Следствие ведет НКВД. Одним файлом
БЛАГОДАРНЕНСКИЙ РАЙОН. 1935-1939 гг.
СЛЕДСТВИЕ ВЕДЕТ РАЙОННЫЙ ОТДЕЛ НКВД
ЧАСТЬ 1. ЛОБАКИН НИКОЛАЙ ЯКОВЛЕВИЧ
В январе 1934 года Северо-Кавказский край был разделен на две части: Азово-Черноморский край с центром в г. Ростов-на-Дону и вновь образованный Северо-Кавказский край с центром в г. Пятигорске. Бывший первый секретарь Северо-Кавказского края Б. П. Шеболдаев возглавил Азово-Черноморский крайком (АЧК) партии, а первым секретарем Северо-Кавказского крайкома (СКК) был избран Евдокимов Ефим Георгиевич, переведенный с чекистской работы на партийную. В связи с административными преобразованиями в каждом субъекте создавались свои аппараты ОГПУ. Полпредом ОГПУ по АЧК стал П. Г. Рудь, а полпредом по СКК – Дагин Израиль Яковлевич.
10 июля 1934 года в стране был образован Наркомат Внутренних дел (НКВД), в который вошли: НКВД РСФСР и ОГПУ СССР, переименованное в Главное Управление Государственной Безопасности (ГУГБ).
В январе 1935 года в Северо-Кавказском крае утвердили новую сеть районов. Образовано 16 новых районов, в том числе Бурлацкий, выделенный из состава Благодарненского района.
Территория Бурлацкого района составила 142,2 тысяч га, на которой, в пяти сельских советах: Бурлацком, Довсунском, Серафимовском, Сотниковском и Спасском, насчитывалось 20 населенных пунктов. Центром Бурлацкого района определили с. Сотниковское.
За Благодарненским районом с центром – с. Благодарное осталась несколько большая территория – 170,3 тыс. га, на которой, в одном поселковом – Ставропольском и шести сельских советах: Александрийском, Алексеевском, Благодарненском, Елизаветинском, Мирненском и Шишкинском, насчитывалось 40 населенных пунктов.
В феврале 1935 года первым секретарем Благодаренского районного комитета партии был избран Н. Я. Лобакин, председателем райисполкома – К. И. Крутько. Начальником Благодарненского районного отдела НКВД назначили Емельянова, а секретарем отдела с апреля 1935 года – Елисова Кузьму Ивановича.
Лобакин Николай Яковлевич родился в 1896 году в селе Гремячий Колодезь Воронежской области в крестьянской семье. Родители его были не богаты, из недвижимости они имели крестьянскую хату, а из хозяйства – одну лошадь.
До 1917 года Николай Лобакин работал на заводе, состоял в марксистском политкружке, в 1918 году вступил в красно-партизанский отряд, воевал с белыми за советскую власть. В 1920 году вступил в члены большевистской партии. До 1923 года служил в Красной армии, последняя воинская должность – политрук пулеметной команды.
Вернувшись к мирной жизни, Николай Лобакин активно участвовал в становлении и укреплении новой власти, состоял на выборных должностях в советских организациях. В 1923 году он создал семью, женился на Елене Ивановне, 1902 года рождения. В 1924 году в семье родился сын Владилен, в 1931 году – дочь Надежда.
Николай Лобакин в 1932 году окончил Свердловский коммунистический ВУЗ, получил высшее образование. В 1935 году он был избран первым секретарем Благодарненского районного комитета ВКП(б). Елена Ивановна работала учителем в школе.
Участник Великой Отечественной войны, Почетный гражданин города Благодарного Гринько Анатолий Федорович 3 августа 2010 года вспоминал: «…С 1935 года первым секретарем Благодарненского райкома ВКП(б) работал тов. Лобакин. Лобакины жили рядом с нами по улице Советской, там сейчас цветочный магазин. С сыном Лобакина мы ровесники и учились в средней школе № 1 в одном классе».
ЧАСТЬ 2. КРУТЬКО КИРИЛЛ ИВАНОВИЧ
Крутько Кирилл Иванович (1891 – 1963 гг.) возглавлял Благодарненский районный исполнительный комитет Советов рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов дважды, с 1928 по 1930 годы и с февраля 1935 года. Сменил он на этом посту председателя райисполкома Сиделева.
К. И. Крутько родился в селе Сотниковском Новогригорьевского уезда Ставропольской губернии в мае 1891 года. Его родители-крестьяне имели хату из самана с надворными постройками, из тягла – одну лошадь, небольшое подсобное хозяйство. Кирилл не имел возможности учиться в школе, поэтому лишь обучился азам грамоты в церковно-приходской школе. В советское время в анкетных данных в графе «образование» он писал – «низшее». Крестьянским хозяйством Кирилл серьезно не занимался, а обучился плотницкому делу, нанимался на строительство домов, изготовлял столярные изделия, тем и зарабатывал на жизнь, помогал родителям.
В 1912 году Кирилла Крутько призвали в царскую армию, послали в Персидский город Тавриз, где он и служил до 1916 года. А затем, до конца 1917 года воевал на Турецком фронте. Когда свершилась Великая Октябрьская социалистическая революция, боевые товарищи оказали ему большое доверие, избрав председателем солдатского полкового комитета. В феврале 1918 года К. И. Крутько в звании подпрапорщика вернулся на родину в село Сотниковское и сразу же влился в ряды борцов за установление власти Советов. Крестьяне выдвинули его депутатом в состав Сотниковского волостного совета. Вскоре Крутько был избран членом волостного исполкома и военным комиссаром волости, вошел в состав комиссии Благодарненского уезда по конфискации кулацких земель и распределению их среди безземельных и малоземельных крестьян.
Когда весной 1918 года советской власти стало туго, К. И. Крутько вступил добровольцем в 3-й Ставропольский советский полк, которым командовал земляк-сотниковчанин Тучин Федот Савельевич. Сначала Крутько командовал батальоном, а позднее был назначен начальником снабжения полка в кавалерийской бригаде Дмитрия Жлобы. В 1919 году вступил в ряды большевистской партии.
В апреле 1920 года в село Сотниковское, освобожденное от Добровольческой армии еще в феврале, на побывку прибыли красные кавалеристы из полка Тучина. В это время в Благодарненском уезде проходили выборы делегатов на уездный съезд Советов. Сотниковчане избрали делегатами Федота Тучина, Алексея и Кирилла Крутько. С 20 по 23 мая 1920 года они участвовали в работе VI съезда Советов рабочих и крестьянских депутатов Благодарненского уезда и баллотировались в члены уездного исполкома.
По большинству голосов в состав Благодарненского уездного исполкома были избранны: Романычев Артем, Ниценко Василий, Тучин Федот, Янсон Эдуард, Жданов Степан, Перевертайло Никифор, Никитин Константин, Нелюба Сергей, Крутько Алексей, Фисенко Ефим, Поплавский Иван, Сысь Дмитрий, Артеменко Харитон, Корниенко Матвей, Калинин Георгий, Короткий Яков, Пискачев Лука, Сотников Федор, Алимов Илья, Хитриков Харлампий.
Кандидатами в члены исполкома, на слу¬чай выбытия кого-либо из членов основного состава, названы: Печенкин, Шейкин, Грушевский, Холюшкин и Норенко. Кирилл Крутько, набрав всего 37 голосов при проходном балле в 46 голосов, в члены исполкома не был избран. Поэтому он отбыл для продолжения армейской службы. В 1920 году К. И. Крутько демобилизовался, срок его службы в Красной армии составил 2 года 4 месяца.
Дальнейшая его трудовая и общественно-политическая деятельность связана с активным участием в жизни села Сотниковского и Благодарненского уезда. Два года он возглавлял Сотниковский волостной совет, затем с 1922 по 1924 годы избирался секретарем ячейки ВКП(б) села Сотниковского, с начала 1925 года руководил Сотниковским сельским исполкомом.
Крутько активно занимался сельскохозяйственной кооперацией, созданием первых коммун и сельхозартелей. Крестьяне Сотниковского сельскохозяйственного товарищества «Хлебопашец» избрали его своим председателем. Высокая политическая и общественная активность, хозяйственная хватка бывшего учатника гражданской воны была замечена руководством района. В конце 1925 года Благодарненский районный комитет ВКП(б) назначил его заведующим районным земельным отделом. Крутько избрали членом Благодарненского районного комитета партии и членом райисполкома. Три года он занимался проблемами сельского хозяйства района, обеспечивал поставки в советские закрома хлеба, мяса, молока, шерсти и другой продукции.
В начале 1929 года депутаты района избрали К. И. Крутько председателем Благодарненского райисполкома. Именно ему пришлось начинать в районе коллективизацию, объединять мелкие крестьянские хозяйства в крупные колхозы. Дело это было далеко не простым. Единоличники под всякими предлогами в колхозы не шли, тормозили планы исполкомов и партийных комитетов по 100-процентной коллективизации.
Для плодотворной работы на руководящей должности Кириллу Крутько знаний не хватало. Северо-Кавказкий краевой комитет ВКП(б) в сентябре 1930 года направил его в город Новочеркасск в Сельскохозяйственную академию имени Андреева. Учился Крутько на факультете животноводства. Проучился полтора года и решил, что с него и этого достаточно. Попросился на практическую работу. Крайком партии направил его в Курсавкий район на должность председателя райисполкома.
В 1933 году Крутько из рядов ВКП(б) исключили «…за контрреволюционный саботаж», с должности сняли. Пришлось ему вернуться в село Благодарное. Здесь его хорошо знали, назначили директором мельуправления. Вскоре Крутько прошел чистку, в партии его восстановили. С 1 мая 1934 года он работал заместителем заведующего Благодарненским районным земельным отделом, исполнял обязанности заведующего райзо, заместителя председателя райисполкома, и даже подписывал исполкомовские документы.
В подтверждение этого в Благодарненском районном историко-краеведческом музее хранится Грамота следующего содержания: «…Ударными темпами выполним пятилетку в 4 года! Благодарненский районный исполнительный комитет награждает товарища Тучина Федота Савельевича почетным званием Ударника второго года второй пятилетки – строителя социализма, активно проявившего себя в социалистическом соревновании по повышению производительности труда, организатора и Командира Красных отрядов, бывшего Красного Партизана. Подпись. Председатель райисполкома – Крутько. 1934 г.»
А потом служебная карьера К. И. Крутько резко пошла вверх. В сентябре 1934 года Северо-Кавказский краевой комитет ВКП(б) направил его в Невинномысский район на должность начальника Райзо, а уже в январе 1935 года рекомендовал на должность председателя Благодарненского райисполкома.
С этого времени К. И. Крутько проживал в селе Благодарном в доме № 325 по улице Советской (Широкой). В 1937 году его жене Февронье Стефановне исполнилось 48 лет, дочерям: Марии – 18 лет, Анне – 16 лет, Ларисе – 9 лет. Мария и Анна учились в учебных заведениях города Ворошиловска.
ЧАСТЬ 3. ЕЛИСОВ КУЗЬМА ИВАНОВИЧ
Биографию начальника Благодарненского райотдела НКВД Емельянова разыскать не удалось, а вот личное дело секретаря отдела К. И. Елисова сотрудники архива Ставропольского краевого управления внутренних дел нам предоставили.
Елисов Кузьма Иванович родился в селе Благодарном в ноябре 1899 года. Его отец – Иван Андреевич, 1875 года рождения, и мать – Акулина с ранних лет батрачили на кулаков. Кроме Кузьмы, в 1905 году в их семье родилась дочь Мария, в замужестве – Сатина, в советское время она работала в колхозе, в 1913 году – сын Василий, который учил детей в Благодарненской ШКМ (СОШ №1).
Елисов Иван Андреевич до революции работал сторожем Благодарненского городского училища, в гражданскую войну вступил в красно-партизанский отряд, воевал против Добровольческой армии. Их сын Кузьма в 1915 году окончил городское училище, считался грамотным. Но, сразу подходящую работу не нашел, трудился по найму в хозяйстве зажиточного крестьянина, а в 1918 году устроился переписчиком в канцелярии народного судьи.
6 января 1919 года части Добровольческой Армии заняли село Благодарное. Началась мобилизация мужчин призывного возраста в войска. Поставили под ружье и Кузьму Елисова. Так что, с отцом они служили в разных армиях: отец – в красной, сын – в белой.
Всего один месяц Кузьма проходил строевую подготовку в 3-м запасном батальоне в городе Армавире, а потом его отправили на Грузинский фронт. В ходе боев Кузьма попал в плен, более девяти месяцев находился в городе Кутаиси в лагере для военнопленных. В ноябре 1919 года ему удалось бежать из плена, добраться до города Гагры. Там он вступил добровольцем в красно-зеленый отряд, которым командовал полковник Челокаев. В апреле 1920 года Кузьме удалось уйти от «зеленых» и добраться домой.
С февраля в Благодарненском уезде, вновь после годичной белогвардейской оккупации, установилась советская власть. Все вопросы решал революционный комитет во главе с Ершовым Захаром Константиновичем. Кузьму подвергли тщательной проверке на предмет благонадежности к Советам. Аттестационная комиссия в его личном деле записала: «…чистку прошел, считать проверенным», и даже зачислила его на должность заведующего информационно-инструкторским подотделом Благодарненского уездного отдела внутреннего управления.
В 1921 году бывшие красные фронтовики создали в селе Благодарном коллективное хозяйство, которое назвали «Красноармеец», а Кузьму выбрали своим председателем. В 1923 году благодарненцы избрали его в состав Благодарненского сельского Совета, где сначала он работал заместителем, а затем – председателем исполкома. Это были трудные, голодные годы, первые неуверенные шаги советской власти, осуществление новой экономической политики.
Женился Кузьма на Макаровой Агафье Александровне, 1902 года рождения. Позднее она сменила имя «Агафья» на «Галина». Макаровы из рода первых поселенцев, прибывших в 1782 году в село Благодарное из села Космодемьяново Краснослободского округа Пензенского наместничества. Родители Галины – Макаровы Александр Гаврилович и Евдокия Михайловны были одногодками, 1880 года рождения, проживали в селе Благодарном на улице Почтовой.
У Галины Александровны было два брата: Макаров Петр Александрович, 1904 года рождения, в советское время работавший в колхозе «Красная звезда» и Макаров Никита Александрович, 1908 года рождения, который трудился на Благодарненской нефтебазе, затем – рабочим в откормсовхозе «Благодарненский».
4 февраля 1925 года в семье Елисовых Кузьмы и Галины родилась дочь – Зинаида, а 28 июля 1926 года – сын Борис (Генерал-полковник внутренней службы Елисов Борис Кузьмич с 1980 по 1989 годы состоял в должности заместителя министра внутренних дел СССР, Почетный гражданин города Благодарного Ставропольского края).
В 1926 году Кузьма Елисов принял участие в организации кредитного товарищества. Он стал председателем ревизионной комиссии. Уже в следующем году Ставропольский окружной исполком направил его в село Летнюю Ставку Туркменского района на должность председателя исполкома.
