Что привело меня на берег реки в тот мартовский день, сейчас затрудняюсь ответить. Солнце, ещё не распалившееся по-настоящему, уже старательно грело спину сквозь тоненькую куртку. А от взъерошенной ледоходом реки веяло смертельным холодом. Словно жизнь и смерть подступили с разных сторон, и посередине этого завораживающего зрелища стояла я, некий чуждый элемент, на торжественном шествии обречённых, но ещё величественных осколков ледяной стихии, буквально кричащих о том, что всё не вечно в этом мире. Проплывающие льдины были похожи на людей: шумные и бессловесные, большие и маленькие, яркие, как вдохновение и унылые, как вчерашний день. Подгоняемые течением, они спешили и толкались, пытаясь пробиться вперёд, словно там, впереди для них был приготовлен самый лакомый кусок большого вселенского пирога, и опоздание не входило в их планы. Время утратило для меня всякий смысл, и не было желания пошевелиться, сдвинуться с места или уйти.
Маленькая точка на одной из льдин, завладевшая моим вниманием, постепенно, по мере приближения превращалась в здоровенную собаку, которая непостижимо каким образом пустилась в плаванье таким опасным маршрутом. Безо всякого беспокойства она стояла и смотрела вперёд, как старый, умудренный жизненным опытом лоцман. Вряд ли я бросилась бы её спасать, даже если бы это был маленький, скулящий от страха щенок, а я - юной и тренированной спортсменкой. А вот много лет назад я всё же совершила подобную глупость.
Морозный январь, сказочная погода, мне шестнадцать лет… Как раз то время и тот возраст, когда Иваном-царевичем кажется всякий урод, встретившийся на пути. Мы с моей младшей сестрой почти уже дошли до дома, когда перед нами возникли два странных парня, примерно нашего возраста, и стали умолять о помощи. Особенно один из них старался, такой невзрачный, низкорослый в поношенном пальто и ужасно некрасивый.
- Выручите, пожалуйста, девчонки, - жалостливо мямлил он, - невесту надо увидеть, а родители её не выпускают из дома, а вы позовёте и она выйдет, мне с ней очень надо поговорить. Она вот прямо в этом доме живёт.
Он указал на пятиэтажку. И снова стал канючить. Жалость к этому несчастному накрыла меня с головой, и я решительно пошла к подъезду. Сестра хватала меня за рукав, пытаясь остановить, но куда уж там…
Незнакомец отчаянно жестикулировал руками и повторял одни и те же слова, пока мы с ним поднимались по лестнице, преодолевая марш за маршем. Сестра почему-то отстала, да и товарищ жениха где-то замешкался.
На четвёртом этаже, когда я спросила про номер квартиры, парень вдруг стал нести какую-то чушь про то, что он от волнения перепутал подъезд и теперь придётся идти по чердаку, чтобы нас «не засекли» мать или отец невесты.
Не надо было иметь семь пядей во лбу, чтобы понять, что дело пахнет керосином.
- На чердак – это без меня, - сказала я и решительно развернулась, чтобы идти обратно.
Парень набросился на меня, схватил в охапку и стал тащить наверх, неожиданно проявив недюжинную силу. В первую секунду я оцепенела от его нахальства, и животный страх парализовал мою волю. Но это только на секунду. Вцепившись в перила лестничного пролёта мёртвой хваткой, я передвигалась вниз со ступеньки на ступеньку со скоростью старой черепахи. Навстречу нашему пыхтящему тандему неспешно поднимался не старый ещё, крепкий на вид мужчина. Несмотря на мои возгласы типа: «Отпусти, сволочь!» и «Я сейчас милицию позову!», дядечка спокойно прошёл мимо, не обращая никакого внимания на откровенное насилие над личностью.
На какое-то мгновение «жених» ослабил хватку и полез целоваться. Меня передёрнуло от отвращения, с удвоенной от гнева силой, я оттолкнула его и успела добежать до третьего этажа. Когда же он снова меня настиг, мне уже не было страшно, проснулась такая воля к победе и такая наглость, что я сдёрнула с его головы шапку и забросила её на верхнюю площадку лестницы. Пока он бегал за своим драным малахаем, я на втором этаже воссоединилась с сестрой, которая тоже, как выяснилось позже, боролась со вторым парнем и, наконец, вырвавшись от него, поспешила мне на помощь.
И вот уже вместе, грохоча каблуками по ступеням и издавая победные вопли, мы с разбега так резко и дружно отворили входную дверь, за которой прятался друг жениха, что тот с разбитым носом улетел в сугроб, и приземлился не совсем мягким местом на штакетник. Под громкое подвывание побеждённого врага, мы, не останавливаясь, пронеслись по улице, как пара гнедых и, лишь заскочив в родной подъезд, стали смеяться, как сумасшедшие, и плакать, делясь впечатлениями. И только потом поняли, что были на волосок от беды. Жизненный опыт складывается из наших дурацких ошибок и заблуждений. А окружающий мир – вовсе не сказка, и не надо ходить туда, куда волшебный клубочек покатится. Ведь нет гарантии, что твои благие намерения не вымостят дорогу в ад.