Из раздела «Зарисовки из туристских странствий».
Фото:"Чая. В каньоне".
Я снова иду на Северо-Байкальское нагорье. Иду, хотя вынес из прошлогоднего похода такую массу отрицательных эмоций, что можно было бы годик и отдохнуть, не рваться в поход. По этой причине я и не собирал группу на этот год, не разрабатывал никаких маршрутов.
Но группа и маршрут меня сами нашли – пришло приглашение от ребят из Ярославля. Чем-то я им приглянулся и вот уже много лет они приглашают меня в свои экспедиции. Я всегда отказывался: были в плане свои маршруты. А сейчас – согласился.
Знакомимся уже в поезде. О боже! Группа-то абсолютный молодняк! Шебутные, весёлые и с гитарой. Катамаранщики с чисто спортивным опытом. Опыт – чистые сплавы, без нудных подходов и перевалов из одной водной системы в другую. Отличаются от моих заскорузлых таёжников.
Видимо Гена и рекомендовал взять меня как возрастного "землепроходимца" с большим опытом горно-таёжных пятёрок. Решил, что я буду сдерживать порывы молодняка. Поход покажет всю абсурдность этих надежд. Сдержать парней было невозможно, да я и не пытался это делать.Посему, поход для меня оказался походом в неизвестность, хотя и в изученом ранее районе.
Дорога в весёлой компании не утомительна: поезд, перелёт, тряска в КрАЗе по бамовской автодороге пролетают незаметно. И вот мы в той точке, откуда год назад начинали свой тяжкий пеший переход.
Молодёжь настырна и находчива: договариваются с шофёром вездехода о заброске вдоль Кичеры до озера Кулинда. Дороги нет, есть только визирка – один из ходов геодезистов, прокладывавших трассу будущего БАМа. По визирке и пробита этой же ГАЗушкой колея через горельники, ручьи и мари.
Оказывается, водитель несколько лет возил на Кулинду экспедиции лимнологов. А мы в прошлом году ушли с этой просеки у первого же болота. И правильно, что ушли: где проходит гусеничный тягач, пешком да с тяжёлой поклажей не пройти.
На полпути до озера ребята просят свернуть на правый приток реки, там по их данным кратчайший путь до Чаи. Водитель возражает: тот перевал проходим только зимой, летом по всем верховьям многолетние наледи, не проехать, не пройти. Я тоже заверяю, что слышал это же от геодезистов в прошлом году. Те уверяли, что единственный путь на Чаю летом – от Кулинды по ручью Гольцовый. Круто, но коротко. И в самые истоки.
Вообще-то я ещё в дороге спрашивал, почему идём на Чаю от Кулинды? По скупым сведениям проще заброска из посёлка Холодный по старым дорогам вдоль одноимённой реки. Сплав там возможен от озера Намама. Но ребята возражали: «Тем путём уже ходили москвичи, а нам нужно первопрохождение. Причём сплав начнём с верховьев, где тоже ни кто не бывал».
Молодёжь быстро решает: нет, так нет, – пойдем по Гольцовому. Выгружаемся значительно раньше, на берегу Кичерского озера – неполадка с дизелем. Ребята бегут смотреть пороги в протоке. А ведь ещё топать да топать.
Ночуем на вытоптанном стане экспедиций Лимнологического института. Этим летом стоянка пуста, учёные в верховьях Баргузина. Многие притоки Байкала пополняют молодью его омулёвые косяки. Лимнологи там что-то изучают, вероятно, мальков подсчитывают.
Стоянка замусорена, дров нет. Молодёжь предпочла таскать сухары издалека, чем идти ещё пару километров, – открытое место им нравится больше чем лесная чаща. Вижу: мои осторожные рекомендации не воспринимаются, молодежь мыслит по-иному.
Пока не стемнело, занялся рыбалкой. Облюбовал местечко под первым сливом из Кулинды и таскаю спиннингом на болванчик разновеликих харюзков. До темноты натаскал штук сорок.