В марте 1929 года К. И. Елисов вернулся на родину, поступил на службу в Благодарненское управление рабоче-крестьянской милиции. Первая его должность – младший милиционер с исполнением обязанностей завхоза. 22 марта 1931 года его назначают секретарем управления милиции, в апреле 1935 года – участковым инспектором, а с 1 сентября – секретарем-счетоводом Благодарненского РО НКВД. За отличную службу награжден Почетной грамотой Краевого Управления НКВД. Однако, в условиях дефицита промышленных и продовольственных товаров, жесткой экономии бюджетных средств, приходилось ему идти на нарушения. 29 декабря 1935 года за недостачу наличных средств в кассе в сумме 80 рублей 57 копеек его арестовали на трое суток с исполнением обязанностей. А при закупке пшена он не согласовал вопрос с руководством отдела, за что получил взыскание – строгий выговор.
ЧАСТЬ 4. ПРИКАЗ ЕЖОВА
1935-й год для руководителей Благодарненского района Н. Я. Лобакина и К. И. Крутько прошел в хлопотах по организации отделов и управлений, подбору кадров, налаживанию работы партийных, советских и общественных организаций.
1936-й год осложнился жесточайшей засухой, приведшей к недобору продовольственного и фуражного зерна, кормов, голоду населения, как следствие, недовольству со стороны отдельных категорий граждан на действия органов советской власти, ее политические кампании.
Однако краевая власть показывала видимость активных преобразований, проводила очередную административную реформу. В марте 1937 года Северо-Кавказский край переименовали в Орджоникидзовский, а с 26 мая центр края из города Пятигорска переносился в город Ворошиловск (Ставрополь).
Во второй половине 1937 года деятельность местных партийных, советских и хозяйственных органов была парализована проведением органами НКВД мероприятий по выполнению Оперативного Приказа № 00447 Народного Комиссариата Внутренних Дел СССР от 30 июля 1937 года «Об операции по репрессированию бывших кулаков, уголовников и других антисоветских элементов».
Приказ обосновывал необходимость репрессий: «Материалами следствия по делам антисоветских формирований устанавливается, что в деревне осело значительное количество бывших кулаков, ранее репрессированных, скрывшихся от репрессий, бежавших из лагерей, ссылки и трудпоселков. Осело много в прошлом репрессированных церковников и сектантов, бывших активных участников антисоветских вооруженных выступлений. Остались почти нетронутыми в деревне значительные кадры антисоветских политических партий (эсеров, грузмеков, дашнаков, муссаватистов, иттихадистов и др.), а также кадры бывших активных участников бандитских восстаний, белых, карателей, репатриантов и т.п. Часть перечисленных выше элементов, уйдя из деревни в города, проникла на предприятия промышленности, транспорт и на строительства.
Кроме того, в деревне и городе до сих пор еще гнездятся значительные кадры уголовных преступников – скотоконокрадов, воров-рецидивистов, грабителей и др., отбывших наказание, бежавших из мест заключения и скрывающихся от репрессий. Недостаточность борьбы с этими уголовными контингентами создала для них условия безнаказанности, способствующие их преступной деятельности. Как установлено, все эти антисоветские элементы являются главными зачинщиками всякого рода антисоветских и диверсионных преступлений, как в колхозах и совхозах, так и на транспорте и в некоторых областях промышленности.
Перед органами государственной безопасности стоит задача – самым беспощадным образом разгромить всю эту банду антисоветских элементов, защитить трудящийся советский народ от их контрреволюционных происков и, наконец, раз и навсегда покончить с их подлой подрывной работой против основ советского государства».
Приказом, подписанным секретарем ЦК ВКП(б) Н. И. Ежовым, определялись меры наказания репрессируемым и количество граждан, подлежащих репрессии. Все репрессируемые «…кулаки, уголовники и др. антисоветские элементы разбиваются на две категории: а) к первой категории относятся все наиболее враждебные из перечисленных выше элементов. Они подлежат немедленному аресту и, по рассмотрении их дел на тройках – расстрелу.
б) ко второй категории относятся все остальные менее активные, но все же враждебные элементы. Они подлежат аресту и заключению в лагеря на срок от 8 до 10 лет, а наиболее злостные и социально опасные из них, заключению на те же сроки в тюрьмы по определению тройки».
По Орджоникдзевскому краю Наркомат Внутренних Дел СССР установил контрольные цифры: по первой категории репрессировать 1000, по второй категории – 4000, всего – 5000 человек.
Так как с апреля 1937 года Управление НКВД по Орджоникидзевскому краю возглавлял Булах Петр Федорович, то именно под его руководством в крае развернулась работа по выполнению Приказа № 00447. По всем сельским районам и городам начались массовые аресты граждан, показательные суды. Краевые газеты «Орджоникидзевская правда», «Молодой ленинец», районные газеты обеспечивали информационную поддержку проводимой кампании.
Активно действовал Благодарненский районный отдел НКВД. В районе были арестованы граждане: Щегольков Тарас Денисович, Васильев Матвей Карпович, Лежепеков Афанасий Петрович, Побединский Григорий Яковлевич, Подкопаев Матвей Кузьмич, Зебницкий Федор Григорьевич и десятки других селян, подозреваемых в антисоветской деятельности.
Арестованный 1 августа 1937 года, бывший купец второй гильдии, 63-летний сторож сенопункта Федор Григорьевич Зебницкий, его отец и брат Александр в начале ХХ века были известными в Благодарненском уезде предпринимателями, меценатами и благотворителями. Принадлежность его к купеческому сословию советская власть не простила, и через двадцать лет после Октябрьской социалистической революции посчитала Зебницкого, пожилого, одинокого человека, опасным.
16 сентября 1937 года арестовали заведующего Благодарненским районным земельным отделом Калинина Александра Семеновича, родившегося в 1884 году в станице Великокняжеской, с 1925 года – станица Пролетарская Северо-Кавказского края, члена ВКП(б), специалиста сельского хозяйства.
В этот же день арестовали старшего агронома Райзо Миронова Акима Корнеевича и председателя Благодарненского районного Оборонно-спортивного общества «Авиахим» Шейкина Сергея Михайловича, 1904 года рождения, уроженца села Благодарного Благодарненского уезда Ставропольской губернии.
Колесо репрессий закрутилось!
ЧАСТЬ 5. АРЕСТ КИРИЛЛА КРУТЬКО
О трагических событиях того времени нам известно совсем мало. Как правило, в листках по учету кадров при поступлении на работу люди, подвергшиеся репрессиям, об этом не писали. До нас дошли лишь отрывочные сведения.
9 июня 2010 года Шведов Виктор Анатольевич передал мне воспоминания своего деда, участника гражданской и Великой Отечественной войны, партизана отряда «Максим» Нестеренко Евдокима Емельяновича. Так вот, в обширном повествовании о своей жизни, Е. Е. Нестеренко о репрессиях 1937-1939 годов написал всего несколько строк: «…В 1937 году в период культа личности арестовывали, сажали в тюрьмы невинных людей, в основном актив, коммунистов. Эту гнусную работу, по указанию Ежова, проводил начальник районного отдела НКВД Емельянов. Арестовывали, избивали мужчин-большевиков, секретаря райкома Лобакина, председателя райисполкома Крутько, директора межрайкома Анкутдинова, Мартынова Михаила Ивановича и многих других. Это был страшный период для честных коммунистов. Особенно «ежовщина» избивала руководящий состав».
Нынче, когда с уголовных дел по 58-й Статье за 1937-1938 годы снят гриф секретности, сведения о массовых политических репрессиях стали доступными, особенно для граждан, чьи родственники попали под каток партийного и государственного террора.
23 сентября 1937 года Орджоникидзевский краевой комитет ВКП(б) снял председателя Благодарненского райисполкома Крутько Кирилла Ивановича с должности и исключил из партии с формулировкой: «…Предан суду за саботаж и срыв выполнения директив ЦК партии по выполнению борьбы с клещем и хранению хлеба на Благодарненском элеваторе и пунктах». А через два дня, 25 сентября его арестовали работники управления госбезопасности Благодарненского районного отдела НКВД. Основанием для его ареста в первую очередь стали санкции краевого комитета партии, а также, показания на допросе заведующего районным земельным отделом А. С. Калинина, который назвал К. И. Крутько одним из руководителей правотроцкистской организации в районе. 23 сентября на допросе это подтвердил и старший агроном Райзо А. К. Миронов.
26 сентября на допросе оперуполномоченный госбезопасности Волобуев задал Кириллу Крутько первый вопрос для протокола:
- Гражданин Крутько, вы обвиняетесь в том, что состояли членом контрреволюционной, повстанческой организации. Признаете ли себя в этом виновным?
Крутько дал положительный ответ. Он не запирался, не юлил, не выкручивался:
- Да! Признаю. Действительно, я состоял в контрреволюционной, повстанческой организации.
- С какого времени вы примкнули к правым, и состоите членом повстанческой организации? - задал следующий вопрос Волобуев. Он тщательно протер перо ручки промокашкой, макнул в чернильницу и, не глядя на подследственного, стал заносить свой вопрос в протокол.
Крутько задумался. Он предполагал, что за этим вопросом последуют следующий, поэтому надо составить логическую цепочку.
Волобуев не дождался ответа:
- Ну, ну! Я слушаю!
- Членом подпольной организации я стал в конце 1935 года.
- Хорошо! Кем вы были завербованы, при каких обстоятельствах?
Крутько снова надолго замолчал. Надо называть конкретные фамилии людей. И к этим людям завтра ночью приедет крытый «воронок», работники госбезопасности проведут обыск, перевернут в доме все вверх дном в поисках оружия, запрещенной литературы, денег и драгоценностей. Наконец, они закончат свою работу, а один из оперативников еще долго будет писать протокол. Все участники операции, которым порядком надоел ночной режим работы, станут с нетерпением поглядывать на часы, а некоторые выкурят не одну сигарету. Потом хозяина семьи увезут в неизвестность, а жена и дети будут обреченно плакать и надеяться, что произошла какая-то ошибка, и на утро их родной человек вернется домой…
Вспомнил Крутько и долгий разговор в кабинете начальника райотдела НКВД Емельянова, состоявшийся несколько часов назад.
- Вам нет смысла запираться, - убеждал его Емельянов. - На вас лично, секретаря Лобакина и десятки руководителей других районов и городов дал показания председатель крайисполкома Пивоваров, арестованный 9 апреля. Вы состоите в его антисоветской правотроцкистской организации. Это знают органы НКВД в Москве и Ставрополе. Не исключено, товарищ Ежов ознакомил с обстановкой в нашем крае товарища Сталина. И уже приняты жесткие меры. Мы располагаем информацией, что в отношении Пивоварова 14 сентября применена высшая мера наказания. Вы и в списке по делу секретаря крайкома Рябоконя. Он под стражей с 14 июня. На вас позорное, черное пятно «пивоваровца» и его можно смыть только чистосердечным признанием, как это уже сделали Калинин, Миронов, Панченко, Попов и Шейкин. Затягивать следствие не рекомендую. У нас много работы. Сотрудники отдела перегружены…
- А мои заслуги, как участника гражданской войны, красного партизана и кавалериста Первой Конной Армии будут учтены при определении наказания? – спросил Крутько.
- Сомневаюсь! С 1917 года прошло почти двадцать лет, многие старые большевики поменяли взгляды на Октябрьскую социалистическую революцию и ее итоги. Среди красных партизан появились перерожденцы, неустойчивые элементы. Мы выявляем это сплошь и рядом.
- Мне надо подумать. У меня есть время? – спросил Крутько.
- Думайте, думайте. Это ваше право, - проявляет благодушие Емельянов, но, тут же, повышает голос. - Но не долго. Тут я с вами без протокола беседую, можно сказать, по-дружески. Скоро вас вызовут на допрос, так вы резину не тяните, отвечайте по-существу. У нас строгая отчетность по выполнению приказа Наркома Внутренних дел СССР товарища Ежова «Об операции по репрессированию бывших кулаков, уголовников и других антисоветских элементов», и телеграфом, и почтой, каждые пять дней. Перед нами стоит задача – самым беспощадным образом разгромить банду антисоветских элементов, покончить с подрывной работой против основ советского государства.
Беседа начальника районного отдела НКВД Емельянова, который ранее по понедельникам заходил в кабинет председателя райисполкома для доклада о положении в районе, заканчивается. Крутько уводят в камеру предварительного заключения…
ЧАСТЬ 6. ДОПРОС КИРИЛЛА КРУТЬКО ПРОДОЛЖАЕТСЯ
На следующем допросе Кириллу Ивановичу ничего не остается, как отвечать на вопрос Волобуева, который повторил его еще раз:
- Так, кем вы были завербованы в подпольную организацию, и при каких обстоятельствах?
Крутько:
- Впервые я был завербован в члены контрреволюционной повстанческой организации первым секретарем Благодарненского райкома партии Николаем Яковлевичем Лобакиным. Мы частенько собирались у Лобакина по вечерам, отдыхали, выпивали, вели беседы о положении в стране. Так я оказался в подпольной организации, которую Лобакин возглавлял лично.
- Кто вам выдал партийный билет члена ВКП(б) при обмене партийных документов весной 1936 года?
- Лобакин выдал.
- Как же вам удалось обмануть партийную комиссию, пройти проверку партийных документов в 1935 году, обмен документов в 1936 году, - откровенно удивился Волобуев. – Может быть, Лобакин не знал, что вы примкнули к правым?
Наступила очередь удивляться Кириллу Ивановичу:
- Как же Лобакин не знал? Все он знал и ведал… Потому что, он уже был завербован Пивоваровым и Рябоконем, и поддерживал правотроцкистский уклон.
- Как и когда вы попали в организацию Пивоварова?
- Иван Никифорович Пивоваров весной 1936 года приезжал в наш район. Это не первая его поездка к нам. На этот раз Пивоваров, поездив с инспекторской целью по колхозам района, поздно вечером в моем служебном кабинете вел доверительную беседу со мной в присутствии Лобакина. Пивоваров рассказал о целях и задачах антисоветской организации, сказал, что Лобакин разделяет эти идеи. Мне ничего не оставалось, как вступить в организацию.
Волобуев внес ответ подследственного в протокол допроса, закурил сигарету, затянулся, пустил дым крупными кольцами, откинулся на спинку старинного стула, экспроприированного еще в 1918 году в особняке купца Немова. Сержант госбезопасности остался доволен ответом Кирилла Ивановича, в его голове мелькнула мысль: «Допроса не прекращать, заставить Крутько выдать подельников, и чем больше, тем лучше для следствия». А вслух он сказал:
- Кто кроме вас состоял в повстанческой организации по Благодарненскому району и по соседним районам?
Крутько заговорил, а перо сержанта, который не успевал записывать фамилии и должности членов антисоветского подполья, противно заскрипело. Сначала Крутько назвал фамилии секретарей районных комитетов партии:
- Руководил нашей группой первый секретарь Благодарненского райкома ВКП(б) Лобакин. Его правой рукой был второй секретарь райкома партии Тулинов Федор. Но он из района выехал в Белоруссию, сейчас служит помощником начальника политотдела одной из дивизий Красной Армии. В дела подполья посвящен член бюро, второй секретарь райкома партии Федоров и заведующий культпропотделом Щегольков Василий Георгиевич. В группе Пивоварова состояли секретарь Туркменского райкома партии Самедов и секретарь Ипатовского райкома партии Витковский.
ЧАСТЬ 7. СОСТАВ ПОДПОЛЬЯ
- Что вы можете сказать о своем ближайшем окружении, руководителях отделов и служб райисполкома, руководителях районных организаций? Кто из них проявил мягкотелость, партийную беспринципность и был завербован?
Над этим вопросом Крутько и думать особенно не надо, ведь его первый заместитель Александр Семенович Калинин был арестован еще 16 сентября.
