Он прилетел бесшумно и тихо сел на подоконник,сложив большие черные крылья.
-Здравствуй, я за тобой, не бойся, там, в заоблачном мире, ждут тебя тишина и покой.
-Я не ждала тебя, ты прилетел раньше времени, и потом, сегодня день рождения мужа, мы обязательно должны отметить его вместе, здесь, на даче, так было всегда, со дня нашей совместной жизни. А где же подарок, нет подарка? Не обижайся, но ты - незванный гость.
-Да, имеешь полное право упрекать меня. Всегда ждешь снега в его день рождения. Почему?
-Снег - белое откровение небес, под ним можно скрыть все шероховатости жизни, душевные невзгоды, немного отдышаться и отдохнуть, укрывшись воздушной, мягкой периной. Что это со мной? Достаточно с меня откровений. Улетай, пожалуйста.
-Будь по-твоему, ты увидишь снег, - прошептал ангел, расправил крылья и улетел.
…Мария открыла глаза. Она поняла, что вздремнула и видела сон. Того, кого она так любила и ждала, больше нет на свете. Сегодня его день рождения - исполняется сорок пять. Первый день рождения без него.
Мария сидит в инвалидном кресле у камина, где догорают дрова. В комнате горят свечи, они везде: на столе, на камине, на подоконнике. На ней его любимое платье цвета морской волны, с откровенным вырезом на спине, которое надевала только для любимого.
Мария поворачивает кресло к окну. Белая пелена плотно пристала к стеклу, не оставляя просветов, от чего на душе тревожно и тоскливо. Ей кажется, что комната качается - иллюзию создают пляшущие на стенах силуэты от языков пламени свеч. Корабль-комната уходит в туман на волнах памяти в бескрайнее море. Он кренится то вправо, то влево, плавно покачиваясь. Ни зги не видно. Не заблудиться бы, приплыть бы к берегу….
-Где ты, мой капитан!? – безмолвно кричит ее душа. – Приди, спаси меня, мне страшно.
Сильный толчок, корабль резко останавливается – мель.
-Мария, дочка, что случилось, тебе плохо? – взволнованно спросила Елена Петровна, зайдя к дочери. – Кого ты так громко звала?
-Все хорошо, мама, успокойся. Укрой меня пледом, пожалуйста, холодно.
***
В первый раз Елена Петровна сильно переживала за единственную дочь, когда та в двадцать влюбилась в мужчину, старше ее на десять лет и вышла за него замуж. Но потом, убедившись в искренности и добропорядочности Аркадия, полюбила его как сына и радовалась счастью дочери. Во второй раз за долгое время ее потрясла весть об аварии, в которую попали Аркадий и Мария. Это произошло три месяца назад, в тот злополучный день. К большому несчастью, Аркадий не выжил. Он вытащил Марию через ветровое стекло горящего, перевернутого автомобиля и сразу же, потеряв сознание, скончался до приезда скорой.
Произошедшее с ними Мария помнила отрывками: сильный ливень, крепкие руки мужа тянут ее за плечи, лицо его в крови, она на мокром, холодном асфальте, потом - боль, сильное жжение в ногах , дальше - провал памяти.
Две недели комы. Ночь, мгла, мучительное пробуждение. Люди в белых халатах, лицо заплаканной мамы, но среди них нет Аркадия…
На лице кислородная маска, губы еле шевелятся , она повторяет одно и то же: ”Аркадий, где Аркадий?”.
Врачи делают успокоительные уколы и советуют матери, ради спасения дочери, пойти на обман и сказать, что Аркадий жив и лежит в соседней палате.
К Марии постепенно стала возвращаться память. Она вспомнила день аварии: они в приподнятом настроении, их переполняет счастье, которого ждали долгих пятнадцать лет. Наконец-то суррогатная мать родила им девочку, дочку. Потерявшим голову от счастья родителям не терпелось, они спешили к новорожденной дочери в далекий поселок, куда ее отвезли. На радостях супруги забыли все недоразумения, связанные с выполнением условий, предусмотренных контрактом…
***
Долгие годы обследований не дали положительного результата, лечение было прекращено, оставался единственный вариант – обратиться к услугам суррогатной матери.
