Серия: Вокзал для двоих
На последней автостанции перед Ставрополем пришлось задержаться надолго. С водителем случился какой-то конфуз. Пассажирам так и объявили: «конфуз». Но какой не стали уточнять. Просто попросили не волноваться и обождать с полчаса, пока найдется сменщик, чтобы доставить нас в город.
Очень неприятная ситуация. Тем более, что это была не командировка, а поездка на юбилей к подруге. Через два часа я должна была, уже переодевшись, при макияже, достойном обстановки торжества в шикарном ресторане, садиться за стол.
Разочаровавшихся было не так уж и много. Два мужичка, хлебавшие всю дорогу пивко, даже обрадовались. Посчитали, что за названные полчаса смогут раздобыть кое-что покрепче в определенном радиусе от точки стоянки. Две дамы в возрасте, весьма преклонном, спали сладким сном и миленько так храпели. Девушка с парнем устроились на лавочке и самозабвенно целовались. Что им вообще было за дело до времени и пространства. Стареющий отец и сын в самом расцвете всю дорогу спорили. И сейчас как будто не замечали происходящего, просто перенесли выяснение отношений на свежий воздух.
Нервничала одна я. Так хотелось быть сегодня красивой, неутомленной, продуманной до мелочей. Давно ведь не виделись с Людкой. А по скайпу она хвасталась, и не безосновательно, что похудела на десять килограммов, омолодилась на пять тысяч долларов в потрясающем салоне «Невеста» и решила снова попытать счастья в замужестве.
Нет, никакого соревнования между нами никогда не было. Мы разные и всегда дружили. Но с возрастом как-то все больше оглядываешься на своих ровесниц.
Банкет начнется в восемь. Сейчас шесть. И темно, потому что ноябрь.
На станции два киоска, и оба торгуют всякой ерундой.
- Воды, пожалуйста. Маленькую бутылку с газом.
- А мне можно пива? Ты доброй кажешься и не бедной…
- Не бедные, бабушка, на вокзалах отправки автобуса не ждут.
Часто теряюсь в таких ситуациях. Сама нередко подаю по какому-то наитию. Чувствую, надо человеку. И вижу, когда просящий трудится на какого-то наглого дядечку, или сам два лица имеет. Прохожу мимо. А тут ситуация спорная. Но чтобы не размышлять над этим вопросом сейчас, купила банку и протянула согнутой старухе, одетой в мужскую офицерскую шинель до пят, закутанную в старый шерстяной платок так, что одни глаза и видны. Да и тех не разобрать в слабом свете из-за мутного стекла киоска, да еще из-за седого клочка волос, вылезшего на лоб.
- Дорогое, лучше бы попроще, да парочку.
Я повернулась, чтобы уйти. Странная благодарность.
- А я и не бабушка тебе, - хрипло рассмеялась нахалка. – Помоложе тебя буду, точно.
Я обернулась, присмотрелась. Нет, шутит, бабка и есть.
- Правду говорю, девуля, истинную правду. Мне в августе только тридцать лет сровнялось.
- Мне очень жаль.
- А мне как! А как я жизнь свою начинала! Рассказать кому о себе, не поверят. Ладно, ты прости. Спасибо тебе, девуля. За последние годы это самый щедрый подарок. Прощай.
Странная тетка пошла прочь, потом обернулась и крикнула:
- А шарф у тебя очень красивый. Теплый, наверное.
Я поняла, она не намекала, не выпрашивала, просто так сказала.
Что меня толкнуло в тот момент, не знаю.
- Постойте!
Она вроде бы и не слышала. Я догнала ее.
- Вы торопитесь?
- Куда? Здесь уже ловить нечего. Я домой.
- И дом есть?
- Не без угла. С подругой и ее дружком на пустыре домишко выстроили из подручных средств. Толковое зданьице получилось. Ждут меня, а я пустая сегодня…
Это уже был намек. И взгляд вопрошающий. Не просто же так я ее догнала. Но протягивать руку она уже не хотела. Видно, предел знала. И речь у нее была ровная такая, грамотная, с изрядной долей самоиронии.
- Скажите. Что случилось с вами, если…
- А, это история долгая. И вам неинтересно, но спасибо, что спросили. Пожалели меня?
Женщина перешла «на вы» и отказалась от идиотского слова «девуля».
- Это ваш автобус задерживается?
- Да.
- Ну, что ж, если хотите, могу рассказать, только недаром. Не много будет?..
