После медового месяца, проведенного в Аверии, мы вернулись назад. Я вернул фамильную брошь донне Настурции. Когда же та пожелала преподнести ее в качестве свадебного подарка Муэри от себя лично, девушка наотрез отказалась, сказав, что такие вещи должны переходить от матери к дочери и никак иначе, а свой подарок она уже сделала ей пять лет тому назад и попросила ничего не дарить больше.
Как нам не хотелось покидать дружелюбные объятия отцовского замка, лишь только Холодные Ветра сменились Теплыми, пришлось это сделать – чтобы разобраться с белморской старухой и ее проклятием, нужно было сначала набраться опыта, чем весь следующий год мы и занимались, наматывая лиги между городами и весями. В каждом, даже самом захудалом, городке было свое представительство Гильдии Магов, и без работы мы не сидели – некромантов было мало, заказов же много. Как правило, это было упокоение погостов, уже к Знойной Поре ставшее для нас рутиной, но рутиной неплохо оплачиваемой. Однако, порой случались истории, о которых грех не рассказать. Вот лишь некоторые из них.
***
К вдове одного могильщика повадился ходить с того света ее муж. Он приходил к ее жилищу в полночь, скребся в ставни и жутким голосом звал свою жену к себе. Бедная женщина была уже готова бежать прочь из своего домика, стоявшего как раз в двух шагах от погоста. Поведение, не свойственное ни призраку, ни Восставшему, нас заинтриговало, и мы решили посмотреть на этого загадочного гостя. Около полуночи явился «благоверный», который сначала поскребся чем-то очень похожим на вилы в ставни, а затем принялся завывать жутким голосом: «Лана, Лана, пойдем со мной. Мне одному там так холодно, так одиноко». Все это действо длилось минут десять, после чего ночной гость спокойно удалился, но не на кладбище, а в довольно запущенный домишко, стоявший на отшибе. Наутро мы навели справки и узнали, что его хозяин не кто иной, как новый могильщик, решивший таким оригинальным способом заполучить себе жилье своего предшественника. На следующую ночь этот горе-мистификатор повстречал настоящего мужа, а уж тот, не стесняясь в выражениях, пообещал ему, что еще одна такая выходка, и он снова окажется в его обществе, но на этот раз навсегда. С тех пор «визиты вежливости» прекратились. Стоит ли говорить, что это была всего лишь очень хорошо сделанная иллюзия, над текстом речи которой от души потрудилась Муэри – я бы так не смог…
***
Примерно в самом начале Спелого Зерна в нашу комнатку в очередном представительстве Гильдии Магов посреди ночи тихо постучали. Когда же я открыл дверь, к моим ногам упал маленький свиток. В небольшом письме содержалась просьба быть завтра в час ночи на пересечении Прямой и Холодной улиц. Подписи не было. Перечитав его, я усмехнулся: изящный почерк и глупая таинственность выдавали автора с головой – к нашим услугам решила прибегнуть представительница Высшего сословия.
В указанное время в указанном месте к нам подъехала карета без окон. С козел бесшумно спрыгнул человек в черном. Он молча открыл ключом дверцу и сделал приглашающий жест. Мы сели, дверца за нами захлопнулась, а в замке щелкнул ключ. После долгой поездки со множеством поворотов мы услышали скрип ворот и остановились. Все тот же человек в черном провел нас через множество комнат с опущенными шторами. Наконец, он остановился у одной из дверей, постучал особым образом и, услышав: «Пусть войдут!», открыл ее перед нами.
Мы вошли в небольшую комнату, в которой ничего кроме небольшого диванчика, двух кресел и столика между ними не было. Освещение тоже было весьма скудным – одна свеча на простом подсвечнике.
––Можете садиться, – сказала весьма полная женщина средних лет в черном траурном платье. Ее лицо было скрыто под красной полумаской.
Мы сели.
––Я знаю, что некроманты могут сделать то, что не под силу всем прочим магам: воскресить умершего, – без обиняков начала она. – Мне так же известна цена этого – тридцать лет жизни воскрешающего, поэтому я готова заплатить по сто златов за каждый год жизни тому, кто это сделает. Решайте между собой, кто из вас за это возьмется, только верните мне мою Лауру, – последние слова дама произнесла со слезами в голосе.
––Простите, – максимально мягким тоном сказал я, – Лаура – это ваша дочь?
––Я что похожа на ненормальную? Платить три тысячи златов за дочь, когда могу удочерить задаром любую девочку? – не на шутку возмутилась она. – Лаура – это моя кошечка!
И протянула нам небольшой портрет черной кошки с белыми «тапочками».
