И вот изъяны на виду.
Над всеми властвует Чума.
Но горько будет королю
Пить красное вино до дна.
Эндель был уже далеко не молод. Его лицо, стянутое кожей, покрывали многочисленные морщины. Из-под золотой короны, обрамленной кровавыми рубинами, виднелись седые, точно сосульки, локоны. Усыпанное драгоценностями одеяние, сшитое темными безвольными пешками королевства, не могло скрыть безобразное тело и душу старика.
Под гнетущим страхом слуги между собой переговаривались, что без царского наряда пожилой властитель мог бы сойти за старого дряхлого бедняка, которого все не устраивает. Так и было – Эндель ворчал на каждом углу, что жизнь поступила с ним несправедливо, а все ангелы ответят за это в райской обители. Но некто распорядился иначе, ведь он являлся правителем с самого рождения, от его слов зависела судьба целого мира. Но Эдель танцевал под оскверненную музыку флейты и совершал ошибку за ошибкой, вместо того, чтобы преподнести себя как мудрого и смышленого политика.
- Немедленно лишите этого шута головы! – король яростно выплюнул приказ, после чего возвел руки над головой. – Есть на свете человек, способный удивить меня?!
- Видимо, нет, ибо вы, ваше величество, сами склонны нас поражать своим чудным умом! – отозвался незнакомец, беспрепятственно вошедший в тронный зал, наполненный тихими стонами и мольбами казненных жертв.
Откуда он явился – никто не знал. Точно сошедший с неведомой картины ангел, человек гордо миновал растерявшуюся стражу. Светлые волосы заплетены в пучок, руки скрещены на груди, а на слегка разрумянившемся лице играла странная усмешка.
- Мое имя Амедо. Я чтец. Если вы будете благосклонны ко мне, то поведаю весьма занимательную историю, стихотворение, древнее сказание.
- Хах, чтец. Вы слышали? – обратился король к придворным. Судя по всему он ждал некой поддержки и глупых усмешек, коих не последовало. – Давай, - Эндель раздраженно махнул рукой, трясущейся от старости.
- Ваше величество, прошу внимать моему сказанию о Чуме, давнем друге, - Амедо, убрав руки за спину, скривил бледные губы и начал:
«Во благо всякому народу,
Где кровь пролита сквозь века,
Сидел в плаще и говорил уроду,
Что золото зарыто у костра.
И отголосок алых фрезий*
Чуме напомнил ферму в той глуши.
Девица, что покоится в туманной бездне,
Бросает якорь в море – больше нет души.
Она вбирает все недуги, давая остальным лететь на свет.
Грехи и злобные потуги превращает в снег.
И каждый сон полоской темной окропляет холодом завет
Из бочки…»
- Казнить его! – закричал от злости Эндель, чьи глаза, словно у беса, горели безумием.
- Ваше величество, коль я обязан умереть, то позвольте мне узнать, за что? – будто ничего и не произошло, учтиво и с неким притворным благоговением задал вопрос чтец.
- Я каждый день убеждаюсь, что на свете уже не осталась ни одного человека, который бы смог заставить моего дорогого супруга искренне улыбаться и восхищаться, - задумчиво ответила королева. Белокурая молодая красавица, не подходившая королю ни по возрасту, ни по характеру, нежно гладила мужа по костлявой руке, ласково обратившись к нему: - Сохрани жизнь, ведь у него была такая завораживающая речь, а ты даже историю до конца не дослушал.
- Я вам могу привести своего лучшего друга. Того, о ком говорил, - неожиданно холодно и грубо отозвался Амедо.
- Кто он? Впрочем, не важно. Если Чума сумеет поразить меня, то я оставлю вас двоих в живых, если нет, то головы не сносить! – Эдель провел пальцем поперек горла, дав понять чтецу о своих кровавых намерениях в противном случае.
- Благодарю, ваше величество, - лицо Амедо озарила странная улыбка, после чего он откланялся и, постукивая каблуками, ушел.
- Чем тебе понравился его рассказ? – небрежно спросил король у Аймы*.
- Он вызвал, скорее, интерес. Ты знаешь, что я терпеть не могу незаконченные истории, - королева взглянула на дверь, через которую чтец покинул зал. – Когда он говорил о золоте и девушке, мое сердце неистово забилось.
