СВОЙ УГОЛ
Зоя упаковывала свои вещи. Их было немного: несколько коробок с книгами и посудой, узел с постелью, чемодан с вещами и главная ценность - компьютер, подарок отца. Из-за переездов и смены квартир Зоя не смогла приобрести мебель, обжиться. Постоянная кочевая жизнь утомила её. Хотелось своего угла, своей маленькой квартирки. Наконец-то мечта сбылась - она вселялась на свою законную площадь. Нет, это не была квартира, всего лишь комната, которую завещал ей отец. Но это была её комната. Ничего, что придётся жить с тётей Галей под одной крышей. Ведь живут же люди в коммуналках всю жизнь. Зоя была настроена оптимистично и уверенна, что ужиться они смогут.
Она заняла кабинет отца. Добротный письменный стол, шкаф с книгами, старый кожаный диван многое могли рассказать о привычках отца, его характере. Зоя не стала ничего менять в комнате. Сделав небольшую перестановку, она уместила новую кровать за шифоньером. У окна устроила рабочий уголок. Над письменным столом повесила книжную полку. Здесь же на столе занял своё место компьютер. Диван уместился в углу напротив телевизора, рядом торшер, подаренный девчонками к новоселью.
Зойка с любовью мыла, чистила свою комнату, перебирала книги в шкафу, бережно стряхивая пыль и расставляя их на полках. Это заняло много времени, так как она, рассматривая книги, находила закладки или пометки отца. Мимо неё не прошла ни одна подчёркнутая фраза, ни одна сноска, написанная рукой отца. Как мало она знала о нём! Перед ней открывался незнакомый человек с широким кругозором, философским складом ума и добрым сердцем. Он как будто присутствовал здесь, был рядом, в этой комнате и незримо помогал дочери стать мудрой, сильной смелой. Зое казалось, что она не одна, что отец постоянно поддерживает и оберегает её.
Отношения с тётей Галей с каждым днём становились враждебнее. Она обвиняла Зойку в захвате квартиры, в том, что та хочет выжить её. Из каждой мелочи мачеха умело раздувала скандал, доводя его до критической точки. Зойка пряталась в своей комнате, как в крепости, и молчала. Однажды, вернувшись с работы домой, она столкнулась в прихожей со здоровым широкоплечим парнем. Он надвинулся на неё всей своей массой и преградил дорогу.
- Ну, сестрёнка, здравствуй. Давай знакомиться, - выдохнул перегаром прямо в лицо.
- Дайте мне пройти, - решительно шагнула навстречу Зоя.
- Ох, ох, ох! Пройти. Какие мы гордые. Давай-ка поцелуемся за знакомство, - нагло ухмыльнулся он и сгрёб Зойку в охапку.
- Пусти сейчас же, - рванулась из крепких лап девушка. Глаза её сверкали гневом, в душе кипело негодование.
- Какие мы сердитые, - паясничал парень, отступая.
Зоя быстро сняла плащ, туфли и прошла к себе. Её трясло от такой наглости, от гнева пылало лицо. Николай - сын тёти Гали от первого брака - был дальнобойщиком, возил грузы по всей стране и за рубеж. Он подолгу бывал в разъездах. Сейчас, видимо, вернулся из очередного рейса. Знакомиться с ним у Зои не было никакого желания. Первой встречи хватило, чтобы испортить всё настроение.
Зоя переоделась и вышла на кухню. Очень хотелось есть. За столом, пьяно развалившись на стуле, храпел Николай. Голова безвольно свесилась на грудь. Лицо обрюзгло от выпитой водки, с отвисшей губы капала тягучая слюна. На столе крошки, остатки пищи, в стакане недопитая водка. Зойка брезгливо поморщилась, переступила через его длинные ноги, разогрела на плите свой супчик и ушла обедать к себе в комнату. Она прилегла отдохнуть, но уснуть не смогла. Невесёлые мысли, как взбудораженный рой пчёл, кружили в голове, гнали прочь сон и покой: сколько он ещё пробудет дома и чего ждать от этого пьяного типа. Девушка с опаской посмотрела на хлипкий дверной крючок. « Надо бы щеколду покрепче сделать», - подумала она. Сквозь стену было слышно, как тётя Галя уговаривала сыночка пойти спать, как он пьяно бормотал что-то, а потом затянул блатную песню. В кухне что-то грохнуло, может упал стул, затем пьяное бормотание затихло за дверью зала.
