Поверхность серой испещренной кратерами планеты выглядела совершенно безжизненно, если не считать группу археологов, которые с такой высоты казались маленькими черными точками.
- Что-нибудь отыскали, Джонс?
- Кратер, сэр. Он не такой как другие. Скорее всего гробница фараона спрятана внутри.
- Отличная работа, Джонс! Немедленно пошлите туда людей.
- Но как же проклятье, сэр?
- Чепуха! Посылайте людей – это приказ!
- Понял, сэр.
Пара точек уже карабкалась по стенке кратера, когда в небе появился огромный сверкающий диск. Он быстро достиг серой планеты и одним краем погрузился в рыхлую землю. Планета задрожала, а диск, подцепив изрядный кусок земли с горами, кратерами и сбившимися в кучку человечками, снова поднялся в воздух.
- Неееет! Сэр, я же говорил – это проклятье фараона! Мы все погииии…
Они уже подлетели к гигантской пещере вблизи оказавшейся пастью чудовища. Челюсти чудовища сомкнулись, поглотив археологов, а когда оно снова открыло пасть, металлический диск был абсолютно чист.
Тэсс грустно уставилась на ложку. И это только шестая. Овсянки в тарелке будто совсем не убавилось. Дедушка часто ворчал на Тэсс за то, что она копается за столом (сам-то он все делал быстро), но по-другому есть овсянку было невозможно. Это вам ни какая-нибудь картошка или брокколи – здесь требуется все ваше воображение.
Тэсс ковырнула застывшую кашу – если недоесть – дедушка не возьмет с собой в пирамиду. Он может. Это родители говорят, что не возьмут тебя в парк развлечений, только чтобы напугать, а потом все равно берут. Дедушка не такой. Если он что-то скажет – то так оно и будет. И все в музее его слушаются. Тэсс подумала о родителях и ее мысли с радостью упорхнули от тарелки с овсянкой.
Родители сейчас далеко на Аляске, изучают жуков, которые вмерзли в лед много-много лет назад. Так смешно в солнечном жарком Египте смотреть как они ходят в толстых пуховиках среди ледяных торосов и дышат паром от холода. Перед тем как отправить Тэсс к дедушке, родители подарили ей планшет, чтобы она могла каждый день разговаривать с ними по «скайпу». Но сейчас у них ночь. Да и интернет в музее есть только в кабинете у дедушки – на самом верху, под крышей.
За спиной в коридоре хлопнула дверь и послышались быстрые уверенные шаги.
Дедушка! Тэсс кинулась доедать кашу.
Резким движением дедушка распахнул дверь, и Тэсс уставилась на него с полным ртом холодной овсянки.
- Могущественный Осирис! Скорее-скорее, Тэсс (у него это прозвучало как Тхэсс), тебе должно быть стыдно – восемь человек и две машины ждут, пока маленькая девочка доест кашу! – Дедушка воздел глаза к небу, словно призывая Осириса посмотреть на это безобразие. – Воистину все на свете боится времени, а время боится Тэсси Джеймс. – Он сел, потом снова вскочил.
Несмотря на небольшой рост, дедушка производил величественное, если не грозное впечатление. Он был широк в плечах, под непременной голубой рубашкой угадывалась все еще могучая грудь. Помимо рубашки он всегда носил шляпу с мягкими полями, как у Индианы Джонса и тяжелые походные башмаки. Вид у него был самый решительный: широкий орлиный нос, волевой подбородок, даже густые брови будто нарочно не поседели, чтобы придать черным глазам еще больше стремительного неистовства. Он тридцать пять лет был директором Каирского Египетского музея и вел себя так, будто сам его построил. Тэсс не очень удивилась, если бы кто-нибудь ей сказал, что пирамиды тоже построил дедушка.
- Ну, ты доела?!
Тэсс с чувством покивала головой. Говорить она не могла – мешала овсянка.
- Тогда скорее пошли! Такой день, такой день…
Тэсс еле поспевала за ним, когда они шли прохладными серыми коридорами Каирского музея. Потолки были такой высоты, чтобы внутри могли поместиться огромные статуи фараонов. В залах сновали посетители и сотрудники. То и дело, кто-нибудь из служащих обращался к дедушке с вопросом, а он на ходу раздавал указания, рассказывал Тэсс про экспонаты и возмущался.