- В составе нашей группы были многие специалисты из районного земельного отдела. Десять дней назад бюро Благодарненского райкома партии исключило из своих рядов заведующего Райзо Калинина, старшего агронома Миронова, заведующего семенной лабораторией Попова.
А далее Крутько, устав от длительного допроса, попросил Волобуева записывать фамилии и должности членов подполья под диктовку, не тратя время на обсуждение их роли в делах организации.
- Пишите! Тучин Василий Гаврилович – заведующий райфинотделом Благодарненского райисполкома. Шейкин Сергей Михайлович – председатель районного Общества содействия обороне, авиационному и химическому строительству «ОСОАвиахим». Пастухов Николай Демьянович – заведующий отделом коммунального хозяйства Благодарненского района. Гончаров Иван Афанасьевич – начальник дорожного отдела Благодарненского райисполкома. Шкирко – начальник станции по борьбе с грызунами. Шуваев Дмитрий Карпович – председатель Александрийского сельсовета.
- И это все члены подполья?
- Не все, - ответил Крутько сержанту госбезопасности. – Это люди, которые непосредственно мне подчинялись по штатам районного совета депутатов.
- А что вам известно об окопавшихся врагах народа в Ставропольском зерносовхозе № 12? О директоре совхоза Вышкребенцеве, изолированном от общества, мы осведомлены. За свои вредительские поступки он жестоко поплатится по суровым советским законам. Но там есть и другие лица, которые не арестованы. Кого можете назвать?
- Дайте подумать! Я не так часто бывал в совхозе, чтобы сразу же назвать людей. А впрочем, пишите, - Крутько начал называть фамилии руководителей, специалистов и партийных организаторов хозяйства. – Секретарь партийного комитета Панченко Ефим Филиппович. Начальник политотдела Грошков Матвей Иванович. Председатель рабочего комитета зерносовхоза Ващенко Дмитрий Яковлевич. Парторг 2-го отделения Ставропольского зерносовхоза Жигалов Иван Леонтьевич… Достаточно?
- Я вас не понимаю, - раздраженно сказал Волобуев. – Причем тут, достаточно, или недостаточно! Называйте всех участников антисоветской банды!
- Тогда все! Арестуете весь руководящий состав совхоза и специалистов, кто работать будет? – обеспокоено спросил Крутько.
- Ну, это уже не ваша, да и не наша, проблема. Как мне известно, новым председателем райисполкома на днях будет назначен Рыжов Григорий Иванович. О нем я ничего не скажу, так как его проверяли товарищи из краевого управления Гобезопасности. А вот, новым заведующим Райзо будет назначен председатель Мирненского колхоза «Гигант» Жерлицин Василий Трофимович. Наши товарищи уже проверили его личное дело. У Жерлицина, хотя и образование низшее, но он из рабочего класса, с 1907 по 1909 годы работал батраком на черепичном заводе в селе Алексеевском. Прошел первую мировую войну в составе 111-го пехотного запасного полка с 1914 по 1917 годы. В гражданскую воевал с белыми в составе 1-го Кубанского полка. Кавалерист. С 1922 года батрачил на кулаков, а с 1925 года занимался крестьянским трудом в единоличном хозяйстве. С 1928 года работал в системе кооперации в селах Алексеевком и Александрии. Ничем себя не запятнал. Член партии с 1930 года. В 1935 году избирался парторгом партийной организации Александрийского колхоза имени 1-й Конной армии. В 1936 году по рекомендации бюро райкома партии колхозники колхоза «Гигант» избрали его своим председателем. А «Гигант» колхоз не маленький! Но не это главное, а то, что товарищ Жерлицин в оппозиции не участвовал и не колебался в поддержке линии партии. Уверен, что он с успехом будет проводить установки товарищей Сталина и Ежова в совхозах и колхозах района.
ЧАСТЬ 8. КАДРЫ МТС
Крутько слушал помощника оперуполномоченного рассеяно и даже задремал под его монотонный рассказ. Но вопрос Волобуева, заданный громким голосом, вывел Крутько из полудремы:
- Что вы можете сказать о кадрах МТС, вовлеченных в районную антисоветскую организацию? Начнем с Благодарненской МТС.
- Знаю, что бывший директор Благодарненской МТС Касаткин Герман Николаевич числился в нашей подпольной группе, но он выбыл за пределы района, и даже страны, командирован в Монгольскую Народную республику. Завербован ли новый директор МТС Хилькевич, не в курсе. Могу ошибиться, пострадает невинный человек. Начальник политотдела Благодарненской МТС Литвинов, не помню его имя и отчество, а также, заместитель директора Благодарненской МТС по политчасти Шарков Алексей Ильич и старший агроном МТС Ванин – завербованы. По этой машинно-тракторной станции больше антисоветских элементов не знаю.
Крутько замолчал. Молчал и Волобуев, который тщательно записывал показания подследственного в протокол. Он уже записал 24 фамилии врагов народа и сделал всего одну помарку: записал два числа 12 подряд. Потом он поправился, исправив второе число 12 на 13. Любовно посмотрев на свою работу, Волобуев с удовлетворением сказал:
- Догоним список до тридцати человек и на ужин… Что же по другим МТС?
- По Мирненской МТС смело записывайте директора Абрамова Андрея Никитовича и старшего агронома Поцибина Александра Михайловича. Оба не местные, из двадцатипятитысячников первого призыва. Абрамов – рабочий из Таганрога, Поцибин – специалист из города Батуми.
- Вот вам, и рабочий класс, и сельская интеллигенция, а поддались товарищи правотроцкистской идеологии, потянуло их вправо… Ничего! Товарищ Булах Петр Федорович их выправит!
- По Шишкинской МТС в составе подполья член партии, директор Каштанов Николай Никифорович, – продолжил Крутько. – Он не местный, прислан к нам из Брянской губернии. Не исключаю, что он завербовал своих подчиненных.
Ожидая заслуженную похвалу от начальника отдела товарища Емельянова за столь большой «улов» врагов народа в сети правосудия, Волобуев разрешил Кириллу Ивановичу выкурить сигарету, и даже поднес ему спичку.
Неспешно перекурив, затушив окурок в переполненной пепельнице, сержант госбезопасности задал последний на сегодняшнем допросе вопрос:
- Кирилл Иванович! По долгу службу вы контролировали работу государственной торговли и потребкооперации. Это такая сфера, в которую всегда проникают нечистые на руку люди, где много растрат и хищений. Что вы скажите о чистоплотности руководителей кооперации товарищей Серга и Ногина?
- Да, в кооперации много нарушений. Но это организация добровольных пайщиков, со своим Советом и ревизионной комиссией. Пусть они сами разбираются. А вот то, что председатель Благодарненского райпотребсоюза Серга Петр Игнатьевич и председатель сельпо села Благодарного Ногин Григорий Иванович антисоветские элементы – факт неопровержимый. Это и акты ревизионных комиссий подтверждают…
Крутько хотел привести конкретные примеры по растратам и недостачам отдельными сельскими потребительскими обществами и магазинами, но Волобуев его остановил:
- На сегодня достаточно! Подпишитесь под каждым вашим ответом.
После этого Крутько отвели в камеру, где он взял свои вещи, затем из временного изолятора его перевезли в Благодарненскую тюрьму № 4.
ЧАСТЬ 9. ДОПРОС ЛОБАКИНА
Лобакина Николая Яковлевича сотрудники Управления НКВД по Орджоникидзевскому краю арестовали ночью 25 сентября 1937 года. Основанием для его ареста послужили показания секретаря краевого комитета ВКП(б) Рябоконя.
Рябоконь Владимир Иванович 13 сентября 1937 года на допросе дал показания на Н. Я. Лобакина, как на участника контрреволюционной, правотроцкистской организации, действующей в Орджоникидзевском крае. Причем, Рябоконь сказал, что о принадлежности Лобакина к правотроцкистской организации первоначально узнал от заведующего сельхозотделом В. Ф. Дятлова. А уже позднее, будучи в октябре 1936 года в служебной командировке в Благодарненском районе установил личную связь с Лобакиным. Но ничего конкретного о практической, антисоветской деятельности Лобакина секретарь крайкома партии Рябоконь не показал, так как конкретными сведениями не располагал.
18 сентября 1937 года заведующий сельхозотделом Орджоникидзевского крайкома партии ВКП(б) Василий Федорович Дятлов на допросе заявил об участии Лобакина в антисоветской организации, созданной им в Благодарненском районе:
- Николай Лобакин, первый секретарь Благодарненского райкома партии, руководит подпольной организацией. Он и его организация состоят на учете у Рябоконя.
Сотрудник госбезопасности задал ему вопрос:
- Когда, как и при каких обстоятельствах Лобакин был вовлечен в антисоветскую организацию?
Дятлов ничего по этому вопросу ответить не смог. Противоречия в показаниях Рябоконя и Дятлова не спасли Н. Я. Лобакина от репрессий. Его арестовали. Анкету арестованного составлял помощник оперуполномоченного УГБ Бельский.
27 сентября 1937 года его допросил оперуполномоченный УГБ Волобуев. Первый вопрос был прямолинейным, не позволял давать противоречивых ответов:
- Гражданин Лобакин! Вы являлись членом контрреволюционной повстанческой организации правых. Признаете себя в этом виновным?
Всего сутки Лобакин находился под стражей, но этого времени хватило, чтобы он без колебаний ответил:
- Да! Признаю полностью.
После такого ответа допрос пошел спокойно, без нервного напряжения с обеих сторон, оперуполномоченного и подследственного. Но возникали и некоторые сложности.
Волобуев:
- С какого времени вы состоите членом контрреволюционной повстанческой организации правых?
- Точно не помню, - заколебался Лобакин, - с июля или августа 1936 года…
- Нет уж, вы определитесь точно, кем, когда и при каких обстоятельствах вы были завербованы в организацию правых?
Лобакин задумался, помолчал, затем начал отвечать на конкретные вопросы оперуполномоченного:
- Пожалуй, это случилось в феврале 1936 года, во время обмена партийных документов. Вы член ВКП(б) и помните, что в связи с недостатками в учете коммунистов 13 мая 1935 года ЦК партии направил в партийные организации письмо о проверке партийных документов. Имели место факты хищения партийных билетов, их подделка или исправления в них. Планировалось провести эту техническую работу за два месяца. Но сроки проверки были нарушены…
- Да, да! – Волобуев прервал воспоминая Лобакина. – Нас в общих чертах знакомили с письмом товарища Ежова И. В. Сталину о ходе проверки партийных документов. Многие партийные организации к проверке документов отнеслись недостаточно серьезно, поэтому по большинству краев и областей сроки проверки отодвинули до 15 октября, а по крупным городам – Москве и Ленинграду – до 1 ноября. Так что, вместо намеченных в письме от 13 мая сроков проверки в 2 месяца, ее окончание отодвинулось еще на три месяца. Продолжайте…
Лобакин:
- После проверки партийных документов, а с этой работой мы все же справились успешно, почти сразу начался обмен партийных билетов. На это райкомам и горкомам партии отводилось совсем мало времени, с 1 февраля по 1 мая 1936 года. Наши работники выписывали не только новые партийные билеты, но и новые учетные карточки. Для нас, штатных работников аппарата райкома партии и секретарей первичных партийных организаций, обмен партийных билетов явился серьезнейшим делом, направленным на укрепление рядов ВКП(б), усиление роли партии на местах.
- Николай Яковлевич! Мы знаем вас как опытного партийного работника, с семнадцатилетним стажем, но давайте ближе к теме, - Волобуев устало встал из-за стола, потянулся, зевнул, прошелся по кабинету, стал у окна. Во двор управления въехала закрытая машина – «воронок». Из нее вывели двоих арестованных, повели в здание управления.
Волобуев:
- Я с вами не закончил, а мне заместитель начальника управления еще «работу» подбросил. Так что произошло при обмене партийных билетов?
- Нам, секретарям районных комитетов партии, новые билеты вручали в городе Пятигорске секретари Северо-Кавказского крайкома партии. Меня вызвали в крайком партии в марте 1936 года. Группе первых секретарей билеты вручал секретарь и член бюро крайкома партии Владимир Иванович Рябоконь. После вручения билетов и поздравления, Рябоконь пригласил меня в свой служебный кабинет. Я зашел. Мы остались вдвоем. Рябоконь стал меня отчитывать за недостатки в работе.
Он сказал:
- Своего соседа, первого секретаря Петровского райкома партии Пчелинцева ты хорошо знаешь! У него, хотя и дела нет, но он создает видимость работы, кричит на подчиненных. Нерадивым председателям колхозов объявляет выговоры, снимает с работы и некоторых отдает под суд. Старые коммунисты на него жалуются, а мы – ценим! А почему? Пчелинцев сюда дает сводки, говорящие о благополучии в районе, поэтому он впереди, на высоте и в почете!
- Из беседы с Рябоконем я понял, что в край нужно давать «благополучные» сводки о состоянии дел в районе. С той поры я стал проверять всю информацию, идущую в крайком партии, заставлял работников аппарата райкома партии, райисполкома и районного земельного отдела поправлять цифры в лучшую сторону. Мы стали заниматься очковтирательством. Сводки о весеннем или осеннем севе всегда давали дутые: сделаем меньше, а показываем больше. Без моей подписи ни одна информация, справка или отчет в крайком не уходили. В моем очковтирательстве Рябоконь знал, но молчал. Хорошие показатели в районах ему были нужны для отчетов в Москву. С этого времени Рябоконь и завербовал меня в контрреволюционную повстанческую организацию правых, – сделал заключение Лобакин.
- Не очень убедительно, но если это ваши личные выводы и твердое убеждение, то я возражать не буду. Скажите, а еще личные встречи с Рябоконем у вас были?
Лобакин:
- Об этой встрече я вам говорил. В июле или августе 1936 года Рябоконь приезжал в Благодарненский район. Мы посетили некоторые колхозы. Имели беседы с глаза на глаз. В этот раз Рябоконь завербовал меня в свою организацию правых окончательно.
Волобуев больше вопросов не задавал. Он минут двадцать писал протокол допроса на бланке установленного образца, затем предложил Лобакину подписаться под каждым ответом. Лобакин подписался не читая текста.
- Сержант, - крикнул Волобуев, - уведите обвиняемого. Через десять минут заводи следующего…
Н. Я. Лобакина не «закрыли» в Благодарненскую тюрьму № 4, а как высокого номенклатурного работника на следующий день после первого допроса из села Благодарного доставили в краевой центр – город Ворошиловск и поместили в КПЗ УНКВД. Сержант госбезопасности Волобуев больше его не допрашивал, этим занялись другие сотрудники НКВД.
ЧАСТЬ 10. АРЕСТЫ ПРОДОЛЖАЮТСЯ
После отправки Н. Я. Лобакина в краевой центр основным фигурантом по делу Благодарненской правотроцкистской организации стал Кирилл Иванович Крутько. Из него следствие старалось «выжать» как можно больше сведений о каждом подозреваемом в антисоветской преступной деятельности и вредительстве. Поэтому его допросы проводились все чаще, а отношение к нему, как к «главному врагу народа в районе», все грубее и жестче.
Многое Крутько брал на себя. Так на вопрос следователя: «Кем завербованы в контрреволюционную повстанческую организацию перечисленные вами лица?», он ответил, что в течение 1936-1937 годов лично завербовал Тучина, Гончарова, Абрамова и Шуваева.
