- Эй, коллега! - позвал знакомый голос.
Я подумал, что это просто продолжение сна, поэтому значения голосу не придал никакого. Сны - штука прилипчивая. Особенно утром.
- Как вас звать?
- Акакий Семёнович Даргомыжский-Кропоткин, - выдал я с неожиданной фантазией, - не мешайте человеку отдыхать, сударыня.
- У меня проблемка, - заметила сударыня.
- Чего? Расплавились пластиковые рамки? Сбежали пластиковые пчёлы?
- Колодник ... ещё приди только, консерватор! Разводи своих клопов в своих пеньках...
- От клопов слышу! - лениво зевнул я.
Где-то минут через пять, как мне показалось, она приковыляла вновь.
- Мне кажется, - выпалила девушка мечты моей, - там кто-то ходит.
- Мама дорогая, Санта Лючия, да какой идиот сюда припрётся в такую рань? Тут жрать нечего, а идиоты покушать любят. Знаю по себе.
Прошло ещё две минуты.
- А, может, это медведь? - предположила дама сердца.
- Если бы это был медведь, Сидоренко бы лаял, как бешеный. А он тихо сопит в обе ноздри, чего и вам желаю. Спите, сон полезен.
- А кто такой - Сидоренко?
- Холоп мой, носитель тылов и сбыватель мечт. В просторечии - пёс.
Я перевернулся на спину.
- И вообще, зачем глупые вопросы? Я вот вам давеча руку и сердце предлагал, а вы их отвергли. Или ... нет?
- Такие вопросы быстро не решаются. Мне надо подумать ...
- Ладно, думайте. Думайте. А пока полезайте в кузов, садитесь на шезлонг и мечтайте о вечном, раз уж не спится.
- Не надо тут командовать!
- А я не командую. Я прокладываю маршрут ваших действий.
- Псих ненормальный, - фыркнула коллега, но в кузов залезла.
По жести пола гулко отдались осторожные шаги, скрипнул шезлонг.
Прошла какая-нибудь секунда, и раздался душераздирающий вопль. Кузов мелко завибрировал.
- Что, опять медведь?
Я открыл глаза. Напридумывают ...
И сам заорал, потому что это был действительно медведь.
Чёрно-бурый, всклокоченный. Косолапый.
Косолапый внимательно обнюхал своим чёрным носом жестяной кузов, посмотрел на нас, как на идиотов, и проследовал к ульям. К моим ульям.
Своих пчёл я отдавать никому не собирался, поэтому выбежал на улицу с электрошокером и геройским выражением лица.
Но они мне не понадобились. Я увидел до боли трогательную картину - Сидоренко отдал медведю свои консервы, сидел и спокойно вилял хвостиком.
Косолапый, просунув нос в банку, вылизывал дно с абсолютно философским видом и смотрел куда-то в сторону Альфы Центавра.
К людям, то есть ко мне родимому, он был абсолютно лоялен. Может местные подкармливают, может вообще - цирковой. Мало ли чего случается на планете Земля?
Медведь чавкал, орудуя языком в консервах, лунный диск ярко сиял слева меня. Чётко виднелись лунные "моря" - огромные равнины и впадины на спутнике. Красиво, хотя и далеко не суперлуние.
Медведь дотрапезничал , тщательно обнюхал банку и, не найдя в ней больше ничего съестного, заковылял в сторону леса.
Я немного постоял, потом картинно согнулся и закашлял
- Он ранил меня ... в самое сердце! Ах, умираю ...
Тотчас была открыта аптечка, и меня чуть целиком не превратили в мумию. Шутить стало опасно, однако.
- Аккуратнее, я всего лишь контужен. Смехом.
- Я тебя сейчас так контужу ... где медведь?
Вот, достукались. Девушка мечты хочет скормить меня медведю.
- Съел продовольственный запас и ушёл.
- Куда ушёл?
- В лес. В густой ельник, малинник и крыжовник.
- Однако ...
И я получил первую в своей жизни пощёчину.