- Передайте им – это чушь. Я же не учу греков показывать Парфенон! Твои родители, Тэсс, ничего тебе не расскажут! А вот я – он ткнул себя в грудь большим пальцем – тебе расскажу! Ты будешь знать все, что нужно. Станешь самой умной. Почему они все фотографируют!? Я же сказал – это вредит экспонатам! Пусть покупают красивые открытки.
Пронесшись вихрем по залам, дедушка вырвался на улицу. Тэсс шагнула в жару, закрывшись ладонью от солнца.
Под бесконечным небом пальмы, хлипкие пятиэтажные дома, музейный пруд и сам музей – казались декорациями, оставленными в пустыне, чтобы люди не чувствовали себя такими ничтожными. Гранитный сфинкс с обломанным носом охранял вход в музей, его коричневая спина блестела словно от пота. Тэсс было жаль сфинкса, потому что он не мог спрятаться в тень.
За чугунной оградой, сверкая белыми боками и хромированными полосками, дожидались два джипа. Прямо на песке, прислонившись к бамперу, сидел высокий египтянин в штанах цвета хаки и жилетке, какие обычно носят рыбаки. В руках у него была потрепанная книжка, которой он помахал Тэсс. Солнце светило в глаза, и Тэсс могла различить только широченную улыбку и огромный нос, выступающий дальше, чем козырек выгоревшей бейсболки.
- Наджи поедет с нами, дедушка?
- Конечно поедет, ведь это его раскопки. Нам нужно все осмотреть, пока не приехали журналисты и не превратили нашу гробницу в съемочную площадку… повсюду будут их дурацкие провода.
- Про тебя станут снимать кино?
- Да, твой дед будет кинозвездой, будет известней, чем Картер. Привет Наджи! Я знаю, надо было выезжать утром, но у этих греков мозгов меньше, чем у их мраморных статуй…
- Доброе утро, доктор Хамас! – Наджи пожал дедушке руку и потом также серьезно пожал руку Тэсси. – Рад тебя видеть Тэсс.
В машине оказалось на удивление приятно – кондиционер работал на полную мощность. Тэсс расположилась на заднем сиденье, а дедушка достал термос с прохладным коктейлем из клубники и лайма и налил ей полную крышку.
- Ты знаешь, куда мы едем Тэсс? – спросил дедушка.
- Да, в Саккару.
- Расскажи доктору Салаху, что ты знаешь про Саккару.
Наджи улыбнулся в зеркало заднего вида.
Тэсс кивнула. Она сжала губы, на секунду задумавшись.
- Саккара – это самый древний некрополь в Египте. Некрополь – это такое место, где хоронили древних людей. Там есть пирамида фараона Джосера, она очень древняя и не похожа на вот эти. – Тэсс ткнула пальцем в пирамиды за окном.
- А как называется пирамида на которую ты показала? – спросил дедушка.
- Это пирамида Микерина, а вон та, самая большая – Хеопса. Еще рядом с Саккарой был древний город Мемфис – раньше там жили фараоны.
- Когда-нибудь ты сможешь водить экскурсии, Тэсс. – сказал Наджи. – Не каждый бы вспомнил про Мемфис.
- Ну, город в котором я живу в США тоже называется Мемфис, это просто запомнить. – Тэсс немного покраснела, но ее голос остался серьезным.
- Американцы! – дедушка скривился, хотя выглядел довольным – Они даже не могут сами придумать названия своим городам. Такой умной девочке не место в Америке. Ей надо жить здесь.
Дорога проходила у подножья пирамид, разделяя древнюю пустыню и современный Египет. Впереди на черном раскаленном асфальте то и дело появлялись лужи – самый распространенный вид миражей, когда небо отражается в нагретом асфальтом воздухе.
Вскоре они свернули в пустыню. Дорога к раскопкам была хорошо накатана, а новенькие джипы резво взбирались на небольшие барханы. Тэсси издалека заметила лагерь археологов. Она уже бывала на раскопках и раньше, но в этот раз все было по-другому. Тэсс чувствовала, что наступает торжественный момент, и она станет его частью.
Вокруг лагеря была натянута сетка, а у ворот стоял человек в солнцезащитных очках и клетчатой арафатке. Он не сводил глаз с подъехавших джипов, небрежно опустив руку на автомат.
- Хм, – Наджи потер свой огромный нос – они сменили охрану. Этого я не знаю.
- Доктор Наджи Салах – он протянул охраннику удостоверение – руководитель экспедиции. Со мной профессор Зубери Хамас, а это Тэсси Джеймс, она тоже приехала осмотреть раскопки.