Она назвала сумму. Я уже пожалела, что вернула ее, но что-то подсказывало, жалеть-то и не надо. Послушалась внутреннего голоса.
Отправка автобуса задержалась не на полчаса, а на час сорок. Все это время мы медленно наматывали круги вокруг здания автостанции. Я опоздала на банкет, но это никому не интересно…
… Лида Антошина и Маша Арутюнова дружили с детского сада. И никогда в детстве не было между ними зависти, раздоров, хотя росли они в семьях с разными жизненными взглядами и укладами.
Девочки учились хорошо. Поведение, хоть не примерное у них было, обе – проказницы, но меру знали. Интересы совпадали, любили музыку и танцы. Стройные, невысокие, симпатичные девчонки выделялись из толпы ровесниц. Мама Лиды прекрасно шила, и дочка всегда щеголяла в красивых платьях. А мама Маши, балерина, ездила за границу и привозила оттуда наряды для своей дочки. Вещами девочки не менялись. Обе этого не любили…
- Маша всегда отличалась открытостью, искренностью. Она говорила то, что думала, делала только то, что считала справедливым. Баловалась, конечно, как и все дети. Но всегда честно признавалась, если набедокурит. Я брала пример с нее, старалась вести себя так же. Но в душе была иной. Вроде все у меня есть. И в квартире почти одинаково, только у Арутюновых больше книг, и вместо ковров на стенах - картины. И на столе не бедно. Только у нас все больше мясо да картошка с капустой. А Машин папа, директор техникума, обожал готовить, из самых разных и не дорогих продуктов мог деликатесы сотворить необыкновенной вкусноты. Как-то все аккуратней, веселей,.. – так начала откровение Лидия Антошина.
У Ираиды Викторовны, портнихи, была большая клиентура. Ее изделия носили дамы из так называемого высшего общества. Много лучше того импорта, которое возила Нина Васильевна для Машеньки. А Лиде хотелось готовой иностранной одежды с красивыми этикетками. Но при всем этом дружбу Лида ценила ее, не предавала ни в чем. Маша платила тем же. У нее и в мыслях не было, что эффектная блондинка может в чем-то завидовать ей, немного полноватой брюнетке.
Да, в последних классах школы они обе внешне изменились. Маша стала выше и полнее, но привлекательности только прибавилось. Ей удивительно шла короткая модная стрижка, очаровательны были огромные темные глаза и ямочки на щеках.
Лида отстала в росте, оставалась худенькой, но грудь развилась не по возрасту. И пушистые локоны спускались ниже лопаток.
Поклонников у девушек стало, хоть отбавляй. Только и те – разные. К Маше тянулись парни привлекательные, серьезные, с прицелом на будущее.
А у Лиды окружение веселее, проще, больше любители развлечься.
После окончания школы Маша поступила в педагогический институт на филологический факультет, а подружка учиться больше не захотела. Папа, главбух управления торговым центром, пристроил ее администратором зала в салон одежды «Софи».
Девушки встречались реже, но связи не теряли. Пару раз в месяц встречались, ходили в кафе, по-прежнему откровенничали друг с другом.
Маша родилась 5 августа, Лида 7. Дни рождения они всегда отмечали вместе и с родителями. Те не то, чтобы дружили между собой, но общались постоянно. И не только из-за дочек. Антошины и Арутюновы жили в одном доме, в одном подъезде и даже на одном этаже.
Двадцатилетие тоже решено было отпраздновать вместе. Но на этот раз не в квартире одной из них, а в ресторане. Платили, конечно, старшие. А девушки пригласили своих друзей из института и торгового центра.
Праздновали в общий выходной. И в этот день произошло событие, которое перевернуло жизнь обеих и потрясло город пролитой кровью…
- Мы от души веселились, хоть и пили совсем немного. Я вообще только шампанское пригубила, Машка любила чуть-чуть водки в яблочный сок добавить. Ребят много было. Я в тот вечер с парнем-официантом познакомилась. Интеллигентный такой, с чувством собственного достоинства, но и со знанием своего места. Потом, правда, оказалось, что Евгений – студент университета. Родители ему помогать не могли, он - пятый ребенок в семье, поэтому умудрялся учиться и работать. Очень красивый парень, жаль без средств… Но о нем потом…
Из ресторана вышли большой толпой. Это было на Набережной, поэтому решили прогуляться, посмотреть на реку, на звезды. Так хорошо всем было. А Лиде особенно. Ей наговорили кучу комплиментов, в том числе, насчет ее наряда. Мол, она затмила всех женщин в кабаке.
