Ничего себе маленький домик с красной крышей, подумала я, оглядывая терем. И с балкончиком и с фонтанчиком. Балкончик то, правда, и в самом деле небольшой, но висит высоко, для того, чтобы его разглядеть, голову высоко задирать надо. зато крыльцо, просто огромное, и высокое и крутое. Сразу на второй этаж ведет, там, судя по всему, жилые комнаты. А внизу видать, клети да подклети разные. Вот это домик, не домик, а прямо, терем княжий.
А, уж красивый-то, да и новенький весь такой, будто вчера построен. Бревна, сосновой свежестью дышат, поблескивая то тут, то там, слезинками смолы. И все резное, и ставни и крыльцо. Каждая балясина – образец народного творчества. Даже вон петушок флюгерный, до того точно вырезан, как живой. Того и гляди закукарекает.
Подниматься на крыльцо я пока не решилась. Дай, думаю, осмотрюсь сначала. А, то, мало ли чего. Подошла к фонтану. С виду мраморный, наверно такой и есть. Стоит, какой-то странный мужик бородатый с козлиными ноками и в рожок трубит. А из рожка тонкие струйки воды во все стороны бьют. И сверкают, сверкают. Площадка перед домом разноцветным камнем вымощена, словно мозаика на земле лежит. Стала всматриваться, ничего разглядеть не могу, наверное, надо на нее с высоты смотреть, вон с того балкончика, например.
Хотела, было я, терем кругом обойти, но сразу за домиком сад. Я немного сама с собой посоветовалась и решила, что так вот, сразу, начинать по чужим садам лазить не дело. Однако же, и не стоять же мне тут перед домиком до бесконечности. Тем более, что сказка, у них тут, не скоро сказывается, а мне все-таки надо Белку с Сашкой искать. Решилась я, наконец, на крыльцо подняться. Ох, и широченное же оно. Впору, можно дискотеку устраивать. На крыльце дверь в терем. Я ее подергала, нет, закрыта. На двери подкова висит, а под ней табличка. Деревянная. А на табличке этой вырезано “Баба-Яга. Звонить в колокольчик”. И колокольчик, вот он прямо под рукой, у двери.
Было страшновато немного, все-таки много чего про Бабу-Ягу рассказывают, но деваться мне было некуда, раз уж груздем назвалась. Я вздохнула поглубже, и дернула несколько раз за шнурок колокольчика. Дверь слегка скрипнула и открылась. Я решительно перешагнула порог и оказалась в сенях. Сени, как и все остальное, были обширными. Это еще мягко сказано. Широкие были сени. Очень. Вдоль стен лавки да сундуки всякие. И двери, множество дверей. Я, наугад открыла одну из них и оказалась в комнате такой небольшой, не знаю, как ее правильно назвать. То ли горница, то ли светелка. И здесь сундуки вдоль стен, а у окна, в деревянном кресле, больше на царский трон похожем, женщина сидит и смотрит на меня с улыбкой.
Улыбка у нее странная немного. И насмешливая слегка, и доброжелательная одновременно, и совсем не страшная. Да и женщина то сама на Бабу-Ягу никак не походит. На вид, лет сорок. Лицо открытое, доброе. Волосы назад зачесаны и в такой забавный хвостик стянуты. Платье на ней бархатное, лилового цвета. Длинное, до самого пола. И, только, едва заметно, из-под подола сапожки красные выглядывают. Сафьяновые, наверно, подумала я потому, что толком и не знаю, какие раньше еще сапожки женщины носили. Нет, это может быть кто угодно, но только не Баба-Яга, сделала я для себя вывод. Интересно, а сама то она где.
- Ну, вот и гостья, наконец, объявилась – сказала женщина, внимательно меня рассматривая. – Долгонько же ты шла.
- Шла то я нормально, да только сказки у вас тут неторопливые – сказала и тут же, готова была язычок свой хорошенько прикусить. Ну, кто меня за него вечно дергает. Нет бы, промолчать.
- Вижу, осваиваешься понемногу у нас – Женщина, похоже, нисколько не обиделась.
Я молча пожала плечами, Вам, мол, виднее. И сразу же похвалила себя, молодец, слово то оно, конечно серебро, но молчание, как я сама только, что убедилась, золото. Это я так подумала. И тут же, спрашиваю – Простите, а могу я Бабу-Ягу увидеть?