- Наконец-то угомонился, - с облегчением подумала Зойка.
Николай загостился дома на неделю. Его присутствие полностью выбило Зою из колеи. Пьяные навязчивые ухаживания Николая тяготили её. Когда он был трезв, то молча сидел на кухне и угрюмо следил за каждым её движением. Зоя старалась, как можно, меньше попадаться ему на глаза. Утром торопливо завтракала, пила свой кофе с молоком и убегала на работу. Николай ещё спал. Домой Зоя возвращалась неохотно, обедала в своей комнате.
- Ну, чё ты ломаешься, Зойка? Девочку из себя корчишь. Я парень горячий. Ух, как любить могу, - встретил её в прихожей Колька, пытаясь помочь снять плащ. - Ты дверь-то не закрывай. Я приду согрею, - и он слегка шлёпнул Зою по бедру.
- Не смей распускать руки! - вскипела Зойка, - а, то…
- Ну, что, что дальше-то? Ух распалилась как! Люблю строптивеньких, - Колька громко захохотал. Зоя шмыгнула к себе, закрыла на крючок дверь и бросилась на кровать. Её плечи содрогались от беззвучных рыданий, которые она пыталась подавить в себе. Она чувствовала свою незащищённость перед оскорбительной наглостью Кольки.
- Вот был бы жив отец, он не позволил бы ему издеваться надо мной, он бы защитил, - с горечью думала она.
С каждым днём приставания Николая становились наглее и развязнее. Зоя боялась оставаться в квартире наедине с ним. Напряжённая обстановка изматывала её. Часто по долгу она не могла уснуть, прислушиваясь к каждому шороху за дверью. Однажды Колька, улучив момент, когда матери не было дома, и изрядно подвыпив, стал ломиться к Зое в комнату. Девушка почувствовала себя в западне, которую устроил хищник.
- Открой, слышишь? Я только поговорить хочу, - пьяно бормотал Колька, наваливаясь плечом на дверь. Крючок еле держался и при очередном толчке, в любую минуту мог не выдержать. Зоя торопливо набрала номер участкового милиционера.
- Помогите, пожалуйста! Мне дверь ломают, - взмолилась она. Переспросив адрес, в трубке ответили: «Ждите, сейчас буду». В эту минуту крючок не выдержал, и дверь с грохотом распахнулась. Колька, нагло улыбаясь, медленно приближался к девушке. Зоя отступила к шкафу.
- Ну, что ты из себя недотрогу корчишь? - Колька прижал её к стене и с жадностью голодного зверя стал целовать её слюнявым ртом. Зоя упёрлась ладонью ему в лицо, стараясь оттолкнуть, но силы были слишком не равны. Улучив момент, она наотмашь ударила Николая по лицу.
- Ах ты, стерва! - взревел он. - Ты ещё и дерёшься! - Колька схватил её в охапку и повалил на пол. В дверь позвонили, но Николай, опьянённый своей победой над несчастной жертвой, не обращал внимания.
- Помогите! - закричала Зойка. В дверь настойчиво звонили.
- Откройте, милиция! – Эти слова подействовали на Николая отрезвляюще. Он встал и медленно пошёл открывать дверь. Участковый застал Зою сидящей на полу и безудержно рыдающей. Картина была ясна без лишних объяснений.
- Одевайся, пойдёшь со мной, - резко бросил он Николаю.
- А вы, девушка, когда оправитесь, придите и заявление на него оставьте.
Зойка, всхлипывая, кивнула. Николай вернулся через трое суток злой и угрюмый. Все эти дни тётя Галя, закатывая истерики, грозилась:
- Вот Колька вернётся, он тебе покажет. Всё равно ты здесь жить не будешь. Он тебе устроит сладкую жизнь.
- Опять тогда ваш сынок сядет и уже надолго, - огрызалась Зойка.
Через сутки Николай уезжал в рейс.
