Посвящаю это моим друзьям,
которые помогли мне выжить.
Июльское солнце искрилось всеми цветами радуги в брызгах прибоя. Почти отвесный склон берега был охвачен буйной зеленью. Сочные лианы сплошной стеной свисали с ветвей вековых деревьев, скрывающих свои вершины в синеве неба. Легкие перья облаков, окруженные лазурью небес, отражались в теплых волнах моря. Золотистый песок, усыпанный бронзовыми телами отдыхающих, манил своей мягкостью и чистотой.
По узкой петляющей тропинке к берегу спускалась молодая женщина с сероглазым мальчуганом. Их движение остановил странный звук, исходящий откуда то сверху. Запрокинув головы, они увидели яркий шар, падающий в море. Их окружила полная тишина, смолкло всё вокруг, щебет птиц, цикад и даже шум прибоя будто исчезли. Под ногами качнулась земля, и море стало отступать, будто во время отлива. Удивленные люди вскочили с мест, стали собирать вещи и убегать к своим автомобилям, стоявшим где-то в зарослях. В считанные минуты пляж опустел. Лишь две пары глаз внимательно наблюдали за происходящим. Мальчик взмахнул рукой в сторону моря, собираясь спуститься ниже, но мать остановила его, прижав к себе.
Через мгновение, отступившая вода стала возвращаться высокой стеной, сметая все на своем пути: забытые вещи, лодки, деревянный настил. Добравшись до крупных валунов на границе зелени и песка, волна остановилась и схлынула, обнажив на песке камни с острыми краями, принесенные из глубин океана.
Не прошло и четверти часа, как природа будто очнулась. Вновь зашумел прибой, зашелестела листва, защебетали птицы. Будто ничего и не происходило, вот только эти камни…
Женщина усадила мальчугана на скамью в тени раскидистого вяза, ласково посмотрела в его глаза, и молча, стала спускаться вниз. Недолго побродив по самой кромке моря, она собрала в корзину странные дары моря. На самом деле края камней не были острыми, они будто светились изнутри, создавая впечатление отблескивающих осколков, но тепло и мягкость ласкали пальцы.
Всю ночь Тата пролежала без сна, вглядываясь во тьму и разглядывая лиловое свечение камней, лежащих на широком серебряном блюде. Где-то вдалеке пропели петухи. Она встала, распахнула окно, шелест утренних звезд, стал убаюкивать её растревоженное вчерашними событиями сердце. Дневные заботы по дому, дружеские разговоры в чате с подругами, веселая прогулка на игровой площадке с сыном почти стерли из сознания тревогу и беспокойство. Но в ночной прохладе она снова разглядывала свою находку. Тата лежала на животе, поглаживая края камня, и тихо погружалась в сон. И вот глубокое размеренное дыхание слилось с тишиной. Тонкие пальцы разжались, лиловый осколок выскользнул, оставив тонкую святящуюся ниточку, протянувшуюся к её руке. Прозрачная светящаяся дымка мягко укутала Тату в кокон, стала вращаться, делаясь все плотнее. Ощутив движение, Тата моргнула и открыла глаза.
Вокруг была незнакомая улица, маленькие домики казались игрушечными и сказочными, но прибалтийский колорит сразу бросался в глаза. Увидев газетный киоск, Тата подошла и стала читать названия. Её удивлению не было предела, когда она поняла, что находится в Вильнюсе в N-ом году. Но ведь она жила тремя годами позже…Она вспомнила, что один из её друзей по интернету живет здесь. И как по волшебству, за стеклом уличного кафе она разглядела его лицо. Джонни разговаривал с каким-то мужчиной, резко размахивающим руками, и было понятно, что разговор не из приятных. В голове у Таты мелькнула мысль, что она знает, что происходит. Это был тот случай, когда начальник Джонни обвинил его в утере каких то документов, после чего Джони будет вынужден уволиться, и найдя новую работу уехать в Норвегию, расставшись со своей семьей, с любимой женой и маленьким сынишкой. Она зашла в кафе, села за столик рядом, стала прислушиваться их разговору. Джонни хмурился и молчал, его собеседник говорил резко, с легким присвистом. Взгляд Таты упал на стул рядом, на нем в несколько этажей возвышалась изрядная стопка папок, растрепанных, с торчащими краями бумаг, а на полу рядом чуть прижатый ножкой стола лежал пластиковый файл с документами. Тата вспорхнула из-за столика, подошла к ним, присев на колени приподняла край стола, выдернула пакет, и, подняв его, передала в руки начальника. Он вскинул брови, посмотрел на документы, и недоумение отразилось в его глазах.