У моих спортсменов «глаза разбежались» – такое обилие деликатесной рыбёшки видят впервые. Предлагают засолить, но тащить лишний груз на перевал нежелательно и харюз идёт на жаренье. Тем более я убедил их, что за перевалом в верховье Чаи этого добра будет невпроворот.
Последний привал на устье Гольцового. Пока перекусывали Роман поднялся вверх по ручью на пару сотен метров, просмотрел с бараньего лба путь дальше и, возвратясь, объявил: «До перевала идём «челноком». Оспаривающих нет: чтобы иметь за спиной не более 15-ти килограмм, ребята готовы проскочить эти 6-7 километров трижды. По-привычке я предпочёл бы тащить весь груз сразу, но моего мнения не спрашивают, предлагают просто ополовинить рюкзак.
Случилось то, что и должно было случиться: даже с облегчённым рюкзаком я не смог угнаться за скороходами и через полчаса не слышал даже их громкой переклички. Когда я преодолел последние заросли стланика и впереди открылась седловина перевала, ребят впереди не обнаружил. Не было и их следов на устилающем взлёт ягеле. Ребята где-то в дебрях кедрового стланика сбились с пути.
Я уже продрог основательно, когда выше меня в скалах зазвучали голоса – парни спускались на седловину. Увидев меня, удивились: как это я, ползущий сзади, оказался впереди их? Они были уверены, что прошли по кратчайшему пути. Пришлось их разочаровать и нарисовать на листке из блокнота кроки маршрута от устья Гольцового до перевала. Рома сразу же спрятал листок в свой планшет – пригодится для отчёта.
За перевалом мы разыскали исток ручья и километром ниже выбрали ровную полянку. Здесь, среди стланика уже попадаются сухие невысокие лиственницы, о дровах можно не беспокоиться.
Роман решил, что за оставшимся грузом идти всем необязательно и меня оставили готовить место под бивак и собирать сухостой. Я для проформы повозражал, но был доволен их вниманием к своей особе. Бежать за оставшимся грузом действительно не хотелось.
После ночёвки предстоит переход до озера Намама. Точнее, не до озера, а до ручья, вытекавшего из озера: само озеро за невысоким хребтом, если верить схеме. Но тут мы опять «потерялись».
Группа разделилась, со мной пошли двое, остальные ушли с Романом на правобережный склон. Пообещали встретиться на повороте долины. Я предлагал идти левым берегом, так как на схеме в этом месте была обозначена тропа. Не послушались, решили разделиться. Я уже не удивляюсь: разделение группы они не считают чем-то опасным. Наоборот, даже обоснование у них есть – больше увидим.
Переход не был лёгким – сплошные топи. А что можно было ожидать? Долина вечномерзлотная, и летом здесь сплошное болото, проваливаешься почти до колена. Даже тропа местами превращалась в наполненную водой канаву. И уйти на осыпные склоны нельзя: где кончается болото, начинаются заросли стланика. А по стланику не пролезешь.
Кончилось всё это тем, что потерялся самый резвый из Роминой группы. В месте устья протоки расположилась, покрытая грязью и мусором, наледь, - протока с правого берега не просматривалась и первый из скороходов проскочил дальше. Остановился он километра через два, когда общее направление долины изменилось. И прилёг отдохнуть в ожидании группы.
Мы тем временем стали готовить бивак. День угасал, а беглец не возвращался. Следы его были хорошо видны на ягеле и на розыски отправились двое добровольцев. Застали его мирно спящим на коряге с рюкзаком под головой. Но перед этим сами поблудили, потеряв его следы и пробежав дальше. Нет, не та пошла молодёжь! Далеко им до следопытов.
Ещё через дневной переход мы сели на воду. Река мне не нравится: сплошные меандры, множество проток, широких мелей усыпанных булыганами. Много километров плывешь по унылой долине , потом вдруг гольцы сближаются, между ними какая-то труба-каньон с резким падением и слаломной трассой, а затем снова километры нудной гребли по стоячей воде. Только в среднем течении река стала именно «горной», появились шиверы, пороги, прижимы и прочие прелести спортивного сплава.