- Приеду, разберусь с тобой, - бросил он Зойке в лицо и грязно выругался. После его отъезда страсти постепенно улеглись. Зойка не отвечала на провокации тёти Гали, и та скоро угомонилась, перестала её задевать. Жизнь наладилась, пошла своим чередом. На работе Зою выдвинули на конкурс «Учитель года». Зойка очень волновалась, боялась, что не оправдает доверие коллег. Она готовила методические разработки, демонстрировала творческие работы своих учеников, проводила открытые уроки. Её кропотливая работа не осталась не замеченной. Зоя возвращалась с торжественного вечера с пышным букетом цветов. В её сумочке лежала награда и диплом серебряного призёра конкурса. Душа её ликовала от счастья. Она не ожидала такого успеха. Награждение проводилось в Центральном концертном зале. Столики ломились от различных деликатесов. Известные писатели, директора школ, представители министерства, прессы, телевидения делились своим мнением, задавали вопросы, обсуждали, спорили. Когда Зою вызвали для вручения награды, у неё дрожали колени и в горле пересохло. Она смогла лишь тихо сказать слова благодарности. Это потом, когда прошло первое волнение, она давала интервью корреспонденту газеты, рассказывала о своей работе, учениках.
Начал накрапывать дождь. Зоя не замечала его, вдыхая полной грудью свежий воздух, пахнущий мокрой зеленью. Она не торопилась домой, хотелось разделить свою радость, ощущение счастья с этой осенней листвой, шуршащей под ногами, с каштанами и плакучей ивой, с этим моросящим дождём.
- Как обрадуются мама и Лидочка, когда узнают о моей награде, - счастливо улыбнулась Зоя. - А с девчонками мы это событие отметим в воскресенье. Посидим в кафе. –
Зоя лежала с открытыми глазами. В окно барабанил дождь. Свет уличных фонарей слабо освещал комнату. Зоя смотрела на свою награду - серебряную подкову, которая красовалась в бархатном футляре, и диплом, где золотыми буквами сияла её фамилия. Это была её первая награда, первая победа и первая ступенька к вершине успеха.
- Может мне эта подкова принесёт счастье, - думала Зоя. - Отец бы за меня порадовался. Он всегда верил в меня, говорил, что я многого могу добиться. Жаль, что его нет рядом. А мама плакала в телефонную трубку, плакала от счастья. Родная моя, мамочка, пусть у тебя будут только такие слёзы на глазах. А Лидок? Так визжала от радости, не дала с мамой толком поговорить, - Зоя улыбнулась счастливой улыбкой. Постепенно сон овладел ею и помчал в свою страну сновидений. Зойке снился бал, на котором она была королевой в роскошном белом платье. Она кружилась в центре зала. Её осыпали цветами. Одна из роз уколола ей палец. Боли не было, но капли крови заалели на белоснежном платье. Зоя побежала смыть кровь. Она шла по каким-то тёмным лабиринтам, которые вели в подземелье. По углам, из-под ног, с визгом разбегались крысы. Было темно и сыро, пахло плесенью. Зоя подобрала платье, чтобы не запачкать о грязный пол. Одна крыса кинулась к ней, пытаясь укусить за ногу. Зоя кричала, но спазм сжал горло, и только беспомощный хрип вырвался наружу. Она проснулась в холодном поту. Всё так же стучал в окно дождь. Тихо. Лишь часы тикают на стене.
- Надо же такому присниться, - поёжилась Зоя, кутаясь в одеяло и пытаясь вновь уснуть.
Зойка возвращалась с работы домой. Настроение было приподнятое. Сегодня её ученики заняли призовые места на олимпиаде. Это заслуга, в первую очередь, её. Она волновалась за своих малышей, как будто сама сдавала экзамен. Каждый раз она успокаивала себя, но всё равно переживала, как впервые. Зоя замешкалась у двери, пытаясь отыскать в сумочке куда-то запропастившийся ключ. Из-за двери послышались громкие голоса, хохот, кто-то визгливым пьяным голосом затянул песню.
- О, да у нас, кажется, гости, - с тревогой подумала Зоя. - Неужели Николай вернулся? - Зоя тихонько вошла в прихожую, сняла пальто. На полу, под вешалкой валялись женские сапоги на шпильке. Рядом небрежно разбросаны грязные мужские ботинки. Прошмыгнуть незамеченной в свою комнату Зойке не удалось.
- О, кажись, наша училка пришла, - услышала она пьяное бормотание Николая. В проёме кухонной двери появилась особа со всклокоченными рыжими волосами. Ярко накрашенные губы растянулись в презрительной ухмылке.
