Случаются дни, когда все падает из рук, ничего не получается и ничего не хочется. Это приходит расплата за наши ошибки и нежелание что-то выполнять.
И вот ты сидишь в каком-нибудь загородном гостиничном комплексе, пьешь кофе после тренировки в лобби и понимаешь, что одиночество – это не так плохо. Ты трезво смотришь на окружающих тебя людей, на их поступки. Заказываешь кофе с улыбкой у знакомого официанта. Присаживаешься за соседний столик и рукой поправляешь влажные волосы. Его нет в тебе или ее, читаете? По жизни теперь от всего тебя страхуют другие. Ты делаешь то, что не хочешь, потому что вынужден. Вытаскиваешь ее/его из себя изо дня в день каждое утро, но он/она вваливается в твою голову так беспринципно каждую ночь. Но их нет в вас. Читаете? Их больше нет, они не наши. Они чужие.
***
Чувствует, как мороз бежит по коже. Ничего не боится, никого больше. Никого больше, чем себя. Самые темные демоны всегда внутри. Сколько масок было надето, сколько снято, сорвано, резко и неотступно. Оказавшись лицом к лицу с тем, чего ты не ожидаешь увидеть, наступает ступор. Не знаешь, как поступить, что сделать, сказать. Ей бы выспаться этой зимой. Ей бы успокоить бешено стучащее сердце. Рада каждому, кто придет, благодарна каждому, кто не вернется. Сидит молча, но внутри вновь зарождается эта надежда. Надежда на лучшее время. Мерзнет. Мерзнет страшно. Греется в трех кофтах и двух парах носок и пишет, пишет, находить в этом сладком забытьи и вере, что всю жизнь сможет прожить одна, а все Они смогут прожить без нее. Верит, что глоток лимонного сока с утра освежает, а самолеты не падают просто так. На все есть причина. Пусть одна, но меняющая жизни сотен людей. Знает, что и этот день пройдет. Быстро, безболезненно.
Однажды ее спросят не только про ноги, но и про сердце. И ей будет никуда не деться от этого вопроса: она не умеет врать, умалчивать скрывать, разве что совершать необдуманные эмоциональные поступки. А что с сердцем? Не занято? Нет. И не будет никогда. У этого сердца нет сил любить на износ, у него нет сил даже биться, но нет выбора, и бедняге приходится гонять кровь туда-сюда. Приходится. Гонять.
Кожа цвета слоновьей кожи превратилась в коричневатую с оттенком золота. Привычные костюмы сменились на спортивные штаны, а пальто на пуховик с огромным пушистым капюшоном. Потерянные варежки испортили настроение, и пришлось надеть кожаные перчатки с меховой оторочкой. Ох, эти варежки. Сколько расстройства они ей принесли: успела спросить о них везде. На работе, в салоне, в гардеробе спортивного зала, в другом салоне, в кабинете начальства, у старших. Нет их. Ну, ладно, найдутся – хорошо. Нет – сама виновата. Убранные когда-то в аккуратный пышный хвост волосы превратились в непонятное спутанное гнездо на голове. И в душе, расставленное все по полочкам превратилось в такую же кашу и неразбериху. Джунгли, а не жизнь, одним словом.
Но этот день закончится. И варежки найдутся. И будет так, как хочется Тому, кто свыше. Ей же придется лишь верить и надеяться, что ей уготовано что-то больше. Что-то больше.
19.1.15 – 20.1.15
Редактор: Настя Шварц
Фотография: Иван Трояновский