Нелюбимый

Людмила Каштанова
               
                ( второй рассказ бабушки Ганны)

Можно послушать этот рассказ
http://disk.yandex.ru/d/IPgleRjFLYNz3A.
(см.прим.*)

     В девичестве я была, хоть не высокой, зато  пригожей, крепкой и  трудолюбивой, что очень ценилось на селе.   Ведь крестьянскому хозяйству нужны были крепкие и умелые руки, чтобы  с ним  справляться, особенно, если хозяйство большое.
     Многим парням я нравилась, но мне нравился  Новицкий  Костя – статный, красивый парень с задорным курчавым чубом, выглядывающим из-под картуза. Дролечка мой ненаглядный, как же я его любила! Он тоже меня любил, и мы, конечно, мечтали  пожениться и быть до конца жизни вместе.  Однако родители наши решили по-другому.

      Жила в нашем селе семья Шкурков, и был там парень по имени Михаил. Хороший был парень, тихий, работящий - ничего не скажу против,  но небольшого роста и очень уж робкий до девушек. Мне такие хлопцы не нравились.  Однажды  на дворовых посиделках одна подруга толкнула меня локтем, кивая на Михаила:
     - А что, Ганна,  хорош Мишка-то?  Пошла бы за него замуж, а? - и засмеялась.
    Я тогда посмеялась тоже:
       –  Да, я бы за такого недомерка не то что замуж – на одном поле с - ть не села бы!
     - И то верно! Не ему, а тебе пришлось бы его на руках носить! - весело засмеялась Тоська. И вот она как накаркала мне.

    Прошел год, и мать говорит:
     - Пора тебя, Ганна, замуж выдавать. Сегодня как раз придут сваты; ты уж будь с ними обходительней.
     Я, конечно,  разволновалась от такого известия и спросила:
     - А от кого?  Если от Новицких, то я согласна.
     - Да, хто их знае? - неопределенно проговорила мать.
     - Если не за Костю, то за другого  замуж  ни за что не пойду и сватов выгоню, так и знайте! – предупредила я.

     Мать не ответила и стала готовить угощенье. В восемь часов вечера, когда вся семья была в сборе, заявились сваты. Мать их приветливо встретила и усадила за стол, стала  потчевать  самогонкой и едой, дескать, ешьте, пейте, гости дорогие. Сваты поели и завели речь о цели своего прихода: мол, спасибо за хлеб-соль, хозяюшка, а теперь приступим к делу. У вас есть  товар, а у нас купец.
      - Да, есть у нас дочь на выданье. Вот она, - и мать показала на меня. Я в этот момент скромно стояла у печи, слушая их разговор. – Сами знаете, какая она у нас и работящая, и пригожая, а у вас кто?
      - А у нас тоже хороший парень, под стать вашей Ганне: работящий, заботливый, скромный, и с лица не дурен, - Михайло Шкурка.
      Услышав его имя, я закричала:
      - Да, я ни в жизнь за него замуж не пойду! Пошли прочь отсюда!
      - Ганна, ну ще  ты робишь? – стала укорять меня мать. – Михайло – хороший парубок, и ты ему нравишься.
      - А он мне нет! Пошли  вон отсюда, не то я вас!- я быстренько залезла на  печку и стала оттуда кидать в сватов  сушившимися там валенками, приговаривая:
      - Вон пошли! Вон отсюда! Не нужен он мне!

      Сваты, увертываясь от летящих в них валенок,  вместе с родителями выскочили в сени, и через несколько минут  родители вернулись одни. Я немного успокоилась на печи. Притихшие младшие сестры Акулина и Феня и самый младший в семье сын - сопливый Петька -  сидели на лавке и непонимающе глазели на эту баталию. Мать подошла ко мне и заговорила этак ласково:
      - Послушай меня, доню! Я тебя розумию, но мы тебе с татой  плохого не хотим. С лица, говорят,  воду не пить, а в Михаиле  душа добрая,  мухи не обидит.  Будешь жить с ним душа в душу, вот попомни мое слово.
 
      - Вы опять за своё? - возмутилась я с печи. - Мухи не обидит!  Да, не нужен  мне этот Шкурка! Не люб он мне! Что я – хуже всех, что вы хотите выдать  меня,  за кого попало?
      -  От та ж  глупенькая ты, донюшка! Думаешь, я по любви замуж выходила? Що, отец у вас плохий? -  укоризненно покачала головой мать. – А що Костя тот? Що ты в нем нашла?
      - Он красивый! И не сравнить его с этим Мишкой! И мы любим друг друга! - кричу аж до хрипоты.

      - От то ж смазливый  шибко! - спокойно отвечает мать. - Усе смазливые  гуляки, так и знай!  Да и драчун он! Сначала будет хорош, не спорю, а потом обижать будет.  И потом же бородой обрастет, и уся красота пропадет. Ни,  не нашему он полю ягода!
      - Неправда! Не наговаривай на него. Мы любим друг друга, а за Мишку вашего - умру, а замуж не выйду! -  упрямо стою я на своём.
      - Глупая ты: счастье своего не бачишь, так мать послухай!

      
 Шли дни. Я замечала, что родители тихо готовятся к свадьбе, и это меня беспокоило. Встретившись со своим любимым, я пожаловалась ему на то, что меня насильно хотят выдать замуж за Мишку, вопреки  согласия. 
      - Что делать, Костя? – вопрошала я его.
      - Я никому  тебя не отдам, любушка моя! - обнял меня мой милый. – Я сам пойду к твоим родичам и потребую.
      Я обрадовалась  и  немного успокоилась.

