Жарко… Она раздевала всех возле моря, но в отеле снимали одежду только гости и юные официантки. Гости раздевались открыто – благо, что сине-голубой бассейн был во внутреннем дворике, а до моря (300 м) вела желтая дорожка с пальмами по краям.
Два ресторана обслуживали официантки в длинных черных фартуках. Они их снимали, оголяя свои загорелые ноги до шортиков – но сразу же только в подсобных помещениях отеля. Они относились к отдельной фирме, которая обслуживала сферу питания гостиничного комплекса и называлась «Волшебная история».
Многих удивляло, что чудо-отель издали смотрелся как желто-коричневый замок, а вблизи он становился приятно серым, с ухоженными цветочками вокруг.
1.
Загорелые ножки официанток полностью заполнили все пространство узкого коридора (в подсобных помещениях отеля). Две девушки сидели сверху на столе-тележке в черных рубашках и коротких серых шортах. Они махали своими ногами вверх-вниз, из стороны в сторону. Они весело орали, махали ногами, а один официант вез их на тележке из ресторана вовнутрь по коридору в прачечную. Внизу, внутри тележка была забита грязными скатертями.
«Кто это так веселится? – подумал наш герой, проходя быстро мимо по узкому коридору. – Зачем они так орут?» - Но вдруг – бац!.. Ум-м… Одна из них вдруг быстро обхватила его ногами на уровне пояса!.. Крепко сжимая его бедрами… обняв так ногами его тело вокруг талии, девушка вдруг резко замолчала, стоп!.. А он опешил от такой девичьей наглости. Свобода движений стала не велика. Так неожиданно наш герой оказался у нее между ног!.. Захват! Все встало! – Все движения остановились.
Но Павел тут в новой тишине решил освободиться из «сетей» наглой юной официантки. Он взял ее за пятку крепко и чуть сдвинул. Она ослабила свою хватку. Тогда он приподнял ее пятку еще вверх и медленно посмотрел на эту ногу прямо сбоку перед глазами. Загорелая гладкая кожа привлекла его внимание. Но ближе к бедру, на внутренней стороне красовалось красноватое пятно. «Прыщ что ли?» - подумал Павел. – Она молчала в ожидании.
Он начал сгибать ее ногу в колени, держа ее крепко за пятку. Она молчала, только подумала: «Ой, так задрать ногу!» - Он же приблизил пятку к голой ляжке, как будто сжимая сильно пружину.
- Ой, больно!.. Не надо!
- Ага! - но Павел продолжал сгибать ее ногу, пяткой столкнув так край шорт к попке. Серая ткань уже оголила вовнутрь белую незагорелую часть ее тела. Она от его движения откинулась на тележку – легла полностью на спину, задрав колени вверх. А он давил и давил по-настоящему стопу к ее попе, уже вниз, и бац!.. прижал чрезмерно ее пятку.
- Ай, ай!.. Больно очень! – вскрикнула в истерике наша официантка.
- Цс! – от ее крика он вдруг отпустил ее ногу, которая тут же спружинила в сторону – Тыц!.. Павел почувствовал влагу… она же – облегчение.
- Иди отсюда! – выкрикнула она ему, стараясь ударить его ногой. Но он отступил.
- Дура! – сказал он и ушел быстро по своим делам, хотя чувства возникли другие.
Да тут еще координатор из хозяйственной службы позвонила и сказала отнести утюг на четвертый этаж в номер. Что он и сделал быстро.
Эта юная официантка и наш Павел часто на ходу встречались на нижнем минус-первом этаже в подсобных коридорах хозяйственного лабиринта отеля. Он обычно был со своей тележкой, на которой отвозил чистое белье на верхние этажи отеля. При встрече он обычно говорил: «Ну что, садись в тележку! Покатаемся!..» Также на обед в столовую для персонала приходили все работники. Она с другой официанткой обычно садилась за первый столик и кушали медленно. Она тут уже была в блестящих сандалиях, которые ярко бросались в глаза на ее загорелых ножках… А если он проходил рядом по узкому проходу с подносом со своей едой, то она быстро бросала ему фразу «Приятного аппетита!» - он тут отвечал «Взаимно!» и шел дальше к дальним столикам, к своим коллегам…
- Когда еще поедем на тележке! – вдруг крикнула она ему в спину уже на ходу в коридоре, где он стоял и ждал служебный лифт. – Я еще хочу так!
- Ну, садись в тележку, хе-хе! – обернулся он к ней. – Только я еду на шестой этаж.
- Аааа… Ну, ладно.
- Ну что, едем? – сказал он, когда лифт приехал и дверца открылась. – Садись сюда!
- Да ладно. Тогда в другой раз.
- Давай, давай! Садись! – бросил он ей фразу, заходя со своей тележкой в лифт.
- Потом, - почти тихо уже сказала она, увидев, что дверца закрывается.
Павел стоял в лифте. Тут ему позвонила координатор хозяйственной службы, мобильник включился, но речи не было слышно, пока лифт поднимался вверх…
Она работала недолго в ресторане отеля. Последний раз он ее увидел опять в столовой – она припозднилась и стояла у стойки, заказывая себе у поварихи второе блюдо. А он уже пообедал и выходил из-за столиков к шпильке. – Так называлась «этажерка» на колесиках, ряд полок в стоячем положении в несколько ярусов.
- О, черт! – вдруг удивился Павел, увидев, что все полки на разных уровнях заставлены подносами с грязной посудой. – Привезите другую шпильку, пустую! – выкрикнул он поварихе, - тут внутри все занято! – Павел ужас как ненавидел большие объемы грязной посуды.
- Там место еще есть! – вдруг сказала она, опередив повариху с ответом, повернувшись к Павлу. Она как будто бы его уже спиной чувствовала.
- Где?
- А там, чуть ниже средней.
- А, да... Вижу. – сказал Павел и вставил со злостью свой поднос в шпильку.
- Да, да!
- Вот так! – засунув вглубь поднос, радостно воскликнул тут наш работник. И уже выходя из помещения, он произнес с удовлетворением, - спасибо.
- На здоровье. – ответила приятно так повариха из-за стойки.
…Еще ранее, в августе наш герой, узнав, что освободилось место в отеле, трудоустроился сюда сразу же. Красивое здание отеля манило своим стилем, привлекало какой-то своей загадкой. Но наш Павел вошел в чудо-отель со служебного входа. Отсюда начинались лабиринты хозяйственных помещений, на минус-первом, подземном этаже. В офисе хозслужбы атмосфера была деловой, но доброй. Начальница объяснила обязанности хаусмена. И наш работник приступил к их выполнению со всей своей активностью.
Хаусмен – это работник гостиницы, который выполняет домашнюю работу, но в большом объеме (по всем этажам отеля). К домашней работе наш Павел относился с огромным желанием. Он любил пылесосить, шампунировать, чистить, убирать, доставлять в номера утюги, люльки, чайники, чистое белье по первому звонку координатора хозслужбы. Физическая активность, движения по этажам приносили ему удовлетворение, наслаждение от процесса работы – физиология тут приводила его душу в гармонию с обстановкой, фоном, с архитектурой чудесного здания в стиле замка, с внутренним средневековым колоритом, но с элементами современного комфорта.
Гостей в отеле это тоже привлекало. Они любили такой противоречивый, сложный, исторический стиль современной гостиницы. И внутри отеля они создавали свои волшебные истории.
