Фатализм

Я встал с дивана и подошел к окну - там всё без изменений, капли оставались на стекле и медленно стекали вниз, город обуяла лёгкая дымка, через стекло я чувствовал влажный, сырой, прохладный и липкий воздух. За окном преобладал серый цвет, выцветшие дома, выцветшие одинокие люди, выцветшее небо. Это было время когда день практически передал себя вечеру, когда казалось что вот-вот стемнеет, но темно не было, а жилые огни постепенно загорались. Просидев целый день дома, слоняясь от чтения к просмотру фильмов, проверяя почту, в надежде что кто то напишет, поделиться хорошими новостями, скажет что то интересное - я ощущал себя бесполезным, этот выходной день я находился в вакууме. Мне не было интересно что происходило с внешним миром, я устал от сводок с передовой, устал считать жертв в уме и прикидывать масштабы трагедии. Я всё равно не мог это осознать. Наверное это защитная реакция разума, отказывающая мне в осознании всего этого. Уже не в силах выносить общество самого себя я бездумно натянул кеды, застиранные джинсы и накинул плащевку. На лестничном пролете курила соседка в халате, на мое приветствие она ответила даже не кивком головы, она просто медленно закрыла и открыла глаза, выпуская клубы дыма. Выйдя из подъезда под моросящий дождь я достал мобильный телефон, открыл контактную книгу, пролистал её сверху вниз, затем снизу вверх. Это по работе, это я не знаю как сюда попало, это номер моей банковской карты, этот друг который уехал пять лет назад в поисках лучшей жизни, а этот уехал недавно спасая своё будущее, у этой уже другой, этот вечно занят, с этой просто не пошляться по району - ей необходима престижная среда, этот обрюзг раньше времени и стал скучным, этот может гулять только выпив. Положив телефон в карман, я затянул веревки на капюшоне, защищаясь от ветра и вышел из под козырька подъезда. Шагая по лужам и чувствуя как вода постепенно заполняет обувь, как мокнут носки, а джинсы от дождя становятся тяжелыми я шел в сторону заходящего солнца, еле пробивающегося сквозь серый мрак. Редкие прохожие хмуро смотрели на меня из под зонтов, я хотел отвечать им улыбкой, но моё лицо было каменным и сосредоточенным. Я смотрел на своё отражение в лужах, отражение которое беспокоили частые удары капель. Отражение, в котором лицо скрывалось за тенью капюшона. Дойдя до железнодорожного переезда, я свернул туда куда ведет железная дорога. С одной стороны стояло покосившееся бетонное ограждение, по бокам от дороги росли тополя, под ногами скользила острая насыпь из камней, а сама дорога пряталась за горизонтом, скрывая свой путь и всё то, что ждёт на этом пути. Шел я до глубокой ночи, размышляя о предназначении этого самого пути, но ничего кроме еще больших вопросов для себя не находил. Люди чаще преодолевают путь на транспорте, они защищены железным каркасом, они постоянно спешат, они заводят себе знакомых попутчиков и часто не замечают то, что происходит за окном. Изменения вокруг меня за это время были незначительны, тополя сменились кустарником, на моём пути появлялись развилки, ржавые вагоны, бродячие собаки, люди в оранжевой светоотражающей униформе. Наверное так и в моей жизни всё меняется плавно, степенно, лишь спустя долгие участки времени случалось что то роковое и судьбоносное. Я приближаюсь к четверти, четверти столетия, за эту четверть я мало что понял, мало в чем уверен. За эту четверть появилось больше вопросов, чем ответов. А может быть сам путь и незначительная, постепенная смена пейзажа куда важнее конечной станции? Дождь прекратился, крупная луна выглядывала из-за туч, освещая мокрую железную дорогу, звенящая тишина напоминала мне об одиночестве, дойдя до очередной развилки я выбрал камень потяжелее и швырнул его вперед. Подождал пока он несколько раз стукнется о землю, сделал глубокий вдох и развернулся назад. Единственное, что я понял за этот вечер - это то, что в жизни так просто назад не повернешь, невольно признав этим значение фатализма.