- Ну, чё, подруга, знакомиться будем? Меня Зерой зовут. Я - невеста Колина. Буду у вас здесь жить. Давай за знакомство выпьем, - она протянула Зое рюмку с водкой.
- Нет, нет. Спасибо, я не пью, - категорически отказалась Зоя.
- Коль, а Коль, она брезгует. Знакомиться не хочет, - скривила губы Зера.
- Ничего, Зерочка, плюнь на неё. Она своё ещё получит. Эта стерва меня в ментовку сдавала. Я к ней с любовью, с чувствами, так сказать, а она, паскуда, ментов вызвала. Ну я с тобой ещё разберусь, - стукнул по дверному косяку кулаком Николай и грязно выругался. Глаза Зеры сузились, как у хищницы, оценивающей свою соперницу. Зоя прочла в них ненависть и злобу.
- Что ты в ней нашёл, в этой вобле? Одни кости, - и Зера громко, вызывающе засмеялась, запрокинув голову.
Зоя задвинула щеколду и села на кровать.
- Только этого не хватало! Вражеский стан пополнился на одного бойца. Интересно, как собирается разобраться со мной Колька? - Зою била нервная дрожь. Она переоделась, взяла чистое полотенце и закрылась в ванной. Горячий душ успокаивал. Струйки воды сбегали по стройному девичьему телу, лаская его, снимая усталость, наполняя каждую клеточку лёгкой истомой. Зоя закуталась в мягкий махровый халат и шмыгнула к себе в комнату. Из кухни доносились пьяные голоса. Зоя, немного успокоившись, решила, что присутствие в квартире Зеры - это всё же защита от Колькиных домогательств. Ну, а как будут развиваться события дальше - время покажет. И оно показало…
Колька действительно не замечал Зою. Но, когда напивался, в нём закипала давнишняя обида отвергнутого кавалера, и злость, разливаясь в душе, заползала в самые потаённые её уголки, требуя мщения. Зоя в полной мере ощутила на себе всю силу необузданных страстей : мужской жажды мести и женской ревности, коварства и ненависти. Жизнь казалась теперь ей сплошным адом. Не хотелось возвращаться домой. Она допоздна засиживалась в школе.
В тот роковой день, она, как обычно, открыла дверь квартиры. Как-то тревожно было на душе, в предчувствии чего- то нехорошего. На кухне - никого. В зале работал телевизор.
- Прямо образцово-показательная семейка, - удивилась Зоя. Она зашла на кухню и, впервые за долгое время, спокойно села пить чай. В дверь резко позвонили.
- Это не ко мне, - подумала Зоя, продолжая наслаждаться душистым чаем. Из зала тоже никто не вышел открыть дверь. Звонок вновь рванул тишину.
- Да, что они, вымерли что ли? - Зоя нехотя встала и пошла к двери. На пороге стоял участковый милиционер, рядом с ним мужчина в штатском.
- Оперуполномоченный Киселёв, - представился он и сунул в лицо Зое своё удостоверение.
- Вы гражданка Шацкая Зоя Владимировна?
- Да, это я, - растерянно ответила Зоя.
- Собирайтесь, Зоя Владимировна, поедете с нами.
- Зачем? - удивилась Зойка.
- Для дачи показаний. На вас поступило заявление о краже золотых серёжек с бриллиантами.
- Каких серёжек? От кого заявление? - Зойка ничего не понимала.
- Собирайтесь. На месте вам всё объяснят, - жёстко сказал опер.
Зоя, как в тумане, как в страшном непонятном сне, оделась, плохо понимая происходящее, села в машину. Взвизгнув колёсами, она мчала её по мокрому асфальту навстречу страшной, непонятной неизвестности. Мелькали уличные фонари, освещённые окна домов, за которыми продолжалась привычная размеренная жизнь множества людей. Только Зойку вырвало из этого ритма, из привычной накатанной колеи и понесло вспять, под уклон, под откос. Она пыталась осмыслить происходящее.
-Это какое-то недоразумение. Сейчас всё выяснится, и я отправлюсь домой. Только бы всё это не затянулось, а то потом придётся на такси возвращаться, - Зойка была уверенна в ошибке. Но после первых вопросов следователя тревога предательски разлилась в душе, завладев всей её сущностью, каждой клеточкой организма.
- Правда восторжествует. Клеветников накажут. Не может быть, чтобы вот так просто можно обвинить, оболгать человека, пыталась успокоить себя Зоя.