Охранник кивнул даже не взглянув на Тэсси и открыл ворота.
В разгар рабочего дня людей в лагере почти не было. Под большим тентом две девушки, по виду студентки, мыли в тазу недавно откопанные глиняные черепки, а третья выкладывала сушиться на солнце, делая в блокноте какие-то пометки.
Увидев Наджи они замахали и он, улыбаясь, помахал в ответ.
От главного тента по обе стороны тянулись ряды белых палаток. В тени под палаткой лежала большая серая собака.
- Это Агата. – Пояснил Наджи. – Она приходит каждый сезон, уже лет шесть и живет в лагере, пока раскопки не закончатся. Что-то мы ее раскормили… вот тут наша лаборатория, здесь мы зарисовываем и храним найденные артефакты. Высокая палатка – столовая, а в дальнем углу лагеря живут те, кто любит пошуметь ночью.
- А далеко до пирамиды? – Спросила Тэсси.
- Джосера? Ее отсюда не видно, но если мы поднимемся на бархан, то сможем разглядеть.
- Нет, та пирамида, которую вы нашли?
- Доктор Салах нашел не пирамиду, а гробницу, Тэсси. Не все гробницы выглядят как пирамиды. В основном, они скрыты под землей или вырублены в скалах. Я уже говорил, что большинство гробниц были ограблены еще в древности. Целые деревни жили за счет того, что разворовывали и продавали ценности. Можно раскапывать гробницы десятки лет, но так и не встретить, ни одной целой. Нам очень повезло, что экспедиция доктора Салаха обнаружила эту гробницу. Мало того, что она совершенно точно ни кем не ограблена, так еще и принадлежит члену царской семьи. Это великое событие! Об этом скажут по телевизору и твоей Америке и в России.
Работы велись за пределами лагеря, на дне широкого котлована и чтобы попасть в гробницу нужно спуститься по деревянным лестницам.
Тэсс забыла панаму в машине, и Наджи отдал ей свою бейсболку. От нее приятно пахло костром и мужскими волосами.
На дне котлована оказалось немного прохладней, но прохлада, вместо того, чтобы принести облегчение, внезапно напугала Тэсс. Она никогда не призналась бы, что верит в проклятья, которые по слухам ожидают всякого, кто потревожит покой мертвых. Нет, дедушка пришел бы в ярость и кричал на весь раскоп, как ему стыдно и… да много еще чего. Сильнее людей, которые верят в проклятья, он презирает только тех, кто говорит, что пирамиды построили инопланетяне.
Тэсс подошла к гробнице. Большая каменная дверь в песчаном холме. Ни рисунков, ни иероглифов. Серая каменная плита. Ей стало страшно. Лучше бы на двери были сцены с чудовищами, охранявшими гробницу или древние заклинания, в которые не верит ни дедушка, ни она сама. Но тем, кто построил эту гробницу, не нужны глупые рисунки, они были серьезными взрослыми людьми. Такими как дедушка, а может и старше. И они не хотели, чтобы кто-нибудь потревожил покой их мертвеца.
Тэсс хотела спросить про дверь, но вокруг дедушки столпились археологи. Кажется, кроме нее, всем было весело. Молодых людей предупредили о приезде журналистов: некоторые девушки даже успели накраситься.
- Не бойся.
Тэсс обернулась. На нее смотрел мальчик. Если он и был старше – то совсем ненамного. У него были карие, почти черные глаза, а волосы отливали на солнце черным и синим. Тэсс за завистью отметила, что ему позволяют ходить без панамы.
- Кого боятся, тебя что ли?
- Нет, гробницы. Все эти рассказы про ходячих мумий и проклятья придумывают, чтобы пугать воров и туристов, ясно? Ты – Тэсси Джеймс. Дядя Наджи, говорил, что ты приехала к нам на каникулы из Америки. А меня зовут Камал, я живу прямо здесь в лагере.
- Я знаю, что ходячих мумий не существует – потому, что это ненаучно. – Как можно спокойнее и строже сказала Тэсс. – Просто я изучаю дверь.
- Ааа…
Тэсс смягчилась, увидев замешательство на лице Камала. – Мой дедушка говорит, что в гробницах бывают ненастоящие двери. А если это и правда вход в гробницу – почему же на нем тогда ничего не нарисовано?