По медицинским показаниям врачи не рекомендовали Марии самой вынашивать ребенка, после чего Мария и Аркадий обратились в клинику по поводу суррогатного материнства.
…Супруги жили в многоэтажном типовом здании и снискали уважение соседей. На их лестничной плошадке проживала многодетная семья. Мария и Галя были ровесницами, но за долгие годы соседства они так и не стали подругами, хотя хорошо относились друг к другу, тем более, что Мария и Аркадий любили детей и с удовольствием занимались ими. Муж Галины – непутевый детина, часто выпивал и, как кузнечик, прыгал с одного места работы на другое. Галя всегда могла положиться на сердобольных соседей в вопросе одалживания денег на неопределенное время, пока муж не одумается и не вспомнит жену и трех малолетних детей.
Когда Галя в очередной раз зашла к соседям с просьбой одолжить немного денег, Мария в сердцах рассказала ей обо всем: что нужно найти суррогатную мать, подписать с ней контракт и неизвестно, кого еще предложат в клинике, что никаких денег им не жалко ради появления на свет долгожданного ребенка, и что они готовы заплатить любые деньги, лишь бы все было хорошо.
Мария работала дизайнером-модельером и неплохо зарабатывала, а Аркадий был архитектором и не жаловался на нехватку заказов. Они счастливы, любят друг друга, но нет самого главного – ребенка. Бог не дал.
Спустя сутки к ним постучалась соседка, Галя. Мария пригласила ее в дом, та не отказалась, тем более, что, как она сообщила, пришла по очень важному делу…
Галя предложила себя в качестве суррогатной матери.
-Мария, дорогая, я всю ночь думала, ты же знаешь как мы к вам относимся. Вы всегда выручали нас, вот и Виктор мой говорит: ”Ведь люди хорошие, надо помочь, ты легко рожаешь, никаких проблем”, - да и деньги нам нужны, понимаешь, у нас большие долги и непогашенные кредиты, еще детей надо одевать, кормить – на все денег не хватает.
Вечером, за ужином, Мария все рассказала Аркадию. Он был не против, даже наоборот, обрадовался, мол, соседка перед глазами будет вынашивать ребенка, и опыт есть - ведь троих здоровых родила…
Через несколько дней был подписан контракт с Галей.
Прошел месяц и Мария решила сказать матери, что вскоре та станет бабушкой. Она не могла этого сделать раньше, потому что Елена Петровна – педагог со стажем, была строгой, предусмотрительной женщиной и могла не одобрить опрометчивый поступок дочери и зятя.
-Мария, я очень счастлива, что стану бабушкой, это моя мечта, но доченька, что-то мне боязно за вас и за ребенка. Я Галю знаю давно, она, поверь матери, не такая уж искренняя и доброжелательная, как кажется. Это простая корысть и больше ничего, а что под нею скрывается, поди узнай, чужая душа – потемки. Неспокойно мне, Мария, будь внимательна к этой женщине. Сердце матери не обманешь, - взгрустнула Елена Петровна.
-Мам, ведь радоваться надо, а ты о грустном…., - Мария попыталась разрядить обстановку.
Елену Петровну обуревали противоречивые чувства: с одной стороны огромная радость и воодушевление, с другой – тревога и волнение.
***
Беременная Галя расцвела, похорошела, ей были к лицу дорогие, модные вещи, подаренные Марией. Она была счастлива, потому что не думала о деньгах, они появились в достаточном количестве: дети накормлены, одеты, обуты, муж доволен – не ворчит и не жалуется на жизнь. Да и что ему жаловаться, когда катается, как сыр в масле, ведь сосед, Аркадий, оказался настоящим мужиком, никогда не отказывает в деньгах, отданных лично ему, якобы, в долг.
