Перебдить – лучше, чем недобдить. Коряво, но подходяще для тех, кто вместо того, чтобы выгуливать свое будущее потомство, лежит в душной палате родильного дома на СОХРАНЕНИИ.
Палата по составу присутствующих была скорее трагичной на перспективу, чем счастливой.
Одна, в возрасте, носила двойню и через окно по очереди с мужем повторяла одну и ту же фразу: «ну вот зачем она нам, эта двойня, дома уж и без нее трое…». Словно это ещё имело смысл обсуждать.
Другая, жена летчика, не давала никому ни на минуту забыть об этом факте. У нее, вроде тоже билось три сердца.
Третья – ничья не жена. Но, несмотря на то, что ей из роддома с ребёнком идти было некуда, гладила живот и улыбалась… Об этом через окно не раз слушал летчик.
Мучительно жарко – лето. И бремя, даже драгоценное в душной палате носить тяжко всем.
В один из обходов врач задала вопрос:
- Какие обстоятельства, мои будущие мамочки, могли бы заставить вас сказать: «Все, больше не могу, делайте, что хотите!»
В ответ умное лицо сделать никто не смог. И врач сказала:
- Понятно.
Что было потом, скрывает врачебная тайна. Но под утро под лестницу на носилки лег детский свёрточек в больничной пеленке.
Жена летчика, разрешившись, как того требовала, от бремени в нашу палату не наведалась. А летчик увез домой из роддома ту женщину, что улыбалась и гладила живот.