Девушке захотелось рассказать о новом знакомом Маше. Она предложила подружке немного отстать от остальных и перейти с центральной аллеи на параллельную боковую дорожку. Это и спасло девушек, если не от гибели, то от серьезных травм точно. Но шока и госпитализации им избежать не удалось…
В тот вечер праздновала день рождения своего командира и группа несовершеннолетних. Шесть пацанов и три девчонки-оторвы напились паленой водки, угнали два автомобиля, решив покататься по Набережной. Да не по дороге, а по широкой аллее.
Гуляющие люди, в том числе и компания девушек, не успели даже понять, в чем дело. В тот вечер насмерть были сбиты обе мамы, две однокурсницы Маши, коллега Лиды, две пары влюбленных и припозднившийся рыбак, решивший допить на лавочке бутылку водки.
Папы девушек отделались переломами. Еще несколько человек получили черепно-мозговые травмы…
- Дальше жизнь пошла совсем по-другому, - глубоко вздохнула Лида.
Я не почувствовала в ее голосе ни малейшей наигранности. Знаете, есть нищие-профессионалы, которые раз придумали трагическую легенду и вдохновенно бьют на жалость, зарабатывают на своем творчестве. Лиде я поверила сразу…
- Да, все изменилось в наших судьбах. Мой отец недолго отходил от того, что с нами произошло. Оказалось, что у него давно есть вторая семья. Там растет ребенок. От моей ровесницы. Я – взрослая, сама зарабатываю и неплохо. Папа поставил меня в известность, что большая доченька не вписывается в программу его новой жизни. У Вики, ставшей его второй женой, нет желания видеть в квартире еще одну хозяйку. Правда, обидел, но и пожалел. Дал приличную сумму из общих с матерью накоплений в качестве компенсации. Отдал и не очень дорогие украшения мамы, не посмел преподнести их молодой супруге. А вскоре я узнала, что квартиру он продал и эмигрировал в Германию. Даже не поставил меня в известность. Не звонил, не писал, а мне и не надо было. Я не могла ему простить такого предательства…
Судьбы подруг не только в этом перекликнулись еще раз. Отец Маши тоже быстро обзавелся новой семьей. Женился на своей бывшей студентке. Продал трехкомнатную квартиру, купил две однокомнатные. Себе и дочке. Но деньгами Маше помогал непродолжительное время. Впрочем, ей это и не нужно было. Девушка познакомилась с Юрием, двадцатишестилетним владельцем технической фирмы.
Юра был красивым, образованным молодым человеком с большими планами на развитие фирмы. Уже тогда он имел трехкомнатную квартиру в центре города, дорогой внедорожник и доход, благодаря которому и свадьбу шикарную оплатил, и медовый месяц в Европе.
Молодые супруги любили друг друга искренне. Юра осыпал Машу подарками по любому поводу. Преподносил ей золотые украшения, цветы.
Они продали Машину однокомнатную, квартиру Юры и переехали в пригород, в двухэтажный коттедж…
- А я стала жить с Женей, тем самым официантом из ресторана в его съемной квартире. Мы общались с Машей и ее мужем довольно часто. Я приходила в гости то одна, то с другом. Встречали нас хорошо. И не брезговали приезжать к нам, в хрущевскую двушку с обтрепанной мебелью. Правда, Маша стала отличной хозяйкой. Научилась прекрасно готовить и угощала щедро, вкусно. А я покупала пиццу и прочую готовую еду, когда ждала их в гости. Ненавидела готовить…. Но я больше не могла скрывать зависть. Ну, почему, почему Машке дарят золото и бриллианты? Почему не мне? Женька тоже был внимателен, ничего не скажу, но дарил мне плюшевых мишек, конфеты, бижутерию. Хотя внешне он был даже лучше Юры…
Евгений заканчивал учебу, его ждало хорошее место. Но все было не то. Лиде хотелось такого, как Юрий, чье богатство росло на глазах. Он Маше купил дорогую машину, свозил ее в Аргентину и Японию.
Машка упорно не зазнавалась. Она любила подругу, как родную сестру, которой ни у одной из них не было. Дарила ей подарки. И если это было платье, то, конечно, новое, а не со своего «барского» плеча. Ни разу даже ненароком не унизила, не обидела Лиду. А в той росла ненависть.
И однажды произошло то, что еще раз перевернуло жизнь молодых женщин.