- Джонни, вы можете ехать в отпуск, я подпишу Ваше заявление. Вернувшись через две недели, можете приступать к этому проекту. Хорошего отдыха. Он уткнул глаза в папку, показывая своим видом, что беседа завершена.
Удивленный таким поворотом событий, Джонни хотел было выразить слова благодарности девушке, но Тата уже выскочила из дверей и летела через переулок навстречу зеленеющим вдалеке кустам.
Она снова моргнула, потерла ладонью лоб. Легкое покалывание в пальцах, золотистый перелив колокольчика в голове, гулкий стук в груди, она смутно осознавала происходящее. Такой странный сон. Или не сон… Дрема снова медленно овладела ею, и она уснула.
Днем, зайдя на любимую страничку социальных сетей, общаясь с друзьями, она не обнаружила среди них Джонни. Она перепроверила все много раз, но среди удаленных или сменивших аккаунт, его не обнаружила. Расспросы у общих друзей вызывали недоумение, Джонни словно растворился, словно его не существовало вообще. Её это напугало, и она обратилась за помощью к Николасу, разузнать о Джонни. Николас был талантливым хакером, который мог узнать все что угодно, используя информационное поле Интернета. Через несколько дней Тата читала сообщение, в котором сообщалось, что Джонни проживает в Вильнюсе, никогда не выезжал в Норвегию, никогда не был зарегистрирован на сайтах социальных сетей, живет с женой и двумя детьми, регулярно путешествует по миру, недавно получил повышение, заняв место своего начальника, ушедшего на пенсию.
Это известие озадачило её, снова растревожило, и она решила хоть что-то разузнать. Тата взяла один камней, завернула его шелковый лоскут и поехала к старому приятелю своего отца. Он был геологом, физиком, а последнее время увлеченным исследователем НЛО. Ефрем Иванович внимательно изучил осколок, но не обнаружил ничего странного или интересного, более того он разворчался на Тату принёсшую ему «кусок апатита». От этого визита девушка получила больше вопросов, чем ответов. Старый ученый не видел в камне свечения, не ощутил его тепла, влекущего к себе магнетизма. Почему она это видела, а он нет, почему эти камни так действовали на неё. Тата твердо решила, что происшествие на берегу и события в ее сне и на яву тесно связаны, но она не могла найти этому логического объяснения.
Её любопытство осилило страх перед неизведанным, и вот в ночной тиши Тата снова вертела в руках святящейся лиловый осколок. Она расстелила коврик на полу, уселась в поудобнее, и, не выпуская камень из руки стала медитировать. Теплое зеленоватое свечение заструилось из области груди, стало разливаться вдоль позвоночника к ногам и голове, постепенно переливаясь всеми цветами радуги, и соединяясь с лиловой ниточкой, стало ярким золотисто-фиолетовым шаром, в центре которого виднелось обнаженное тело. Постепенно, отрешаясь от окружающей обстановки, Тата слилась с космическими потоками. Она явно ощутила полет, и поднимаясь все выше она не испытывала страха, наоборот ее наполнил восторг и невероятная легкость. Любуясь ночным небом, посреди мерцания звезд она заметила дверь, из которой вырывался свет, и вскоре девушка оказалась на пороге загадочного входа или выхода.
- Ау, есть кто-нибудь дома? – То ли в шутку, то ли всерьез она крикнула в распахнутые двери.
