Редкий начинающий сочинитель не соблазнится и не попробует свои творческие силы в жанре традиционной японской поэзии хокку.
Что особенно подкупает в этих небольших классических произведениях, так это простота, лёгкость
и доступность их написания.
Во-первых, абсолютно нет нужды ломать голову над соединением рифмованных строк, занимаясь подбором ясных и неясных созвучий. В хокку напрочь отсутствуют какие-либо рифмы.
Второй важный момент: здесь всего три строки, а это ещё один большой плюс.
Эти три коротеньких строчки содержат всего-то семнадцать слогов. То есть практически одну полноценную с довеском.
Что касается смысла, то он чаще всего должен уместиться в два-три слова одной строки.
Задание, надо прямо сказать, только для любителей выражаться кратко и однозначно, используя классическую формулу написания хокку: пять слогов в первой строке, семь – во второй, и снова пять в третьей.
Что можно выразить в двух словах: либо наличие какого-нибудь предмета, либо его отсутствие, обозначить происходящее событие.
Бедненько, надо сказать: ни тебе причастного оборота, ни деепричастного, куда уж тут гиперболу или сравнение где-то сбоку пристроить. Приходится на всём экономить: на громоздких прилагательных, на наречиях, на числительных, даже порой на глаголах. Чем прикажете жечь сердца людей?
Возмём, к примеру, цаплю. Поместим её в камыши или заросли тростника. Присыпем всё это действо снегом с горы Фудзиямы. А для красоты картины ещё цветущую сакуру добавим.
Вот теперь, по мнению автора, сочинение состоялось.
Но можно ли подобное произведение считать японским хокку. Если написано на русском языке,
то скорей всего его следует считать русским хокку, если на бурятском языке, то - бурятским хокку.
Всё, что написано не на японском языке и не переведено с него, не есть японское хокку, а лишь украшенное, как новогодняя ёлка, подражание ему.
Творческий процесс написание хокку можно, в какой-то степени, сравнить с приготовлением японских суши у нас в России.
Видимо, поэтому «японских поэтов», так же как и умельцев приготовления суши у нас в тысячу раз больше, чем в самой Японии. Мы могли бы все наши «творения» экспортировать в «Страну восходящего солнца» в обмен на их бытовую технику и автомобили.
Зачем «заморачиваться» над вопросами: под каким углом нарезается тушка рыбы, где взять бамбуковый коврик, что такое «ошиваку», как правильно варить рис, какая конкретно и какой свежести используется рыба?
Так и хочется задать провокационный вопрос, а что, по вашему мнению, легче сделать: написать настоящее японское хокку или приготовить настоящие суши и роллы?
Если следовать традициям кулинарного искусства Востока, где учитываются такие мелочи, как температура рук повара и немаловажное значение имеет качество воды.
То что-то скатанное на разделочной доске и слепленное из переваренного риса, нельзя считать тем продуктом, которому мы дали столь высокое звание. Чтобы гордо именоваться «мастер суши» необходимо всем тонкостям своего дела учиться три года и иметь профессиональную практику в хорошем ресторане.
Если с материальной пищей более-менее всё понятно, то самое время перейти к духовной.
Начну издалека.
До пятого века нашей эры японский язык был исключительно разговорным и письменной формы не имел, поэтому для письма японцы заимствовали в Китае специальные знаки – иероглифы. Они так и назывались «китайские знаки» или «кандзи». Позднее японцы создали свои японские иероглифы, называемые «кокудзи».
В результате этого смешения, используемые японские иероглифы могут иметь до десятка различных чтений. А как правильно их читать зависит от вкладываемого смысла, сочетания с другими (соседними иероглифами) и даже от места в предложении. Поэтому, чтобы правильно прочесть написанную строку, необходимо просто выучить конкретные «конструкции».
Само количество иероглифов, конечно, огромно, но для повседневного использования достаточно чуть более двух тысяч. Именно столько должен знать выпускник средней японской школы.
Внимательный читатель обязательно заметит, что при переводе на русский язык японские хокку абсолютно не выдерживают принятую форму в японском языке.
В этом-то и заключается сложность перевода иероглифов, ведь они обозначают сразу целое слово, а не отдельные слога или звуки.
Приведу лишь одно из творений японского поэта семнадцатого века Мацуо Басё:
фуру икэ я
кавадзу тобикому
мидзу но ото
Если же взглянуть на дословный литературный перевод, то получится нечто иное:
Старый пруд!
Прыгнула лягушка.
Всплеск воды.
Если воспользоваться помощью переводчика и перевести своё красиво составленное хокку на японский язык, а затем снова на русский, то в результате получится что-то отличное от первоначального варианта.
Можно снова редактировать свое творение, «причёсывать», «приглаживать», «подстригать», менять слова местами, переставлять иероглифы. Но всё это будет не более чем подгонка под результат.
Всё легкое на первый взгляд вдруг оказывается не таким уж и простым.
«Восток – дело тонкое», как любил часто упоминать, один известный киногерой популярного у нас боевика.