:Женщина посмотрела на меня недоуменно и говорит – Да в чем проблема, то? Смотри, сколько хочешь. Я, давай головой вертеть, думаю, что сейчас откуда-то Баба-Яга появится.
- Да как же ты меня смотреть собираешься, если отворачиваешься от меня все время – слышу я голос хозяйки.
Ну вот, тут оказывается не только сказки медленно сказываются. Тут еще и до ума доходит не сразу. Сообразила я наконец, кто предо мной..
- Простите – говорю. – Но я Вас, как-то совсем по-другому представляла.
- Ерунда – Баба-Яга пренебрежительно махнула рукой. – Не ты первая.
При этом, она поднесла к лицу, невесть откуда взявшееся в руке, зеркальце и долго пристально всматривалась в него.
- Нет, не пойму – зеркальце в ее руке растаяло в воздухе. – Почему все меня, обязательно старой каргой представляют. Лет мне, кстати, не много. Совсем недавно, только, на третью то тысячу повернуло. Разве это возраст?
Баба-Яга пристально посмотрела на меня, каким-то пронизывающим взглядом, словно рентгеном просвечивала. Интересно, вот бы узнать, чего это она во мне такое увидела.
- Спрашивать тебя куда идешь, или чего ищешь, не буду – Баба-Яга перестала буравить меня взглядом. – Хоть и положено по обычаю. Но, вот терпеть не могу этой формалистики. К тому же и так знаю, что ты тут сестренок своих ищешь. Просить меня помочь не надо, я и безо всяких просьб тебе помогу. Но ты уже, как я вижу, усвоила, что в чем-чем, а в торопливости нас обвинить трудно.
- В общем, хоть сопротивляйся, хоть нет, но мне тебя надо напоить-накормить, в баньке помыть, да спать уложить. А утречком, пораньше и начнем поиски.
Я решила не сопротивляться, понимала, что, во-первых, бесполезное это дело, а во-вторых, я и сама почувствовала, что проголодалась. Судя по всему, принятие пищи здесь сказочным делом не числилось, потому, как, Баба-Яга только рукой повела, как смотрю, столик ко мне подкатывается, а за ним табуреточка. Небольшие, но до чего изящненькие оба. На столике, скатерть беленькая, свернутая аккуратно, вдруг, сама по себе разворачиваться стала. Развернулась, и тут же на ней разные кушанья сами по себе возникают.
Ну-ка, думаю, посмотрю, чем меня тут кормить собираются. Какие, такие разносолы у Бабы –Яги. Чем это она удивит? А, оказалось, ничем, он меня удивлять и не собирается. Прежде всего, миска глиняная на столике появилась. В ней обычные щи. Хотя, пожалуй, нет, не совсем обычные. Таких наваристых да аппетитных щей, я, пожалуй, и не пробовала. Разве, что в Вешке, когда летом у тети Ариши гостила. Дома такие щи ни за что не сварить, для этого русская печь нужна. Но, все-таки, как это само собой-то получается, то.
- Неужели, Скатерть-Самобранка? – спрашиваю.
Баба-Яга, молча головой кивнула. Для нее то, все это, эка, невидаль. Небось, в сундуках то и не то еще лежит..
Ложка рядом с миской, деревянная, да расписная вся. А удобно-то как. Щи, горячие, как говорится с пылу, с жару, обычной ложкой, давно бы все губы обожгла, а с этой хоть бы что. Только, вот миска, уж больно большая.
- Я столько не съем – говорю.
- Съешь, сколько сможешь – отвечает Баба-Яга. – Переедать то и в самом деле для здоровья вредно. Я, сколько смогла, столько и съела. И щей полную миску, и пироги потом, и с капустой и с черникой и еще с чем-то. А, в завершение еще и огромный такой стакан киселя из ежевики. Куда только все это влезло.
А Баба-Яга к еде и не прикоснулась. Подперла голову кулаком, и смотрит на меня. Ласково, так смотрит. Потом, когда я наелась, какой-то знак сделала, и скатерочка сама по себе сложилась, и столик укатился куда-то. Табуреточка, правда, осталась.
- Ну, вот, теперь и о баньке подумать можно – Баба-Яга поднялась со своего кресла. – Да, только пока, банька прогреется, как следует, давай-ка по саду пройдемся. Я покажу тебе, чего там трогать нельзя, а то по незнанию, схватишь что-нибудь такое, потом неприятностей не оберешься.