«Кушай голой и перед зеркалом, если хочешь похудеть!» - так советовала знаменитая актриса своим зрительницам, которые ее худенькое телосложение видели на экране и в 30 лет, и в 40, и в 50, 60, 70 лет… - «Это – не прогноз, а моя реальность.»
Одна наша гостья так и практиковала этот метод омоложения - возвращения к телу 17-летней девушки. «Красота – это как раз для меня!» - она сильно хотела похудеть и быть похожей на одну из модниц, которые сходят с обложки журналов. Она разделась до гола в своем номере на пятом этаже отеля, заказав предварительно ужин по телефону в рум-сервисе. Так, в предварительной изоляции она легла грудью на кровать, поставив на нее перед собой зеркало, которое закрыло окно. Так, соорудив ближайшее зеркальное окружение, она ноги опустила на пол, на коричневый ковролин со светло-кофейными квадратами в большом шахматном порядке. Так, на коленях, на полу ей хотелось спрятать свои крупные бедра от вездесущего зеркала на кровати.
Так, пятками к двери, на коленях, бедрами к кровати она легла на саму кровать и начала себя рассматривать в зеркале. Так упорно она воображала себя героиней романа, принцессой, красавицей, модницей, студенткой и даже школьницей. Она так глубоко ушла в свои тайные желания… Она ностальгировала долго в тишине, в изоляции ближайшего зеркального окружения… только панель телевизора что-то там говорила, играла, смеялась, меняла изображения, картинки, лица.
Вдруг она почувствовала сильные ощущения, сзади по телу, от пяток, к икрам ног, к бедрам. «Сильно, черт подери, но приятно!.. даже нежно…» - успокоила она себя мысленно.
Было новое ощущение будто кто-то трогал ее сзади… волна тепла прокатилась по телу, приятная дрожь встрепенула ее кожу от раздвинутых ног на полу до плеч и сжатых локтей на одеяле.
Но блажь прошла, как только она подняла голову и посмотрела в зеркало перед собой – никого там не было. Но что-то напугало ее вдруг сильно!.. Она быстро оделась и спустилась на нижние этажи, в подвал. И… на минус-первом этаже около служебного входа она нашла комнату СБ, стоп!.. За дверью находилась служба безопасности отеля. – И она решительно вошла туда!
- У вас тут в «замке» призраков случайно нет?
- Нет! – резко ответил строгий охранник.
- Я у себя в номере занималась процедурой омоложения.
- И что?
- Так вот, я была одна в номере, но кто-то трогал меня сильно сзади. Я смотрелась в зеркало, но оно было пустое. Посмотрите, пожалуйста, по своим видеокамерам – кто заходил ко мне в комнату?
- Какое время?
- Да вот, только что в течение часа.
Охранник быстро прокрутил во времени ее этаж на мониторе – пустое пространство коридора вдруг пересекли два больших силуэта, один за другим.
- Вот он!.. Ого!.. Это же носорог пробежал по коридору! – заорала она и сматерилась тут же. – Вот он!.. Один раз ко мне, второй раз от меня, из номера.
- Успокойтесь, мадам!
- Это же носорог! О, ужас!
- Мадам, успокойтесь. Давайте посмотрим медленнее.
Он прокрутил прошедший час еще медленнее. И все убедились, что никакого носорога не было. За это время по этажу проходили гости. А из больших объектов на ходу был только официант в черной форме и с тележкой для блюд. А потом еще пробегал хаусмен со своей тележкой, он спешил – видно, у него заканчивалась смена. Просмотр закончился.
- Все! Конец. – сказали одновременно он и она. Но потом слухи… про фантастического носорога… они побежали еще быстрее.
2.
Внутри каждого лифта в отеле было зеркало. Войдя вовнутрь узкого пространства, можно было увидеть свое отражение, поправить прическу, макияж, одежду. Он вошел вовнутрь и начал подниматься вверх. Но внутри всегда присутствовал еще кто-то. «Эфир?» - подумал Павел. Он посмотрел на себя в зеркале, поправил бэйджик на груди. «Зеркальный эфир.» - решил он быстро!.. Присутствие еще чего-то было физически слабоватым, но ощутимо психологически.
«Зеркальный эфир. Он поднимает внутренние ощущения, - подумал наш герой, – он даже начал вверх поднимать все здания в мире в виде средневековых замков… но особенно после возведения Эйфелевой башни в Париже архитекторы почему-то подражали так вверх... билдинги, небоскребы, телебашни, лифты.» Но тут он быстро вспомнил одну умную расшифровку присутствия этого эфира, которую недавно нашел в интернете:
«Зеркальный эфир – это красота, как особенность внутреннего мира.
Зеркальный эфир – это подражание, особенно родителям, животным, кумирам, успешным людям, долгожителям.
Зеркальный эфир – это не сон, а особо глубокое согласие.»
Эта расшифровка все равно вносила какой-то заряд неопределенности. «Хорошо иметь бы настоящие запасы – вторую перспективу… ничейный регулятор случайностей в игре дуальностей (глубоко фундаментальных).» Он погрузился в свои глупые размышления, но тут вдруг лифт на этаже открылся. Никого здесь не было и он закрылся. Дверца закрылась мягко. «Но никто не вошел! – удивился Павел. – Пустой какой-то этот зеркальный эфир! – в итоге решил наш работник. Он посмотрел опять в зеркало на стене, - пустой, прозрачный… и с каким-то туманным, особым блеском»
В хозяйственной службе отеля хаусменов было несколько человек. Они бегали по этажам, помогая горничным. Служебный лифт всегда был местом встречи. Вот и сейчас Павел и его коллега Женька зашли в лифт, но тут же следом вошла начальница хозслужбы, которая инспектировала этажи, проверяла номера перед заездом гостей.
- Что стоите? – обратилась она к своим хаусменам, - видите зеркала грязные, подойдите и вытрите поверхность. Чистота – это наша опора! Зеркальная опора… они отражают нашу работу.
- Есть же уборщица для этого, - ответил скромно Павел, и выпрямился у стенки лифта, - опора, я знаю пять точек опоры в осанке. Голова, спина… попа, икры, пятки.
- Мальчики, я вам говорю! Увидел пятно на зеркале, взял рукавом его и вытер.
- Хорошо. – ответил Женька в состоянии скованности от ее присутствия.
- Частички пыли надо отодрать. Это все наше хозяйство, - и она сама протерла рукавом зеркало.
- Понятно. – ответил Павел.
- Увидел на зеркале – сразу же надо отодрать!
- Да, да. – ответили мальчики.
- Увидел!.. Отодрать! – громко сказала начальница и вышла на своем этаже.
Только дверь закрылась, как оба мальчика взорвались от смеха!.. А Женька подошел к зеркалу, начал тереть его рукавом рубашки.
- Увидел! Отодрать! – уже оба вместе в унисон говорили наши мальчики-хаусмены.
Они вдвоем спустились на минус-первый этаж и прошли к мужской раздевалке. Но, открыв дверь, они обомлели! Там, внутри стояли две девушки – они прихорашивались возле зеркала. Мужиков в помещении вроде бы не было.
- Вы че здесь делаете? – спросил Павел.
- Мы?.. Смотримся в зеркало. – ответила нагло одна из них, немного испугавшись.
- Это же наша, мужская раздевалка! – воскликнул тут Женька.
- А такое большое зеркало есть только в мужской раздевалке, - смело сказала вторая девушка.
- Да я сам удивляюсь, - согласился Павел, - такое огромное зеркало прибили к нам на стену, хе-хе!