Казалось, живи и радуйся. Но не тут-то было…
Галя все чаще стала заглядываться на Аркадия, сравнивать его с собственным мужем и пришла к выводу, что муж по всем пунктам уступает галантному, воспитанному, интеллигентному и, что самое главное, хорошо зарабатывающему соседу. Смотрела она на него, смотрела и начала строить далеко идущие планы. Для воплощения их в жизнь, она стала чаще захаживать к соседям, особенно тогда, когда Марии не было дома.
Галя томно заглядывала Аркадию в глаза, заигрывала, пыталась всячески соблазнить, выставляя напоказ и выпячивая округлые формы груди и бедер. Делала она это нагло, без стеснения, наивно хлопая глазами и стараясь поплотнее прижаться к соседу, чтобы тот пожалел ее, ведь ребенок от него. Мария, в данных обстоятельствах, была лишним звеном, и Галя предпочитала рядом с Аркадием не говорить о ней как о матери ребенка.
- Смотри, Аркаша, ведь четвертого ношу и ничего, я - настоящая женщина, с большой буквы, какое счастье и блаженство чувствовать себя полноценной…
Аркадий превращал все в шутку и старался снисходительно относиться к соседке. Он думал, что у беременной женщины играют гормоны, вот она и чудит, и волновать по этому поводу Марию не стоит, ведь скоро все закончится, они возьмут ребенка, поменяют квартиру и переедут.
Он не догадывался о далеко идущих планах Гали, ему и в голову не приходило такое. Правда, несколько раз был вынужден, отпрянув назад, снять со своей шеи трепетные руки Гали и, смутившись, отвлечь ее от дальнейших приставаний. Галя не учла одного очень важного факта – Аркадий - однолюб. Любит одну-единственную – Марию, и неадекватное поведение Гали выводит его из равновесия и ужасно раздражает. А Галя терпимость Аркадия воспринимала как согласие и тихо ликовала, представляя себя после родов рядом с ним в качестве нежно любящей жены с ребенком на руках. Аркадий добрый, он будет, безусловно, хорошим мужем, прекрасным отцом и отчимом для ее детей.
Чтобы усыпить бдительность Марии, Галя при ней разыгрывала спектакль - входила в роль дисциплинированной, кроткой суррогатной матери, пожертвовавшей собой ради благополучия собственной семьи.
Окрыленная предстоящим, Мария ничего не замечала вокруг.
***
Схватки начались рано утром. Виктора, как всегда, не оказалось дома, на этот раз всю ночь он отмечал день рождения друга.
Аркадий и Мария на своей машине отвезли Галю в клинику.
В клинике Галя тяжело стонала и просила Аркадия подержать ее за руку. Марии было неприятно видеть как муж нежно обнимает Галю за плечи и успокаивает. Она попыталась отодвинуть его и самой поддержать Галю, но та резко отдернула руку и повела плечом.
Галю повели в родильное отделение.
Аркадий и Мария остались ждать в коридоре.
Длинный коридор – узкая дорога в будущее - неизведанное, новое, до конца неосознанное.
Свет от больничных люминесцентных ламп, словно рентгеновскими лучами, высвечивает мысли ожидающих и проецирует в воображении, придавая им цвет, запах и форму – сужается пространство. От этого коридор кажется уже, чем он есть на самом деле: стены сдвигаются, давят, загоняют в тупик – мало кислорода - ни вдохнуть, ни выдохнуть.
Супруги молча, с трепетом, ждут новостей. Через час распахивается дверь в конце коридора, выходит хорошо им знакомый гинеколог. Он широко улыбается.
-Мария, Аркадий, примите мои поздравления, у вас родилась здоровая дочь - вес три пятьсот, рост пятьдесят два. Очень рад за вас. Поздравляю, вы стали родителями.
Стены раздвигаются, в коридор стремительно врывается поток свежего воздуха, он придает силы, иллюзии заканчиваются, начинается реальность – вдох, выдох, нормализуется давление.
Свершилось чудо - таинство рождения.
Аркадий обнимает Марию, они плачут от радости и спешат посмотреть на ребенка. В палате светло, бледная Галя выглядит изможденной. Увидев Аркадия, она мягко улыбается, но появление Марии негативно сказывается на ее самочувствии, и она отворачивается к ним спиной. Маленькое чудо лежит в кроватке. Малышка спит.