- Входи, задающая вопросы… - откликнулись ей, откуда то издалека.
Ступив в молочную белизну пространства, Тата стала озираться, не находя ответившего ей. В облачных лабиринтах то тут, то там мерцали золотистые шары. Она бродила по этим призрачным закоулкам, наполняясь внеземным спокойствием.
- Я ждал тебя немного раньше, - произнес Странник, - еще до твоего путешествия в прошлое. Признаюсь, не ожидал такого поворота. Удивила ты меня, но это даже к лучшему. Ты сама увидела действие Вайлет. Вступив во взаимодействие с твоей энергетической оболочкой, Вайлет проснулась. Так ты оказалась в прошлом.
- Скажи, это я изменила линию жизни Джонни? – спросила Тата.
- Нет, ты не об этом хотела спросить, - с усмешкой ответил ей Странник.
- Да, не об этом. Я могу изменить свою жизнь?
- Конечно, ты ведь уже её изменила.
- Нет, свое прошлое?
- А зачем?
- Ну вот, я пришла задавать вопросы, а получаю их сама, - разочарованно произнесла Тата.
-Ты можешь задавать вопросы, но не на все из них буду отвечать я. На многие ты ответишь сама, как только решишься их задать.
- Хорошо. Я могу изменять жизнь людей, внося коррекцию в их линию жизни, такими мелочами как найденная папка с документами. Но как же тогда «эффект бабочки» ?
- Тут другое. Существует пространство вариантов, в каждой точке этого пространства есть свой вариант событий. «Эффект бабочки» тут не работает, забудь о нем. Так как пространство вариантов бесконечно, не существует ограничений в реализации множества линий жизни каждого человека. Изменив такую «мелочь» ты перескочила с одной линии жизни на другую. Ты не изменила жизнь человека, ты изменила свое участие в этой жизни. Ты сделала выбор. – Странник сделал жест, приглашающий её присесть.
- Так я спала? Это был просто сон! Почему же тогда все изменилось? – усаживаясь в мягком кресле, возникшем ниоткуда, спросила Тата.
- Но ведь сон – это не иллюзия. Когда человек спит, его разум не воображает сон – он действительно наблюдает нереализованный вариант, то есть что могло бы произойти в прошлом или будущем. Сновидение – это путешествие души в пространстве вариантов. Если бы ты не нашла Вайлет, всё бы так и оставалось. Ты не смогла бы менять жизнь других без неё. Теперь в своих сновидениях ты можешь изменять течение одного варианта реальности человека на другой, меняя лишь маленький кирпичик в его жизни. При этом ты меняешь свое участие в жизни этого человека, возможно даже, не изменив свою.
Тата забралась в кресло с ногами, обхватила свои колени руками, положила на них подбородок, и задумалась. Слова Странника медленно укладывались в голове по полочкам, вытесняя оттуда давние представления о сути жизни. Всё глубже она уходила в размышления, не замечая изменения вокруг. Молочные облака, Странник, звездное небо, все будто растворяясь, исчезло, оставляя вокруг бездонную пустоту. Темнота обступила вокруг со всех сторон. Постепенно сквозь черноту стали проступать очертания комнаты. В окно забрезжил рассвет, тонкими струйками прохладный ветерок наполнил все вокруг, и Тата очнулась от своих мыслей.
В соседней комнате тихо спал её малыш, её сынок. Встревоженная ночным путешествием, Тата подошла к детской кроватке, вглядываясь в лицо мальчугана, она страшилась найти в нем перемены. Ведь она не знала действие Вайлет на остальных.