- Я даже знаю, почему, - Эндель схватил ладонь супруги и поцеловал ее. – Ты неравнодушна к драгоценностям, как и я. А девушек просто не любишь из-за их возможной красоты.
- В таком случае предлагаю заказать короны у мастера.
- А есть ли вообще то золото, о котором мальчишка говорил? Узнаем завтра, все узнаем, - наклонившись, Эндель шепотом произнес: - А потом казним, чтобы букашки не путались под ногами.
В голове у Аймы пронеслось: «Не к добру», но мысль мгновенно улетучилась из сознания.
Всю ночь королева ходила по царской спальне, нервно поглядывая на храпящего супруга. Она не могла уснуть, чувствуя, как что-то гложет изнутри. В то же время женщина была обеспокоена незавершенной историей Амедо.
- Да что со мной такое? – резко открыв занавеску, Айма, заколдованная красотой утреннего рассвета, приросла к мраморному полу.
Напротив окна находился густой лес, куда аристократия ездила охотиться, и заброшенный особняк, что все обходили стороной от греха подальше, ибо среди народа поговаривали о нечистых силах, обитающих там. Сколько бы зим и лет Айма не жила во дворце, ее никогда не покидало мерзкое ощущение того, что за ними кто-то наблюдает из загадочного опустелого поместья. И в тот миг ей показалось, будто чья-то человеческая тень промелькнула в окне, заросшем мхом и паутиной.
Прядильщицы записали на пергаменте очередной день. Яркое солнце, будто раскаленный медный металл, приветствовало всех обитателей королевства. Лазурное небо не предвещало беды и горя, которые, словно посланники ветра, мчались поскорее обрушиться на все живое.
Тем временем во дворце царила суета. Король с супругой не могли найти себе места, все время размышляли и ожидали прихода загадочных гостей. Энедль вечно ворчал:
- Когда уже эти неприкаянные явятся? Мне надоело ждать! – возмутился он, как услышал шаги позади.
В тронный зал вошли с торжественной улыбкой Амедо и человек в черной мантии, лицо которого было покрыто непрозрачной тканью. Когда два гостя остановились перед царствующей четой, то лишь чтец поклонился паре. Незнакомец в темном небесном плаще не проявил знаков уважения и благоговейного страха к властителям.
- Я полагаю, вы и есть тот король, которому приходятся по вкусу казни и отрубленные человеческие головы. Никогда не задумывались, что и вас может постигнуть такая участь? – низкий женский голос тихим громом прокатился в громадном зале. Чума сбросила капюшон, открывая молодое девичье лицо с длинными, как алые яблоки, волосами. Прищурившись, она с нескрываемым презрением наблюдала за реакцией Энделя, пытаясь, как показалось придворным, рассмотреть его отвратительную душу.
- Дрянная девчонка смеет мне дерзить! – вспылил король, он был уже готов отдать заученный приказ, дабы топор палача принял в жесткие объятья новую жертву, но следующие слова Чумы его остановили.
- Вы ведь хотите, чтобы я удивила, поразила своим умом благородного царя, разве не так? – в ее словах можно было уловить нотки пренебрежения и безразличия. Девушка продолжила речь после того, как король снова уселся на золотой трон, построенный на костях. – Я маг и алхимик, но ничего не смыслю в шутовских затеях.
- Что за золото около костра и почему ты говоришь с уродцами? – неожиданно для всех задала вопрос Айма, на что Чума ехидно улыбнулась.
- Право, королева, это метафора, которую писатели любят использовать в своих произведениях. Человека ценят не за тело. Оно постареет, а после смерти, и вовсе, будет изъедено червями. Другое дело душа. Когда она чиста и незапятнанна, это слишком ценный подарок, не находите? Вы сами ответили на вопрос изначально – золото черного цвета зарыто у костра.
- Черного? – Айма недоверчиво изогнула тонкую бровь. – Тогда где?
- Увы, поведать тайну не могу. Не стоит удивляться, это личное, - внезапно Чума достала серебряный с изумрудами кубок, на боковой стороне которого были выгравированы ворон и змея. – Он обладает чудными свойствами, но отдать его я тоже не в силах, - переминаясь с ноги на ногу, девушка хихикнула.
- Это вздор! Прекрати показывать свои безделушки и удиви меня, иначе ты увидишь, как презренное тело твоего друга будет болтаться на веревке!
