Стакан вина
Наверное, Мария посчитала, что жизнь её не удалась и махнула на себя рукой, а может, бескомпромиссный характер не позволял найти замену её Алёшке, но с некоторых пор она стала прикладываться к стакану всё чаще. Скорее всего сказались долгие годы безысходного напряжения всех её сил. Эти годы источили стержень, что держал её. Денег теперь хватало, по крайней мере, чтобы не бояться голода. Да и приодеться было на что, но пропало желание следить за собой и наступило сначала расслабление, а потом и опустошение.
Когда Саша вошёл в комнату, там опять собралась весёлая компания Машиных собутыльников. Была среди них и знакомая тётя Нина, ещё одна женщина – толстая с большой грудью и мужчина немолодой с лицом алкаша. Мама предложила сыну присоединиться к ним:
– Сашок, садись, будь за хозяина.
– Нет, мам, я сейчас пойду, мне нужно зайти к другу. Саше эта компания была неприятна и даже омерзительна. На столе, покрытом грязной клеёнкой на газете, источая характерный запах, лежали недоеденные куски селёдки и остатки костей. В миске и на клеёнке засыхали клубни картошки в мундире и синюшная горка очисток, лук, чинарики папирос и недопитая бутылка водки. Другая бутылка валялась под столом, опустошённая ранее. Мать потянулась к бутылке, но Саша запротестовал:
– Мам, не лей. Я не буду.
– Он у меня гордый, – с ехидцей сказала Мария, – он с нами брезгует, он у меня культурный. Откуда ты только лез? Не хочешь и не надо. Мы и сами выпьем, – и она разлила остатки водки по стаканам.
Такая картина повторялась часто. За этим следовали скандалы по поводу и без повода. Жизнь в семье становилась невыносимой. Мария, видя, что Саша не разделяет её образа жизни, стала вовлекать в свои пьянки Вовку и даже Витю, наливая ему в стакан «на донышке».
Через много-много лет Александр Алексеевич, вспоминая те годы и давно ушедших в мир иной своих родителей, начал задумываться: «А что есть он? Чем он обязан своим родителям и тем событиям и обстоятельствам? Из чего складывалась его жизнь в те молодые годы? Жизнь дома, где пьяная мама устраивала скандалы, а его младшие братья, да и он сам, не смотря на это, очень её любили и всё ждали, что однажды она бросит пить, и они заживут в мире и согласии.
Другая, большая часть жизни, проходила на работе. Там, на работе, не смотря на сдельщину, в невидимых парах дихлорэтана, которым склеивали пластмассовые изделия и вони горелого оргстекла под сверлом бормашины, жизнь протекала среди друзей по училищу и новых подруг из ОТК, которым было тоже по 18 лет. А недавно появился гравёр с Гознака, который успел отслужить в армии и отсидеть год в тюрьме. У него была жена и дочка. Он «обучал» Сашу и его друзей всяким житейским премудростям. Появилась традиция обмывать аванс и получку в ресторане. Компания заказывала по 150 граммов водки и обед. Димка, так звали гравёра, научил молодых друзей закусывать водку горячими щами, отчего внутри сразу становилось тепло и настроение поднималось. А ещё этот Димка, курчавый шустрый парень научил их бить чечётку. Сам он это делал профессионально и многие женщины сувенирного цеха не прочь были провести с ним свободное время, а то и оставить у себя на всю ночь, из-за чего его ревнивая жена прибегала на работу и устраивала шумные разборки с соперницами.
И интересно было наблюдать за такими сценами, во время которых изящно одетый Димка стоял в стороне, как будто его это не касалось,в то время как женщины отчаянно таскали друг друга за волосы.
ШРМ
Была ещё одна жизнь у Саши – школа рабочей молодёжи. О друзьях по школе разговор особый. Сколько раз повторялся один и тот же сюжет: кто-то не выдерживал нагрузки или накапливалась усталость, а может, встретилась любимая девушка, из-за которой парень хотел бросить школу. И бросал. Всё, он свободен! После работы может себе позволить сходить с этой девушкой в кино или с приятелями выпить рюмку, но… Но появляются школьные друзья и насильно ведут его в школу. Через неделю он уже забывал о том, что хотел бросить учёбу и шёл с однокашниками уже к другому, уставшему от школы приятелю.
Саша за три года учёбы дважды бросал школу и его точно так же друзья под руки приводили в стены родной альма-матер.
