— Ещё одна фраза, и я брошу тебя в воду, золотце…
— Ух, краса! — он закружил меня на руках, словно я пушинка, и стоит только дунуть, как я исчезну.
Закат распрощался с небом, теперь только звёзды, звёзды… Тайга… Речка… Как невыносимо хорошо. Прохлада смешивается с жарой, сколько же у меня непонятных желаний. Я только улыбаюсь своей счастливой улыбкой, игриво прикрываясь рукой от летящих на меня брызг…
— Не бросишь, не бросишь?!
— Если только в воду, да и то только с тобой!
Я сорвала платок, осталось легкое хлопковое платье, нежно скользящее по телу от дуновений ветра. Пробегаю по берегу, задевая камыши… Ноги начают покорять речную воду, руки теребить речную синеву…
— Егоза, и не сидится тебе!
— Купаться желаю!
— Смотри, смотри, что там?! — он махнул рукой в сторону лесов. Я резко обернулась и не прошло секунды, как я уже была у любимого на руках.
— Ха-ха, отпусти, дурачок!
— Купаться значит?
— Нет, разбег я хотела устроить!
— Теперь ты в моей власти, краса…
— Айда-а-а-а-а…
Луна решила посетить наши посиделки, хотя какие там посиделки, если ночное светило сразу же спряталось за таежной тучкой, словно прячась от нашего бесстыдства.
— Ах, я увлёкся, эй… Ты где…
Тихо. Успокоились брызги, успокоилась речка…
Её нет.
— Бу!
Я бросаюсь на него сзади, обхватываю руками шею, целую, целую головокружительно любимое мною мужское тело.
— Ну ты… Я же забыл, что ты хорошо ныряешь.
— Как ты мог, любимый, это сделать?
Я смеюсь. Мой смех пронзает тишину. Опьяняющие чувства любви дурманят даже речную воду…
Прикрываю ладонью лицо, и тихонько слежу за любимым. Потихоньку выходя из воды, он цепляется за камыши, слегка ругается… Ха-ха, чудной.
— Эй, Аполлон, или как там этих красавцев с неба? Ха-ха, иди ко мне… — радостный смех и крик в тишине переливается в манящий сладкий зов…
Он обернулся. Я снова прикрыла лицо, и тихо хихикаю.
— Ах, говорунья.
Я показала язык.
— Ну как изволите… — засмеялась, сдёрнула с плеча ткань платья. Ветер сразу начал приятно ласкать влажное от воды плечико…
— Вот друг, как со мной значит! — мой что-то начал говорить самому себе и стряхивать непонятный объект с руки,- Комар! Летал, летал, на меня упал.
Я засмеялась.
— Смирись, милый, такова твоя судьба. Ты такой вкусный!
— А ты дразнишься… — он начал смотреть на мои оголенные плечи. Пока комар пировал, я успела освободить от пут платья второе плечо.
— Ох, как тоскливо девке-е-е-е… — я начала тихо то ли запевать, то ли занывать. Никогда не имела способности к пению, но мой заливистый смех знали и любили во всей округе.
— Тоскливо ей! — мой красавец передразнил мой дерзкий голосок.
— Да-да, а ты не веселишь, петушок, нахохлился, а девка страдает! — я лихо засмеялась.
— Это я петушок???
— Ты!
— Кошечка моя…
— Мур-р-р…
— Обласкаешь?
— Перышки повыщипываю, петушок.
— Не сделаешь.
— Сделаю.
— Моя вольная птичка.
— Соловей, красива твоя песня, да не надо заливать, а то…
— А то?! Сокол, соловью так тяжело на сердце.
— Что же? Никто не хочет спеть с тобой дуэтом?
— Я тебе покажу дуэт!
— У-у-у-х-х-х!
Речка встрепенулась как ото сна, капли воды покорились течению. Мои руки, которые прикрывали мое лицо, буквально слетели с лика. Губы не успели пустить в воздух слово. Он целует головокружительно и страстно, я ласкаю бархатно и опьяняюще… Таежный дурман, мой любимый мускат, ты сводишь меня с ума…
И только луна тихо улыбалась, освещая заросли камыша, открывающих вход в мир мирный и радужный. И только речка не успокаивалась, дерзко играясь брызгами вокруг наших сплетенных тел. И только ночка тёмная не давала бодрствовать разуму человеческому, защищая и оберегая, подпитывая и опьяняя чувства людские да бесконечные…