«Счастье – это когда ты сыт, и тебя не хотят прихлопнуть» - так думали мушки-дрозофилы, сгрудившись на краешке цветочного горшка с подгнившим растением, наблюдая за Мухой, которая ошалело носилась над праздничным столом, спонтанно приземляясь на пищевую снедь, иногда неудачно на столько, что почти утонув в соусной жиже, умудрялась выползать, задорно обтирая лапками свои белесые крылышки, одновременно смачно шаря хоботком вокруг себя, беспрерывно поглощая некие питательные вещества.
По поводу первой части определения Счастья зрители не сомневались. А вот на счет второй – «и тебя не хотят прихлопнуть», были глубокие сомнения, ибо та движуха, которую создавала траектория перемещения счастливицы, была пьяно-агрессивной.
Сидящие вокруг стола были шумны и громогласны. Время шло. Они разливали жидкости по фужерам, стопкам и мимо, еще больше от этого распаляясь. Пищевую снедь пытались разложить по нечистым тарелкам. Иногда удачно. Иногда не очень, и что-то бросали на пол. И когда какой-нибудь сидящий сосед пытался изменить положение своего тела, он непременно вставал, наступая на упавшую половую питательную среду, слегка подскальзываясь и матерясь, но впоследствии с умилением замолкая, наблюдая перед своим носом поднесенную емкость с жижей.
Муха все резче взвивалась над столом, тяжелее поднимая свое крылатое и бесконечно сытое брюшко. Все глуше становился звуковой шум вокруг. Она практически не замечала агрессию сидящих за столом, и очень даже зря, так как она становилась еще более ярко-выраженной, хотя и редкой.
В какой-то момент, при очередном пикировании, Муха, взяв разгон, резко влепилась в стеклянную емкость, которую неожиданно поставил один из сидящих на предполагаемую площадку приземления. Стекая по липкой граненой стенке звенящей головой вниз, Муха последний раз в своей жизни услышала ароматы нарезок, десертов, резкие запахи жидкостей, разлитых по стопкам, фужерам, и мимо….
«Счастье – это когда ты сыт, и тебя не хотят прихлопнуть».