В ходе длительных допросов следователь занес в протокол следующее: «…Миронов А. завербовал в члены контрреволюционной повстанческой организации агрономов Ванина и Поцибина. Калинин завербовал Каштанова и Пастухова. Грошков завербовал Панченко, Жигалова и Ващенко. Федоров, Вышкварцев и Шкирко завербованы лично Рябоконем и Пивоваровым. Остальные лица завербованы Лобакиным. Сам Лобакин завербован Рябоконем».
После очередного допроса Крутько и других подследственных по адресам подозреваемых, как правило, ночью, выезжал «воронок», который привозил в застенки НКВД очередную жертву доноса или оговора.
1 октября 1937 года были арестованы старший агроном Мирненской МТС Поцибин Александр Михайлович и председатель Александрийского колхоза имени Первого Мая Крылов Иван Лаврентьевич.
3 октября арестованы секретарь Бурлацкого райкома комсомола Корниенко Павел Степанович и секретарь партийного комитета Ставропольского зерносовхоза Панченко Ефим Филиппович.
6 октября в КПЗ НКВД доставили директора межрайкома Анкутдинова Николая Ивановича, председателя рабочего комитета Ставропольского зерносовхоза Ващенко Дмитрия Яковлевича, служащего заготконторы Карандина Ивана Александровича и заведующего отделом коммунального хозяйства Благодарненского района Пастухова Николая Демьяновича.
После их допросов, с 10 по 22 октября сотрудники НКВД предъявили ордера на арест служащему Сальникову Николаю Тимофеевичу, председателю Сотниковского колхоза Притулину Якову Петровичу, директору МТС Звездунову Филиппу Епифановичу, парторгу Ставропольского зерносовхоза Жигалову Ивану Леонтьевичу, завхозу Сотниковского колхоза «Красный Восток» Усову Михаилу Иосифовичу.
25-26 ноября 1937 года захлопнулись двери тюрьмы за директором Мирненской МТС Абрамовым Андреем Никитовичем, директором Шишкинской МТС Каштановым Николаем Никифоровичем и заведующим райфинотделом Тучиным Василием Гавриловичем.
ЧАСТЬ 11. ЗАДАЧИ ПОДПОЛЬЯ
В ходе допросов следствие выяснило задачи подпольной организации: Свержение существующего строя путем вооруженного восстания; Развал колхозов и совхозов; Вредительство во всех областях сельского хозяйства; Обострение колхозников к советской власти путем вызова массового недовольства существующим строем.
На следующем этапе следствия начальник РО НКВД Емельянов и его подчиненные определяли личное участие каждого члена организации в антисоветской деятельности и вредительской работе. Естественно, как руководителю района, Крутько задали вопрос:
- Покажите, какую контрреволюционную работу вы лично проводили в Благодарненском районе?
Крутько к этому вопросу был готов. Он решил давать показания на Пивоварова, зная, что тот уже был расстрелян.
- Весной 1936 года в район из Пятигорска приезжал председатель Северо-Кавказского крайисполкома И. Н. Пивоваров. Он поручил мне провести вредительский акт – организовать на полях рытье оросительных каналов. Я дал задание председателям колхозов заняться этой работой. Колхозники затратили громадное количество трудодней, а воды на полив в прудах не хватило. Это был мой первый вредительский акт. Запишите в протокол, проводился он по заданию сверху, от самого Пивоварова.
- Конечно, запишем! Вернее, спишем на Пивоварова. Очную ставку с ним мы уже не проведем! Вы умышленно назвали непроверяемый факт, - возмутился Волобуев. – Не уводите себя от ответственности, а нас не заводите в тупиковую ситуацию.
- А я и не увожу, говорю о фактах вредительства.
- Хотелось бы услышать о вашей личной роли в разрушении колхозного строя и развале колхозов!
Крутько:
- Зимовка общественного животноводства 1936-1937 года проходила в сложных условиях. Кормов в колхозах не было. Скот истощал, началась эпизоотия. Мной лично умышленно не выдавались средства на приобретение медикаментов. В колхозах начался массовый падеж скота. Однако, по моему личному распоряжению разбазаривались крупные суммы средств на различные районные мероприятия, в том числе и на закупку спиртных напитков. В мероприятиях участвовали члены повстанческой организации, они ужинали, распивали спиртное, веселились.
- Это найдет документальное подтверждение в виде счетов и накладных? Они будут в отчетах райфинотдела? – уточнил оперуполномоченный Волобуев.
- Для этого нужен очень опытный ревизор! Накладные на водку и вино в отчет никто не подошьет. Мы писали решение райисполкома о премировании передовиков денежными премиями, отчитывались ведомостями их выдачи с росписями получивших деньги. Надо, чтобы эти люди отказались от своих подписей…
- Вот видите, ваш пример о вредительстве, снова неудачен.
Крутько задумался, наступила длительная пауза.
Следователь, которому нужны были неопровержимые факты преступной деятельности подполья, его не торопил. За окном дул холодный, пронизывающий ноябрьский ветер. По небу с запада плыли мрачные тучи. В кабинете следователя было холодно. Волобуев сходил за кипятком. Потом он пил чай вприкуску с кусковым сахаром из стакана в красивом подстаканнике. Посуда из сервиза купца Немова перешла в собственность отдела в 1918 году. Волобуев чувствовал, как тепло разливается по телу, и ему совсем не хотелось вникать в подробности уголовного дела, а именно, кто пил водку, кто пахал колхозные поля, и что на них сеяли колхозники. Но долг обязывает. Надо вести протокол.
Крутько заговорил:
- По заданию Лобакина мною и Калининым в 1937 году произведен посев яровых культур по некультивируемой зяби. Результат не замедлил сказаться: на этих площадях урожай получен значительно ниже, чем на полях, где проводилась культивация. В этом же году заведующий райзо Калинин и старший агроном Миронов распорядились произвести сев хлопка рядом с полем люцерны. Стебли люцерны были поражены луговым мотыльком. Гусеницы лугового мотылька переползли на хлопчатник и уничтожили 700 гектаров этой ценной культуры.
- Где были специалисты станции защиты растений? Почему не обработали поля ядохимикатами? – Волобуев, хотя и не был специалистом в области агротехники, знал, что такой агроприем, как опрыскивание или опыливание против вредителей и болезней растений, широко применяется.
- Это сделано умышленно, поверьте мне, умышленно…
- Не досмотрели ваши агрономы, - уверенно сделал вывод Волобуев, - а теперь мифы о луговом мотыльке рассказываете. Мне все равно! Если вы, таким образом, через мотылька, себя и своих подчиненных хотите сделать врагами народа, я вношу ваши слова в протокол…
С тех пор в протоколах допросов многих фигурантов дела появилась строка: «…Размещение в 1937 году хлопчатника рядом с люцерной, что явилось причиной массового распространения лугового мотылька на колхозные посевы хлопчатника и гибель его на площади 700 га, в результате чего был произведен пересев и подсев хлопчатника на погибших массивах с дополнительной затратой рабочей силы и средств колхозов».
К. И. Крутько взял на себя ответственность за недостатки в работе сельских Советов и потребительской кооперации.
Из протокола допроса: «…Я лично с момента вступления в контрреволюционную повстанческую организацию всемерно разваливал работу сельских Советов. Ответственному секретарю райисполкома Кузьмину разрешил выдавать фиктивные справки о социальном происхождении бывшим в ссылке и сбежавшим оттуда кулакам. Мы рассматривали жалобы кулаков, отбывающих ссылки, давали им положительные характеристики и ходатайства, что позволяло им вернуться на родину, в село Благодарное. Зная о наличии систематических растрат государственных средств по линии районной кооперации, я, как член контрреволюционной организации, никаких мер к привлечению виновных к ответственности не принимал…»
ЧАСТЬ 12. ЛИЧНАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ
По материалам допросов следователями было установлено, что подпольная организация в Благодарненском районе существовала. Теперь следствие интересовала преступная деятельность каждого члена этой организации.
- А теперь, гражданин Крутько, покажите конкретную деятельность каждого в отдельности члена контрреволюционной повстанческой организации, - потребовал следователь.
Пожалуй, для Кирилла Ивановича Крутько, это был самый тяжелый день, и самый продолжительный допрос, с 9 утра и далеко за полночь. Сначала следователю он охарактеризовал первого секретаря Н. Я. Лобакина и работников аппарата райкома ВКП(б):
- Лобакин – организатор и вдохновитель контрреволюционной повстанческой организации. Пользуясь своим служебным положением, он принимал самое активное участие в проведении контрреволюционных действий во всех отраслях сельского хозяйства Благодарненского района. Его цель – развалить колхозы, совхозы и МТС. Он лично давал указания каждому члену организации проводить подпольную работу.
Заведующий культпропотделом Благодарненского РК ВКП(б) Щегольков Василий Георгиевич проводил воспитание населения в контрреволюционном духе. Дело партийного посвещения в районе абсолютно развалено. Он и секретарь Лобакин израсходовали 11 тысяч рублей на автотранспорт, хотя эти деньги отпускались для культпросветработы.
Бывший второй секретарь Благодарненского райкома ВКП(б) Тулинов и вновь избранный второй секретарь Федоров всю работу строили на поражение. Федорову было поручено произвести расследование факта о преступной связи начальника политотдела Ставропольского зерносовхоза № 12 с бывшим первым секретарем Новоселицкого райкома партии Лоскутовым. Но Федоров расследование провалил.
Затем Крутько дал характеристику другим членам подпольной организации:
- Заведующий Райзо Калинин и старший агроном Миронов принимали участие во вредительском размещении посевов хлопка и люцерны. По их указанию колхозы проводили посев по некультивированной зяби, что снизило урожайность зерновых до минимума. Они провели вредительство в животноводстве, выделенные государством сельхозугодья на нужды животноводства, по их указанию были распаханы. Колхозные фермы остались без летних выпасов и кормов в зиму. В результате чего на конеферме колхоза имени Ленина, которой руководит орденоносец Подгайный, пало 34 лошади. Калинин занимался нахальными поборами по колхозам, где брал бесплатно или по низким ценам продукты питания. В аппарате Райзо процветала пьянка с участие членов антисоветской организации.
Грошков Матвей Иванович – начальник политотдела Ставропольского зерносовхоза № 12 вредительством занимался систематически. С его санкции было скошено на корм скоту 500 гектаров пшеницы-падалицы, тогда как такие же участки падалицы дали по 8 центнера зерна с обмолоченного гектара. Осенний сев в совхозе в 1936 году выполнен всего на 30-35 процентов. Грошков жестоко расправлялся с коммунистами, пытающимися критиковать его за контрреволюционные действия. Он их увольнял из совхоза. Работников крайкома ВКП(б), приезжающих в совхоз для контроля и проверки работы дирекции, Грошков всячески компрометировал, распространял ложные слухи о их пьянстве. Аналогичную контрреволюционную и вредительскую работу проводили работники совхоза Панченко, Жигалов и Ващенко.
Директор Благодарненской МТС Касаткин Герман Николаевич развалил работу машинно-тракторной станции, привел тракторный парк в негодное состояние. Весной 1937 года он отправил трактористов пахать земли единоличников, а общественные земли не обрабатывались. Аналогичную вредительскую работу проводили начальник политотдела Шарков и старший агроном Ванин, который дал указание пары не пахать, а только культивировать.
Новый директор Благодарненской МТС Хилькевич, также стал на вредительский путь. Он давал в край фиктивные сведения о выработке тракторов и ходе их ремонта. В результате чего во время уборочных работ 1937 года много тракторов простаивало.
Директор Мирненский МТС Абрамов Андрей Никитович занимался настоящим вредительством. По его указанию ремонт тракторов и комбайнов проводился изношенными деталями со списанной техники после уборки урожая 1936 года. Мотив был благовидный – экономия средств. Как результат, во время весеннего сева тракторный парк МТС в большинстве своем стоял. А во время уборочной страды 1937 года комбайны вышли в поле и стали по техническим причинам, начался их повторный ремонт. Абрамов неоднократно устраивал пьянки в МТС со своими подчиненными.
Старший агроном Мирненской МТС Поцибин Александр Михайлович производил наглые вредительские действия. Весной 1937 года по его указанию в колхозе имени Шевченко посеяно 80 гектаров хлопка, который даже не взошел. По его указанию проводилась переброска тракторов и комбайнов из одного колхоза в другой, хотя никакой необходимости в этом не было.
Заведующий райфинотделом Тучин Василий Гаврилович отказал веттехникам в выделении средств на борьбу с эпизоотией, мотивируя тем, что денег в кассе нет. В тот же самый момент он отпустил средства на покупку вина для проходившей в то время партийной отчетно-выборной конференции.
Серга Петр Игнатьевич – председатель Благодарненского райпотребсоюза работу в кооперации поставил так, что допускались крупные растраты. В 1937 году ревизии выявили растраты материальных ценностей и денег на 53 тысячи рублей. Серга не обеспечил поставку махорки для механизаторов во время уборки урожая, чем вызвал недовольство среди работающих колхозников и работников МТС. Серга и председатель Сельпо села Благодарного Ногин Григорий Иванович не наладили торговлю хлебом. В хлебных магазинах имелись списки граждан, кому хлеб продавали, а не всем жителям села Благодарного. В магазинах Сельпо сложилась практика, когда дефицитные товары продавцы отпускали только приближенным и знакомым Серги и Ногина.
Заведующий отделом коммунального хозяйства Благодарненского района Пастухов Николай Демьянович занимался вредительством систематически, из года в год. Уже 4 года в селе Благодарном строится баня, в нее вложены громадные средства, однако, кроме заложенного фундамента ничего не построено. Коммунальные квартиры не ремонтируются, дома приходят в негодность. Куда Пастухов расходует средства, выделенные на ремонт квартир, неизвестно.
Гончаров Иван Афанасьевич – начальник дорожного отдела Благодарненского райисполкома умышленно срывал дорожное дело, которое «стоит на точке замерзания». Никакой работы по обустройству дорог в селе Благодарном не проводится. По многим улицам ни проехать, ни пройти. Щебень и песок, заготовленные в прошлые годы, разбросаны по улицам. Кучи материалов лежат несколько лет, а доротдел к работам не приступает.
Начальник Мирненской истребительной станции Шкирко – махровый «пивоваровец». Он провел вредительство при обработке полей от сусликов в Калмыцкой области. Кроме того, за короткое время из организации он уволил двадцать коммунистов, а на их место принял кулаков и бывших белогвардейских офицеров. Систематически снабжал председателя крайисполкома Пивоварова и его окружение денежными средствами.
Волобуев:
- Пожалуй, достаточно. Следствию стало известно, что кроме ранее названных вами лиц, в подпольной организации состоят и другие граждане. Например, ответственный секретарь райисполкома, бывший эсер П. А. Кузьмин. Заведующий семеноводческой лабораторией Виталий Попов, имеющий брата-офицера за границей. Заместитель директора Ставропольского зерносовхоза, бывший медицинский фельдшер 32-го Белоглинского кавалерийского полка Михаил Иванович Мартынов.
- Да, этих товарищей я хорошо знаю, - ответил Крутько, - но я их не вербовал. Михаил Мартынов в совхозе работает с 1932 года, он завербован бывшим директором Вышкварцевым.
ЧАСТЬ 13. МАРТЫНОВ МИХАИЛ
Мартынов Михаил Иванович родился 21 апреля 1897 года в селе Благодарном Новогригорьевского уезда Ставропольской губернии в семье уездного врача – лекаря, не имеющего чина, Мартынова Ивана Васильевича.
