Очень интересное учереждение. Торгмортранс существовал при Морфлоте СССР и имел свои управления во всех 17 морских пароходствах. Торгмортранс ведал торговлей, общественным питанием в портах, обеспечением судов продовольствием в том числе и иностранных. В ведении Торгмортранса находились магазины "Альбатрос" и "Каштан" где торговля была по чекам Внешторгбанка и за валюту.
А еще в ведении Торгмортранса находились припортовые рестораны «Бригантина», «Гольфстрим», «Атлантика» , «Приморье» и другие.
Еще Торгмортрансу принадлежали гостиницы моряков,они же ДМО(дома межрейсового отдыха),они же «Бич Холлы». В СПБ,на Гапсальской улице такая гостиница существует по сей день, хотя давным давно сменила хозяев.
«Жить хорошо.А хорошо жить еще лучше». Сотрудники Торгмортранса жили хорошо и еще лучше,хотя сами в загранплавания не ходили,почти не ходили.
Зяма Крендебобель вырос в классическом дворике старой Одессы.
В 16 лет Зяма задался вопросом из стихотворения Маяковского «Кем быть?».
Выбор был небогат. Моряком ,вором,разное. Моряки жили хорошо,привозили из заграниц жвательную резинку и отрезы ткани,но судя по рассказам соседа,боцмана Аркаши,не все в море было гладко. То качает,то скрипит,то капитан смотрит косо,то замполит требует законспектировать исторические решения ХХIII съезда КПСС. На берег-только по трое,как в рюмочную.Первый отдел,таможня,а главное работать надо.Не только работать,но и учиться,желательно в Высшей мореходке,целых пять лет на казарменном положении.Потом по семь месяцев без дома,без семьи.
Нет,море не для Зямы.
Вором-гораздо проще.Учиться не надо,работать не надо,достаточно продолжать болтаться по улицам и пляжам в той же самой компашке и завести дружбу с пацанами с Молдаванки.
Но,судя по рассказам соседа,дяди Жоры,трижды судимого и авторитетного гражданина,там тоже не все гладко.Точнее гладко до тех пор,пока за тобой не закроются ржавые двери и закрепят засовы Одесского ИВС.
Далее совсем неинтересно. Перспектива поездки за казенный счет в холодную республику Коми Зяму не прельщала. От уличной кодлы надо держать безопасную дистанцию.
Куда тогда податься? По стопам дяди Фимы. Дядя Фима жил в огромной квартире с видом на море,имел личный автомобиль «Москвич»,новая модель,купленная по совету друзей, и работал в системе «Торгмортранса». Квартира дяди Фимы напоминала музей и ломилась от заморских чудес,несмотря на то,что сам дядя Фима в море не ходил,а всего лишь был товароведом в магазине «Альбатрос». Вот это человек-кумир и наставник молодежи.
Решение Зямы подать документы в Одесский Институт Народного Хозяйства горячо поддержала Зямина мама,Ребекка Исааковна,и горячо любимая Зямой тетушка Фаина Исааковна.
«Пгекгасный институт,мальчик получит там отличное обгазование. В пгиемной комисси габотает наш давний дгуг Лев Моисеевич,он поможет с поступлением».
Стал таки Зяма студентом Института Народного хозяйства.
Дела шли преотличнейше.Учеба не очень сложная и напряженная,практики в «Торгмортрансе» под крылом дяди Фимы,к 4-му курсу гарантированное место при портовой продбазе,где экипажи судов ЧМП получали продукты питания на «коллпит» перед уходом в дальний рейс.
Налаживалась и личная жизнь в лице однокурсницы Маши Финкильштейн. Перед выпуском сыграли свадьбу в день, предшествующий дню субботнему.
Спустя 9 месяцев Зяма стал счастливым отцом дочки.
Должность Зямы по импортному называлась— Шипчандлер(Ship Chandler).
Работа на продовольственном складе была не из легких и уж тем паче не простой. Приходилось на собственном горбу выгружать мешки с картошкой,мороженые полутуши и коробки с консервами.Надо было носиться как угорелому и делиться с директором мясокомбината и овощебазы.Требовалось постоянно подкармливать высшее руководство,чей гнев мог в считанные секунды испепелить Зяму.
Приходилось постояно выпивать с ушлыми судовыми артельными и завхозами,желавшими полуить толику малую от зяминых сокровищ.
Конечно дядя Фима помогал как мог.Все знали,чей племянник Зяма и относились к нему с некоторым снисхождением. Хотя,хотя, людей «с улицы» в одесском «Торгмортрансе» практически не было.
Прошло три года….