Слава влюблена в него по уши, а он не
обращает на неё ни малейшего внимания.
Это - Светлов.
/З.Паперный/
Он и дома и на людях был очень лёгким, не напряжённым, радостным, ненавязчивым и светлым. Абсолютно нетребоватнльным, как сейчас говорят, "антибуржуазным". Он легко шагал по жизни, а остроумие его было как дыхание. Всё это - Михаил Светлов.
По утрам он с друзьями сидел в "Национале", где якобы они пили кофе. Но кофе, конечно, был с добавками, ясное дело. На Тверском был коктейль-холл, куда Светлов нередко заходил и даже водил туда сына. Там подавали необыкновенного вкуса фруктовый коктейль. Позже сын поэта, Александр, признавался, что вкус этого коктейля не может забыть, и что нигде и никогда он ничего подобного не пробовал.
Во время гонения на "стиляг", узкие брюки и прочее, фельетонисты избрали своей мишенью именно коктейль-холл на Тверской. Одного режиссёра сфотографировали там и поместили в "Вечёрку" - вот, мол, как разлагается наша интеллигенция. Светлова это возмутило, и он, проходя мимо заведения, спросил швейцара, что, мол, не прикрыли ещё вас? Старик вздохнул и поведал, что план горит: место-то опозорено. На это Светлов предложил поддержать "горящий" план.
- Не боитесь? - спросил старик. - Неровён час, сфотографируют.
- Я не фотогеничен,- ответил поэт.
...Светлов безумно любил своего сына. Их связывала крепкая мужская дружба. Во время одной из бесед он взял листок бумаги и написал:
- Я не начало жизни, не конец,
Я продолженье жизни,
Я - отец.
Вернулся как-то Светлов домой и застал своих родных в панике. Судорожные звонки в неотложку: Шурик выпил чернила. Светлов спросил сына действительно ли он выпил чернила? Шурик торжествующе показал фиолетовый язык.
- Глупо, если пьёшь чернила, надо закусывать промокашкой, - ответил отец.
Шурик не помнил, чтобы отец за все безобразия наорал на него или ударил. Однажды Светлов "огрел" его свёрнутой газетой, и Шурик всем рассказывал, что он очень обиделся, что это была "Учительская газета", а не "Правда". В те времена даже такая невинная шутка могла быть опасной. Но у Светлова были высказывания и похлеще. Он мог такое сказать!
В незабвенном 37-м , когда его вызвали на допрос как троцкиста ( а донос на него написали такой, что расстрел светил однозначно), он явился на Лубянку пьяным вдрызг. Их это так потрясло, что они даже связываться не стали :так и сказали, коль скоро он к нам пьяный ходит, какой из него враг? Настоящий враг вредит, а не шляется в пьяном виде. Но самое интересное, что он до этого вызова на Лубянку вообще не пил! Это уже позже любил выпить бутылочку в компании. А в тот раз решил выпить для храбрости: выпил и пошёл, шатаясь, на допрос.
В доносе было написано, что он при всех сказал, что "в партии всё ложь, ненависть и лицемерие, и он не знает, чего добивается Сталин".
Но это ещё не всё. Он был единственным, кто не подписал коллективное письмо Союза писателей, что, мол, Павел Васильев "дискредитирует звание советского писателя". При этом Васильев - такой "крестьянский" и такой романтик - был ярым антисемитом, а Светлов не скрывал, что он еврей.
Представляете, что значил поступок Светлова в 30-тые годы? Сталин таких шуток не прощал. Васильева всё равно расстреляли, но ведь могли и Светлова вслед за ним. Единственное, чем его наказали - обошли наградой: в 37-м правительство чохом наградило 500 деятелей исскуств, а Светлова - нет.
Свои ордена и медали Светлов заработал позже, на войне. Кстати, тогда, в 37-м, когда писатели-орденоносцы праздновали свой триумф, Сергей Михалков поднял тост за Светлова: за единственного поэта - неорденоносца! Светлов встрепенулся и ответил:
- Как единственного? А Пушкин!
Михаил Светлов был абсолютно равнодушен и к наградам, и к деньгам. Пришёл он как-то в редакцию в день выплаты гонораров, и, узнав, что ему ничего не причитается, состроил потешно-скорбную физиономию и произнёс:
- Давно денег не видел, пришёл посмотреть, как они выглядят.
...На войну Светлов пошёл добровольно, не стал брать бронь, хотя был уже в возрасте. Пошёл майором: тогда писателям давали воинское звание в обязательном порядке. Кого считали рангом выше, давали полковника, например, Михалкову, Симонову.
Светлов и на войне веселил однополчан. Долматовский рассказывал:
- Ехали как-то на грузовике, и вдруг появляется "мессер" и начинает обстреливать грузовик. Машина задымилась, все врассыпную - в кусты. "Мессеер" улетел, ребята пошли назад к грузовику, а немец развернулся и - опять. И так несколько раз. Светлов посмотрел, как самолёт идёт на очередной вираж и задумчиво произнёс:
- Интересно, откуда он знает, что я еврей?
В перерыве между боями Светлов читал свои стихи. Читал всегда по газете - наизусть никогда не помнил. И вот, когда дошёл до середины, высоко в небе показались немецкие бомбардировщики. Обычно они на мелкие группы солдат, разбросанные по лесам и болотам, не обращали внимания, но тот "литературный утренник" почему-то их привлёк. От группы отделился один самолёт и пошёл на снижение. Светлов продолжал читать. Правда. несколько строк пропустил, но концовну прочитал. После этого все бросились в укрытие - немец уже летел чуть ли не над их головами. Сидя в безопасности, Светлов произнёс задумчиво:
- Я только теперь заметил, что в этом стихотворении есть длинноты.