Как и в известном фильме «Большая перемена», перемена в жизни Саши наступила благодаря перемене между уроками. Однажды Саша с другом и соседом по парте Юркой Плотниковым решили сбежать с уроков в кино. Дело было 10 ноября, только что отгуляли Праздник Октябрьской революции и учиться совсем не хотелось. После первого урока беглецы собрали сумки и сунулись к выходу. Оказалось, что двери заперты на ключ. Тогда им пришлось подняться на второй этаж и через окно вылезти на козырёк, что над входом в школу. Скользя по свежевыкрашенной крыше козырька, друзья еле добрались до водосточной трубы, что примыкала к козырьку, и спустились вниз. Здесь они обнаружили, что изрядно перепачкались. В ближайшей луже, кое-как помыв руки, пошли домой переодеться.
Через час уже чистые и опрятные друзья отправились в клуб «ВИЭМ» на танцы. По дороге, для полного кайфа, они зашли в закусочную и заказали по 100 грамм коньяка и по конфетке.
Любовь
В фойе клуба, который превратился в танцевальный зал, играл оркестр. Прежде чем пригласить девчонок, нужно было осмотреться. Юра сразу нашёл себе подходящую девушку и уже танцевал, когда Саша решил поправить волосы перед огромным зеркалом, в котором, как в панорамном кино, отражались танцующие пары и те, кто стоял по стенам в ожидании.
Рисунок 8
Две чистенькие и юные подружки, видимо, тоже только что вошли, и их ещё не успели пригласить на танец. Саша обернулся и встретился глазами с той, что была повыше и поизящнее. Ему показалось, что его глаза вспыхнули голубыми огоньками. Сашу что-то пронзило. «Это она!» – хотелось ему вскрикнуть, но он сдержался и уже шёл к ней.
Весь зал будто погрузился в сумерки, и лишь её лицо в ореоле волос светилось. Чистая и светлая, она, чуть замявшись, отозвалась на его приглашение. Саша танцевал хорошо, но сейчас, как будто боясь уронить что-то хрупкое и драгоценное, он начал путаться. Через минуту оркестр, сделав последние аккорды, умолк. Саша не знал, что делать.
– Ну что же вы? Отведите меня к моей сестре, – промолвила девушка тихо.
– Ой, простите! – Саша взял её под локоть, и они направились туда, где стояла сестра. Теперь он не знал, отойти ли или стоять рядом.
Выручил Юрка – он подошёл и бесцеремонно начал беседу:
– Девушки, разрешите с вами познакомиться? Меня зовут Юра, а это мой друг Саша.
– А почему это вы так – сразу «познакомиться»? Мы просто пришли потанцевать. Ну хорошо, меня зовут Таня, а это Надя – моя сестра.
– Надя, – тихо произнесла сестра и протянула Саше руку. Саша представился и нежно пожал Наде её небольшую узкую ладонь.
Опять заиграл оркестр. Зазвучало любимое Сашино танго «Вернись». Не давая девушкам опомниться, ребята вновь пригласили их на танец. Саша танцевал вдохновенно. Слова песни отражали его чувства. Надя послушно шла за ним, но иногда поглядывала на танцующих, как будто кого-то искала. Саша, не обращал внимание на это и наслаждался запахом цветочных духов, что источали Надины волосы. Он с трудом сдерживался, чтобы не поцеловать её в волосы, которые были рядом с его губами. Правой рукой он обминал её необыкновенно тонкую талию, иногда прижимая к себе. Она слегка сопротивлялась, чуть увеличивая дистанцию между ними.
В эти мгновения он разглядывал её абсолютной чистоты лицо. Чуть подкрашенные брови дугой оттеняли голубовато-серые глаза. Тонкий прямой нос и выразительные губы делали её похожей на греческую богиню в юности. Ещё Саша видел открытую гибкую шею, переходящую в грудь, прикрытую платьем. Льняные волосы создавали вокруг её головы золотистый ореол. У Саши от такой чистой красоты захватывало дыхание. Что делать? Как не упустить жар-птицу, что трепещет в его руках, но в любой момент может вспорхнуть и улететь в заоблачные дали?
Только закончился танец, сёстры под предлогом «поправить прически» убежали куда-то вглубь толпы. Саша стоял ошалелый и даже немного довольный, что девчонки ушли, иначе он не знал, что делать дальше. Приглашать Надю на каждый танец было как-то неприлично, а теперь можно перевести дух и собраться с мыслями.
– Ты как хочешь, а я пойду приглашать других, – вывел его из оцепенения Юра.
Минут десять Саша стоял и просто смотрел на танцующих. И вот в другом конце зала он увидел Надю. Она танцевала с высоким импозантным молодым человеком лет около двадцати пяти. Он, наверняка, имел успех у девушек. Танец кончился, молодой человек не отходил от Нади. Они о чём-то беседовали, когда к ним, ведя под руку сестру, подошёл другой – тоже, видимо, дамский сердцеед, под стать первому.
«Вот и всё, – подумал, сокрушаясь, Саша, – улетела жар-птица!»