Растём, развиваемся. Ещё день назад был просто одиноким крестьянином,а сейчас практически Ромео.
- Ещё раз так шутканёшь я ... не знаю чего сделаю. Удушу.
- В объятьях, что ли?
- Если бы. И ты, вообще, прав, пойду к себе. Извините, что потревожили.
Уже уходила практически, уже трещало по швам зарождающееся чувство, и на его место опять лезла зияющая пустота.
Но мои мозги взбрыкнули, и заработали. Такое случается довольно редко.
И, честное пионерское, я тут совершенно ни при чём.
- А если с меня чай? С сушками.
- С ушками? Было бы неплохо. Мой-то примус давно полетел.
Всё, галактика спасена, спасена одноимёнными батончиками с молочной начинкой, которых в моём холодильничке оказалось довольно много .
Вместо примуса у меня была плитка. Электро. Вещь довольно своевольная, дурацкая и быстро расходующая аккумулятор.
Я включал её третий раз в жизни.
Конечно, для того повернуть выключатель, потребовалось налегать всем телом. Конечно, я выключатель оторвал.
Коллега сидела на шезлонге, болтала ногами и взирала на неравный бой с философским выражением лица.
- Чего же ты не пашешь, лабуда китайская? Ты в кого током бьёшь? В благодетеля своего? - вполголоса рычал я на конфорку, - кто тебя маслом смазывал, кто пыль счищал? Тебя в гаражи отдать, гудрон кипятить?
- И вовсе не надо гудрон, - сказала дама мечты, и отобрала у меня упрямый приборчик, - во-первых, ты не в ту сторону крутишь, Отелло Дездемоныч. А во-вторых, не тыкай пальцами в проводку.
- Да я и не тыкаю.
Чего все такие умные пошли? Пальцы ловкие,а ульи пластмассовые. Нелогично.
- У тебя есть изолента? - сказала дама, осмотрев объём повреждений.
- Обижаете.
Я сделал волшебный пасс руками, перекрутил пальцы иксиком и извлёк из-под подушки заветную синюю бобинку.
- Вот. Нате вам.
- Сейчас, сейчас посмотрим ...
На провода изолента накладывалась бережно, почти любовно. Только ...
- По-моему, ты не так прикручиваешь, - резонно заметил я, - надо ...
- Да понятно, понятно. Не мешай.
Сверчки умиротворяюще поскрипывали в траве, луна приближалась к горизонту.
Мастерица на все руки высунула от усердия язык и продолжала усердно соединять проводки.
Перед глазами поплыл дымок и запах жжёной изоляции.
И тут я её оттолкнул. Плитка с громыханием упала на пол .
- Ты чего делаешь? - спросила красавица, и я заметил в её лице несколько монгольские черты.
- Сейчас увидишь.
Плитка заискрила. Слабо, мощность у аккумулятора была маловата, но заметно.
Как бенгальский огонь, почти.
- Хлеба не будет. Зато зрелищ достаточно.
Конфорка пшикнула и погасла.Кино кончилось.
Сдам в металлолом , любому терпению есть пределы, как любил говаривать мой друг - Коновалов.
- А тебя как зовут-то? Может теперь скажешь? - заметила спасённая.
- Когда ты мою плитку спалила? Скажу. Величают меня Виктором, Самосмейкой. Для вас просто - суженый.
- Да иди ты, я ещё не решила ... а меня Машей зовут.
- И ,конечно, Мироновой? Пушкин, "Капитанская Дочка"? И воспитывала вас бабушка, в традициях позднего романтизма?
- А тебя вообще никто не воспитывал. Йети, разве что ... или бабуины.
- Не переживайте, Мария. Сейчас, специально для вас я оживлю электроплитку. Чудеса ремонта электротехники, только сегодня и только в нашей программе.
- Как?
- Старый бабуинский метод, раз на то пошло.
- Больной ...
Восток багровел, луна отдавала своё место дневному светилу.
На конфорке теплился небольшой костерок из сухих маковок подсолнуха.
Над костерком на жердинке висел чайник.
Чайник кипел. Конфорка доигралась.