- Мы же должны быть красивыми, - сказала одна из девушек, выходя из раздевалки.
- Да, это особенность мужской раздевалки, - добавила вторая девушка. - Извините!
Только они вышли за дверь, как Женька в восторге возле большого зеркала, но тихо произнес: «Увидел у зеркала! – Отодрать надо!» - Наши мальчики долго еще смеялись над девушками… А наш Павел потом задумался отдельно, вспомнив свой «зеркальный эфир».
Он зашел потом во второй служебный лифт, дверь закрылась. Он подошел к зеркалу – на нем красовалось мутное серое пятно. Тут он резко вспомнил «Увидел! – Отодрать!». Здесь он рьяно начал тереть рукавом это место на зеркале. Но потом ослабил давление. Он делал круговые движения рукавом, потом плечом, затем спиной, и перешел на другое плечо… Тут он почувствовал, как гибкая благодать начала заполнять его физиологию… гормоны начали впрыскивать в душу какое-то приятное наслаждение. Но тут вдруг – бац!.. Пс-с, дверь открылась.
Он вышел, но про себя думал: «Это тренинг, он дает гибкость позвоночнику… все суставы тренируются, мышцы груди, плеч приобретают какую-то приятную готовность… я тру-тру, тру это зеркало – вот так я наполняю зеркальный эфир содержанием, своим конкретным содержанием.»
Павел работал на этажах, помогая горничным. Но, когда входил в лифт, тут же вспоминал про свой тренинг – делал его, и говорил про себя: «Так, круговыми движениями о зеркало я наполняю зеркальный эфир конкретным содержанием! Так мне становится физиологически хорошо!» Он менял давление своих кругов на зеркало от чрезмерно грубых, до медленных, и даже до нежных, чуть-чуть прикасаясь к уже блестящей поверхности. Создавалось так ограниченное давление. Все лифты в отеле становились чище, хотя грязь прилипала к ним каждый день. А его тело приобретало от тренинга какую-то уверенность.
Он всегда в лифте вспоминал свою начальницу и старался по-своему подражать особенно ей у зеркала – приобретая так способность с чувством отодрать любую пылинку, частичку, пятнышко, влажный налет. Так он не пропускал любое зеркало в скрытых помещениях внутри отеля.
Координатор хозслужбы позвонила на мобильник нашему работнику и сказала, чтобы он пропылесосил на верхнем этаже. Он зашел в лифт и уже начал делать тренинг, давя на зеркало. Как вдруг на следующем этаже дверца открылась и вошла девушка. Она была в темно-малиновом, длинном сарафане поверх белой блузки. Она сразу же прислонилась к зеркалу.
- Привет, Павел!
- Привет, Ира! – ответил он, упершись взглядом в ее бэйджик на груди. – Ты же с центрального входа?
- Да, - ответила она.
- Я видел тебя, как ты за стойкой ресепшн прыгала вверх-вниз. Это у тебя зарядка такая?
- А ты, наверное, по видеокамерам видел, так? – ответила она. Но Павел промолчал.
- Тебе не жарко так в длинном платье? – потом спросил он ее. – Сегодня опять больше тридцати градусов на улице.
- А тебе, наверное, нравится так, - она тут вдруг быстро подняла вверх подол своего длинного сарафана.
- Ого! – оторопел здесь вдруг Павел, и подумал про себя: «Это не сон?»
- Так лучше?
- Ага… а еще выше можешь? – смело так спросил он, - у тебя ноги стройные.
- Вот так? – она задрала подол еще вверх.
- Ага! – он тут вдруг нагнулся и дотронулся до ее обнаженных ног. Такая быстрая взаимность вдохновляла обоих. Он погладил их и ощутил летний пот, кожа была влажной. – О, какие гладкие!
- Только не трогай внутреннюю сторону бедер, - сказала здесь она, зная, что до полного взаимопонимания здесь в лифте не получится.
- Почему? – спросил он, начав делать маленькие круговые движения, касаясь тыльной стороной ладони, желая как будто бы почувствовать физически толщину, изгибы.
Но тут вдруг сам лифт остановился. Она опустила подол. Дверца открылась. И она быстро-быстро выбежала из лифта. В коридоре она оглянулась под углом кокетливо назад и бросила ему в лифт: «Догадайся с трех раз!»
«Она - какая-то загадочная вся, - подумал о девушке наш работник. – Сама загадка!» Он вышел на седьмом этаже, на котором находился «Швейцарский клуб». Его надо было пропылесосить полностью.
Шла подготовка к семинару. Гостей надо было усадить правильно, и поэтому наш хаусмен расставил кресла и стулья в зале швейцарского клуба. И он приступил к чистке ковролина. Он его пылесосил. Красновато-малиновый цвет пола больше ему напоминал клубнику, викторию.
«Тут все загадочно внутри… средневековые бронзовые светильники, желта подсвеченные серые стены, разноцветные с гербами щиты рыцарей на стене, - смотрел, размышлял, работал наш работник. - Историческая красота впечатляет.»
Но тут вдруг – бац!.. Он ударился о верхний выступ в стене около ее свода-арки, на входе из коридора в маленький зал. Голова загудела. Он отставил пылесос в сторону и начал тереть ушибленное место на голове. Боль не проходила.
- Черт! – выругался Павел. – Носорог!
От его внимания не ускользнула огромная тень животного, которая убежала вглубь коридора за угол. «Странновато… но он, наверное, прячется здесь в клубе? – подумал Павел. – Где ему еще место найти здесь в замке-отеле?» Слухи о носороге будоражили всех работников в отеле. Но напрямую его никто не видел. Для злых людей он был злой. Особенно он не любил злых гостей и всячески их пугал своей тенью. Одна стерва даже пропала куда-то, после того как сорвала свою злость на своем парне в номере. – Охранники говорят, что после ссоры она зашла в лифт и пропала куда-то. А ее парень говорил, что она чересчур материлась не по-женски мужским матом… еще в номере, когда вышла потом из номера… как она с яростью проклинала свою судьбу, еду в отеле, жару на улице, кондиционеры в комнате и в коридорах…
Некоторые люди даже в социальных сетях обсуждали этого замкового призрака, воспламеняющего чувства там, где что-то запирается за толстыми стенами, где подвижные части какого-либо механизма соединяется вместе, где бревна и брусья скреплялись так в соединение, при котором конец одного помещается в углубление другого… где смыкались верхние части свода или арки… где чаще всего матерились зло так.
В соцсетях (в интернете) наш Павел чаще всего общался с четвероюродной сестрой Дашей. Он любил ее на расстоянии. Она жила в глубине материка. Он хотел с ней встретиться, а она боялась кровосмешения – ведь она была родственницей для него. Он часто вспоминал ее, ее фото, где она обхватывает серого носорога. А его потом увезли куда-то из ее городка. Он был простым темно-серым памятником всего лишь.
Их общение в соцсети начиналось обычно так:
- «Привет, моя родная Даша!»
- «Привет, мой родной!» - откликалась она приветствием на его страничке. Он видел это в строке сообщений и тайно желал одного, чтобы она его называла по-доброму так, «Привет, мой родной носорог!»
Он хотел с ней сильных ощущений. Он мечтал страстно. Он в мыслях подражал носорогу, которого она так весело обхватывала на своем фото. Он хотел подражать такому особенному, доброму носорогу. Он ждал, когда она к нему так обратится… Но она упорно сдерживала его чувства, его образы, его сильные отражения. Как можно преодолеть такое расстояние в ощущениях?