***
Новые эмоции - ощущения тревоги и радости одновременно, чувство гордости и ответственности за маленького человечка, в корне изменили размеренную жизнь супругов и заставили взглянуть на обычные вещи совершенно с иной стороны.
Малышка, как и все новорожденные, требовала к себе максимального внимания вне зависимости от времени суток. Мария не чувствовала усталости: у нее на ходу закрывались глаза, она сидя засыпала, но старалась изо всех сил держаться бодро и в хорошем настроении. Столько лет ожидания! Бессонные ночи не могли никак повлиять на атмосферу безудержной любви и радости, царящую в семье.
Но было одно обстоятельство, которое очень беспокоило Марию. Галя после родов стала нервной и непредсказуемой: кричала на детей, обзывала мужа, устраивала скандалы, не здоровалась с соседями, вела себя неадекватно.
Галя, несмотря на огромное денежное вознаграждение и дорогие подарки, никак не могла смириться со счастьем соседки. Она тихо завидовала Марии: заботливый, щедрый муж и ребенок – идеально все складывается. А как же она? Девять месяцев вынашивала чужого ребенка, с рождением которого должна была устроиться ее личная жизнь – развод с мужем-забулдыгой и прекрасное будущее рядом с Аркадием. Она не хотела уступать, не могла видеть счастливые лица Аркадия и Марии, утешало лишь то, что соседи в скором времени должны были переехать на другую квартиру.
…Но через месяц Галя успокоилась, и, как ни странно, стала чрезвычайно приветливой, примерной, любящей мамой и женой. Вечерами она стала часто захаживать к соседям: нянчилась с маленькой Сонечкой, помогала Марии ухаживать за ней, делилась опытом. Казалось, все встало на свои места, все успокоились и вздохнули с облегчением.
“Штиль перед грандиозной бурей”, - предупредила как-то дочь и зятя Елена Петровна, после общения с Галей. Но Мария не верила в коварство соседки и приписывала изменение в ее настроении послеродовой депрессии.
Мария и Аркадий готовились к переезду, в связи с чем было много хлопот и неотложных дел, связанных с оформлением документов и собиранием вещей.
Елена Петровна помогала дочери как могла: она жила на другом конце города, приезжать каждый день не получалось, а оставаться в доме у зятя она категорически отказывалась. Поиски подходящей квартиры рядом с домом Елены Петровны затянулись. Семья планировала переезд сразу после рождения ребенка, но не получилось. Вот и приходилось Марии иногда обращаться к Гале за помощью: мало ли что могло понадобиться ребенку в отсутствие Аркадия. Вот она и оставляла ребенка максимум на полчаса у соседки – суррогатной матери, тем более, что все это носило временный характер.
Ничего не подозревающая, доверчивая Мария и в этот солнечный августовский день попросила Галю, находящуюся с детьми на детской площадке, присмотреть за спящей в коляске дочерью.
Вернувшись, Мария не застала соседку на детской площадке. С тревогой она взбежала по лестнице, не дожидаясь лифта. Долго звонила и стучала Мария в дверь к соседям, от волнения темнело в глазах и участилось сердцебиение. Куда могла пойти Галя с четырьмя детьми?
Мария постаралась успокоиться и позвонила Аркадию.
Аркадий быстро приехал домой и стал звонить Гале: телефон был отключен. Тогда он, нервно пробегая глазами по телефонному табло, нашел номер Виктора, мужа Гали. Виктор как ни в чем не бывало сказал, что Галя вроде собиралась с детьми к матери в поселок, но в воскресенье, а сегодня пятница.
Галя уехала к матери, забрав с собой Сонечку и не отвечала на звонки. Виктор был на смене и обещал рано утром поехать вместе с Аркадием в поселок. Но вечером того же дня Галя позвонила Аркадию. Она предупреждала, чтобы супруги не вздумали обращаться в полицию, потом начала шантажировать - говорила, что не вернет ребенка до тех пор, пока Аркадий не оставит Марию и не свяжет свою жизнь с ней, с матерью его ребенка, мол документы на развод с Виктором уже готовы, она ждет решения Аркадия, в противном случае пусть пеняют на себя, ей уже все равно…
Аркадий слушал бред обезумевшей женщины и понимал, что пора, наконец, спуститься с небес на землю, потому что все не так просто - трудности в их жизни только начинаются.
