АННА ЭККЕЛЬ - http://www.proza.ru/avtor/popovaira2 - ПОЧЁТНОЕ ЧЕТВЁРТОЕ МЕСТО В ТЕМАТИЧЕСКОМ КОНКУРСЕ "РАЗМЫШЛЕНИЯ О ПРОЖИТОМ" МЕЖДУНАРОДНОГО ФОНДА ВЕЛИКИЙ СТРАННИК МОЛОДЫМ
Природа была милостива. Давно Москва не знала такого настоящего зимнего убранства. Вечная бесстыдная серость города прикрылась сначала легким снежком, а потом немного, как бы играючи, завьюжило. И наступила настоящая новогодняя погода с медленно падающими крупными снежинками, которые налипали на ветки деревьев, превращая их в сказочные персонажи. Росли сугробы. Природа прикрывала наготу города и дарила радостное настроение.
Клавдия Кондратьевна сидела на диване и увлеченно смотрела очередную серию душераздирающего бразильского сериала. На экране бушевали нешуточные страсти. Машинально смахнула непрошеную слезинку со щеки. Что-то в последнее время она стала замечать за собой несвойственную ей сентиментальность. Вдруг раздался звонок. От неожиданности вздрогнула. Как-то резко прозвучал он и, самое главное, как ей показалось, требовательно. Она никого не ждала. Чувство недовольства и какой-то смутной тревоги зашевелилось у неё в груди.
Клавдия всю жизнь отличалась осторожностью и предусмотрительностью. А сейчас, тем более в такое-то время! Шагу нельзя ступить, предварительно не обдумав, как следует, и тщательно не просчитав все последствия. Вот на днях она вытащила из покореженного почтового ящика заботливо отпечатанную листовочку, где пенсионеров предупреждали не открывать дверь незнакомым людям, особенно, если они называются работниками социальных служб. «Ага, дождешься их, как же»,- подумала Клавдия Кондратьевна. И, продолжая свой внутренний монолог, стала развивать эту больную для неё тему дальше: «Если даже сама в Собес придешь, и то на тебя смотрят, как на «врага народа», который не звано вторгся в их мирно текущий ритм жизни по распределению всевозможных благ для себя, любимых. До настоящих адресатов - пенсионеров и инвалидов они никогда не доходят, если только какие-нибудь крохи. Вероятнее всего, для отчетности начальству, что работа ведется и все нуждающиеся охвачены неустанной заботой незримыми работниками Собеса. Да эти убогие даже и не представляют, что им положено от государства. Этот список охраняется, как самый секретнейший документ. Утечки не должно быть. Всем этим смело пользуются социальные работники, нисколько не смущаясь, что берут чужое. Да что об этом,- в горести думала она. - Воровство принято на всех уровнях, так что это стало нормой жизни и никого не возмущает и уже даже не удивляет…» Клавдия Кондратьевна увлеченно развивала любимую тему.
Но в дверь позвонили ещё раз. Она тяжело подняла грузное и не совсем уже послушное тело, ускорила шаг, шаркая старыми растоптанными шлепанцами. Осторожно, чтобы не было слышно, подошла к двери и с интересом прильнула к «глазку», чтобы увидеть незваного гостя. Увиденное её чрезвычайно насторожило и даже напугало. В первый момент даже перехватило дыхание. По очертанию силуэта она узнала или ей показалось, что там, за дверью, стоит её давно погибший сын Сергей. Клавдия невольно ахнула и словно срослась с дверью, смотрела и не верила глазам своим. Но столько лет прошло! Она внимательно всматривалась в человека за дверью. «Как похож! Этого не может быть!» Парню, на вид, столько же лет, сколько было и её сыну, когда тот погиб в автомобильной аварии. Гость из прошлого. Раздался третий звонок, от которого Клавдию всю затрясло. Событие воспринималось, как нереальное. Она отпрянула от двери и прижалась спиной к стене, словно боялась, что он её может увидеть. Пауза не могла больше длиться, и срывающимся от волнения голосом спросила:
- Вам кого?
Ей ответил приятный и такой узнаваемый голос:
- Извините, это квартира Кузнецовых?
- Да, это квартира Кузнецовых!- и торопливо, словно вдогонку, - а вы что хотели?
- Мне нужна Кузнецова Клавдия Кондратьевна.
Она невольно вздрогнула, услышав своё имя. И запинаясь, спросила:
- А по какому делу?
- Откройте, пожалуйста. Мне необходимо Вас увидеть. Не бойтесь!
Она ещё раз взглянула в глазок. И не веря самой себе, начала дрожащими руками открывать множество запоров на двери. Ей было страшно терять последнюю преграду между прошлым и настоящим. Сердце бешено билось, обдало жаром. Но она всё равно это сделает. Она узнает, кто Он!
Дверь медленно открылась. Их разделял только порог. Взглянув на гостя, она невольно вскрикнула и прижала руку ко рту. Как похож! Молодой человек стоял напротив и внимательно всматривался в её лицо, словно пытаясь узнать и запомнить. Прошло время. Гость повторил свой вопрос, дабы убедиться в правильности ответа:
- Это Вы, Клавдия Кондратьевна?
- Да, это я!