3.
Золотистые истуканы-львы сидели на набережной в центре Адлера. Они охраняли каждый вход на пляж, сидя так слева и справа на заграждающей стенке, на невысоком квадратном парапете, который архитектурно отделял набережную от пляжа. По набережной прогуливались отдыхающие, на пляже загорали голые тела в плавках, в купальниках, и в море плескались черноморские дельфины. Своими прыжками они привлекали внимание – многие их фоткали, стараясь поймать их в пружинистом выбросе из воды. Красота гибкости завораживала внутренний мир гостей черноморского побережья.
Рыботерапия давала омолаживающий эффект в стеклянном салоне на набережной, стоило только зайти туда. Маленькие рыбки щипали кожу. Стоило только опустить руку в индивидуальный бассейн, как они быстро облепляли ее. Максимально бережно покусывая кожу, нежно массируя погруженную часть, рыбки как мальки по размеру ухаживали так в воде, внутри.
- А вы ногу опустите в воду, - сказала худенькая девушка, сидящая в углу салона, - кожа станет гладкой и бархатистой.
- Да я тут первый раз, - ответил Павел, погружая свою руку в воду аквариума.
- Попробуйте ноги!.. Это тоже приятно, - сказала она тихо и вдруг вынула свою правую ножку из воды, и протянула ее к нему, - попробуйте!.. Погладьте ее!
- Я… я, - замямлил тут он.
- Ну, давайте же! – тихо вполголоса сказала она.
Павел взял ее ногу за ступню. И так, поддерживая ее снизу за пятку, другой рукой он погладил кожу. Она даже заблестела глянцевым светом.
- Да, гладкая… влажная…
- Приятно же? – спросила тут она, держа прямо как палку вытянутую ногу.
- Ага, - поглаживая, тихо сказал Павел.
- Фиш-терапия, - сказала она, почувствовав как быстро тяжелеет нога на весу, - только не трогайте внутреннюю часть бедер!
- Хорошо, - сказал он дальше, почувствовав как максимально твердой стала мышца ее бедра сверху.
- Ай, затекает! – вдруг пискнула девушка, стремительно согнув к себе ногу. – Больно!
- Что вы тут устроили? – громко тут вдруг спросила администраторша салона.
- А?
- Ну, как? – продолжила она. – Это специально выращенные рыбки гараруфа. Фишт… извините, фиш-спа! Попробуйте ноги?..
…Наш Павел вышел из салона, удовлетворенный новыми чудесными ощущениями. Ну как он мог догадаться, что так профессионально они выманивают оплату за ноги, которые стоили дороже, чем руки.
Гуляя так чудесно по морской набережной, наш герой дошел до реки, где купающихся на пляже заменили рыбаки. Их длинные удочки торчали чрезмерно вверх. Тут река Мзымта, впадая в Черное море, выносила питательные вещества. Изобилие рыбок привлекало рыбаков – лес их удочек у воды очень плотно так на узком треугольнике отражал внутренний мир людей, воды, соприкосновение большого и маленького.
Закругляясь так на пляжном треугольнике, набережная от моря пошла вверх по реке. Здесь Павел присел на скамейку, чтобы просмотреть сделанные фото на планшете. Но, погрузившись в эти образы, его прервали. Мамочка со своей взрослой дочкой шли мимо.
- О, это вы! – удивленно воскликнула девушка, вспомнив быстро, что полчаса назад еще на море они помогали ему сфотографироваться.
- О, и вы здесь! – обрадовался Павел.
Они радостно подсели к нему на скамейку и познакомились так поближе. Они оказались из Москвы, здесь в отпуске. А он сказал, что работает здесь в Адлере, но в олимпийском парке, в чудо-отеле, похожем на средневековый замок – показал фото на планшете.
- А кем вы там работаете? – спросила вежливо девушка. Мама ее молчала.
- Я… э-э… я выполняю там домашнюю работу, но в большом объеме!
- Как это?
- Ну, пылесосить надо по всем этажам… шампунирую, координирую горничных….
Пообщавшись так мило на скамейке, обменявшись адресами в соцсети, они расстались: женщины поехали в горы на экскурсию в Красную поляну вверх по реке, а Павел поехал к себе в олимпийский парк.
Сев в рейсовый автобус, Павел ехал по новой круговой дороге, которая по спирали вкруговую спускалась с городских кварталов в низменность олимпийского парка. Все эти круговые движения в слабых еще ощущениях напоминали ему какой-то тренинг. Из окна он увидел, как на ладони, квадратно-круглые тупые коробки всех дворцов спорта. Замкнутые большие объемы шести зданий, как на ладони, поместились на маленьком открытом пространстве у берега моря. Среди них выделялся огромный, круглый купол стадиона «Фишт»… в нем происходила церемония открытия и закрытия олимпиады в Сочи («Фишт» назван так в честь большой горы около города).
Из окна автобуса на ходу вдруг появился новый ракурс – в белый купол «Фишта» неожиданно вписался желто-коричневый замок-отель, в котором работал наш Павел.
- Ого, как красиво! – в восторге удивился наш герой: «Все 10 этажей чудо-отеля полностью вошли в круглый объем стадиона!.. Даже две остроконечные башни отеля вписались вовнутрь огромного круга «Фишта»!».
- Какое величие! – подтвердила соседка в автобусе. – Одно в другом, соединились вместе! В таком контрасте один-единственный красивый дом.
- Видите две остроконечные башни отеля? – спросил он ее. – Это башня Королевы и башня Короля. Они подражают особенно успешным замкам в Западной Европе.
- А вы откуда знаете?
- Да я там работаю, - похвалился Павел, - мне посчастливилось устроиться туда на работу.
- А это что за факел, рядом, отдельно стоит?
- Да, это же Олимпийский огонь! Так все материально организовано там пространство вокруг.
- Торчит тупо, как большой рог в чаше... в блюдце.
- Да, стоит, как столб под углом, хе-хе!.. – подтвердил наш сосед, и вдруг он весь погрузился в воспоминания. Он вспомнил москвичек, с которыми он только что познакомился в Адлере на скамейке. Они его тогда спросили: «Это правда, что там фантастический носорог, как призрак, бегает?..» - Оказывается слухи о злом носороге докатились до столицы!
Он думал, полностью погрузившись в свои ощущения, вспоминая новых знакомых, злого носорога, его жертв в отеле… он даже вспомнил про свою Дашу. Он даже подобрел к носорогу.
- Эгоист! – вдруг вежливо потом обозвала его соседка в автобусе. Но он ее не слышал, душа погрузилась в новые ощущения, свежие впечатления питали чувства, тайная любовь к своей четвероюродной сестре затмила все теперь.
- Там передвигаются на гольф-карах, - продолжала соседка говорить об особенностях парка.
- А я больше люблю велосипед напрокат взять и кататься по всем объектам в олимпийском парке, - отвечала ей другая соседка, - так быстрее все получается…
Павел приехал на работу в отель. Внутри «сказочного замка» он себя чувствовал уверенно и, как мальчишка, воображал себя рыцарем среди всех этих гербовых щитов, которые красиво облепили стены многочисленных коридоров.
Особенностью внутреннего мира замка-отеля было то, что его конструкция напоминала два крыла. Они, как два кольца, примыкали друг к другу, образуя так в середине отеля площадку с четырьмя лифтами для гостей. Но каждое крыло-кольцо внутри себя было пустотелым, там воздух физически заполнял уже внутреннее пространство. И через окна внутреннего периметра кольца можно было, стоя в коридоре, обнаружить даже влагу, капельки воды на стеклах во время непогоды на улице.