- Это и есть настоящий вход. Там дальше еще двери, они расписаны, но это специально, чтобы обмануть грабителей. За ними ничего нет, просто стена из камней.
Тэсс представила сценку из мультфильма про Тома и Джерри, когда кот Том пытается с разгона вломиться в дверь, а за ней оказывается кирпичная стена. Она хотела спросить, правда ли Камал живет в палатке, вместе с археологами, но к ним подошел Наджи.
- Ага, вы с Камалом уже познакомились! Ну и работка нам предстоит. К приезду журналистов, надо все вернуть на свои места… сейчас будем отодвигать плиту, так что вам лучше отойти.
Рабочие закрепили канаты и с помощью электрической лебедки аккуратно, сантиметр за сантиметром стали вытягивать дверь. Это оказался обтесанный камень, намного толще, чем думала Тэсс. Не меньше джипа в котором они приехали. Защелкали вспышки смартфонов.
В тот момент, когда рабочие заглушили лебедку, по долине разнесся жалобный стон. Все посмотрели наверх. Стоя на краю котлована выла собака Агата.
*****
Прежде чем войти в гробницу все надели респираторы, потому что, как сказал Наджи, за многие годы «воздух в гробнице стал плохим». Тэсс представляла себя космическим археологом. Движения казались ей плавным и при ходьбе она высоко задирала колени, пока не увидела, что Камал на нее смотрит.
Они прошли по не большому коридору, в конце которого оказалась другая дверь. Дедушка и Наджи долго совещались. Из-за чужих спин Тэсс не видела, что происходит и понемногу начала скучать. Наконец, послышалась возня и скрип. «Мумия сдвигает крышку и выбирается из своего саркофага» – подумала Тэсс. Еще мгновение и удивленные возгласы потонули в победоносном дедушкином кряке. Тэсс поднялась на цыпочки, но ей по-прежнему было не видно. Она бы не стала протискиваться мимо незнакомых людей, но тут появился дедушка и увлек ее за собой.
Тэсс ничего не сказала, но ее серые глаза сделались еще больше, и она прижала руки ко рту.
Навстречу выплывали сияющие призраки: черные изящные кошки с золотыми серьгами в ушах, золотые антилопы, фигурки орлов, скарабеев, человечки из прозрачного голубого и зеленого камня, которые вспыхивали в лучах фонарей, как если бы внутри каждого была спрятана маленькая лампочка. У стены аккуратный и ничуть не страшный саркофаг, рядом на столике каменные сосуды, с толстыми улыбающимися львами на крышках. На спине неизвестного каменного зверя лежали маленькие ножечки, иголки и другие инструменты о назначении которых Тэсс могла только гадать.
Между лап зверя стоял сундук с такими же каменными человечками призрачно-белого цвета. Тэсс как раз нагнулась, чтобы рассмотреть зверя, когда один из них подмигнул ярко накрашенным глазом.
- Ого! – Она отдернула руку.
- Да-да, потрясающе! – Дедушка решил, что Тэсс вскрикнула от восторга – Я знаю почему теорию эволюции открыли только в новое время: людям создавшим такие вещи просто не могло прийти в голову, что они происходят от обезьян…
- Тот чело…
- Не сейчас, Тэсси. Позже я про все расскажу. А тебе лучше выйти на воздух ты и так слишком долго пробыла в респираторе.
Это был долгий день. Приехали репортеры, и у Наджи с дедушкой не осталось ни одной свободной минуты. Наджи попросил Камала, чтобы он показал Тэсси лагерь. Они весь день провели вместе. Тэсс решила пока не говорить Камалу про человечка, а потом и вовсе забыла.
Тэсс взяла планшет, и они снимали свой собственный репортаж. Камал выступал в роли оператора, а Тэсс на фоне котлована рассказывала о находках. Она с удовольствием представляла, что скажут родители, и не могла дождаться когда приедет в музей и отправит видео.
Потом они обедали вместе с археологами. Агата мигом смекнула, чье сердце еще не огрубело от ежедневных собачьих приставаний и положила свою большую пыльную голову ей на колени. После обеда девушки научили Тэсс мыть и подписывать глиняные черепки. За этим занятием и застал ее дедушка, когда на барханы опустился лиловый египетский вечер.
– Ты должен мне заплатить, Наджи. Я привожу тебе работников. Ты все правильно делаешь? – Дедушка обернулся к Тэсс.