В 1917 году Михаила призвали в армию на Турецкий фронт. Служил он в г. Карсе, где прошел обучение при Карско-крепостном госпитале, стал медицинским фельдшером. Участвовал в гражданской войне на стороне большевиков. С 1918 года служил в кавалерийском полку красного командира Селиванова Ивана Васильевича в должности заместителя медицинского врача. В 1919 году дважды был ранен в боях за Ростов. Воевал на Польском фронте, брал Перекопский вал в Крыму. С 1920 года служил медицинским фельдшером 32-го Белоглинского кавполка 6-й кавалерийской Чонгарской Краснознаменной дивизии в Белорусском городе Гомеле.
Демобилизовавшись в 1927 году из Красной Армии, М. И. Матрынов занялся крестьянским трудом. В 1929 году вступил в ряды ВКП(б), в этом же году участвовал в организации коллективного хозяйства в селе Мирном Благодарненского района. Здесь несколько мелких товариществ по совместной обработке земли объединились в колхоз «Гигант». Коллективное хозяйство по тому времени имело довольно большую земельную площадь – 13,5 тысяч гектаров. М. И. Мартынов избирался колхозниками председателем сельхозартели. В 1930 году Благодарненский райком ВКП(б) направил его в «Райколхозсоюз» на должность заведующего организационным отделом. В 1932 году, откликнувшись на призыв партии и комсомола поднимать социалистическое сельское хозяйство на более высокий уровень, М. И. Мартынов приехал в зерносовхоз № 12 «Ставропольский», работал управляющим отделения, затем – заместителем директора совхоза.
В 1937 году органы НКВД его арестовали, обвинили в участии в контрреволюционной, правотроцкистской подпольной организации, в подготовке вооруженного восстания. Сначала содержали в Благодарненской тюрьме, но следствие не добилось признаний в преступлениях против советской власти. Тогда Мартынова доставили в Ставрополь, но и там следователям, несмотря на разнообразные методы дознания, не удалось сломить дух и волю бывалого первоконника. Его этапировали в тюрьму с. Благодарного, где и содержали в общей камере полтора года, периодически вызывая на допросы и очные ставки.
ЧАСТЬ 14. МАРТЫНОВ О ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЕ
Находясь в тюрьме, Мартынов рассказывал сокамерникам о пережитом в годы гражданской войны:
- До начала 1917 года я служил в Карской крепости, в военном госпитале. Там я познакомился с большевиками. Ячейку РСДРП(б) возглавлял товарищ Яковлев. Партийцы вели агитационную и разъяснительную работу среди раненых и больных солдат под лозунгом «Долой царя и царское правительство! Довольно проливать кровь, нужно прекратить воевать!» После излечения солдаты разъезжались по своим воинским частям и вели агитацию против власти в своих ротах и взводах. В конце 1917 года началось массовое дезертирство. Солдаты уходили с фронта с оружием. Оставила свои позиции Карская крепостная артиллерия. По Брест-Литовскому миру, подписанному 3 марта 1918 года, город Карс отошел к Турции. К июлю оттуда ушли все русские войска, военные госпитали передислоцировали в другие районы. Прибыв в начале 1918 года в Терскую область и Ставропольскую губернию, революционно настроенные солдаты стали объединяться в красногвардейские отряды под лозунгами: «Фабрики – рабочим, землю – крестьянам! Долой помещиков! За Ленина!» Исполнительные органы советской власти на Ставрополье создавались в январе. В Благодарненском уезде выборные представители от сел и хуторов собрались 25 января 1918 года в селе Благодарном и провозгласили советскую власть. На четвертый день заседания, 28 января депутаты избрали уездный испего олком, а председателем – Марченко Александра Васильевича.
Уже весной 1918 года советской власти надо было защищаться от белогвардейских частей. Формировать кавалерийский отряд в Благодарненском уезде было поручено Селиванову Ивану Васильевичу, кузнецу из села Овощи. В отряд поступали добровольцы в основном из сел Благодарного, Сотниковского и Александрии. Крестьяне-середняки имели своих лошадей. А вот, для кавалеристов-бедняков лошадей пришлось забирать у кулаков и крупных землевладельцев. Из вооружения кавалерийский отряд имел два станковых пулемета. Пулеметчики – Котов Иван из Овощей и Шепилов Федор из Благодарного. Артиллерии в отряде не было. В то время Благодарненский уездный гарнизон имел всего одно легкое орудие, расчетом которого командовал Бледнов Алексей. Но орудие не имело боекомплекта, ни одного снаряда.
Против советской власти выступили хорошо вооруженные войска князей, генералов и атаманов Корнилова, Попова, Станкевича, Шкуро, Мамонтова. Белогвардейские генералы имели регулярные части: кавалерию, артиллерию, поддержку Донского и Кубанского казачества. Так что, советским войскам Ставрополья было тяжеловато биться со сторонниками старого режима. Силы были неравными. В январе 1919 года красные полки стали покидать позиции. Кавалерийский отряд И. В. Селиванова отступал от села Петровского на восток в сторону Летней Ставки.
6 января 3-я Таманская стрелковая дивизия сдала противнику село Благодарное. 9 января части Таманской дивизии дважды переходили в наступление, пытались освободить уездный центр, но безуспешно. С юга к Благодарному подошла кавалерийская группа Кочергина. 10 января села Благодарное и Алексеевское были освобождены от белых, у них были отбиты пленные и добыты трофеи. В это время 1-я Ставропольская кавдивизия вела бои за село Овощи и не могла поддержать таманцев. Село Благодарное опять оказалось в руках белых, теперь уже надолго.
К концу января 1919 года кавалеристы Селиванова удерживали фронт в северо-восточной части Ставропольской губернии, по линии Рагули – Арзгир. 22 января в Элисте развернулся Ставропольский губернский военный комиссариат, который 26 января отдал приказ командирам полков отвести войска за реку Маныч. С 27 января 4-я Советская стрелковая и 1-я Ставропольская кавалерийская дивизии начали занимать населенные пункты вдоль старинного Царицынского тракта – Приютное, Кормовое, Кресты, Ремонтное.
ЧАСТЬ 15. КТО ЗА ЛЕНИНА?
Сокамерники внимательно слушали Мартынова, иногда переспрашивали, задавали вопросы:
- Так что, Михаил Иванович, «жидковаты» красные против белых казаков?
- Не в том дело! Революционный дух у нас был на высоте! Не хватало боеприпасов. Ценился каждый патрон. Больше приходилось врага саблей рубить, штыком колоть. А когда перешли на территорию Калмыкии, одолела бескормица и отсутствие воды. Лошадей нечем кормить, начался падеж. Бойцы зачастую ночевали в степи, под открытым небом. Зима стояла суровая, морозная. А ветры там дуют, не дай бог, до костей пронизывают.
- Как же спасались?
- Довольно просто! Коня своего положишь, от ветра за него спрячешься, притулишься, немного согреешься. Так и спасались! Ну, а потом, начались перебои с харчишками. Питались кое-как, в основном кониной, без хлеба. Опять же, простуда началась, потом – инфекция! Тиф – страшное дело. Слыхали, небось?
- Доводилось!
- На войне всегда так: появилась кровь, тут же, – вошь. Завшивленность было необычайная, и на людях, и на лошадях! Бойцы начали повально болеть сыпным тифом. Выкашивало эскадронами, подчистую. Хоронили на месте. А земля мерзлая, на руках мозоли набивали до крови. А хоронить боевых товарищей надо, святое дело!
Помолчали. А затем Михаил Иванович продолжил:
- И тут в нашем полку у некоторых бойцов стали сдавать нервы. Нетвердые товарищи начали разлагать дисциплину, высказываться громогласно, что пора бросать оружие и расходиться по домам. А некоторые предлагали перейти к белым. Дескать, у них и одежка справнее, и кормят лучше, заграничными тушенками и шоколадом. И тогда, на общем собрании полка вопрос поставили так: «Кто за Ленина – тот остается в полку, воевать с белыми, кто нет – уходит».
- По-советски! Демократично!
- Не совсем демократично! Потерпи, сейчас объясню. Бойцы для дальнейшего совета разбились на группы. Каждая группа – добровольцы одного села. Из села Благодарного за Ленина проголосовали: комиссар эскадрона Першин Василий Романович, три брата Мануйловых – Сергей, Тимофей и Александр, три брата Мартыновых – Андрей, Михаил и Сергей, Мухортовы Андрей и Семен, Сапрыкин Иван и его меньший братишка, а также: Перепелицин Дмитрий Иванович, Я. Г. Ганьшин, Г. И. Андросов, А. А. Зиновьев, Я. П. Притулин, Б. З. Геря, Е. И. Еременко, С. С. Смирнов, В. Е. Соколов, Шепилов, Дружинин, Панарин, И. М. Возжов, В. Е. Кутьин и другие.
«Ленинцами» назвали себя: Из села Сотниковского – Ф. Мокий. Медведь, Я. Шпак, Христенко, Гриппич, Балахонов, Хоменко;
Из села Александрии – Дорохин, Щегольков, Щеглов, Будков Федор и его брат;
Из Казгулака – Соломаха, И. Котов, Милешко. Сын священника – Борис остался в полку писарем;
Из селе Сергиевского – братья Ореховские и женщина – Трефилова Деля.
Таким образом, после шумных собраний земляков, за Ленина осталось большинство бойцов, и только двадцать процентов личного состава полка решили уходить домой. Создалась напряженная ситуация. Стали решать вопрос, что делать с теми, кто собрался уходить? Вносились предложения: «Расстрелять!» Но были и другие мнения: «Хай, идут до дому! Там их старики и бабы устыдят – вернутся в отряд! А если мы их постреляем, то уже никто не вернется». Так что, всех бойцов, кто не захотел воевать за Ленина, обезоружили и отпустили на все четыре стороны. Добраться им до своих сел было непросто, территория губернии уже полностью контролировалась Добровольческой Армией. В полку остались устойчивые добровольцы. Разговоры о близкой гибели от белогвардейской сабли прекратились. Настроение было таким: «Отомстить белогвардейским бандам, во что бы то ни стало!» Вскоре мы закрепились в селе Ремонтном. Я работал фельдшером в примитивном госпитале. Сыпной тиф свирепствовал. Постельные принадлежности отсутствовали, больные лежали на соломе. Много наших бойцов умерло из-за отсутствия медикаментов, голода и холода.
ЧАСТЬ 16. МАРТЫНОВ В 1-Й КОННОЙ АРМИИ
По приказу Реввоенсовета 10-й армии от 26 марта 1919 года дивизия, в которой служил М. И. Мартынов, стала именоваться 6-й кавалерийской дивизией, а полки ее получили номера с 31-го по 36-й. С июня по ноябрь дивизия воевала в составе Конного корпуса Буденного, а затем до октября 1923 года входила в состав 1-й Конной армии.
М. И. Мартынов вспоминал:
- После крупных боев за город Новый Оскол 1-я Конная армия пошла на Ростов. На подходе к городу наша 6-я кавалерийская дивизия встретилась с английскими танками. В полках было много разговоров об этих чудищах. Ничто их не может остановить. А дома танки валят, как спичечные коробки. Когда мы увидели, что танки тихоходны, всего-то семь километров в час, страх прошел. Кавалеристы объехали танки стороной и двинулись беспрепятственно на Ростов.
- Чудеса, да и только! Неужели такой крупный город не имел обороны? – спросили у Мартынова сокамерники.
- Имел, конечно! – продолжил рассказ Мартынов. - Но мы подошли к городу вечером 8 января 1920 года, зимой темнеет рано, нас никто не ждал. Гарнизон Ростова надеялся на английские танки! Город не спал, белогвардейские офицеры веселились, пили коньяк и шампанское, пели песни. Бойцы 32-го кавалерийского полка зашли в ресторан по нынешнему Ворошиловскому проспекту. В зале подвыпившие офицеры танцевали с дамами. Всего их было пар пятьдесят. Мы предложили офицерам сдать оружие. Они схватились за наганы с криками, кто это позволил прервать их бал. Но не тут-то было. Конармейцы спустили их со второго этажа со словами: «…Господа! Это ваш последний бал!» На следующий день на железнодорожной станции был обнаружен эшелон с опознавательными знаками военного госпиталя. Оказалось, что в нем живут белые офицеры. Конармейцы эшелон оцепили, многих арестовали, а кто оказал сопротивление, - таких было большинство, - уничтожили.
В 1937 году, через 20 лет после исторических революционных событий, их участники, особенно кавалеристы 1-й Конной Армии командарма Семена Михайловича Буденного, были овеяны ореолом героизма и славы. Но это не спасло их, в том числе и Михаила Ивановича Мартынова, от политических репрессий.
ЧАСТЬ 17. КРУТЬКО И ШЕЙКИН
Допросы Крутько Кирилла Ивановича продолжались. Работники НКВД добивались от него сведений о лицах, возглавлявших мифическую «Благодарненскую районную подпольную организацию». После длительных допросов он таких товарищей назвал:
- Вдохновителем, организатором и первым руководителем повстанческой организации является Лобакин Николай Яковлевич, вторым я – Крутько Кирилл Иванович, третьим – Калинин Александр Семенович.
- Вами названные ранее на допросах члены подпольной организации известны Лобакину и Калинину? – спросил Волобуев. – Или для них это будет неожиданная новость?
- Нет, нет! Им известны все члены подполья. Ведь, Лобакин еще в тридцать шестом, а затем в тридцать седьмом году устно назвал мне фамилии членов организации. После этого я с ними связывался лично.
- Как практически это происходило? Где и когда?
- Ну, это не сложно, - начал отвечать Крутько. – Я лично курировал по различным хозяйственным и политическим кампаниям Мирненскую МТС и колхозы, которые эта МТС обслуживала. Лобакин закреплен за Благодарненской МТС, а Калинин – за Шишкинской МТС. Мы выезжали на места и давали прямые указания членам контрреволюционной организации на совершение вредительских действий. Отчетов от членов организации я не получал, но видел, как в результате вредительства колхозники отрицательно относились к советской власти.
- Нынче мы хорошо поработали! Достаточно. Подпишите показания, - завершил очередной допрос Волобуев.
В ходе следствия работниками РО НКВД был составлен список «боевиков» дружины, готовой по приказу руководителя подполья Н. Я. Лобакина совершить в Благодарненском районе вооруженный переворот. По версии К. И. Крутько формирование боевой дружины было поручено Шейкину Сергею Михайловичу – председателю Благодарненского Районного «ОСОАвиахим». В селах Благодарном, Александрии и Алексеевском насчитывалось по 10 дружинников, а в селах Елизаветинском и Мирном – по пять.
На допросе С. М. Шейкин назвал фамилии нескольких «боевиков» дружины, мотивируя их участие в боевом крыле подпольной организации:
- Ефанов Григорий Ипатьевич – председатель артели инвалидов. Исключен из рядов партии на Кубани. За что, не знаю. Личность разложившаяся, считает себя обиженным советской властью.
Зибаров – ныне председатель Алексеевского сельского совета. Исключен из партии за очковтирательство, дачу ложных сведений об обработанных от сусликов площадей. Ранее был осужден. Личность разложившаяся. Также считает себя крепко обиженным советской властью.
Вишняков Стефан Иванович – председатель колхоза имени Ленина Алексеевского сельсовета. Исключен из партии на Кубани. За что, не знаю. Личность антисоветская.