«Ага, так вот почему кажется, что как будто бы этот массивный замок взлетает!.. Если смотреть на него вблизи, снаружи перед ним, - пришла умная мысль в голову Павла, - ведь внутри-то он воздушный! Вот в чем его секрет!»
Два крыла образовали восьмерку внутри отеля. Наш хаусмен с тележкой бегал по коридору, по внутреннему периметру этих колец, собирая грязное белье и мусор у горничных. Девушки убирали номера, которые окнами выходили наружу отеля во внешний периметр. Эти наружные окна мыли горничные в номерах, а внутренние окна в коридоре вытирали уже хаусмены. Как раз этим и занимался сейчас Павел, как вдруг ему позвонила координатор:
- Паша, надо физически помочь горничной в номере раздвинуть кровать. Скоро гости заедут. Они забронировали этот номер именно так.
- Хорошо, сделаю! – ответил он в трубку.
Он отложил все текущие дела и быстро пошел в назначенный номер. Он не любил раздвигать и сдвигать кровати по требованию гостей, заезжающих семейных пар.
- Ну что, помочь? – крикнул он, входя в номер.
- Я уже сама раздвинула, - сказала горничная, - лучше шампанское попробуй. Вишь, вон на столе стоит?
- Гости оставили?
- Да. Выехали только что, - ответила она, - столько мусора оставили, пьянствовали тут всю ночь, видишь.
- Что-то сладковатое оно, - сказал наш хаусмен, попробовав шампанское, - я не люблю такое. – но тут же налил в бокал еще и выпил.
С хорошим теплым чувством он вышел из номера и пошел доделывать свою работу. Но в коридоре на ходу его остановила одна гостья. Она вежливо на «Вы» попросила его оказать ей одну услугу вечером. Она сунула ему в руки солидные чаевые, сказав, что еще половину даст потом в номере. Она жила наверху в башне Королевы.
…Наступил вечер. Закончив все текущие дела на объемных первых шести этажах, наш хаусмен навеселе направился к отдельно стоящему лифту, который поднимал на самый верх отдельных дорогих гостей.
Этот гостевой лифт был очень узким, но он стремглав поднимал людей с самого низа до самого верха. Наш хаусмен вошел в него, дверца закрылась и он по привычке занялся тренингом зеркального эфира. Он облокотился на зеркальную стенку и стал плечом делать круговые движения по гладкой поверхности. Все мышцы и органы грудной клетки пришли в движение. Гибкая радость уже начала растекаться по телу… но тут вдруг – айц!.. Он зацепился за острый выступ!.. На гладкой поверхности красовался маленький серебристо-серый заусенец. Ай! – Боль пронизала плечо. Павел быстро поднял рубашку – кожа на плече была уже содрана. Проступила кровь. Но тут вдруг лифт поднялся еще выше, и остановился.
- В-вф! – вздохнул больно он, поморщившись. Он быстро отдернул рукав рубашки, посмотрел на себя в зеркало, натянул улыбку в отражение, выдохнул и вышел из лифта.
На 10-м этаже был один только номер. Дверь была уже приоткрыта. Наш герой встал в нерешительности. Но, слегка постучавшись, вошел в женские апартаменты. Башня королевы внутри всегда удивляла своей парадностью. Интерьер изобиловал желто-синими коврами на полу, зеленоватыми гобеленами на стене (на острых пиках), дорогой обшивкой мебели. Внутренний мир комнат был исторически напыщен, но качественно приглушен. Возле стены шумела большая панель телевизора и доносился женский голос из дальней, угловой, ванной комнаты. Эта женщина что-то там напевала себе в одиночестве.
Несколько испугавшись, наш хаусмен осторожно прошел дальше. Мелькнула даже мысль: «А не прячется ли здесь тот самый носорог-призрак?» - Но перед ванной в глубине стены, в нише стоял грозный рыцарь в доспехах и с мечом. Ростом он был явно меньше, чем наш друг. Он спокойно стоял, как будто охранял покой этой женщины.
- Кто там? – вдруг раздался ее уверенный голос.
- Это я, - быстро ответил наш друг, - извините! Можно?
- Заходи сюда! – крикнула она. – Не стесняйся! Я дам тебе задание.
- Ага, - ответил Павел и поспешил к углу, где уже открыта была ванная.
Он повернул в нее и быстро вошел. Но тут резко запнулся внизу – чиц!.. Коврик лежал на кафельном полу. Он полетел прямо к ванне! Биц! – затормозил здесь ногой. И раз!.. встал как вкопанный перед белой ванной. Золотисто-красный смеситель ослепил глаза.
- Извините, - краснея, промычал он.
- Не торопись! – скомандовала здесь она ему ласково, сидя в теплой воде. – Встань рядом!
- Извините, - сказал еще раз он ей, стараясь быть вежливее, – мне надо сейчас идти в «Айсберг», во дворец спорта, на ледовое шоу.
- Стой здесь! Пойдешь потом!
Дальше говорила только она, а он просто стоял. Она сказала и разговаривала по-русски, но на каком-то другом языке. Ее речь все меньше и меньше отражала, а больше поглощала, направляла, больше вдохновляла как древняя богиня, феодалка, афродитка.
Она сказала, что делает для красоты лица практическое упражнение «Зеркальный поцелуй носорога».
- А почему зеркальный? – спросил Павел.
- А потому что зеркальная гладь воды отражает силу поверхностного натяжения… Натягивает кожу, так сказать.
Он все сделал так, как она наставляла, попросила. Она погрузилась полностью в воду, как пружина сгруппировав ноги, прижав колени к груди (раздвинув их к внутренней стенке ванны), только нос высовывался из воды. Он нагнулся и поцеловал ее в маленькие розовые губки, собранные в бутончик. Влага и тепло передались ему… Он поднялся и стоял прямо. А она очень медленно подняла голову из воды. Видно было, как вода медленно стекала с поверхности лица.
Не открывая глаза, она вытянулась в воде и положила голову на дальний край ванны, и сказала:
- Иди отсюда!
- М-мм…
- Надо сосредоточиться на ощущениях, - смягчила она тон, и потом добавила, - возьмешь конверт там в комнате, на столе. Сегодня день осеннего равноденствия. Спасибо… я уже чувствую, как обсыхает лицо, как гладко уходит влага, как стягивается упруго кожа.
Она еще что-то там мямлила тихо, но наш друг уже вышел из ванной, потом из большой комнаты, из номера.
Он спустился вниз. Но тут его окликнули:
- Ты где был? – сказал ночной хаусмен, уже заступивший на дежурство. – Тебя тут все искали. Но уже все ушли.
- Я… я… в башне королевы был, - ответил Павел, тут же солгав, - гладильную доску натягивал.
- Да ты перепутал! Башня королевы сейчас на ремонте… ты был, вероятно, в башне короля. Их все путают здесь. Они стоят вместе внешне, но лифты разные внутри.
4.