      И вот, на следующий день  Костя пришел к нам и при мне  стал  просить  моей руки у  матери, а она ему опять за своё: мол, опоздал, милок. Уже просватана Ганнуся за Михайло.      
      - Но она не любит его! – возмутился  Костя, а я от слез слова не могу вымолвить. Реву, пытаясь слезами выбить из матери жалость к себе.
      - Ничего: стерпится – слюбится! Мы все так замуж выходили. И ничего – живем! – непреклонно говорила мать. – А ты скоро женишься на другой. Слышала,  что за тебя родители хотят отдать  Зинку Шацкую. Они-то  побогаче нас будут.
      - Не нужна мне эта  Зинка ни бедная, ни  богатая! – в сердцах крикнул Костя и, хлопнув дверью, выскочил из избы, а я - за ним. В его горячей голове возникали всякие  мысли, одна другой хлестче.  Он не мог представить себе жизни без меня, поэтому был преисполнен негодования на родителей, что своих, что моих. «Ну, посмотрим, что вы запоете, когда нас не станет!» - от отчаяния в его голове созрела ужасная мысль: застрелить меня и самому застрелиться.  Эту мысль он высказал мне, и я от сильной любви к нему согласилась. Уж я так его любила, что готова была умереть вместе с ним!      

      Свое намерение мы решили осуществить в день венчания  по дороге  в церковь.  И вот настал этот день.  Нареченный мой жених Михаил тоже не сиял от счастья. Он  знал, что не люблю его, и  этим  омрачался для него этот  день.  Ему, видимо, передалось мое отношение к нему, и казалось, что ему меня даже жалко. Поэтому смотрелся он виноватым и несчастным.
     Я же, наряженная  в невестин наряд,  молча выполняла то, что мне полагалось, и старалась не смотреть на него.
 
     Когда свадебная процессия двинулась в церковь,  у меня от волнения сильно забилось сердечко.  Я со страхом ожидала, что вот-вот грянет выстрел, который прервет мою короткую жизнь. В груди  моей  похолодело от страха, в лице не было ни кровинки, и только сила духа не давала мне упасть в обморок. И этот выстрел грянул. Пуля просвистела над моей головой, сбив венок с фатой, и вонзилась в дерево.
      Началась  суматоха. Несколько человек побежали на выстрел и схватили  Костю, который с воплем сокрушался, что не попал.  Мужики отобрали у него обрез и надавали  тумаков.
    
      Михаил, прижав меня к себе, как мог, утешал ласковыми словами.  Когда все пришли в себя, процессия продолжила свой путь, и венчание состоялось…
     Долго я привыкала к Михаилу, не подпуская его близко к себе, но еду готовила и подавала на стол, как положено. Шло время, и любовь  Михаила вместе с терпением постепенно растопили лед в моем сердце.
       Костя некоторое время приходил к нашему дому, вызывал меня, уговаривал сбежать вместе, но я не решалась, тянула. Что-то до боли становилось мне жалко оставлять Михаила. Он и в самом деле относился ко мне с любовью и терпением: ни разу голоса не повышал, часто совета спрашивал, старался погладить, поцеловать, хоть я в первое время уклонялась от его прикосновений. Я видела, как он переживал, когда я выходила к Косте, но ни взглядом, ни словом не попрекнул.

     Прошли годы. У нас народились дети.  Всего  мы народили семерых – четырех сыновей и трех дочерей. Жили мы  и в самом деле душа в душу, всем на удивление. Со временем   построили небольшой, но крепкий дом, развели хозяйство  и зажили счастливо. Дети никогда не слышали, чтобы мы ругались между собой. Мой Миша всегда старался помочь мне по хозяйству, оберегал  от тяжелых работ.

      Не дождавшись от меня согласия на побег, Костя  Новицкий женился-таки на Зине. Жили они из рук вон  плохо: он бил жену нещадно, гонял по деревне с палкой, гулял, пил.    
     Я, зная, что вытворяет Костя в своей семье, уже жалела Зину. Думала: хорошо, что он тогда промахнулся, и что нам не дали   пожениться, иначе бы  и меня постигла  та же участь. Ведь что заложено в человеке, со временем вылезает наружу, и я еще больше стала ценить и любить своего Михаила.
      Только жаль, что Господь слишком мало отмерил жизни ему: всего сорок два года. Нашей дочке Лидочке было всего один месяц. Уже больной, перед смертью, Михаил попросил принести ему Лидочку подержать на руках. Я выполнила его просьбу. Помню, как сейчас: он поцеловал её, отдал назад мне, глубоко вздохнул и умер. 
       Вот так не стало моего, ставшего любимым, мужа.  Много слез я пролила по моему Мишеньке. Теперь мне одной пришлось поднимать наших деток. Старшие, слава Богу, подросли и хорошо мне помогали. Пятеро из семерых живы и по сей день: сын Петенька в войну пропал без вести, а дочь Женечка умерла от воспаления легких в 1937 году. Время было тяжелое тогда - плохо было с лечением. Думаю, Мишенька меня простит, что не уберегла Женю. А второй раз замуж так и не вышла, хоть и сватались - решила остаться верной своему Мишеньке.


*) Благодарю от всего сердца замечательного автора Валерия Юрмина за переработку этого рассказа и запись его на диск.