Макухин – десятник коммунхоза. Ранее исключался из партии за правый уклон. Личность явно настроенная против советской власти и проводимых ею мероприятий.
Корольков – агент коммунхоза. Бывший владелец кустарной мастерской. Настроен резко отрицательно против советской власти и проводимых ею мероприятий.
Карандин Иван – работник «Заготскота», бывший белогвардеец. Судим за хулиганство. Открыто выказывает недовольство существующим общественным строем, личность разложившаяся.
Трофимов Петр – заведующий заготконторой Райпотребсоюза. Ранее исключен из ВКП(б). За что, не знаю. Бывший красный партизан. Личность разложившаяся. Враждебно настроен против советской власти, считает себя обиженным.
Гончаров Иван Афанасьевич – начальник дорожного отдела Благодарненского райисполкома. Участник красно-повстанческих отрядов. Исключен из рядов ВКП(б) за отказ выполнить ее решения. Враждебно настроен к советской власти.
Крылов Иван Лаврентьевич – бывший председатель колхоза Первое Мая Александрийского сельского Совета. Снят с должности за необеспечение колхозников питанием. Из партии исключался дважды. Первый раз – за отказ от выступления против банд, а второй раз – в 1936 году за троцкизм. Фамилии других дружинников сейчас не назову, не помню. Полный список на 40 человек имеется. Хранится он в Райзо у старшего зоотехника Сидорова.
На этом допрос С. М. Шейкина завершился.
ЧАСТЬ 18. БОЕВАЯ ДРУЖИНА
К. И. Крутько на одном из допросов показал, что им, Лобакиным и Калининым дано задание Шейкину вербовать в дружину допризывников 1917-1918 годов рождения.
Крутько:
- Сколько вовлечено в боевую группу допризывников, сказать не могу. Список находится у Шейкина. По инициативе Калинина в районе формировался кавалерийский отряд из лучших наездников, враждебно настроенных к советской власти. Немного, всего по два-три человека из каждого колхоза. Командиром кавалерийского отряда должен быть Калинин, как хорошо знакомый с делом кавалерии.
Допросили заведующего Райзо Калинина. На вопрос: «Как поддерживалась связь между руководителями подполья?», он ответил:
- Связь между мною, Лобакиным и Крутько поддерживалась постоянно, путем повседневного общения по служебным делам, на заседаниях бюро райкома партии и райисполкома, пленумах райкома партии и сессиях районного Совета.
- Вопросы формирования боевых отрядов вы совместно обсуждали?
Калинин:
- В июне 1937 года мне позвонили из приемной райкома партии и вызвали в кабинет Лобакина. Там уже находились Лобакин, председатель районного «ОСОАвиахим» Шейкин и зоотехник Райзо Сидоров. Официально на совещании рассматривались вопросы подготовки к какому-то празднику. На самом деле обсуждался вопрос об организации боевых дружин контрреволюционной повстанческой организации. Мне, как бывшему строевому командиру Красной Армии, поручили возглавить командование боевыми дружинами района. Только вот я не понял, для чего на совещание пригласили зоотехника Сидорова?
- Что ж тут непонятного? Старший зоотехник Сидоров разбирается в лошадях, ему отводилась роль подбора конницы в кавалерийский отряд, - сделал вывод следователь.
Калинина увели в камеру. Продолжили допрашивать К. И. Крутько. Он показал следующее:
- После исключения Калинина из рядов ВКП(б), Лобакин поручил формировать кавалерийскую группу Шейкину. Но Шейкин от этого дела отказался, так как опасался быть раскрытым органами НКВД. Но вредительскую работу он проводил успешно, срывал плановую подготовку Ворошиловских стрелков из числа допризывной и призывной молодежи. Налаживанием работы ячеек «ОСОАвиахим» в первичных организациях не занимался.
Следователь поинтересовался обеспечением боевой дружины вооружением, боеприпасами.
- Мы предполагали использовать нарезное и малокалиберное оружие, имеющееся в распоряжении общества «ОСОАвиахим», - ответил Крутько. – Оружие было под контролем Шейкина. Точное количество винтовок мне неизвестно.
- В «ОСОАвиахиме» хранится учебное оружие и его совсем мало. Вряд ли оно, в случае восстания, сыграет какую-то роль, - засомневался Волобуев. – Возможно, у вас есть подпольные склады оружия и боеприпасов?
- Нет, нет. Ничего мы не имеем, - сразу же отмел подозрения следователя Крутько. – Руководство контрреволюционной организации в лице Лобакина планировало в ходе вооруженного восстания сделать налет на милицию и районный отдел НКВД, захватить там огнестрельное и холодное оружие. Да и потребности в большом количестве винтовок и наганов не требовалось.
- Это почему же?
- Мы имели ввиду, что районная партийная организация поддержит наше выступление. А чем меньше оружия, тем меньше крови. Возможно, захватив Благодарненский районный отдел НКВД и обезоружив его сотрудников, дальнейшее восстание прошло бы без стрельбы.
- Вы слишком самоуверенны, - отметил следователь, - а поэтому ваша антисоветская афера провалилась. Как правило, народ недоволен действиями любой власти. Николай II был плохой… Крестьяне и рабочие голосовали за Советы без большевиков… К коммунистам и комсомольцам крестьяне относятся враждебно. Потому и столько террористических актов против советских активистов.
Помолчав, Волобуев дал совет:
- Вам, товарищ бывший председатель райисполкома, следовало больше вниманию уделять конспирации и боевой подготовке дружинников. Оплошали! Будьте добры отвечать по строгим советским статьям Уголовного кодекса.
ЧАСТЬ 19. ПЛАН ЗАХВАТА ВЛАСТИ
Постепенно следствию удалось выяснить у подследственных план вооруженного захвата власти в Благодарненском районе. Хотя плана в письменном виде не имелось. Со слов Крутько первый секретарь Благодарненского райкома партии Лобакин, он же руководитель подполья, поручил Калинину и Шейкину подготовить конкретный план захвата власти с определением роли в нем каждого члена антисоветской организации. Но они или не смогли, или не захотели этим заниматься. Указания о времени начала восстания руководители организации Лобакин, Крутько и Калинин ждали от Пивоварова и Рябоконя. Не дождались, по причине их ареста.
Н. Я. Лобакин на допросе заявил:
- Благодарненская контрреволюционная организация должна была осуществить восстание в пределах только своего района. Мы учитывали, что параллельно выступят против советской власти подпольные организации других районов Ставрополья, наши соседи – александровцы, бурлачане, петровчане. То обстоятельство, что во всех районах Орджоникидзевского края арестовано партийное, советское и хозяйственное руководство, - а именно эти лица названы врагами народа, - вооруженное восстание провалилось.
- Гражданин Лобакин, скажите, на кого вы планировали опереться в вашей контрреволюционной преступной деятельности? Явно не на передовых колхозников и рабочих? - задал вопрос следователь.
Лобакин попросил дать время на обдумывание ответа. Следователь не возражал. Лобакина увели в камеру. На следующий день на допросе он дал развернутый ответ:
- В первую очередь мы решили объединиться с оппозиционной партией эсеров. Затем, на бывших членов партии, исключенных по разным причинам из ВКП(б), и разложившихся красных партизан. Далее, на кулачество и людей, обиженных советской властью. И, конечно, на антисоветский белогвардейский элемент, на офицеров старой российской армии, выживших после многочисленных чисток и репрессий.
- И кого из эсеров вы знаете в селе Благодарном?
- В Благодарном живут эсеры Луценко Иван Иванович и Михаил Миролюбов. Других фамилий не могу вспомнить. Но Луценко и Миролюбов люди авторитетные, близки к крестьянству, выступают против колхозного строя. Их идеи находят отклик у зажиточных крестьян-единоличников.
- После военного переворота, какое управление вы намеревались установить в Благодарненском районе?
- Мы об этом не думали, - ответил Лобакин. – Но, скорее всего, на нынешнем этапе развития страны приемлемо управление типа НЭПа. Колхозы и совхозы ликвидировать, землю раздать крестьянам в индивидуальное пользование. Всю власть передать народу, не ограничивая никого в правах. Кулаки и батраки, белые офицеры и красные партизаны, священники и атеисты, мужчины и женщины – все равны перед законом!
- А вы намеревались лично остаться у власти, и какую должность занять?
Лобакин:
- Естественно, я имел желание остаться в руководстве Благодарненским районом. А на какой должности – решать выборному органу: районному собранию депутатов или районной Думе.
- А теперь вашу участь будет решать Тройка НКВД по Орджоникидзевскому краю во главе со стойким чекистом товарищем Булахом, - следователь улыбнулся и иронично заключил: - Тройка, как и Дума, коллегиальный орган. Она действует по приказу тов. Ежова, но от имени народа, и в пользу народа. Какое решение Тройка не примет, вам обижаться не резон…
ЧАСТЬ 20. БОЕВИК ИВАН КРЫЛОВ
Крылов Иван Лаврентьевич – бывший председатель колхоза «Первое Мая» Александрийского сельского Совета был арестован органами НКВД 28 сентября 1937 года. К этому времени он по материалам следствия характеризовался как матерый антисоветчик, ярый враг колхозного строительства. Ведь он дважды исключался из партии ВКП(б). Первый раз в начале 30-х годов – за отказ от выступления против банды, но в мае 1932 года в рядах партии был восстановлен.
Второй раз Крылова исключили из партии в 1936 году, обвинив его в троцкизме. Основанием же для снятия его с должности стал повод: «…За необеспечение колхозников питанием во время полевых работ». К тому же, осенью 1937 года в ходе следствия был составлен список «боевиков» дружины Благодарненского района, готовой к вооруженному захвату власти. И в этом списке значился Иван Крылов. А это уже веские основания, чтобы взять его под стражу. Так кто ж он, «боевик» Иван Крылов? Откуда родом, кто родители, чем занимался до революции и после гражданской войны?
Крылов Иван Лаврентьевич родился в селе Сотниковском Новогригорьевского уезда Ставропольской губернии 27 декабря 1896 года в бедной крестьянской семье. Его отец Лаврентий Никитович из-за засухи, частых неурожаев, не мог прокормить семью, поэтому отказался от надела земли, выделяемого сельским обществом, стал батрачить на зажиточных хозяев. На летний сезон вместе с земляками уходил на заработки. В городе Ессентуки крестьяне-отходники строили железнодорожный вокзал, обустраивали лечебные источники минеральной воды. У Лаврентия Никитовича было шестеро братьев, которые также, в поисках заработков разъехались в разные регионы: в Баку на нефтяные промыслы, на Урал и в Семиречье Казахстана.
Детей у Лаврентия Никитовича было не много, сын и две дочери. Сын – Иван Лаврентьевич Крылов окончил четыре класса церковно-приходской школы, в которой наряду с родной речью, четырьмя арифметическими действиями, давали основы риторики и философии. В дальнейшем серьезного образования он не получил, за исключением неполного среднего образования в вечерней школе и различных курсов повышения квалификации и переподготовки в советское время.
В первую мировую войну Иван Крылов воевал в Турции, за ратные подвиги представлен к званию унтер-офицер. В период гражданской войны вступил в красно-партизанский отряд, который в сентябре 1918 года получил наименование 3-й Ставропольский советский полк. Полком командовал земляк-сотниковчанин Тучин Федот Савельевич.
В январе 1919 года Иван Крылов заболел тифом, лежал в бреду дома. Белогвардейский карательный отряд, прибывший в село Сотниковское из города Святого Креста, казнил десятки активистов советской власти, участников революционного движения 1905 года, членов волостного исполкома и комитета бедноты. Крылова каратели не тронули, они, явившись к нему в дом, сделали вывод: «Не жилец!», и не стали тратить патрон на безнадежно больного.
ЧАСТЬ 21. ИВАН КРЫЛОВ В СЕЛЕ СОТНИКОВСКОМ
После освобождения в феврале 1920 года Ставрополья от белогвардейцев, И. Л. Крылов участвовал в организации первых крестьянских коммун в селе Сотниковском. В 1923 году из бедняцко-средняцких хозяйств была организована сельхозартель имени МОПРа. Весной 1925 года крестьяне создали товарищество по общественной обработке земли «Хлебопашцы». В 1927 и 1928 годах организовались два ТОЗа – «Прилужное» и «Труд хлебороба».
Крылов активно участвовал в общественной жизни села Сотниковского, сотрудничал с крестьянской газетой «Власть Советов» Ставропольского окружного комитета ВКП(б) и окружного Исполкома. 20 февраля 1926 года в городе Ставрополе состоялось 1-е Окружное совещание сельских корреспондентов Ставрополья. Крылов, имея на руках Мандат № 28, представлял на этом совещании селькоров села Сотниковского Благодарненского района с правом решающего голоса.
В мае-июне 1929 года все мелкие сельхозкооперативы села Сотниковского были объединены в крупную артель с обобществлением средств производства. Стали поступать заявления от единоличников. К концу года 50 процентов крестьянских хозяйств села вошли в крупное коллективное хозяйство. Большую помощь в проведении разъяснительной работы среди крестьянства оказывала бригада рабочих Ростовского завода «Сельмашстрой», присланная Северо-Кавказским крайкомом ВКП(б). 4 января 1930 года сельсовет и партийная организация провели общее собрание членов артели. Общее собрание приняло Устав сельхозартели и решило назвать коллективное хозяйство именем «Сельмашстрой», в честь первенца сельскохозяйственного машиностроения, строившегося в Ростове-на-Дону. Председателем колхоза стал рабочий из двадцатипятитысячников А. А. Белецкий.
К концу февраля в артели «Сельмашстрой» объединилось около 1 500 крестьянских дворов. Организовали 34 полеводческих и две тракторных бригады. В каждой бригаде по 35-45 дворов. За каждой бригадой закреплялось 35-40 лошадей, 3-4 пары рабочих волов, 8-10 конных плугов и другой сельхозинвентарь. В тракторных бригадах имелось по 3 трактора: по одному «Фордзону» и по два «Интернационала», которые были приобретены мелкими кооперативами еще в 1925-1928 годах.
Село Сотниковское славится замечательными трудолюбивыми тружениками, передовиками производства, ветеранами труда. Среди них: И. С. Медведев, И. С. Грипич, Я. А. Шпак, Екатерина Богушевская, Т. Калашникова, Н. Ускова, Е. К. Калинин, А. Тупонога, И. П. Панков, И. А. Гончаров, И. И. Гладких, И. Т. Чалый, П. Я. Калинин, Л. Н. Крылов, А. Середа, И. Тучин, В. Бебех и другие.
В апреле 1931 года селяне избрали И. Л. Крылова председателем исполкома Сотниковского сельсовета, а с января 1932 года он работал председателем исполкома сельского совета села Благодарного Благодарненского района.
ЧАСТЬ 22. КРЫЛОВ В КОЛХОЗЕ
С марта 1934 года И. Л. Крылов – председатель колхоза «Диктатура пролетариата». Под его руководством колхоз добился высоких показателей. Колхозники и председатель получили поощрительные премии. 15 марта 1939 года председатель колхоза «Диктатура Пролетариата» Ковязин выдал справку о том, что «…в 1934 году 6 ноября Крылов Иван Лаврентьевич, за досрочное выполнение обязательств хлебопоставок и других хозяйственных производственных планов по колхозу, как-то: весенняя посевная и осенний сев, общим собранием колхозников премирован: буркой, валенками и овцой».