Жирная смазка творила чудеса на самом входе. Втирая жир в сухую поверхность, наш хаусмен тер ее до крайнего блеска. Он как великан стоял прямо в узком проходе центрального входа. По зданию легко можно было определить рыцарский стиль и внутри тоже. Вот он и натирал жиром все эти твердые с набалдашниками и острые, как пики, металлические поверхности декоративной решетки, которая обвивала вход внутри со всех сторон. Упираясь твердо ногами в стремянку, он стоял на высоте и воображал тут же себя неким рыцарем в доспехах. Он стоял так со своей техникой около самой пропуск-вертушки из стекла (войти можно было, а выйти – проблематично). Он здесь представлял себя внутри на верховой лошади, при неком торжественном выезде.
Он сильно вошел в такой образ, что потерял ощущение реальности. Но тут вдруг раз!.. Бац! Дети бегали в холле, пока их родители что-то там оформляли на ресепшн. Один из них выбежал на улицу, не поскользнувшись, а второй следом тут же вдруг на ходу зацепился за стремянку и она – бац!.. рухнула на пол. Наш Павел успел только вцепиться в черные прутья наверху решетки, как в гриву коня, который будто бы вскочил на дыбы!..
Крики вокруг привели его в чувство. Он быстро спрыгнул вниз на пол, пришел в себя и осмотрелся. Швейцар поднял ребенка с пола. К сыну быстро подбежали родители. Он стонал. Папа выругался матом, а мама начала вытирать слезки своим платочком. – Больших ушибов вроде бы не было. Охранник поднял стремянку. А наш хаусмен, испугавшись, извинился и отошел в сторону в поисках тюбика с жиром.
- Стоять! – скомандовал тут охранник.
- Ты че? – ответил Павел.
- Стремянку забери! Она у тебя сногсшибательная, - пошутил он и потом добавил, - иди лучше работай в глубину холла. А здесь потоки людей, видишь какие! Нельзя долго концентрироваться на входе.
- Хорошо. – ответил наш работник, а про себя подумал: «Не только потоки людей, шаловливых детей, но и носорога! – Никто не видел, как между детьми пробежал носорог-призрак. Этот козел промчался так быстро между ног стремянки, что я едва успел краем глаза его заметить и тут же вцепиться в черную решетку, которая завибрировала почему-то заранее по всему своему окружающему переплетению.»
Наш герой быстро прошел в глубину центрального входа. На ходу мимо ресепшн со стремянкой в руках он увидел, как за стойкой ему улыбнулась Ирина. Она подмигнула ему дружелюбно, а он тут же вспомнил, как она в лифте неделю назад задрала длинную служебную юбку и показала свои ноги ему.
В глубине холла Павел натирал жиром металлические поверхности. Тут были различные таблички, светильники, фигурные кронштейны из прутьев, красивые выключатели, стоял даже конь в доспехах в натуральную свою величину. Он тер его, но вспомнил опять Иру, ее ноги, юбку, лифт. Но тут вдруг он вспомнил другой случай в том же лифте, два дня назад. – Тогда в лифт вошла женщина с корзиной, заполненной какими-то растениями. Колючие стебли их отпугивали желание потрогать их цветочки.
- «Что это?» - спросил тогда он ее.
- «Это саженцы девиктории.» - ответила тогда она.
- «А что вы там делаете? – спросил Павел. - На этом этаже-Т?»
- «Там у нас цветочная лаборатория. Там мы выращиваем рассаду, молодые растения, зеленые побеги… стебли, почки… для взросления.»
Но ее ответ тогда полностью не удовлетворил нашего хаусмена. - «Интрига…» Все этот этаж-Т называли техническим. Он находился между первым и нулевым этажом. На нулевом этаже он как раз сейчас и стоял (холл с высокими потолками). Но тут вдруг он почувствовал легкий толчок. Он обернулся.
- Что ты тут стоишь долго? – сказала быстро Ирина, проходя мимо. – На тебя уже охранники косо смотрят. Здесь стоять долго без движения нельзя.
Она ушла, а он быстро сменил позицию. Он переставил свою лестницу-стремянку ближе к лобби-бару. Тут огромные зеркала покрывали всю ширину стены за гостевыми лифтами. Они внутри себя фантастически расширяли обычно узкое пространство, которое было заставлено креслами, столиками, диванами, торшерами… Казалось, сами зеркала просили его, чтобы он вытер пыль с их гладкой поверхности. И он тайно желал здесь продолжить тренинг зеркального эфира. И он уже представлял, как будто бы делает круговые движения своим телом, надавливая на их поверхность. И он уже начал получать наслаждение от всего этого, от пребывания в холле. Он понимал, что запрет на присутствие здесь простых людей давал ему новые ощущения. Он натирал поверхности и тянул время. Он оттягивал момент конца своей работы. Он даже вспомнил, как одна из супервайзеров хозслужбы сказала ему вчера: «Павел, ты тянешь время. Почему?.. Ты тянешь время всегда, когда выполняешь задание – почему?.. Мы просмотрели по видеокамерам, как ты работаешь и проверили, чем конкретно занимаешься во время исполнения задания…» - Вчера ее фраза просто возмутила нашего друга. Ее слежка за ним просто привела его в ярость!.. Он уже почувствовал полную готовность разрядиться. Но почему-то промолчал.
Переполненность зеркальным эфиром в глубине холла расширяла невообразимо объемы помещения. Павел наслаждался здесь от простого присутствия, он натирал жиром до блеска гербовые щиты на стене, он воображал себя неким рыцарем. И у него мелькнула мысль: «Еще несколько минут и я закончу.» Но тут вдруг его мысли прервали.
- Дз! – раздался звонок на его мобильнике.
- Да, слушаю! – ответил быстро он.
- Паша, надо съездить на Т-этаж и посмотреть, если там выходы на балконы. Надо найти выход к лоджии. Потом их почистить. А то сверху я смотрю, а там очень черный пол.
- Хорошо, сделаю! – ответил наш исполнитель.
Он просмотрел зарядку батареи на экранчике своего мобильника – энергия полностью разрядилась!.. «Почему, когда звонит начальница, он каждый раз полностью разряжается?» - задумался наш работник, но быстро направился к служебному лифту, который находился в коридоре за деревянной с сучками дверью в холле, искусственно сделанной так стильно, как в историческом замке.
Лифт. Кнопки: 5… 4… 3… 2… 1… Т… 0… -1. Он нажал на загадочную кнопку «Т». В гостевых лифтах ее не было. Надо было стать своим в отеле, чтобы попасть сюда (но тружеником, техническим работником).
Павел с опаской вошел на Т-этаж. Трубы, инженерные коммуникации, угловая вентиляция, квадратные навесы, забетонированные окна, какие-то железные конструкции мешали тут продвигаться вперед в полный рост. Ломка пространства уничтожала тут любые стремления. Но угол за угол, труба за трубой, он вышел на какую-то маленькую площадку. Все двери были наглухо закрыты. Тут все сжимало и давило. Убогую бело-черную обстановку нарушала только серебристая фольга-изоляция, которая ослепляла своим мутным блеском… но в некоторых местах кто-то ее физически отодрал. Тут было ни тепло, ни сыро… ни чисто, ни грязно… было как-то тревожно не по себе.
«Наверное, это логово того злого носорога-призрака, - подумал медленно наш искатель, - скорее всего это ловушка для…» Но тут вдруг – бац!.. он мгновенно потерял сознание… Глубоко внутренний мир был не для него. Но личный автоматизм двигался еще нестабильно в тылу. Хорошо иметь в настоящих запасах надежный старенький мобильник (второй) со звуком и вибрацией «дззззззз…»
…Цветная подсветка в темноте творила чудеса перед торчащей вверх башней Олимпийского огня. Прямо перед ней у основания, в бассейне, как в открытой белой тарелке, но в темноте водные струи резко били снизу-вверх. Вверх!.. Вверх! Опять вверх! Они быстро шли в рост!.. Также в ширину образовалась целая стена – завеса из воды – ширина нарастала под музыку. Тут гибкое… текущее, как по волшебству, становилось визуально твердым, стоящим, прекрасным.
