«Зачем делать шаг, если ты стоишь на беговой дорожке?».
Он давно осознал, что к чему и что куда ведет. Его сны уже перестали радовать его. Как бы ему хотелось все начать сначала, отрубив конечности, висящие плетьми.
Он что – то понимал, но не мог осознать что именно, это что – то очень важное, наверное. Тот возраст, когда романтизм в человеке преобладает, он давно уже прошел, теперь мысли его стали чище, резче, он научился мыслить критически, любя и проклиная себя за это он продолжал идти. Куда? Ноги сами шли, сознание и разум оставались на месте, а ноги шли. Он был выше большинства, высоко парил над их узкими лбами и малым количеством мыслей в этих лбах. Ему кричали: «Эй, ты мало чем отличаешься от нас, у тебя такие же как и у нас руки, ноги, прекрати быть другим, слейся с нами», а он «брал бритву и правил себя», чтобы не быть похожим на тех, кого он видел насквозь.
За всю свою жизнь ему удалось найти лишь пару таких же как он, но он привык быть один, так мысли были чище , а полет их не ограничивался черепной костью.
То чувство одиночества , которое гложет тебя изнутри , оно было ему знакомо. Он был в компании, но чувствовал себя одиноко. Не было места где бы ему было хорошо, либо же он не нашел еще такого места. Он любил и ненавидел себя, за то, что он такой.
Он понимал, что знает больше тех, кто ходит мимо него, но понимал, что не знает и капли того, что действительно нужно знать.