Но работал Крылов в колхозе не долго. В декабре 1934 года в Северо-Кавказском крае проводились выборы в местные Советы, в ходе которых он был избран депутатом от Ставропольского поселкового Совета и ответственным секретарем Благодарненского райисполкома. 15 января 1935 года члену поселкового Совета Ставропольского зерносовхоза № 12, депутату И. Л. Крылову было выписано Удостоверение № 5. Подписали удостоверение: председатель поселкового совета Карягин и секретарь поссовета Коробко Михаил Андреевич.
В это же время, в январе 1935 года в составе Северо-Кавказского края образовывался Бурлацкий район. Крылова включили в состав организационного бюро по созданию нового района, а в ходе формирования Бурлацкого сельского Совета он был избран ответственным секретарем райисполкома.
С сентября 1935 года И. Л. Крылов на хозяйственной работе, он назначен директором Благодарненского райкоммунхоза, в марте 1936 года избран председателем колхоза «Первое Мая» Александрийского сельского совета. Секретарем партийной организации работал Ногин Григорий Иванович.
ЧАСТЬ 23. ДОПРОС КРЫЛОВА
И вот, Крылов на допросе у следователя госбезопасности. На первых порах следователь, как ни странно, меньше всего интересовался личностью подследственного, а больше расспрашивал о председателе райисполкома Крутько.
- Расскажи мне, Иван Крылов – лихой кавалерист, как воевали с белыми? И что из себя представляет красный командир Кирилл Крутько?
- Помню, что первые краснопартизанские отряды в Ставропольской губернии были созданы в апреле 1918 года, - начал давать показания Иван Лаврентьевич. – Они выдвинулись в Медвеженский уезд, защищать северные границы губернии. Одной из красных рот командовал мой земляк, сотниковчанин Кирилл Крутько. В сентябре разрозненные отряды объединились в две пехотных дивизии, теперь уже регулярных советских войск Ставропольской губернии. Добровольцы села Сотниковского вошли в 3-й пехотный полк 1-й Ставропольской советской истребительной дивизии, которая дислоцировалась в селе Александровском. Полком командовал Тучин Федот Савельевич. Командирами батальонов бойцы выбрали Крутько Кирилла Ивановича, Сургучева Петра Парамоновича, Рыбаса Сергея Калиновича и Кузнецова Андрея Ивановича. К тому же Крутько был заместителем командира полка. Федот Тучин ему доверял как земляку, и как опытному фронтовику, прошедшему Турецкий фронт.
Далее Крылов рассказал о том, как ему довелось воевать под командованием Тучина и Крутько с белыми в районе сел Гофицкого, Сухой Буйволы, Донской Балки, Грачевки. В одном бою у села Шишкино группа белогвардейцев, прорвавшись на территорию, занятую красными, захватила обоз. Затем у села Рогатая Балка деникинцы заняли оборону, открыли стрельбу из пулеметов и орудия. Бойцы Федота Тучина, который умело руководил боем, разгромили группировку белых, а обоз отбили. В районе Сухой Буйволы белые, стремясь опрокинуть полк, державший оборону, под прикрытием стада коров пустили кавалерию. Но хитрость не удалась, атака белых была отбита.
- Почему красногвардейцы бросили Ставрополье, ушли на Астрахань и Царицын? – задал вопрос следователь.
Крылов задумался. Перед глазами всплыли картины жестоких боев с отборными, хорошо вооруженными частями добровольческой армии, и он продолжил рассказ:
- В конце декабря 1918 года на фронте сложилось крайне тяжелая для красных войск обстановка. Плохо вооруженных, плохо обмундированных бойцов начал косить тиф. Одним из первых заболел наш командир – Федот Тучин. Болезнь скрутила и меня. Нас отвезли домой, в село Сотниковское. Командование полком принял заместитель Тучина – Кирилл Крутько. Несмотря на огромные трудности, в конце января 1919 года по приказу командования XI Красной армии, он вывел остатки личного состава полка за реку Маныч. В боях с белыми погибли братья Кирилла Крутько – Андрей и Василий. В селе Сотниковском деникинцы повесили еще одного брата – Леонтия. Белогвардейцы и их пособники, местные кулаки, расправились с семьей и родственниками Федота Тучина. Белогвардейские изверги расстреляли его отца, мать, жену и двух братьев. Но это не сломило волю солдат революции. С февраля 1919 года Тучин и Крутько продолжали храбро сражаться с врагами в составе партизанского отряда Дмитрия Жлобы, бывшего командира прославленной Стальной дивизии.
ЧАСТЬ 24. КРЫЛОВ В СЕЛЬСОВЕТЕ
На одном из допросов оперуполномоченный подробно расспрашивал Ивана Крылова о его личном участии в восстановлении советской власти в селе Сотниковском в 1920 году. Он внимательно записывал показания подследственного, видимо, планировал сверить их с показаниями Кирилла Крутько.
- Село Сотниковское в начале февраля 1920 года от белогвардейцев освободил партизанский отряд С. Дубинина, - вспоминал Крылов. – Части XI Красной Армии вошли в село через несколько дней. Сразу же селян собрали на сход, которые открытым голосованием выбрали Сотниковский волостной совет в количестве 35 депутатов.
- Если помните, назовите членов волостного совета, - потребовал оперуполномоченный.
- Как не помнить? Это люди, с которыми мне пришлось работать многие годы. В первый волостной совет вошли: Анисим Зверко, Стефан Бирюков, Григорий Стачинский, Матвей Петров, учитель Николай Семенов, Кузьма Тучин, Тихон Борисенко…
- Достаточно! Вы не назвали себя.
- Не успел себя назвать! Вы меня прервали. Да, меня наши жители тоже выдвинули в волостной совет.
- Как же распределились выборные должности? Кто стал во главе совета? – поинтересовался следователь.
- Председателем исполкома Сотниковского волостного совета депутаты избрали Тучина Кузьму Захаровича, - продолжил Крылов. – Председателем земельной комиссии по распределению земельных наделов среди безземельных и малоземельных крестьян утвердили Зверко Анисима Сидоровича. Комиссия сразу же взялась за работу, ведь, земля – это вопрос жизни! Впервые землю делили справедливо: мужчинам и женщинам поровну и независимости от возраста, времени проживания в селе, вероисповедании, образования и так далее. Депутаты занимались многими делами! Разрешали хозяйственные споры и семейные ссоры. Организовывали посадку деревьев, ремонт колодцев, наводили санитарию на улицах и подворьях. Ведь была высока вероятность вспышек инфекционных заболеваний: тифа, холеры, кори и т. д.
- Подследственные говорят, что и тебе портфель в Совете достался?
- Я этого не скрываю! Меня утвердили председателем комиссии по конфискации движимого и недвижимого имущества лиц, бежавших с белыми, и домовладений местных богачей, имеющих несколько домов или большие дома, превышающие их реальные потребности.
- Как это понять? – поинтересовался следователь. – Превышающие реальные потребности…
- Очень просто! Усадьба большая, а семья маленькая. Будь добр, дорогой человек – бывший кулак, освободи домовладение для общественных нужд, а мы тебе предоставляем крестьянскую хату по нормам социалистического общежития! - пояснял Крылов. – Так что, мы забрали у местных богатеев Новикова, Кащенко, Попова и других дома, магазины, склады, хлебные амбары. Таким образом, волостной совет в бывших кулацких домах разместил народный дом, избу-читальню, детский дом, контору потребительской кооперации. Нашлись помещения для первичной партийной организации РКП(б), милиции и народного суда. В работе комиссии мне хорошо помогали Д. Борисенко и С. Бирюков.
- Есть информация, что ваша комиссия в селе Сотниковском превышала свои полномочия, забирала у людей хлеб и другую сельхозпродукцию подчистую?
- Вранье! Поклепы на советских активистов! – Крылов настойчиво отрицал несправедливые доносы в адрес комиссии. – Я расскажу, как проводилась работа по изъятию излишков у местных богачей…
В марте 1920 года Иван Крылов и Стефан Бирюков выехали в село Петропавловское. Здесь Реввоенсовет XI Красной Армии собрал представителей сел Благодарненского и Святокрестовского уездов на совещание. Это совещание было названо информационно-инструктивным. Действительно, делегатам от всех волостей сначала рассказали о положении на фронтах, о борьбе Красной армии по восстановлению советской власти на Северном Кавказе, по уничтожению остатков Добровольческой армии и многочисленных банд, укрывшихся в горах Кавказа. А потом, командование перешло к главной теме совещания, обсуждению проблем участия местных советских исполнительных органов в снабжении армии продовольствием.
ЧАСТЬ 25-1. КРЫЛОВ И ПРОДРАЗВЕРСТКА
Вернувшись в Сотниковское, Крылов проинформировал волостной совет о просьбах Реввоенсовета. И работа закипела. Активисты развернули практическую работу по заготовкам хлеба и мяса для нужд Красной армии. Работа была сложной. Бедное население продуктов не имело, а зажиточные селяне стали хлеб прятать. Несколько раз советские активисты приходили к одному сельскому кулаку, сначала просили, потом требовали выполнить разнарядку по сдаче хлеба. Кулак твердил:
- Нет у меня хлеба! Зимой белые все забрали. Сами сидим голодные…
Активисты начали проводить обыск. В большом амбаре в углу была свалена куча всякого хлама. Когда рухлядь сдвинули в сторону, обнаружили в земле схрон хлеба. Изъяли в пользу армии 150 пудов продовольственной пшеницы.
- Так это легко вам хлеб доставался: пришли и забрали готовое, - сделал вывод следователь, и ехидно пошутил. – А не пробовали сами хлеб выращивать?
Крылов:
- Весной 1921 года депутаты волостного совета под руководством партийной ячейки проводили агитацию за новую экономическую политику. Сокращенно – НЭП. Мы разъясняли крестьянам, что для производителя сельхозпродукции продналог лучше, чем продразверстка. Чтобы лучше жить, расширяй посевную площадь, свози снопы на гумно. А обмолотил, сдай твердый налог в натуре с десятины в пользу государства, а остальное – твое! Распоряжайся урожаем, как душа пожелает!
- И пошло дело? – поинтересовался следователь.
- Нет! Не пошло, - горестно вздохнул Крылов.
- Это почему же?
- Голод пришел на Ставропольскую землю. Засуха! Особенно тяжело людям пришлось зимой и весной 1922 года. Скотину и лошадей съели, потом – собак и кошек. Употребляли в пищу древесную кору и траву. Доходило до людоедства! Только к осени 1922 года обстановка улучшилась. В село стали возвращаться жители, уезжавшие на заработки в хлебные края. Возобновилась в селе и общественно-политическая жизнь, заработали комиссии сельсовета, партийная и комсомольская организации.
- Вы один из первых комсомольцев села?
- Да! Довелось мне участвовать в комиссии по ликвидации неграмотности среди взрослого населения села Сотниковского. В комиссии состояли учителя Н. Я. Семенова, Малахова и другие грамотные люди.
- А какое отношение вы имели к сплошной коллективизации?
- Самое непосредственное. Я участвовал в организации первых товариществ по совместной обработке земли, коммун и сельхозартелей села Сотниковского? И даже участвовал в окружных мероприятиях, съездах и совещаниях, как прдставитель колхоза «Сельмаш».
- Чем можете подтвердить свое участие в этой работе?
- У меня сохранился билет участника окружного крестьянского съезда, - Крылов порылся в пухлом конверте, склеенным из окружной газеты «Власть Советов», с которым он приходил на допросы и хранил в нем нужные документы. – Вот и билет!
Следователь начал читать вслух текст билета:
- Рабоче-крестьянский наказ – превратить в сплошной колхоз Северный Кавказ! Билет № 335. Предъявитель сего тов. Крылов действительно является делегатом Второго Окружного Съезда рабочих и крестьян-хлеборобов Ставропольского Округа по подъему и социалистическому переустройству сельского хозяйства от Благодарненского района. С правом решающего голоса. Подписали: Председатель мандатной комиссии – И. Дикий и члены комиссии.
Крылов:
- Второй окружной съезд проходил 15 января 1930 года в городском театре. Мы – делегаты съезда призвали крестьян Ставропольского округа объединяться в коллективные хозяйства. Обратились к ним с призывом: «Довольно жить по-старинке, довольно держаться за единоличное хозяйство, за поломанную телегу, за тощую лошадь!» После съезда из городов в села поехали многие коммунисты и комсомольцы. Они помогали организовывать колхозы, проводили массово-политическую работу, боролись с агрономической неграмотностью. Был я и участником первого районного совещания хлопководов. Это совещание проходило 24 июня 1930 года. У меня и фотография сохранилась.
Крылов достал из конверта фотографию, показал следователю:
- На фотографии в первом ряду я и мои земляки-сотниковчане: Егор Кононович Калинин и Иван Силиверстович Грипич.
- Следствию уже известно, как в нашем районе колхозы занимались выращиванием хлопка. Больше вреда делали, чем пользы, - показал свою осведомленность следователь. – Но нынче об этом говорить не станем!
Крылова отвели в камеру…
ЧАСТЬ 25-2. ШАРКОВ АЛЕКСЕЙ ИЛЬИЧ
Подследственный Шарков Алексей Ильич родился в 1905 году в селе Благодарном. В школе хорошо учился, с ранних лет трудился в крестьянском хозяйстве, был активным комсомольцем. В октябре 1929 года, в самом начале сельскохозяйственной коллективизации, вступил в партию ВКП(б). В 1937 году работал заместителем начальника политотдела Благодарненской МТС. В семье Шарковых было трое детей. Старшему сыну Алексею исполнилось 10 лет, дочери Тамаре – 3 года и младшему сыну Виктору – полтора года. Серьезные неприятности для их семьи начались совсем неожиданно. Как говорится: «Беда пришла, откуда ее не ждали!»
Старший сын – Шарков Алексей Алексей в 1937 году пошел в первый класс образцовой школы. Он был прилежным учеником.
- Учитель Камерджиев Михаил Петрович дал нам указание изуродовать в книге для чтения портреты Бухарина, Рыкова и Томского, - вспоминал Алексей Алексеевич. - Я же, кроме этого, подкрасил усы Сталину. Мне хотелось, чтобы вождь выглядел красиво!
Художества первоклассника увидел учитель Камерджиев, он устроил Алексею разнос:
- Знаешь, кто ты? Ты – враг народа! И вся ваша семья – враг трудового народа!
Дома о произошедшем случае сын рассказал отцу. Алексей Ильич отругал сына, вырвал из книги страницу с портретом Сталина. На следующий день Камерджиев проверил книгу, увидел вырванную страницу, долго кричал, потрясал книгой, выходил из класса к заведующему школой, потом вернулся, но, учебник уже не вернул.
В семье Шарковых создалась напряженная обстановка. Родители долго о чем-то разговаривали. Соседи перестали с ними здороваться. Ожидалась развязка. И вот она наступила. К Шарковым пришли сотрудники НКВД, потребовали отца сдать табельное оружие, начали проводить обыск. Оружие искали долго, пока его не сдала мать, которая прятала наган от детей, да так, что и муж не смог его найти. Отца увели.
Алексей Ильич содержался в Благодарненской тюрьме (ныне неврологическое отделение районной больницы). Фамилии его и несколько других узников в тюремный журнал не внесли. Если приезжала комиссия из края, то арестованных грузили в закрытую автомашину, вывозили в каменный карьер, и содержали там под охраной, пока комиссия не уезжала.