- Да, она молодец. – сказала девушка с короткими черными волосами. Тэсси уже знала, что девушку зовут Эйфа и она приехала из Англии.
- Ну-ка, куда ты положишь вот эту? – он выловил из таза кусочек горшка.
- Это красная керамика. На ней крестовой… то есть крестообразный орнамент – тут вот белое пятнышко. – Тэсс показала дедушке пятно – с квадрата Д 6, такую мы кладем сюда, только надо ее подписать.
- Видишь, Наджи, что я тебе говорил? Ты должен мне заплатить. Если бы все дети меньше думали о Макдональдсе и больше о Древнем Египте… – он погрозил черепком в ту сторону где, по его мнению, находилось больше всего Макдональдсов – На сегодня все Тэсси. Доктор Салах отвезет тебя в музей. Я приеду ночью. Может быть завтра утром. Саркофаг останется здесь, но остальные находки нужно упаковать и перевезти в музейное хранилище.
Перед отъездом Камал протянул Тэсс руку.
- Может, я скоро приеду к вам в музей. Давненько я там не был.
- Да, приезжай, конечно. – Тэсс быстро кивнула. – Или я еще раз…
На обратном пути Тэсс почти засыпала. У Наджи, который вел машину, вид был тоже очень усталый.
- Спасибо, что общалась с Камалом – для него это важно – тренироваться говорить на английском. Он с детства учит язык, но разговаривать ему особо не с кем. Надеюсь, он тебе не сильно надоел.
- Нет, он умный. – серьезно казала Тэсс.
- Сейчас здесь совершенный бардак, но когда все уляжется, профессор Хамас наверняка будет не против, если ты поживешь у нас в лагере. Конечно, если тебе захочется…
- Еще бы! – Она весь день собиралась об этом спросить, но не хватало духа. – Было бы здорово!
К музею подъехали в сумерках. Гранитный сфинкс по-прежнему сторожил чугунные ворота. Ночь в Каире не такая яркая как в Мемфисе или Нью-Йорке, но и темной ее не назовешь: уличные фонари, фары, сигнальные огни грузовых кораблей, которые словно гигантские расплывшиеся бегемоты дремлют в красновато-серой ряби вечернего Нила. Казалось, в отполированном сфинксе отражается весь ночной город. Тэсс снова вспомнила сверкающие фигуры драгоценных животных.
Музей был закрыт для посетителей. Основное освещение не работало, и в залах стоял полумрак. Наджи проводил Тэсс до ее комнаты, пожелал ей спокойной ночи и уехал. Перед сном она отправила родителям письмо с записью своего репортажа и пересмотрела дневные фотографии.
Тэсс проснулась посреди ночи. Судя по звукам, прямо за стенкой двигали какие-то ящики. Она полежала еще немного, но спать уже не хотелось. Освещая дорогу планшетом, она вышла в холодный коридор.
В соседней комнате горел свет. По углам, на шкафу и на столе, к которому была прикреплена большая лупа с подсветкой, громоздились коробки. Посреди развала дедушка бережно освобождал от пузырчатой упаковки черную эбонитовую кошку. В другой раз он обязательно выговорил Тэсс, за то, что она ночью разгуливает по музею, но сейчас просто махнул рукой, чтобы входила.
Тэсс огляделась. Дедушка успел распаковать часть находок. Ящик с маленькими каменными человечками стоял под столом.
- Ага, пришла посмотреть? Никто не смог бы заснуть в такую ночь! Ну-ка подержи здесь. – Он дал Тэсс краешек пленки – Ты будешь помогать своему деду. Они хотели, чтобы я ждал до утра. Осторожнее, видишь? Уши могут отбиться…
Наконец дедушка стащил упаковку и с гордостью поставил кошку на стол.
- Вот настоящие вещи! Эти ваши планшеты – через десять лет над ними все будут только смеяться. А над этим никто не посмеет. – Он схватил кошку, которая с высунутым языком и выпученными глазами казалось Тэсс очень смешной и поднес к самому носу. – Конечно, восемнадцатая династия…
- А это кто такие? – Тэсс подошла к ящику с человечками.
- Ааа, Ушебти. – дедушка взял одного и поставил на широкую ладонь. Тэсс подумала, что тот попытается сбежать, но человечек стоял неподвижно.