Баба-Яга спустилась в сад, я, конечно за ней.
- Вот это все – Баба-Яга обвела сад рукой. – Все эти яблочки, груши, вишни малину, одним словом, все что здесь, ешь, сколько хочешь. Безо всякой опаски.
- А вот тут – она, взяв меня за руку, отвела в дальний конец сада. – Вот, тут лучше вообще ничего не трогать.
- Вот, если это яблочко съешь, - Баба-Яга показала рукой на ближайшую яблоньку. – Уши у тебя заячьи вырастут.
Она посмотрела на меня внимательно, словно представляя себе, как я с заячьими ушами выглядеть буду, улыбнулась.
- Вот эти яблоки тоже не ешь - Баба-Яга показала мне еще несколько яблонь. – От них тоже ничего хорошего не жди. Но, самое главное, вот эти не схвати.
Она остановилась у небольшой яблоньки, сплошь усыпанной красивыми красными яблоками.
- А что будет? – поинтересовалась я.
- Помолодеешь. Это, молодильные яблоки.
- Так что плохого то в том, чтоб помолодеть? – Я совершенно искренне удивилась.
- Помолодеешь – повторила Баба-Яга, словно не слыша меня. – Лет эдак на триста. Посчитай, сколько тебе будет.
Я посчитала. Всей моей фантазии не хватило представить себя за триста лет до рождения своих родителей. А еще бабушек, прабабушек, прадедушек. Меня даже озноб прошиб.
- Ну, ладно, будем считать, что опасности тобой в достаточной степени осознаны. – улыбнулась моему ошарашенному виду Баба-Яга. – Теперь прошу в баньку пожаловать.
Ну, Русская баня для меня, в общем-то, не в диковинку. Еще в Вешке с ней ознакомилась. Но такую, вот. Даже и сейчас с содроганием о ней вспоминаю. И так, жарища неимоверная. А, Баба-Яга знай, разные травяные настои на каменку плещет, вызывая все новые клубы пара. А, сама еще в это время веничком березовым меня охаживает, да поругивает. И как это, мол, можно до такой степени здоровье свое довести. Вон и нос почти не дышит, и кашель наверняка по ночам мучает. Ну да ничего, в баньке то мы, мол, любую хворь одолеем.
Когда Баба-Яга с полка меня выпустила, я уж подумала было, что все экзекуции надо мной закончены. Да не тут-то было. Посадила она меня прямо на пол, там не так жарко, и головой моей занялась, в смысле, волосами. А волосы у меня и в самом деле длинные. Как говорится, коса до пояса. А, пожалуй, еще и более того. Так чем только мы их не мыли. И щелоком зольным и настоем крапивным. И еще разной водой и горячей и теплой. Но все же, всему конец приходит. Вышли мы в предбанник, я от слабости еле на ногах стою. Сразу целый ковш кваса осушила, хотела еще, да Баба-Яга остановила, нельзя, мол, сразу много то.
Рубашонку мою Баба-Яга убрала, как она выразилась до поры. Мне другую одежду дала. Сначала тонкую рубашку, длинную. Не до пола, но гораздо ниже колен. Затем вторая рубашка. Это из ткани поплотнее, но зато и ворот и рукава вышивкой украшены. А уж поверх всего сарафан красный. Красивущий. Вот думаю в таком бы сарафане в школу прийти. Да только вздохнула, не до школы теперь.
Поговорили мы с Бабой-Ягой еще немножко, так ни о чем, о всякой всячине. После чего она меня спать проводила. Как раз в ту горницу, которая на балкончик выходит. Вспомнила я, что хотелось мне мозаику с высоты посмотреть. Вышла я на балкончик и ахнула. Батюшки – светы. Дуб там изображен зеленый. Золотою цепью опутанный. А по цепи кот ходит. Тот самый, наверное, который ученый. А, чуть повыше русалка на ветке сидит, и внизу из за ствола леший выглядывает. И не страшный он совсем, леший этот, скорее наоборот, добрый.
Полюбовалась я мозаикой, да спать пошла. А, на кровати такая высоченная перина постлана, что кажется, вот только ляг на нее и утонешь в ней. Так оно и вышло. Утонула я, не успела голова подушки коснуться, а я уже спала.