Парень смотрел прямо в глаза, не отрываясь. Казалось, он хотел проникнуть ей прямо в душу, чтобы понять для себя то, что являлось для него очень важным и давно мучившим его. Она стояла, как каменная, не могла даже спросить, кто он и зачем пришел. Но вдруг он просто сказал:
- Спасибо.
Резко повернувшись, ничего не объяснив и не прощаясь, стал быстро и легко спускаться по лестнице. Клавдия продолжала стоять не в силах пошевелиться, смотрела ему в след.
Постепенно, когда давно уже замолкли шаги, на неё нахлынули воспоминания.
Когда-то у неё был сын Сергей, и женат он был на скромной девушке Татьяне, которая родила ему сынишку Сереженьку. Малыша назвали в честь отца, за небывалую схожесть со старшим Сергеем. Жили они дружно и счастливо. Любили друг друга. И всё было у них хорошо, если бы не мать Сергея - Клавдия Кондратьевна, которая никак не могла смириться с тем, что сын ослушался её и женился не по её воле, а по любви.
Она невзлюбила невестку и страшно мучила её - постоянно вмешиваясь в их размеренную и тихую жизнь, не стесняясь, руководила их скромным бытом. Но милая Татьяна, неистово любившая своего мужа, все обидные придирки свекрови принимала безропотно. Что, кстати говоря, ещё больше бесило властную Клавдию Кондратьевну. Жить бы молодым и радоваться. Но горе постучало в их дверь и накрыло саваном.
Нелепо погиб старший Сергей в автомобильной аварии. Умер мгновенно. Казалось, что Татьяна не переживет большого горя, утонет в нём. Она вся почернела, не реагировала на происходящее вокруг, вела себя странно, словно всё это её не касается. Маленький Сережа не понимал, что происходит, но ему было страшно, как никогда. Так страшно, что он боялся дышать. Одна Клавдия Кондратьевна не дрогнула и даже слезы не проронила. Деловито организовала похороны и поминки.
После сорокового дня она пришла к невестке, посадила её напротив себя и тихо, но твердо сказала:
- Время прошло достаточно, нельзя так убиваться. Всё равно Сергея уже не вернешь. Ну, погоревала и хватит. Надо о жизни думать.
И, выдержав небольшую паузу, деловито озвучила своё решение:
- Ты знаешь, что у меня есть ещё сын. У него семья, и живут они в общежитии в другом городе. Сама понимаешь, эта квартира Сергея. Но его уже нет. И поэтому вам придется съехать отсюда. Здесь будет жить Володя с семьей. Я так решила. А вам на сборы даю три дня. Думаю, достаточно.
Татьяна непонимающими глазами смотрела на свекровь, с трудом стараясь вникнуть в смысл сказанных слов. При виде несчастной вдовы и родного внука в душе Клавдии ничего не дрогнуло. Она решительно встала, давая понять, что разговор окончен.
Ровно через три дня, бывшая свекровь так же деловито приехала и забрала ключи, предварительно проводив Татьяну и маленького Сергея из подъезда. Села в ожидавшую машину, за рулем которой был её муж Иван. Он же, страшно боявшийся своей властной жены, все эти три дня робко пытался её образумить, не позориться перед людьми. Но безуспешно. Она уехала, будучи уверенной в свой несокрушимой материнской правоте, оставив еле живую Татьяну на скамейке у подъезда с плачущим навзрыд малышом.
Что стало с бывшей невесткой и её внуком, и как они жили после трагедии, Клавдия не знала. Скорее всего, страшно.
Татьяна так и не оправилась от горя: умерла. А маленького перепуганного Сережу отправили в детский дом, так как у него не было родственников. Но Сережа все-таки выжил. Выжил он благодаря крохотной горстке детских воспоминаний о той далекой и нереально–сказочной, счастливой жизни и жгучего желания увидеть ТУ, из-за которой умерла его мама, из-за которой он, маленький и беззащитный, постигал звериные законы выживания в этом мире, разбиваясь в кровь, падая без надежды, что хватит сил подняться.
Став взрослым и обеспеченным человеком, имея большую любящую семью, он не смог забыть того детского потрясения. И все его усилия отыскать могилы матери и отца не увенчались успехом. Похороны отца вообще не помнил - его на время отдали соседям. Мать сгинула в каком-то больничном морге, как невостребованная. Из-за своего тогдашнего малолетства Сергей почти ничего не помнил, кроме злобной женщины, своей бабушки. Из той жизни у него и осталось всего ничего: смутный образ и маленький резиновый красно-синий мячик, который легко помещался в детскую ладошку. Он сберег его до сих пор. В детстве, в самые горькие моменты жизни, Сережа разговаривал с ним, как с живым, рассказывая ему все свои беды и печали. Мячик всегда слушал и успокаивал мальчика. Но сейчас, выйдя из подъезда и исполнив своё самое заветное желание, Сергей с силой бросил мяч от себя в сторону, который до сих пор сжимал в руке. Он даже и не заметил, что мячик разорвался на мелкие кусочки прямо в воздухе, не пролетев и двух метров. Сергей Сергеевич мчался в своем джипе подальше от этого перекошенного и облупившегося дома, где в крохотном замызганном коридорчике, тихо сползало по стене безжизненное тело его бабушки, Клавдии Кондратьевны Кузнецовой.