- Видишь у него в руках мотыга? Это такой инструмент, которым древние люди копали землю когда не было лопат и экскаваторов. Ушебти кладут в гробницу, чтобы они делали работу, которую боги поручают умершему. На древнеегипетском Ушебти означает – «ответчик», потому что когда умерший спросит: «Где тот, кто будет работать вместо меня?», ушебти всегда ответит: «Я здесь».
- Бедные…
- Глупости. А вот это каменное блюдце называют «палетка», в ней растирали краски для разных торжественных церемоний или косметики. Никто толком не знает. Египетские девушки очень любили краситься, они были намного красивей, чем современные.
- А это инструменты, да?
- Да, иголки и бритвы. А этими щипцами вынимали мозги у мумии, вот так, через нос – он закинул голову и изобразил как вынимают мозги – Посмотри, какие острые. Бритвой и сейчас можно бриться, хотя прошло уже три тысячи лет. Тебе, конечно, будет интересно посмотреть на украшения, но они в самом низу, сегодня мы их не достанем.
Тэсс сидела в углу и смотрела, как дедушка одну за другой вынимает из коробок находки. Сначала фигурки животных, потом цветы, живых кроликов… она проснулась у себя в кровати, когда музей гудел от туристов.
В этот день Тэсс так и не увидела дедушку. Его секретарша, мисс Ласлоус, которую Тэсси называла не иначе как Мисс Лосось, сказала, что он уехал на встречу с президентом и когда вернется – неизвестно. Тэсс уже случалось провести целый день с Мисс Лосось, и она знала, какая это тоска. Одна надежда, что приедет Наджи и может быть привезет с собой Камала. Тогда они снимут еще один репортаж про музей…
- Если захочешь поиграть на улице – чем бы Тэсс не занималась, Мисс Лосось называла это словом «поиграть», даже если она просто гуляла, – обязательно скажи мне, я попрошу девочек, чтобы они за тобой присмотрели.
Девочками она называла студенток, которые проходили летнюю практику в Каирском музее. Тэсс решила, что скорее будет до конца жизни питаться одной овсянкой, чем попросит кого-то с собой «поиграть».
До вечера она занималась своим любимым делом – исследовала музей. В музее были не только выставочные залы. На верхних этажах и в подвалах находились лаборатории: в одних люди в белых халатах и резиновых перчатках, как у врачей, изучали мумии, в других склеивали из черепков целые сосуды. Музей был не просто помещением, где хранились останки древних правителей и могущественные артефакты – он был местом, где разгадывали загадки. Десятки ученых каждый день проникали в тайны, оставленные человечеству Древним Египтом.
Никто не посмотрел бы, что Тэсс – внучка директора музея. Дедушка сразу предупредил всех сотрудников, чтобы не позволяли ей путаться под ногами. Но она вела себя тихо и мало-помалу подружилась со многими учеными. Больше всех ей нравился мистер Булли, который изучал под микроскопом кусочки горшков. Он был удивительно толстым: очки и редкая бородка буквально утопали в румяных щеках. За все время они с Тэсс так и не сказали друг другу ни единого слова. Впервые увидев Тэсс, мистер Булли молча улыбнулся и поманил ее к микроскопу. Посмотрев окуляр, Тэсс тоже улыбнулась. С тех пор они так и общались – улыбками и кивками.
Ночью Тэсс долго не могла заснуть. Вчерашний день на открытом солнце не прошел даром. Плечи и нос покраснели и здорово щипали. Она от природы была бледной и плохо загорала. Конечно, можно спросить у Мисс Лосось какой-нибудь крем от ожогов, но придется слушать про то как небезопасно «играть» на солнце. Да и к тому же Мисс Лосось весь день была какая-то дерганная. И не только она. До Тэсс то и дело долетали отдельные слова и фразы про «группировки», «военный переворот», «всеобщие демонстрации»… Впервые Тэсс видела музейных сотрудников такими растерянными. Даже мистер Булли не улыбался. Он, сосредоточенно сопя, выкручивал толстыми пальцами винты своего микроскопа, и Тэсс, постояв за спиной, решила ему не мешать.
За стеной тихонько стукнуло. Тэсс прислушалась. Стук послышался снова, а вслед за ним легкое позвякивание.
«Дедушка» – Тэсс выскользнула из-под одеяла. Натягивая носки, она представляла, как они опять будут разбирать коробки. А еще она увидит те самые украшения…
Тэсс осторожно заглянула в щелку, на случай если у дедушки такое же плохое настроение, как у остальных. В комнате не горел свет, но отчетливо слышалось позвякивание и скрежет.