Постояв ещё немного, он стал танцевать с другими девчонками, но скорее по инерции.
Вечер подходил к концу, и рядом опять появился Юрка:
– Ну, как твои дела? – с улыбкой поинтересовался он.
– А никак, их подхватили взрослые чуваки. Вон они танцуют, видишь?
– Ну и чего ты загрустил? Пошли они… Давай и мы подхватим кого-нибудь.
– Не, сегодня что-то нет настроения, – отозвался Саша, – а ты давай.
Юрка куда-то делся, и Саша решил идти домой один. Но тут он увидел, что сёстры направляются в раздевалку, где уже столпилось много народу. Тех молодых людей при них почему-то не было. Зато за ними увязался какой-то местный парень, который был хорошо «поддатый». Он пытался грубо обнять Надю, а она, отмахиваясь от него, вдруг увидела Сашу. Её глаза просили помощи, но сказать она ничего не могла, считая себя виноватой.
Саша всё понял. Он уверенно и даже нахально подошёл, оттеснив парня, нарываясь получить от него по физиономии, и обратился к девушкам как к своим:
– Надя, где ваши номерки? Давайте я вам возьму плащи.
Парень было дёрнулся, но узнал Сашу, которого здесь многие знали как спортсмена. Саша будто и не заметил парня, взял номерки и втиснулся в толпу у гардероба. Через минуту он вынес плащи и, как старых знакомых, стал девушек одевать.
Откуда-то опять появился Юрка, и две парочки отправились гулять по ночному городу. Сначала шли все вместе, продолжая знакомиться, а потом Юра с Таней ушли чуть вперёд. У Саши теперь было хорошее настроение. Он остроумно шутил, и всё у него получалось. Надя иногда от души смеялась, при этом она смотрела своими огромными глазищами прямо в глаза Саше. Саша тогда смущался, как-то осекался и замолкал. Красота русских девушек отличается, по-видимому, добротой глаз. У Саши всё внутри холодело, а потом будто кипятком обдавало грудь.
– Саша, что с вами, – заинтересовалась Надя. – Почему вы замолчали? Что вы смотрите на меня как-то странно?
– Да ничего. Я просто так подумал…
– О чём вы подумали?
– Да так… Я даже не знаю, как сказать.
– Ну говорите же, – настаивала Надя.
– Нет, я не могу. Я не могу сейчас.
Страница 194
Я потом… когда-нибудь скажу. Я ещё не знаю… но мне кажется. Нет, Надюша, не просите. Я не могу.
– Тогда я на вас сильно обижусь. Мы только познакомились, и уже тайны. Уже вы мне не можете что-то сказать. Ну я вас прошу, – Надя ещё раз заглянула Саше в глаза.
Сашу опять обожгло. Он несколько секунд не мог промолвить слово. Наконец решился:
– Вы не обижайтесь, но мне кажется, вы будете моей женой.
Саша не понял сам, зачем он это сказал. У него заложило уши. Наступила звенящая тишина. Потом сквозь звон он услышал Надин голос:
– Да вы что?! Мы всего-то полчаса знакомы… Нет, вы точно нахал. Откуда вам это знать?
– Простите! Я так думаю. Если вы… ну, как я вас представляю, вы будете моей женой. Мне так хочется.
Молодые люди шли молча. Каждый думал о своём.
Потом они часто вспоминали этот первый разговор. Через два с половиной года они поженились. За это время Саша закончил школу рабочей молодёжи. Вскоре его забрали в армию. Надя раз пять приезжала к мужу под Ленинград, где он служил в танковых частях.
После армии у них родилась дочь, и Саша устроился работать за квартиру на завод в городе-спутнике. Ещё в их судьбе была его учёба в художественном институте и карьера художника на почтовом ящике.
Через десять лет после рождения первой дочери у них родилась вторая дочь, такая же чернявая, только очень крикливая.
Прошло ещё семнадцать лет, и случилась беда: старшая дочь погибла в автомобильной катастрофе. Александр Алексеевич, теперь уже начальник лаборатории, сильно запил, и дело чуть не дошло до развода. Но он нашёл в себе силы бросить эту заразу и остался жить со своей Надюшей. Теперь они помогают поднимать двоих внучат, по одному от старшей и младшей дочери.
И много всего, и хорошего, плохого, случалось в их жизни, но до сих пор Александр Алексеевич нет-нет, да и залюбуется свой женой – бабушкой, как её зовут внучата. Да и его давно уже называют дедом. И если его сейчас спросить, счастлив он в жизни или нет, он на этот вопрос ответить не сумеет.
Вот если бы не погибла старшая дочь, он был бы счастлив. Если бы.
Моя повесть "Планета печали" окончена. Я благодарю всех, кто ее
прочитал. Жду отзывов. С приветом. Ваш Анатолий.