Поняв, что сумасшедшая кошатница не отпустит нас живыми, пока ее прихоть не будет исполнена, мы напустили на себя самый деловой вид и попросили проводить к усопшей. Нас отвели в крохотный склеп с крошечным саркофагом, на котором была высечена следующая эпитафия:
Моя единственная радость,
Отрада моя и сладость.
Лелею надежду на встречу с тобою
Под голубым небом
В долине покоя.
Судя по дате ниже, кошка околела три месяца назад.
––Извините, – вздохнул я. – Но процесс разложения уже зашел слишком далеко.
––А мне все же кажется, что дело вовсе не в процессе разложения, а в том, что вам жаль тратить свою драгоценную жизнь, – не сулящим ничего доброго голосом, сказала женщина. – Знайте же, господа маги, мои люди очень хорошо стреляют из арбалетов и вы сейчас под прицелом. Выбирайте сами – потерять тридцать лет или всю жизнь.
––В таком случае, велите открыть саркофаг и загляните в него, а потом решайте воскрешать ли вам вашу Лауру или оставить ее покоиться в мире, – пожав плечами, спокойно ответила Муэри.
Когда саркофаг был открыт, нашей таинственной нанимательнице хватило одного запаха – ее стошнило, и она разрыдалась.
––Неужели даже вы ничего не в силах сделать?
––Вообще-то есть кое-что, – медленно сказал я, – Но это обойдется вам в триста златов, так как цена этого – три года жизни. Предупреждаю сразу, эту кошку этот обряд вам не вернет, но ведь главное – душа, а не тело, вы со мной согласны?
––Что вы предлагаете? – вытирая слезы, спросила женщина.
––Я или моя коллега совершим путешествие в Серые Пределы, найдем там дух вашей Лауры и убедим ее вернуться назад, но, как вы уже поняли, не в это тело, а в тело новорожденного котенка. Это – единственный способ вернуть вам вашу любимицу. Решайте здесь и сейчас.
Дама, после недолгих колебаний, дала свое согласие с единственным условием – обязательным присутствием своего знакомого некроманта при обряде, дабы тот убедился, что я не обманываю ее. Это оказался весьма приятный старичок. Услышав о моем предложении, он посмотрел на нас, как на избавление, ниспосланное ему свыше – своими мольбами, перемежающимися с угрозами она довела беднягу до белого каления, и подтвердил все мои слова и даже вызвался помогать Муэри «контролировать обряд».
«Обряд» прошел успешно – я «уговорил дух Лауры» вернуться к хозяйке. После чего мы с Муэри еще полтора месяца жили в небольшой комнатушке с плотно заколоченными ставнями и «проверяли» всех котят, которых приносили нам, пока наконец-то не нашли похожего на усопшую и объявили нашей гостеприимной хозяйке, что Лаура «нашлась». Радости нашей кошатницы не было предела, а мы, получив свои триста златов, удалились из ее дома таким же путем, как и прибыли – ночью, на карете без окошек и с запертыми дверцами.
***
Обычно, мы упокаивали погосты по ночам – ночью нам не мешали работать. Когда приходилось делать это днем, поглазеть на «трупоедов» сбегалась вся деревня во главе с местным священнослужителем. И если мужики с бабами, да притихшими ребятишками только хмуро смотрели на нас, то последний сыпал проклятиями и грозил всевозможными карами, как «богохульникам» – то есть нам, так и «скупцам» – мужикам. Кончалось это тем, что его брали под руки, уводили до ближайшего дома, где и запирали.
На этот раз все было иначе. Приехав на очередное упокоение, мы направились к старосте поселка. Но оказалось, что прошения в Гильдию он не подавал, когда же мы показали ему пергамент, бедняга совсем растерялся – за пустой вызов полагался немалый штраф. После небольшого разбирательства выяснилось, что в деревне «грамоту разумеют» только два человека: он и отец Пелв.
Пришлось идти к отцу Пелву. Им оказался мой ровесник, окончивший Семинарию, всего три года назад и направленный в эту глушь. Бедняга, как оказалось, не мог себе простить «ведьму», которую сожгли по его указке, чтобы Восставшие вернулись на погост. То есть, в тот момент он свято верил, что поступает правильно, но когда погост стал снова подавать признаки жизни (простите за каламбур), отец Пелв осознал, что в ближайшем будущем ему опять предстоит отправить кого-нибудь на костер и предпочел «погубить свою душу, чем другую». Получив от него плату вперед, мы той же ночью в его присутствии упокоили погост и, поклявшись, что отныне Восставшие больше никогда никого не потревожат, расстались с этим мужественным и честным служителем Церкви.
Таких вот историй – в чем-то забавных, в чем-то грустных есть в избытке у каждого мага. И не важно, кто он – Некромант, Практик, Целитель или Алхимик…