Совсем недавно они отмечали пятилетие сынишки в новом доме. Было трудно устроиться на новом месте, но постепенно жизнь стала налаживаться. Шел второй месяц их новой жизни, и Тата, погруженная в бытовые проблемы, никак не ожидала мистических событий. Хотя всего полгода назад она вообще не могла предполагать о крутых поворотах в её судьбе. Сейчас Тата часто вспоминала свой тридцать девятый день рождения, так круто изменивший её жизнь. Она не стала мириться с тем положением, в котором оказалась, она решилась на перемены, вопреки мнению мужа, родственников и друзей. Она подыскала через интернет квартирку в тихом прибрежном поселке недалеко от города её мечты, с работой было не так легко, но и тут она не опустила руки, и уже весной она с сыном уехала. Муж не хотел их отпускать, но согласился, вспомнив об оздоравливающем морском воздухе, так необходимом их малышу.
И вот теперь загадочные события вновь растревожили её существование. Дневные заботы вновь отступили перед ночной тишиной, и Тата одновременно боялась уснуть и не уснуть. Лежа без сна она размышляла, мысли путались, перескакивали, и окончательно запутавшись Тата решила оставить всё как есть. Пусть будет, как будет.
Уже прошло несколько дней, казалось, что всё успокоилось, но однажды ночью Тата вновь путешествовала во сне. На этот раз она оказалась в тихом украинском городке, потонувшем в яблоневом цвету, сладкий аромат окружал все вокруг, чистые дорожки были усыпаны розовыми лепестками, слышался далекий лай собак. Тата неспешно двинулась в сторону невысокого домика, тихо отворила калитку, вошла во двор, и сквозь приоткрытое окно прислушалась к разговору, доносивший мягкий женский голос и раздраженный мужской крик. Разговор смолк, хлопнула дверь где-то в глубине дома, и через некоторое время мужчина быстрым шагом вышел и двинулся прочь. Тата последовала за ним, она узнала его по фотографии, когда-то показанной ей Машей. Её муж, изменявший направо и налево, не хотел давать ей развода, грозился забрать детей. И Тата решилась на небольшое вмешательство в прошлое своей подруги, почувствовав что ситуация ей подвластна. Незаметно проследовав за любвеобильном героем, она сумела подсмотреть очередной адюльтер, и не просто подсмотреть, но и запечатлеть это на фотоаппарат. Тата обошла несколько салонов фотопечати, нашла тот, в котором хозяйствовал молодой холостой мужчина, внутренним взором она будто просканировала его, и решила остановить на нем свой выбор. Заказав печать снимков, получив квитанцию, она положила листок с адресом и квитанцию в конверт. Быстрым шагом Тата вернулась к дому Маши, гуляющей в саду с детьми, вложив конверт в книгу на лавочке, она спряталась в листве. Маша услыхала шорох, и обернувшись заметила торчащий конверт, вскрыв который удивленно вскинула брови. Уже возвращаясь сквозь сон в свою реальность, Тата проследила нить событий, случившихся позднее. Мария, получив фотографии, сидела на жестком стуле и плакала, владелец фотосалона утешал её как мог. Перед взором Таты промелькнули сцены развода и встреч Маши с новым знакомым.
Очнувшись ото сна Тата, кинулась к ноутбуку, зашла на страничку подруги, пролистала кучу фотографий, перечитав их переписку, и убедившись в изменениях, поняла, что все получилось. Такая маленькая деталь в цепочке событий прошлого вновь изменила настоящее, снова не задев событий жизни самой Таты.
Спустя несколько дней она разговаривала с Ниной, подругой из провинциального городка в центре России, также как и с Машей, они познакомились через Интернет, но стали близки вопреки расстоянию. Разговор шел о превратностях судьбы, о прошлом и будущем, о влиянии мелочей, казалось незначительных, но судьбоносных. Тата задумала новое путешествие в прошлое, она хотела найти тот момент в жизни подруги, который стал когда то ключевым. Эта сильная, мудрая, жизнерадостная женщина очень много сделала для Таты. Её поддержка, доброта, умение выслушать, иногда дружеская трепка, вера в силы Таты, все это вызывало желание отблагодарить подругу. Но после разговора с Ниной, пережившей множество трудностей, имеющий кучу почти неизлечимых болезней, Тата поняла, что изменения в линии судьбы подруги не нужны. Нина практически заявила, что если бы у неё не было такой судьбы, она не стала бы такой как есть сейчас, сильной и закаленной, и она не хотела бы менять что-то в своем прошлом для изменения настоящего.