- Я поехала в Карпаты. Выиграла недельную экскурсию по акции салона бытовой техники, когда покупала стиральную машину. Там, в одном горном селе нас познакомили с местной достопримечательностью, знахаркой и колдуньей Рутой. Не старая еще, красавица, вида хитрющего. Я тогда решила, что село просто зарабатывает на ней, имея доход от продажи разных амулетов, оберегов и прочей чертовщины. Потом, с нас за знакомство с ней взяли небольшую сумму. Уже не помню сколько, но никто не отказался. Весело же, местный колорит! Мы с ней сфотографировались все. Но ее изображения на фото у всех сразу же расплылось. Она посмеялась, а мы решили, что фокус такой, и тоже расхохотались. Но выпить кофе в ее доме, похожем на лесную хижину ведьмы, почему-то все отказались. Мы уже уходили, когда Рута окликнула меня по имени. А я не представлялась, и гид нас не поименно знакомил, и раньше мы никогда не встречались. Очень удивилась, вернулась, а она мне и говорит: «Ох, за желаемое поплатишься. Убей зависть, и жизнь хорошо проживешь. Иди»…
Лида в тот день ушла от Руты. Группа уехала. Через месяц девушка взяла отпуск за свой счет и улетела в Карпаты. Рута сказала ей, что ждала ее, знала, что вернется. И ей совсем не требуется откровений от Лиды. Она, мол, видит ее насквозь, читает всю ее историю, словно в книге.
- Есть у меня средство, - предложила Рута. – Вот тебе его дам и копейки не возьму, если захочешь. А захочешь, вижу. Ты сейчас бы мне и глаз свой, и голос отдала за это средство, чтобы заполучить все, что имеет твоя подруга. И дом ее, и украшения, и машину, и, главное, ее мужа. Только если что не так случится, лекарство мое обратную силу возымеет и тебя уничтожит. Не убьет, нет, человека в тебе уничтожит, женщину. Волчья кровь заговоренная. Сама голыми руками волка убила, сама кровь взяла. С травами смешала, зелье сварила, в вино превратила. Дашь его выпить мужу подруги, ей тоже можно, но для нее ничего не изменится. Она будет любить его по-прежнему, но супруга будет все раздражать в ней. И мужик не выдержит, оставит ее ни с чем. Выгонит из дому. Тебе же и сам достанется и все то, что раньше Маше принадлежало. Только за одним следи, когда вместе жить станете. Никогда не проси его пойти в загс. Он сам к этому придет. Терпи. Все будет хорошо. А не выдержишь, то к жене он вернется, ведь он только ее и любит. Однако не все это. Волчья кровь на твое лицо прольется, сама себя в зеркале не узнаешь…
Всему поверила Лида, на все согласна была. И дала ей Рута бутылку. Никто не усомнился бы, что это раритет многолетней выдержки, с сургучом и печатью, фирменной этикеткой. Ничего не заплатила тогда Лида за свое коварство. Расплата позже была.
А до этого...
До этого она преподнесла Юре на день рождения «дорогое вино». Вчетвером они отмечали это событие в ресторане. Не любил бизнесмен больших компаний. Маша, как обычно, пила яблочный сок с водкой. Женя вообще алкоголь не употреблял. Так поднял бокал с шампанским за виновника торжества и глоток отхлебнул. Сама Лида попробовала с Юрием свой подарок. Зелье очень вкусным оказалось. Не удержался, все выпил…
Жизнь Маши превратилась в ад. Муж разлюбил ее. Упрекал за «испорченную» еду, за «отвратительный» стиль в одежде, критиковал каждый шаг. Терпел две недели, а потом сказал ей, чтобы съезжала из его дома, оставила драгоценности, машину, а забрала только личные вещи.
Маша училась на последнем курсе института. Денег не зарабатывала. Куда переезжать? Отец с молодой женой и новорожденным сыном перебрался в Белоруссию. Тесть, который был моложе своего зятька, пригласил к себе в напарники. Хотел, чтобы внучок жил рядом. А сам он был егерем, жил на природе в огромном деревянном доме с женой-инвалидом. Всех все устраивало.
А Машу нет, не ехать же к отцу? Про свою проданную квартиру она и заикнуться не могла. Юрий коттедж на себя записал. Получалось, что у Маши, прожившей в браке два счастливых года, ничего нет.