Прошел мучительный день, пока Виктор поехал в поселок к жене. Перед поездкой он попытался успокоить соседей, говорил, что Галя ничего плохого не сделает ребенку, все время грозится разойтись с ним - это не надо воспринимать всерьез - она после родов всегда такая, непредсказуемая.Виктор пообещал вернуть в скором времени ребенка, но только в том случае, если они ни к кому не обратятся за помощью.
Ради безопасности дочери Аркадий и Мария согласились подождать еще два дня.
Через два дня Виктор вернулся один. Мария побледнела и еле устояла на ногах, когда увидела соседа одного, без Сонечки. Аркадий посадил ее в кресло и дал успокоительное, а сам вышел на веранду для рзговора с соседом.
Переминаясь с ноги на ногу, неловко себя чувствуя, Виктор тихо и неуверенно рассказал Аркадию об условиях возвращения ребенка, поставленных Галей.
Галя требовала оформить на нее дарственную на загородную дачу супругов, и тогда они смогут забрать дочь - это плата за мучения и крах несбывшихся надежд.
Елена Петровна, узнав обо всем, не злорадствовала, нет. Да как она могла, ведь предупреждала же, сердце было не на месте с первого дня, как узнала о решении дочери и зятя заключить договор с соседкой.
Она успокаивала зятя и дочь, главное, чтобы вернули внучку живой и здоровой, а остальное не важно. “Галя, женщина отчаянная, рисковать не стоит, доченька. Отдайте ей эту дачу и забудьте навсегда про Галю, живите счастливо”, - говорила мудрая Елена Петровна.
Дальше – авария, смерть Аркадия, кома, обоженные ноги Марии и инвалидная коляска.
В тот день, они мчались по узкому коридору жизни – по дороге ведущей к свету, осталась самая малость - подпись Гали на дарственной – бумага взамен на счастье, радость материнства и детский смех… Но, неожиданно, закончился коридор, оборвалась дорога, дальше пропасть.
Сегодня его день рождения: “С днем рождения любимый, ангел обещал мне снег – чистый, белый, волшебный”, - Мария тихо заплакала.
Три месяца, проведенные в инвалидном кресле: мама ухаживает за ней, у нее заплаканные глаза, мучительные процедуры, предстоящая сложная операция на ногах, изнуряющие боли по ночам, обезболивающие – и Сонечка – доченька, родная кровинушка, маленькое солнышко.
Галя вернула ее сразу после смерти Аркадия, ей не нужен чужой ребенок, так она сказала Елене Петровне на девятый день после похорон Аркадия, когда Мария была еще в коме.
За Сонечкой ухаживала приходящая няня - добрая женщина, живущая по соседству.
Утро. Мария проснулась от яркого света, мама забыла задернуть шторы, подумала она. Снег!? За ночь выпал снег! Спасибо, ангел!
В доме тихо. Мария так и уснула в кресле в нарядном платье. Она позвала маму, но та не ответила. С трудом преодолевая дверные проемы, Мария на коляске добралась до кроватки Сонечки, мамы и няни не было рядом, видимо, отошли ненадолго от мирно спящего ребенка.
Сонечка, почувствовав присутствие матери, зашевелилась и широко открыла прелестные голубые глаза-озера. У Марии сжалось сердце, ей безумно захотелось взять дочь на руки, обнять и крепко прижать к груди, но как?...
Когда Елена Петровна заглянула к внучке, от увиденного чуть не выронила бутылочку с молоком. Она медленно села на стул и плотно зажала рот рукой, чтобы не вскрикнуть и не спугнуть Марию.
Мария стояла рядом с кроваткой Сонечки, она медленно качала доченьку на руках и тихо пела.