Этот разговор вновь вернул мысли Таты к правомерности её действий. Кто она такая, чтобы менять судьбу другого человека, кто дал её это право и зачем. И тогда она решилась на путешествие к Страннику.
- Ты вновь пришла с ответами, - произнес Странник, - зачем ты потревожила меня?
- Опять ты сбиваешь меня с толку… - немного резко произнесла Тата, - почему я, какое право я имею на вмешательство в чью-то жизнь? Мне бы со своей разобраться…
- Вот именно, - улыбнувшись в седую бороду, Странник взял её руку в свои ладони и приложил к её груди, - загляни сюда, что подсказывает тебе сердце?
- Не могу, там боль, там обида, там слезы! – Тата оторвала руку и отвернулась, чтобы скрыть нахлынувшие слезы.
- Девочка, это в твоей голове боль, обида и слезы, а в твоем сердце живет любовь, светлая, чистая, и настолько сильная, что смогла разбудить силу Вайлет. Твой разум сыграл злую шутку с твоей душой, убедив её, что боль живет в сердце, но это не так. Нужно простить себя и отпустить эту боль, очистить мысли от серого налета убеждений, накопленных за прожитые годы среди «умных книжек». Вспомни себя маленькой девочкой, о чем мечтала, как ты хотела жить, какие чистые и светлые мысли были в твоей ещё незатуманенной головке. Открой свое сердце, загляни в себя, окунись в Любовь. Ты найдешь там ответы, если решишься задать вопросы. И еще, помни о том, что любая мысль – это энергия. Думая о ком то, отдавая кому-то свою энергию, ты подпитываешь его. Но тем самым, ты отнимаешь право у человека на собственный путь, на собственный выбор. Но есть другой способ – Любовь. Любовь без условий, чистая и искренняя, и тогда в момент посыла безусловной любви по отношению к другому человеку нет мыслей, есть просто Любовь. – Странник подошел к двери, собираясь выйти.
- Скажи, если я сделаю это, я потеряю дар? – крикнула ему вслед Тата.
- Ты должна сделать свой выбор, это твой путь. – Он неожиданно подмигнул ей и исчез за дверью.
Тата долго всматривалась в мерцание звезд, мысли вновь и вновь возвращали её в прошлое, к Алексею. Хотя они расстались, она часто думала о нём, она не могла обрести душевного покоя. И теперь она стояла перед выбором. Или вмешаться в прошлое, помочь Алексею сохранить здоровье, и тем самым изменить течение своей жизни. Или не менять ничего. Если бы Тата не встретила Алексея, она не прошла бы тот путь, который привел её на морской берег, не было бы той череды событий, которые привели её к Вайлет. Она обрела дар благодаря ему, и вычеркнув Алексея из свой жизни, она потеряет уникальную возможность помогать людям, изменяя их прошлое. Но имеет ли она право за вмешательство вообще. Нужно ли помогать кому то, ведь у каждого свой путь, со своей бы жизнью разобраться….
Спустя несколько дней Тата решилась на новое путешествие с Вайлет. На это раз она вернулась в прошлое, очень далекое, и потому зыбкое. Тихая грусть наполнила сердце Таты. Но ей нельзя медлить.
Было сумеречно. Алексей возвращался домой, ему оставалось всего несколько дворов. Он остановился и прикурил, прокручивая события дня в голове, решил не заходить к товарищу, и не спеша направился дальше. Почти не замечая ничего вокруг, он упорно шагал по тихой улочке, как вдруг, откуда-то сбоку выбежала девушка. Она врезалась в него, оступилась, подвернула ногу, и вскрикнув от боли, упала на землю. Алексей помог ей подняться, усадил на скамейку неподалеку.
- Вы ушиблись? Вам больно? Что случилось? – спрашивал Алексей, снимая туфлю и ощупывая ногу.