Юрий сделал одолжение, разрешил Маше пожить в доме еще дней пять, чтобы она смогла снять квартиру или переехать жить к подруге какой-нибудь. А подруга у Маши «настоящая» одна была. Стыдно, но поехала попроситься на время к ней и Жене. Не хотела и дня оставаться в доме возненавидевшего ее человека. Приехала к ним без звонка, чтобы напрямую объясниться. Дома был один Женя.
Он с радостью предоставил Маше убежище в одной из комнат, но предупредил, что Лида съехала несколько дней назад. Это его не могло огорчить, потому что фактически они разбежались несколько месяцев назад. Любви-то не было, как таковой. Привязанность, привычка, неустроенность обоих, да и квартира объединяла. Маша насторожилась, но Женя успокоил: никаких домогательств, обид. А еще лучше: пусть Маша убирает, готовит, доучивается спокойно. А он будет оплачивать квартиру и приносить продукты. Будут жить, как товарищи. На самом деле, по словам Лиды, он как-то признался ей, Маша ему очень нравилась.
Изгнанная жена приехала в уже не свой дом за вещами и застала там хозяйничающую подругу и счастливого Юрия. Они посмеялись над несчастной, которая все еще любила мужа, но чемоданы до такси донести помогли. Даже сделали это с удовольствием.
Маша страдала, но не хотела унижаться, вызывать мужа на объяснения. Разводилась спокойно. Но потом попала в больницу с нервным расстройством. Пролежала там больше месяца. Навещал ее только Женя, забирал тоже он.
А Лида радовалась жизни. Носила украшения, которые дарились не ей, ездила на машине, принадлежавшей Маше. Юрий был щедр, казалось бы, любил. Но замуж пока не звал. А Лиде уже не терпелось закрепить позицию.
На второй месяц не выдержала. Подавая любовнику заказанное в ресторане «Мясо по-бургундски», выпалила:
- Когда же мы поженимся, Юра?
Спохватилась, испугалась, но увидев улыбку на лице мужчины, услышав его обещающий ответ, успокоилась. Вторая половина пророчества Руты оказалась обманчивой. Два дня все было спокойно. А на третий, проснувшись утром, заметила его пристальный изучающий взгляд. Насторожилась.
На пятый день он вдруг устроил скандал, орал, что не понимает, как все это вышло, почему он прогнал любимую жену. Обвинял в том, что Лида околдовала, опоила его. Короче, велел ей немедленно убираться. А сам разыскал Машу и долго умолял ее вернуться к нему, раскаивался, клялся, что не виноват.
Маша ни в какие наговоры, заклятья не верила, но даже если так, гордая женщина не могла вернуться к предавшему ее мужу, который столько времени делил ложе с ее самой близкой подругой…
- Позже я узнала, что Женя, неоднократно делавшей Машке предложения, все-таки, добился своего. У них со временем случилась большая любовь. Женька быстро сделал карьеру, открыл свою юридическую фирму. А со мной произошло вот что…
Мы подошли как раз к фонарю. Лидия сорвала с головы платок. Седые нечесаные космы рассыпались по плечам. Она отвела грязными руками их назад, и я увидела обезображенные багровыми вздутыми пятнами щеки и подбородок..
- Это случилось через три месяца после того, как Юра выгнал меня. Я сумела захватить с собой драгоценности, одежду взяла всю. Денег на съемное жилье он мне дал, я уже знала, что Маша живет у Жени, не могла вернуться к нему. А на работу меня взяли обратно. Я уже и этому была безумно рада. И тут вдруг такое. Проснулась однажды, глянула в зеркало и просто вырубилась. Короче, продала золото, большинство шмоток и полетела к Руте, чтобы умолять ее вернуть мне лицо. А колдунья вместе с домом сгорела буквально за три дня до моего приезда… Не буду долго говорить. Вон, автобус твой отправляется вроде. Потеряла я все, прожила деньги, скиталась. С такой рожей, кто на работу возьмет? Меня били, я била, воровала. Стала пить… Как-то вот забрела в эти края, нашла компанию. Дальше ты уже знаешь…
Новый водитель просигналил три раза. Надо было спешить. Но слов у меня не было. Если бы я не сталкивалась раньше с необычными, невероятными случаями, не поверила бы этой драме. Но, увы, такое в жизни могло произойти. Молча, я достала деньги, больше, чем она просила, сняла с шеи шарф и отдала несчастной…
Очень долго не выходила у меня из головы эта страшная история. Наказанное волчьей кровью зло. И все же так жаль, что ничего нельзя было исправить.