С витиеватым узором факелы, освещающие громадный зал, неожиданно для всех потухли. Темно-бордовые шторы, словно вино, волшебным образом зарыли окна, дабы дневной свет, несущий тепло и защищенность, не проникал в царское помещение. Постепенно начали являться жуткие тени из закатной страны – туманные призраки прошлого. Они шептали, приказывали и пугали. Тьма зазывала в свои покои грязные души, распространяя по залу едкий запах мертвецов.
Через несколько мгновений Чума щелкнула пальцами, и жители кладбище исчезли. В ладонях девушка сжимала медный нож с острым лезвием и серебряное кольцо.
- Кинжал может избавить от горя, радости и жизни только тело, душа же будет существовать. Кольцо, надетое на палец, придает красоту руке, но не внутреннему миру.
- Мне надоело! Я не вижу никакого смысла твоей пустой болтовни.
- Из-за ярости и не услышишь, - прошипела девушка. – Вас всех интересует лишь роскошь. В добрых деяниях короля присутствуют лишь приносящие вред злодеяния. Почему же ты всех казнишь? Думаю, никто и не догадался дать окончательного ответа на данный вопрос, а ведь все так просто. Пожалуй, стоит открыть карты всех мастей, - Чума высунула язык и посмотрела на властителя из-под прикрытых глаз. – Ты не терпишь, если кто-то превосходит тебя по уму, красоте и доброте, знаниям. Просто уничтожаешь людей за ум и рассудительность, так как хочешь стать первым во всем. Заслуживаешь смерти лишь ты, бездарный король, ибо для Бога являешься жалкой пылью и соринкой.
- Казнить эту несносную девицу, ничтожество! Зря родители и ангелы даровали ей жизнь! – прохрипел Эндель, вскочив со своего трона.
Чума на это лишь хитро улыбнулась, обнажив перед всеми острые клыки, точно змея перед нападением. Внезапное сладкое пение остановило стражников, крепко сжимающих из стали мечи. Каждое слово крохотной баллады заставляло слушать дальше и испытывать страх вперемешку с наслаждением.
«Ядовитое дыханье околдует, удивит.
Встреча на лугу с бедою призовет лишь беса.
В городе немедля кара ранами вас убедит.
Странный всадник тихо едет с косточкой из леса.
А посланники сбегутся на молитву Хель*.
И давно вино из яда царское испито.
Люди с криком унесут под воду колыбель.
А Чума посмотрит на людей сердито...»
Как только прозвучали последние слова, наполненные горькой тайной, вышедшая из оцепенения стража побежала к девушке. Закрыв глаза, Чума надела на кинжал кольцо и испарилась. И лишь кубок с глухим шумом приземлился на деревянный пол.
- Хм, обронила свое дорогое сокровище, - процедила Айма.
Точно сам не свой, король взял чашу и резко повернулся к Амедо, с презрением выплюнув каждую фразу:
- Твой друг девчонка? Неудачную дружбу завел. И почему ты говорил о ней в мужском роде? – старик приблизился к лицу несчастного чтеца и, смакуя каждое слово, продолжил: - Она оскорбила меня и кинула тебя на растерзание. Жестоко, верно? – Эндель присвистнул. – Чтецу придется платить вдвойне. Казнить завтра на площади с утра – чудесное представление. Палач с удовольствием будет сдирать твою шкуру.
Не дождавшись приказа, стража поволокла Амедо в темную обитель, где властвовали крысы – тюрьму.
- Налейте мне вина в этот кубок! – крикнул Эндель и, взяв под руку супругу, пошел в свои покои, предвкушая грядущие удовольствия.
Примечания:
*Фрезия - род африканских многолетних травянистых клубне-луковичных растений семейства Ирисовые. Иногда их называют «капскими ландышами».
*Айма – с еврейского – золотое яйцо.
*Хель - в скандинавской мифологии богиня подземного мира Нифльхель, одно из трех чудовищ, порожденных великаншей Ангрбодой от бога Локи.
Вторая часть - http://www.proza.ru/2015/02/22/1013
З.Ы. Немного переделала эту историю. Сюжет и события такие же, но больше описаний и другого. Первоначальные варианты I - http://www.proza.ru/2014/01/08/2387 и II - http://www.proza.ru/2014/01/12/2273 частей.