Одна «стена» - красная, другая – желтая, следом - синяя, потом – зеленая, оранжевая, сиреневая!.. Вода стремглав била в рост. Одна «стена» сменяла другую, развиваясь в росте и ярком цвете. Так, их серия создавала разноцветную симфонию – музыкальная мелодия в ритме поддерживала этот водный каскад… Поющие фонтаны здесь завораживали дух!
Наши любовники любовались здесь чудесной атмосферой цветомузыкальных фонтанов около водной чаши у подножия Олимпийского огня. Павел снимал на видео в темноте весь процесс, держа руками впереди свой планшет. А Ира стояла сзади, прижавшись пузом к его нижней части спины. Она обхватила его руками и радовалась новым ощущениям, держа его крепко в процессе чудного действия. Она овладела им, как и хотела еще с того самого лифта, когда она дерзко так задрала вверх свою юбку.
Она мечтала, обнимала его в темноте, а люди кругом на площадке толпились, восхищаясь чудными потоками цвета и звуков. Дополнительные краски создавали дети, которые бегали с цветными ушками в темноте… они светились и мигали в темном окружении, а их эмоции рядом впечатляли до предела восторга.
Струйки воды играли и Ира в такт начала направлять Павла то влево, то вправо, сжимая его все крепче. Такие колебания начали бесить Павла. Но здесь вдруг слева, когда вода упала, он увидел впереди свой чудо-отель.
- Стой! – выкрикнул он.
- А я еще хочу! – настойчиво сказала она.
- Да, вон там, слева, смотри!.. Наш замок-отель, видишь?
- Ого!
Вдали действительно маячил отель в темноте. Но его подсветка в глубине творила чудеса. Маленький сказочный замок вдали то синел, то желтел, то зеленел, то краснел – цвета освещали красочно в темноте его фасад.
- Видишь, как играют переливы?
- Да, да!.. Волшебство в темноте, - сказала она, - наш отель.
- Да, да, да! – подтвердил Павел, и продолжил съемку объекта, погрузившись так в олимпийские образы разноцветных колец, которые повсюду, здесь и там отдавали свои цвета в освещение, в подсветку, в историческое уже разнообразие, в колоритное мерцание. Пять колец вместе так физически чувствовались только здесь, где все и происходило, сверху – три, два - внизу.
…На следующий день с утра как всегда светило солнце. Павел с удовольствием после проведенной ночи шел на работу в отель. А для гостей был еще один вход в здание, но уже с торца. Здесь на внутренней площадке парковались автомобили.
Это был конгресс-центр. Павел поднялся по ступенькам на широкую террасу. Здесь стояли пальмы в коричневых кадках. Он осмотрел светло-желтую плитку рядом, черной грязи вроде бы не было (обычно садовники оставляли после себя земельную крошку).
Стеклянная дверь, вестибюль, рыцарь на коне в доспехах, с щитом и копьем. Наш работник прошел мимо по красно-желтому ковру в большой зал. Когресс-зал тут резко расширял объемы, хотя ни одного зеркала тут не было… хотя ни одной видеокамеры здесь не было (не было ни одного окна). На стенах висели широкие гербовые полотнища: желтые с красными ромбами, синие с зелеными лепестками. Какая-то парочка фотографировалась на этом великолепном красочном фоне. Несмотря на них… наш хаусмен прошелся, и осмотрел темно-желтый ковролин – пятен вроде бы не было.
Он вернулся в вестибюль, где сбоку в углу была подсобка. Он вошел в нее и увидел внутри еще одну парочку: его друг, хаусмен Женька делал массаж одной молоденькой уборщице. Она нагнулась, сидя, а он, расстегнув ей воротник, сзади разминал спину.
- О, вы че тут с утра делаете? – с чувством вины спросил наш Павел, - у вас что, служебный роман?
- Лечебный массаж, - ответил его друг.
- Всухую делаешь? – удивился Павел, - возьми лучше там на полочке крем. Жирная смазка творит чудеса.
- А ты что так рано?
- Да я за пылесосом зашел. Уже ухожу. Надо пылесосить конгресс-зал.
Зал был огромным. Его внутренний объем красочно поражал чувства. Пылесосить наш Павел любил. Длительная монотонная работа погружала здесь его мысли глубоко вовнутрь. Обычно он комплектовал зал, расставлял плотно в ряды красные стулья, выпрямляя их строго вплотную один за другим до самой задней стенки, загружая максимально так физически все свободное пространство до полного его набора в подготовке к какому-либо семинару, к любой нужной пресс-конференции.
Так максимально, глубоко погрузившись в свои мысли от монотонной работы, наш хаусмен вспомнил один случай, который приключился с ним в развлекательном тематическом парке, находящемся по соседству, но с другой стороны отеля на прилегающей рядом обширной территории.
Его чувства воспламенила одна девушка, которая работала там аниматором, развлекая гостей, направляя их к различным аттракционам, возбуждая в их душах необыкновенное воображение, и еще расслабляя их также после некоторых физиологически ужасных каруселей, качелей, эффектных горок со своими взлетами и стремительными падениями в пустоту. Она, как добрая фея, изменяла возраст людей, снимала все возрастные ограничения, омолаживая стариков физиологически до молодого состояния, доводя ленивых молодых людей до активного состояния вестибулярного аппарата, обновляя женщин и мужиков до приятного культурного состояния, исцеляя также некоторых переослабленных детей, юношей и девушек до удовлетворительных ощущений, вселяя твердую уверенность даже инвалидам.
- Вы тут первый раз? – спросила она Павла.
- Да, я работаю в отеле, для нас тут вход бесплатный, как абонемент, как на хоккей местного клуба «Сочи».
- У нас тут не клуб, а Сочи-парк!.. Но все равно для вас тут все включено тоже! Любое развлечение здесь в шаговой доступности.
Эта юная фея стояла в платье бордового цвета с чисто белым фартуком. На голове у нее была маленькая голубая корона, которая красиво подчеркивала золотистый цвет ее волос. «Принцесса!» - подумал наш посетитель.
Но на ногах у нее были туфельки-лодочки. А чуть выше пяток маячил лейкопластырь. Он ясно выделялся на загорелой коже ног, прикрывая так мозоли от длительной работы на ногах. «Золушка!» - решил тут наш друг.
В руках она держала желтый шар и волшебную палочку. Павел начал ее фотографировать. А она ему:
- А мы что больше не увидимся?
Так они разговорились. Эта девушка оказалась из Санкт-Петербурга, она болеет за футбольный клуб «Зенит», здесь она уже целый год работает как артистка. Зовут ее Светик. Работает допоздна, на подготовке… тренинги, проработка сценариев, выступления в команде, сопровождение гостей – все это ей безумно нравится. Но тут вдруг она решила дать совет.
- У тебя много женщин. Тебе надо выбросить их из головы.
- Светик, а ты откуда знаешь?
- Забрось их назад в зеркало! – вдруг продолжила она неожиданно так, не обращая внимания на его вопрос.
- Назад в зеркало?! – повторил он за ней с большим удивлением. – В зеркало?