А.И. Шарков под пытками «сознался», что он шпион, получил из Германии один миллион рублей и вагон сахара, подкупал колхозников, а они вредили колхозам, поджигали пшеницу, травили скот. Первый месяц подследственным разрешали писать семьям на листках отрывного календаря, получать продуктовые передачи из дома. Но, вскоре, и эту связь с родными прервали. Женщины с вечера занимали очередь, чтобы утром передать сухари и прочую снедь мужьям и сыновьям, но, увы, передачи не принимались. Матери и жены не расходились, они надеялись получить хоть какую-то весточку из тюремных застенков…
Алексей Алексеевич Шарков вспоминал:
- Маму, как жену врага народа, выгнали с работы. Она тайком ходила по людям, занималась стиркой и уборкой у зажиточных селян, на рынке продавала наши незаношенные вещи и книги отца. Нас выселили из дома, пришлось жить в брошенной квартире на улице Базарной. Сестренку и брата отчислили из детского сада и яслей, как детей врага народа. Чтобы не замерзнуть, я ежедневно после занятий в школе шел на свалку райбольницы и из шлака выбирал несгоревший уголь. Нам, обреченным, топливо не полагалось. Ходили слухи, что как только отца в тюрьме прикончат, нас выселят в Сибирь…
В 1938 году, с началом нового учебного года, обстановка в школе для Алексея стала невыносимой. Камерджиев приказал ему сидеть на последней парте, хотя у него было плохое зрение.
- Мне постоянно приходилось переспрашивать, что написано на школьной доске, - вспоминал А. А. Шарков. – Камерджиев злился и кричал, что я мешаю всем. Успеваемость в классе плохая из-за врага народа Шаркова и его надо гнать в шею из советской школы. Некоторые активисты накинулись на меня, вытолкали в коридор и выставили туда же парту, за которой я сидел. Но мир не без смелых и добрых людей! Учительница Анастасия Мартынова, пренебрегая предупреждениями Камерджиева о неизбежном наказании за ее действия, взяла меня к себе в класс.
В ноябре 1938 года Алексей Ильич вышел из Благодарненской тюрьмы изувеченный физически, с выбитыми зубами, с поврежденными печенью и почками, но не сломленным духовно! Радостью для него стала весть, что семья осталась в Благодарном. Ведь ему говорили, что жена и дети давно отправлены в ссылку. Дома его ждала неприятность. Младший сын Виктор болел скарлатиной. Он совсем ослаб, был безнадежен. Но отца он узнал, обнял, а через неделю скончался.
***
ЧАСТЬ 26. ЖЕРТВЫ ПОЛИТИЧЕСКИХ РЕПРЕССИЙ
По сведениям из 1, 3, 4 и 5-го томов «Книги Памяти жертв политических репрессий Ставропольского края» по Благодарненскому и Бурлацкому районам было репрессировано 590 человек, в том числе: расстреляно – 123, отправлено в исправительные лагеря и тюрьмы на 8-10 лет – 467 человек. И это не полные данные.
Решения по уголовным делам принимала тройка Управления НКВД по Орджоникидзевскому краю. В сентябре 1937 года Тройка заседала в составе: председатель, он же начальник Управления НКВД Орджоникидзевского края Булах Петр Федорович, члены Тройки: первый секретарь Орджоникидзевского крайкома ВКП(б) Сергеев Константин Максимович и председатель исполкома Орджоникидзевского краевого Совета Розит Альфред Рихордович. Протоколировал заседание Тройки – секретарь Голованов. Присутствовали при вынесении приговоров прокуроры: Агеев или Страхов. Расстрельные приговоры в октябре 1937 года приводил в исполнение комендант УНКВД по Орджоникидзевскому краю, младший лейтенант госбезопасности К. Н. Капранов со своими сотрудниками.
Прошло совсем немного времени и к ответственности привлекли тех, кто выносил суровые и необоснованные приговоры. Так в отношении Булаха, Н. И. Ежов был вынужден признать, что тот «…хороший и наш парень», но «не по разуму переусердствовал». Булаху вменили в вину, что аресты в крае шли по непроверенным, зачастую случайным материалам, по ложным показаниям подследственных. Вместе с «…действительными врагами арестовывались ни в чем не повинные честные советские люди, лучшие колхозники, честные партийцы». В апреле 1938 года Булаха арестовали, обвинив в сознательной дискредитации органов НКВД, расстреляли в июле 1940 года. Секретаря крайкома партии К. М. Сергеева органы НКВД арестовали 9 мая, а бывшего председателя крайисполкома А. Р. Розита – 6 ноября 1938 года. Живыми из застенков НКВД они уже не вышли.
С 17 марта 1938 года Управление НКВД по Орджоникидзевскому краю возглавлял Кривец Ефим Фомич, который в январе 1939 года был арестован, расстрелян в январе 1940 года. В январе 1939 года начальником УНКВД по Орджоникидзевскому краю назначили Панкова Василия Михайловича. 6 февраля 1941 года он возглавил Управление Наркомата КГБ по Орджоникидзевскому краю.
Произошли кадровые перестановки в районном отделе НКВД Благодарненского района. Весной 1938 года старший лейтенант госбезопасности Емельянов был отстранен от должности, отдел возглавил Сухоребрый Павел Никитович. Секретарем отдела оставался К. И. Елисов.
В 1963 году прокурор Ставропольского края Бабаков Ефим Федотович, рассматривая апелляционные дела граждан: Щеголькова, Васильева, Зебницкого и Лежепекова, расстрелянных в 1937 году, Побединского и Подкопаева, заключенных на десять лет в исправительные лагеря, сообщал Президиуму Ставропольского краевого суда: «…В 1937 году расследование по делу проводилось при непосредственном участии бывшего начальника Благодарненского РО НКВД Емельянова (последний сам допрашивал обвиняемых), который впоследствии за грубое нарушение социалистической законности осужден военным трибуналом к ВМН. При наличии таких данных считаю, что Щегольков и другие осуждены неосновательно – на материалах, сфальсифицированных бывшими работниками Благодарненского РО НКВД».
***
ЧАСТЬ 27. ОБВИНЕНИЕ ВО ВРЕДИТЕЛЬСТВЕ
В начале 1939 года, в связи с тем, что конкретных фактов действия контрреволюционного характера Благодарненской подпольной организации не выявлялось, в следствии все больше преобладал уклон в сторону обвинения Н. Я. Лобакина, К. И. Крутько и других лиц во вредительстве, в хозяйственных преступлениях. В ходе многочисленных допросов директоров МТС, председателей колхозов, специалистов МТС, совхозов и колхозов следователями был составлен перечень фактов вредительства:
- Распашка в районе в 1937 году 500 гектаров крепких земель-выпасов и сенокосных угодий, прирезанных некоторым колхозам района от Благодарненского мясомолочного совхоза;
- Весной 1937 года допущен сев ранних колосовых культур по не культивированной зяби. Причем, эта установка правлениям колхозов дана лично председателем крайисполкома И. Н. Пивоваровым во время его пребывания в Благодарненском районе;
- В 1937 году посевы хлопчатника разместили рядом с полем люцерны, что явилось причиной массового распространения лугового мотылька на колхозные посевы хлопчатника и его гибель на 700 га. На погибших массивах колхозы произвели подсев и пересев хлопчатника, на что были потрачены материальные ресурсы, денежные средства и труд людей;
- В период уборки урожая райком партии и райисполком не обеспечили своевременную отгрузку зерна от комбайнов и переброску его на элеватор, в хранилища, в результате чего зерно долгое время находилось в степи под открытым небом и часть его подвергалось порче и гибели;
- В период зимовки 1936-1937 годов колхозное животноводство не было обеспечено кормами, что привело к заболеваниям и гибели животных;
- В 1937 году райисполкомом до единоличных хозяйств своевременно не довел план ярового сева, в силу чего единоличники сев не произвели. Однако план обязательных хлебопоставок единоличники получили.
К марту 1939 года с некоторых подследственных сняли обвинения и по статье «Вредительство». Благородное дело – реабилитировать узников, незаконно содержащихся под стражей в Благодарненской тюрьме, выпало сотруднику, - совсем небольшому по должности и званию, - помощнику оперуполномоченного УГБ Благодарненского РО НКВД, сержанту госбезопасности Бельскому. Ему пришлось «перелопатить» горы уголовных дел, в которых он нашел массу нестыковок, самооговоров, признаний подследственных в незаконных действиях оперативных работников, некомпетентных выводов следствия и т. д. На первом этапе с подследственных были сняты обвинения в организации в Благодарненском районе контрреволюционной, правотроцкистской и всякой другой антисоветской подпольной организации.
Как известно, первый секретарь Благодарненского райкома партии Н. Я. Лобакин 27 сентября 1937 года на допросе признал свою принадлежность к подпольной организации. Но секретарь крайкома партии В. И. Рябоконь и завсельхозотделом крайкома партии В. Ф. Дятлов дали взаимоисключающие показания, однако их очных ставок с Лобакиным на первых порах проведено не было. А когда посчитали необходимым это сделать, оказалось, что Рябоконь расстрелян 8 февраля 1938 года и захоронен в Коммунарке Московской области. Дата расстрела и место захоронения Дятлова неизвестны. Подследственные Калинин и Миронов на допросах утверждали, что лично с Лобакиным разговоров о контрреволюционной организации не вели. Да и сам Лобакин в ходе следствия от своих показаний категорически отказался. На допросе он заявил Бельскому:
- На первом допросе 27 сентября 1937 года я дал ложные показания. Во-первых, по причине физического воздействия, а во вторых, из за угроз в адрес моей семьи.
Бельский:
- Вы должны понимать, что физическое воздействие к врагам народа и законной советской власти органы имеют право применять. Иначе, если с ними сюсюкать, распускать слюни, то следственные дела будут идти годами. Даже Михаил Иванович Калинин, всесоюзный староста, согласился с жесткими методами ведения следствия.
- Я понимаю...
Лобакин тяжело вздохнул, помолчал, потом, собравшись с мыслями, сказал:
- Самое обидное для меня, что люди, с которыми работал бок о бок, с которыми решал большие дела по подъему сельского хозяйства, развитию колхозов и совхозов, предали!
- На вас, как на руководителя подпольной организации района, показали многие ваши подчиненные, - Бельский полистал материалы уголовного дела, начал перечислять фамилии. – Шейкин С. М., Крылов И. Л., Анкутдинов Н. И., Сальников Н. Т., Шарков А. И., Щегольков В. Г., Каштанов Н. Н. и другие.
- Ну, это руководители среднего уровня. На заседании бюро райкома партии за мое исключение из рядов ВКП(б) подняли руки даже председатель райисполкома Крутько и заведующий Райзо Калинин. С ними я был в доверительных, приятельских отношениях. Они часто бывали у меня дома, не отказывались выпить и закусить, хвалили мою жену Елену Ивановну за богатый стол. Видимо, своя рубашка ближе к телу…
- Вот-вот! – улыбнулся Бельский, - Слаб человек! Психологию подследственных мы прекрасно знаем! Чуть нажали на арестованного, не важно как, морально или физически, и он уже признается во всем, даже чего и не совершал!
- Но ведь они – коммунисты! – повысив голос, говорил Лобакин. – Почему отказываются от своих принципов, не борются с несправедливостью? Почему не отстаивают правду?
- Правда у каждого своя, - на вопросы Лобакина расхожим афоризмом ответил оперуполномоченный. – Ваши заместители и о своей карьере думают. Вот вас «закрыли», вакансия появилась, кому-то из членов бюро ее предложат.
- Да, уж это так! – вслух размышлял Лобакин. - Председателя райисполкома арестовали, на его место претендует второй секретарь райкома партии, а на место второго секретарь – заведующий отделом оргпартработы. А уж на должность заворга претендуют начальники политотделов и парторганизаторы.
- Вот видите, одного посадили, а десяткам партийных и советских работников хорошо, они получили повышение, - поддержал беседу Бельский. – Я вам вот что скажу, такие разговоры в стенах управления госбезопасности не ведут. И ваши вопросы о правде и партийной честности не ко мне. Выйдите на свободу с чистой совестью, будете разборчивее в выборе друзей и товарищей. Не с каждым станете выпивать рюмку!
ЧАСТЬ 28. НА СВОБОДУ
На втором этапе сержант Бельский разобрался в хозяйственных преступлениях должностных лиц. Он установил, что первые лица района Н. Я. Лобакин и К. И. Крутько не являются прямыми и непосредственными виновниками отдельных просчетов в работе колхозов и совхозов, отвел от них статью о вредительстве. 30 марта 1939 года в постановлении по делу Н. Я. Лобакина сержант Бельский заключил: «…Произведенной проверкой материалов следствия установлено, что Лобакин к вышеперечисленным фактам прямого отношения не имел. За эти действия в 1937 году разновременно были арестованы непосредственные виновники: бывший заведующий Райзо, старшие агрономы Райзо и руководители МТС, которые из под стражи освобождены». В январе-феврале 1939 года на свободу вышли Шейкин, Крылов, Сальников, Калинин, Миронов и другие лица, проходившие по делам Лобакина и Крутько.
Из постановления: «…Рябоконь и Дятлов, обличавшие Лобакина в принадлежности к контрреволюционной организации, впоследствии от своих показаний в этой части отказались. Таким образом, предъявленное Лобакину обвинение в участии в антисоветской, правотроцкистской организации и проведении вредительства следствием не доказано. На основании изложенного и руководствуясь Ст. 4 п. 5 УПК – постановил: Следственное дело № 4611 по обвинению Лобакина Николая Яковлевича дальнейшим производством прекратить и сдать в архив. Арестованного Лобакина Н. Я. из под стражи освободить, о чем копией настоящего постановления поставить в известность заместителя крайпрокурора по спецделам».
Данное постановление согласовали: заместитель начальника 1 отделения 2 отдела Кожадей и начальник 2 отдела УГБ Благодарненского РО НКВД, младший лейтенант госбезопасности Семенов. К этому времени Н. Я. Лобакин находился под стражей в тюрьме села Благодарного, изъятое при аресте оружие хранилось в районном отделе НКВД, других вещественных доказательств по делу не имелось.
Аналогичное постановление 30 марта 1939 года было подписано и по уголовному делу председателя райисполкома К. И. Крутько: «…Следственное дело № 4612 по обвинению Крутько Кирилла Ивановича дальнейшим производством прекратить и сдать в архив. Арестованного Крутько К. И. из под стражи освободить, о чем копией настоящего постановления поставить в известность заместителя крайпрокурора по спецделам». Постановление подписали: Бельский, Кожадей и Семенов. К постановлению приложена справка: «1. Обвиняемый Крутько арестован 25 сентября 1937 года, находится под стражей в тюрьме с. Благодарного. 2. Вещественных доказательств по делу нет. 3. Отобранная мелкокалиберная винтовка находится в Благодарненском РО НКВД. Помощник оперуполномоченного УГБ, сержант Государственной Безопасности Бельский».
Такими были 1937-1939 годы – время массовых политических репрессий в Благодарненском районе. Общество к оценке этих событий вернулось через пятьдесят лет, когда, начиная с 1989 года многие уголовные дела по 58-й статье, были пересмотрены, а граждане, осужденные по политическим мотивам, признаны невиновными и в установленном порядке реабилитированы.
Владимир Пузиков, Василий Соколов, Александр Гордиенко.
Г. Благодарный
12 января 2015 г.