Видимых повреждений не было, но бледное лицо и полные слез серо-зеленые глаза, почему-то остановили его, не дав уйти. Тата всхлипнула.
-Нет, нет, все хорошо, - девушка попыталась встать, но снова вскрикнув от боли, присела обратно.
Дрожащими руками она достала сигареты из сумки, прикурила, и тихим голосом, произнесла:
- Проводите меня, пожалуйста. Тут недалеко.
Алексей озадаченно огляделся вокруг, задумался, и стал рассматривать Тату. Огонек в её руке плясал от дрожи в пальцах, растрепавшиеся волосы обрамляли взволнованное лицо. Хрупкая фигурка была ладно сложена, и ему безотчетно захотелось её обнять, укрыв собой от налетевшего ветра.
- Куда провожать то? – спросил Алексей и присел рядом.
Тата назвала адрес, ей стоило большого труда найти съемную квартирку за несколько часов, отведенных ей на осуществление плана. Там уже лежали приготовленные коньяк и снотворное.
- Ну, пошли…это и вправду недалеко, - Алексей рывком поднялся со скамьи, - идти то сможете?
Тата надела туфлю и встала рядом, опираясь на его руку. Их разделяло всего несколько сантиметров, она почти слышала его дыхание, сквозь громкий стук своего сердца, ладонь горела от прикосновения. С трудом подавив в себе дикое желание прильнуть к нему, обнять, задушить в объятиях, она чуть отстранилась, сказав:
- Попробую.
Сделав шаг, Тата покачнулась и всхлипнула. Алексей повернулся к ней лицом, заглянул ей в глаза, рывком подхватил на руки и хохотнул:
- Не можешь сама – донесу! Ты как пушинка легкая! Зовут то тебя как?
Он слегка подбросил её, она обхватила его за шею и прошептала свое имя. Зажмурившись и слушая стук его сердца, Тата вспомнила их переписку, радость его ласковых слов, внимательность глаз, свои мечты о прикосновениях тел, их сумасшедшие дни и ночи в сети, горечь расставания. Пока он нес её на руках по темному переулку, слезы текли из её глаз, сердце было готово разорваться, но она молчала, плотно сжав губы.
Они вошли в квартиру, Алексей усадил Тату на диван, и пошел на кухню в поисках льда. Там, кроме льда он нашел коньяк и лимон, взял бокал и вернулся в комнату. Это очень облегчило задачу Таты, которая уже обдумывала свое предложение выпить. Он приложил лед к щиколотке, затем плеснул спиртного, протянул ей бокал.
- Я не могу одна, - она отодвинула его руку.
- А мне завтра на дежурство, - но он принес еще бокал, налил себе, и они выпили, чуть позвенев стеклом.
Поглаживая её колено, он уже наливал третий раз, а Тата все не решалась произнести хоть слово. Внутри неё росло напряжение, она медлила, с ужасом понимая, что драгоценные минуты утекают безвозвратно, и вот заставив себя, сжимая в ладони порошок со снотворным, она сказала:
- Может быть, ты порежешь лимон, нож на кухне.
Он вышел, и девушка быстро высыпала в его бокал снотворное, размешала и взяла в руки свой. Вернувшись, Алексей поставил блюдце с лимоном и сел рядом.
- А третий надо за любовь на брудершафт, - улыбнувшись, произнесла Тата.
Они сплели руки, одновременно выпили залпом и слились в поцелуе. Безумный огненный ураган сорвал последние сомнения, сплетая и их в тесное кольцо объятий. Он оглаживал её тело, покрывая от макушки до пяток своими поцелуями, наслаждаясь медовым вкусом её кожи, а она считала последние секунды до его сна. Тата запустила руки в его волосы, прижала его голову к своей груди, и гулкий стук сердца зазвучал в его ушах. Он замер, прислушиваясь к сердцебиению, и … уснул.