- Сконцентрируйся на одной девушке, - продолжила эта юная фея, - тогда я тебе дам особо волшебную палочку воспоминаний, изымая только заточенный эфир из плена… извини, эфир из зеркала. Вес моего подарка сможешь понять не только постепенно.
Она что-то так увлеченно говорила, а он обалдел от ее необычных слов, сознание его затуманилось… А она еще продолжала в том же духе: - «Особо сосредоточенный аутсорсинг… внешняя часть подряда, но передача услуги… вовнутрь…»
Значение ее слов мало доходили до него. Эта фея со своей волшебной палочкой вдруг попыталась ткнуть прямо в его лоб между бровей, так сказать, в третий глаз (в переносицу!..). - Но в момент, он приподнялся на носки, оторвав пятки от земли. У него мелькнула мысль «почему ее корона так блестит? – надо взглянуть сверху!» - стоп!.. Как будто его реально кто-то дернул так вверх!.. Резко так на 10 сантиметров вверх!
И она в фокус промахнулась быстро!.. Ее волшебная палочка попала в его нос, но, соскользнув так вниз, ударила внезапно в зубы! Она вдруг так неожиданно пробила зубы. Она так остро выбила случайно два передних зуба сверху – айц!..
Боль стремительно пронзила чувства Павла. Он взвизгнул, испугался. Но какой-то туман помешал точно понять… Но тут вдруг еще – тыц!.. Кто-то сзади тупо ударил в спину!.. Он устоял. Но обернулся. Никого не было! – Он повернулся вперед. А эта фея тоже исчезла куда-то!.. Он только услышал ее слова вдогонку «…удивительная комплектация… Зеркально-мозговая…»
Так, пылесося темно-желтый ковролин, вперед-назад, чуть в сторону… опять вперед, Павел вспомнил всю эту волшебную историю. Но тут вдруг на его мобильник позвонила координатор хозслужбы – она тут, как и тогда, вернула его так назад в настоящее сознание, к работе.
- Дз-з!
- Слушаю! – быстро ответил хаусмен уже тут.
- Теперь тебе подняться надо в номер люкс, срочно пятна убрать на полу возле окна у кровати.
- Все! Понял!.. Сделаю! – как всегда решительно в доверие согласился наш работник, наш верный исполнитель.
5.
Лифт. Подъем. Этаж. Номер люкс. Магнитной карточкой наш Павел открыл дверь в номер. Люкс в гостинице он не любил из-за чрезмерного обслуживания, осуществления точного порядка вещей – да и права на пользование люксом имели порой невежливые, грубые, холодные, крикливые люди. Приходилось драить его по высшему разряду и горничным, и хаусменам.
Потихоньку открыв дверь, он вдруг растерялся от неожиданности. Внутри кругом были горничные (человек 15), все в сборе!.. Они набились так плотно здесь внутри около зеркала, перед шкафом-гардеробом, что продвинуться к окну было невозможно. Оказывается, супервайзер хозслужбы проводила тут тренинг высшего класса по оборудованию, обслуживанию и по комплектации такого люкса. «Что делать?.. Как тихо пройти?»
Продраться сквозь женские тела втихую было трудно, но Павел в наглую продавил себе проход!.. Одна девушка вдруг упала на кровать, другие, к удивлению, поддались и быстро уступили, прижавшись друг к дружке, к стенке, к шкафу. «Я вам сам сейчас мастер-класс исполнения покажу!..»
Но, несмотря на дикий бег своей мысли, наш герой, наоборот, затормозил и извинился быстро, и сразу же нагнулся за кроватью у окна, и начал отдирать пятна на ковролине. Работу свою он делал быстро, даже рьяно, растирая потом место спотексом, доводя затем его чуть ли не до влажного блеска, освежая окончательно процесс до приятного запаха шампуни, до цветочного аромата. Девушки сначала встрепенулись в эмоцию, но затем просто наблюдали за ним молча, и потом переключились на действия тренера-супервайзера.
Сделав дело, Павел присел на ковролине, прислонившись к кровати. Он работал быстро с полной самоотдачей, особенно если пятно было ржавого цвета, а не винного, как обычно.
- Устал? – тут вдруг спросила его горничная, которая стояла рядом, прислонившись к широкому в люксе подоконнику.
- Нет, - ответил Павел, подняв голову, обнаружив вдруг ее ноги рядом, - еще нет.
Тут он увидел, что окно открыто. Солнечная погода вносила в комнату тепло и звуки автогонок на скоростных болидах «Формулы-1»:
- Ууу… жж!.. уу!.. Дз-з-з! Круговая трасса располагалась рядом. Петляя между дворцами спорта, она как раз тут выходила своим поворотом под пешеходными мостами в визуальную близость отеля. Тут гонщики в своем ралли сбрасывали скорость до 160 км/час на повороте, и далее, газуя своей мощью, выходили на финишную прямую, ускоряясь в два раза в борьбе до максимальных пределов: «Ууу!.. уу!»
Гоночные звуки творили чудеса. В Сочи приехало много иностранцев на три дня. В олимпийском парке соорудили трибуны вкруговую… вдоль всей трассы: желающих поглазеть на скоростное зрелище было очень много. В отель пригласили дополнительно еще целую команду официанток. Но наш хаусмен рвался из отеля на эти захватывающие, всемирно известные гонки. Желание было одно – посмотреть на это впервые!
Жужжание вносило необычайное оживление в октябрьскую жизнь черноморского побережья в Адлере, в работу всех структур, обслуживающих эти автогонки. Теплый октябрь здесь становился удивительно жарким до + 25 градусов Цельсия. Он раздевал гостей до шорт, а купающихся на пляже обнажал почти до голых тел. В максимальной работе без выходных Павел все-таки нашел минутку уединения и связался по привычке в соцсетях со своей четвероюродной сестрой, которую любил очень.
- «Привет, Даша!»
- «Привет, мой родной!» - сдержано, как обычно, отвечала она.
- «Даш, ну, когда ты мне уже напишешь «Привет, мой родной носорог!» - Я так хочу этого!.. Просто подыграй мне!»
- «Я и так тебя люблю, мой братик!» - сдержано, как всегда, продолжала отвечать она.
- «Тут у нас в Сочи праздник! Наконец-то, открылась Формула-1. – восторгался наш Павел, - приезжали даже губернатор и президент на это событие! У нас на работе в конгресс-зале залили все шампанским, на своем фуршете. Но я отодрал все пятна на ковролине, - похвалился наш любовник, - пришлось даже вакууматором всю ночь чистить весь пол. Но самое чудесное было в воздухе. Над торчащей вверх башне Олимпийского огня кружили самолеты в воздухе. Они делали быстрые пируэты. Я даже подумал, что они круговыми движениями на низкой высоте делают мертвую петлю – но вдруг так быстро, оказалось, что это сердце, что это воздушное сердце… два военных самолета так спикировали по краям, а третий вдруг сбоку пронзил насквозь это сердце, он неожиданно, как стрела, пролетел внутри него!.. белые газово-воздушные следы в голубом небе. Чудо и только! – радовался в сети наш очевидец. – Я все заснял на видео из окна отеля. Они сотворили чудо в действительности. Даша, Дашенька, Дашуля, зайди ко мне на страничку и посмотри это изумительное видео. Там же увидишь другое видео: сами автогонки в процессе из окна башни короля, аттракцион «Квантовый скачок», и как народ после Формулы расходится. А еще дом на набережной в центре Адлера, весь покрытый зеленью.»