Её долго допрашивал следователь. В комнате было душно. Свет от настольной лампы бил в лицо, мешал сосредоточиться. По заявлению Николая следовало, что Зоя украла серьги его гражданской жены Зеры Рабаевой. Серьги нашли в кармане Зойкиного плаща при обыске и предъявили, как доказательство кражи. Зойка впервые видела серьги, она всё отрицала, но ей казалось, что этот лысоватый мужчина с жёстким металлическим взглядом не верит ей, видит в ней преступницу.
- Ладно, - наконец, устало произнёс он. - Останетесь у нас до выяснения ситуации. Если факт кражи не подтвердится, мы вас отпустим. За Зойкой с лязгом закрылась железная дверь. Она устало опустилась на солдатскую койку, прикрытую серым шерстяным одеялом. Окно зарешочено густой решёткой из металлических прутьев, табуретка, небольшой стол у стены. Тусклая лампочка сумрачно светится под потолком. Зое всё это казалось страшным кошмаром. Стоит открыть глаза, и она окажется в своей комнате. Она сильно зажмурилась и вновь открыла глаза - ничего не изменилось, та же гнетущая обстановка, тот же тусклый свет, как будто вся её жизнь в одночасье померкла, провалилась в полумрак. Уставшая до предела девушка, свернувшись калачиком, не раздеваясь, уснула тревожным сном.
Зою встревожил скрип железной двери. Она резко села на кровати. Перед ней стоял громила в форме. Тусклый свет лампочки выхватил из полумрака его наглую похотливую улыбку. Маленькие глазки буравчиками впились в молодое упругое тело девушки, мысленно раздевая её.
- Не подходи! Я закричу! - вскочила Зойка и отступила к стене.
Ух ты, какая кошечка. Не бойся. Иди ко мне, моя сладкая, - шагнул к ней мент, на ходу расстегивая ремень. На Зойку пахнуло перегаром. Она сжала кулаки и оттолкнула его.
- Ну, ну, милая, я же помочь тебе могу. Ночь долгая, скоротаем её вместе. Всё веселей будет. Я поговорю с кем надо, и дело твоё закроют, - пьяно хихикая, он и сгрёб Зойку в охапку, повалив её на кровать. Его грязные лапы ощупывали каждый изгиб, каждую выпуклость девичьего тела. Слюнявые губы скользили по шее, оставляя мокрый след. Зойка вскрикнула и забилась, как птичка, попавшая в силки. Она била кулаками по этому обрюзгшему лицу, извивалась всем телом, пытаясь выскользнуть, освободиться от этой грязной вонючей туши. Её строптивость взбесила его. Несколько сильных мастерских ударов, и Зойка, почувствовав резкую боль в голове, провалилась в чёрную яму.
Зоя открыла глаза и застонала от боли.
- Запомни, красавица, тебе всё приснилось. Ничего не было. Ты поняла? - угрожающе зашипел мент, застёгивая форму. Дверь захлопнулась за ним. Израненная душа Зойки стремилась вырваться, освободиться от этого растерзанного, поруганного тела. Из горла вырвался стон, перешедший в хрип агонирующего зверя. Зойка не рыдала, не плакала. Она выла, как молодая, смертельно раненная волчица. Царапая стены, раня пальцы в кровь, она металась по камере. Из губы сочилась алая струйка. Ей так хотелось умереть, исчезнуть из этой жестокой, несправедливой жизни. Казалось свет померк и больше незачем жить. Ей мерещились картины собственной кончины. Но, вдруг, перед ней всплыло самодовольное лицо мента. Она замерла и сжалась в комок. Сердце её каменело, наполняясь ненавистью и местью. Эта тварь не должна ходить по земле. Зойка решила, что будет жить несмотря ни на что, она выживет и перенесёт всё, что уготовит ей судьба лишь только затем чтобы отомстить этому ублюдку.
На скамье подсудимых сидела девушка. Губы её плотно сжаты. Резкие морщинки очертили волевой подбородок. Скорбные складки задержались в уголках некогда улыбчивых губ. Из-под нахмуренных бровей колким взглядом смотрели пылающие ненавистью глаза. От юной робкой девушки с добрым улыбчивым лицом не осталось и следа. Эта метаморфоза произошла с Зоей, перевернув весь её внутренний мир, поменяв всю её сущность.