Тата встала, оделась, навела порядок в комнате, помыла бокалы, укрыла Алексея пледом, поцеловала в губы и ушла. Он проспал почти до следующего вечера. Проверяя содержимое карманов, он думал, что попал на «клофелинщицу», но все было на месте. Раздосадованный на самого себя, он стал обдумывать объяснение для работы и для своей подруги. А придя домой, узнав о страшной катастрофе на химкомбинате, о погибших сослуживцах, о десятках раненых, он подумал о своем ночном приключении, как о чудесном спасении.
В той страшной катастрофе Алексей, будучи на дежурстве, вместе с другими будет послан на усиление к МЧС-никам, спасая людей, попадет под осколки очередного взрыва, получит перелом позвоночника и химический ожег спины. После множества операций, выжив вопреки мнению врачей, мучимый постоянными болями, но не сломившись, не опустив руки, он создаст семью, станет воспитывать дочь. А спустя несколько лет, сидя перед монитором компьютера в поисках очередной статьи в пространствах Интернета, он встретит её, Тату. Их безумная связь, полная нежности и страсти, продлится полгода, но однажды, поняв, что они теряют контроль над своей реальностью, над своими жизнями, теряют связь со своими детьми, окунаясь в виртуальную любовь, они разорвут её. Именно тогда, терзаемая сомнениями и душевной болью, Тата приняла решение изменить свою жизнь, уехав из родного города.
Тата открыла глаза, выпустила из рук Вайлет, и, упав на подушки, заплакала. Немного успокоившись, она заглянула в комнату сына. Мягкий свет утреннего неба наполнял комнату, рассеивая темноту ночных переживаний. Самое большое счастье её жизни тихо спало, укутавшись под одеялом. Стараясь не разбудить сынишку, Тата легко прикоснулась к его щечке губами и вышла.
- Я подумаю обо всем завтра, - уже сквозь сон прошептала самой себе Тата и уснула.
Сквозь темноту стали пробиваться радужные окружности, постепенно сливаясь в светящиеся шары. Легкое жжение в кончиках пальцев стало перетекать по рукам вверх. Через давящую гулкую тишину, Тата услышала голос сына, сначала почти неуловимый, тихий и далекий, но с каждым словом, становившийся ближе и теплее.
- Мамочка, мамуля, любимая моя, ты мой кусочек тортика, я люблю тебя, - малыш тихонько напевал ласковые слова на мотив какой-то колыбельной.
Он держал Тату за руку, прижавшись к ней румяной щекой. Детские пальчики, такие крохотные и тоненькие, ласково поглаживали прохладную ладонь матери. Муж Таты стоял у больничного окна и разглядывал воробьев, бойко клевавших кроваво-красные ягоды рябины. Метель, бушевавшая всю ночь к утру улеглась белым покрывалом на заснеженные улицы.
Тата открыла глаза, попыталась ответить сыну на ласку, прошептать что-то, но не смогла, голос казался будто запертым внутри. Она оглядела стены палаты, блеклый потолок, тонкие плети капельницы, аппараты с мигающими лампочками, всё ещё не понимая, где она находится и что произошло.
- Мамочка, мамуля, ты проснулась! – закричал сынишка и кинулся её целовать.
- Тихо, тихо, молчи, Таточка, тебе пока нельзя говорить, - сказал муж Таты, - я пойду врачам скажу, что ты очнулась.
Несколько часов спустя больничная палата вновь наполнилась тишиной, лишь из-за морозного стекла доносилось щебетание птиц. Тата лежала с открытыми глазами, мягкий сумрак подкрадывался из углов, вкрадчиво баюкая и уговаривая уснуть. Мысли о произошедшем не давали спать, да и она видимо выспалась за ту неделю коматозного состояния, в котором находилась после удара головой. Ей рассказали, что неделю назад, возвращаясь домой, она поскользнулась буквально у крыльца, очень сильно ударилась затылком, уже дома ей стало плохо, она потеряла сознание, и на «скорой» её увезли в больницу. Все это время она не приходила в себя, находясь под наблюдением врачей.
А завтра начнется февраль. И лето еще не случилось. И на море она не была. И нет никаких камней. …
27 января 2015 г.