По щекам музыканта бежали две слезы.
Сладкая радостно и вприпрыжку, а горькая грустно и ползком.
Одна из них любила свободу и везде приветствовала её звонкой песней,
а другая преклонялась перед рабством, и молилась ему
посреди своих дней и ночей, затворясь от всех.
Жаждущая из них первой достигла края и ликуя, полетела,
жизнь воспевая во всё горло, а пресыщенная
неторопливо доползла, и, рыдая, сорвалась,
в молчании ужаса смерть проклиная.
Какая-то из них была горяча и тонка, и сразу воспарила к светилу,
а другая тяжела и холодна, и в обмороке разогревалась
до лёгкости необыкновенной.
И, соединившись высоко в сиянии полудня,
две слезы друг в друге не признав беглянок,
но возжелав вновь и снова вкушать восторги
необыкновенных взлётов и печали горьких падений,
дружно оседлали молодой солнечный луч и ударили им
прямо в глаза творившему стихи беззаботному поэту.
И у того по щекам вдруг побежали две слезы.
И всё.
23.01.2015г.