Учитывая ситуацию, это гениально. Когда шутка сказана в нужную минуту, она лучше самого блестящего афоризма.
Светлов никогда не терял самообладания, хотя выглядел он щупленьким интеллигентом. Он и по этому поводу шутил:
- У всех телосложение, а у меня - теловычитание.
За хамство Светлов мог кого угодно схватить за грудки. В ресторане он однажды надавал пощёчин чемпиону по боксу за то, что тот неуважительно разговаривал с женщиной. Чемпион почему-то не ответил, а ретировался. И то, что он чемпион, узнали позже. Светлов потом шутил:
- Никому не говорите об этом матче, а то меня ещё включат в сборную СССР по боксу - стихи некогда будет писать.
...Светлова отличала изобретательность в трудных ситуациях. Однажды они засиделись с другом в буфете и опоздали на самолёт, а пока бежали по лётному полю, друг потерял пенсне. А без них он ничего не видел в радиусе полметра. В кассах билетов нет. Что делать? Светлов идёт к начальнику аэропорта и говорит ему, что они везли в Ялту для музея драгоценную реликвию - пенсне Чехова от имени и по поручению московского Союза писателей. И опоздали на самолёт, т.к.обронили эту реликвию на лётном поле. Начальник приказал всем без исключения сотрудникам аэропорта прочесать лётное поле. Пенсне нашли, а поэтов сразу отправили в Ялту.
...Светлов при всей внешней ординарности всегда производил на людей хорошее впечатление. Сумел он произвести впечатление и на свою будущую жену, хотя говорил, что, дескать, "зачем мне, старому еврею, этот мраморный дворец". Она была очень красивая: высокая, стройная, породистая грузинка. Приехала она в Москву на демонстрацию в составе грузинской делегации, и должна была подняться на Мавзолей, чтобы кому-то вручить цветы. Тогда, до войны, это было принято - так представители союзных республик выражали своё почтение высшему кремлёвскому руководству.
Вот на этой демонстрации они и познакомились. Очень скоро поженились. Всё у них получилось внезапно, и сын родился как-то внезапно.
НЕКОТОРЫЕ ВЫСКАЗЫВАНИЯ СВЕТЛОВА
В омерзительную погоду Светлов и Матусовский ехали мимо Ваганьковского кладбища, которое в сочетании с дождём выглядело особенно безнадёжно. Матусовский, ёжась, заметил:
- Наверно, лежать там сейчас не очень уютно.
- Почему же: какие ты имеешь для этого основания? Ведь за всё время оттуда ни одной жалобы не поступило, - тут же отозвался Светлов.
Часы, разводя руками, показали четверть десятого.
Женщины делятся на две категории: одни, у которых всё есть, но чего-то не хватает, другие - у которых ничего нет, но что-то такое есть...
Приносят очередное извещение об оплате за квартиру:
- ЖЭК потрошитель!
В палату регулярно входила медсестра и делала поэту укол, а затем продолжала обход по другим палатам. Ампулы и шприцы лежали у неё в небольшой корзиночке, накрытой марлей.
- Взяла лукошко и пошла по ягодицам!
- Кстати, Михаил Аркадьевич, как правильно ставить ударение - Ягодицы или ягодИцы?
- Посмотри в словаре на букву "Ж".
Светлов с приятелями в пивном баре пили пиво. Им принесли блюдо раков. Раки были мелкие и изрядно потрёпанные, с пробитыми панцирями, мятыми шейками, оторванными клешнями. Хмуро взглянув на это неприглядное зрелище, Светлов пробормотал:
- Хотя бы для приличия парочку победителей положили.
В компании заговорили о дамах. Кто-то хвалил блондинок, кто-то брюнеток, кто-то шатенок... Одному нравились полненькие, другом худышки. Нашлись любители крупных дам и миниатюрных...
- А вы, Михаил Аркадьевич, каких предпочитаете?
- Близлежащих.
На писательском пляже в Коктебле, где было очень мало молодёжи, Светлов невесело резюмировал:
- Тела давно минувших дней!
- Занимайте деньги только у пессимистов - они заранее знают, что им не вернут.
В Союзе писателей прорабатывали одного поэта за пьянство. Тот вяло оправдывался: - Ну, что вы, в самом деле... И Толстой пил, и Достоевский, и Моцарт...
Кто-то спросил: - А интересно, что Моцарт пил? Водки у них не было...
Светлов откликнулся: - А что ему Сальери наливал, то и пил.
В больнице Светлова навестила знакомая в платье модного дизайна - рисунок представлял пёстрый коллаж из газетных вырезок, фотографий и т.д. Светлов внимательно осмотрел её наряд и заметил:
- Старуха, тебя было бы интересно почитать на ночь.
Светлов, будучи тяжело больным сказал:
- Всё - таки в тюрьме луяше, чем вбольнице. Там точно знаешь свой срок.
В доме отдыха почитательница светловского таланта, стесняясь, спросила:
- Михаил Аркадьевич, а вы что, в самом деле еврей?
- Что вы, голубушка... просто сегодня я плохо выгляжу.
По поводу критика, который по поручению начальства писал разгромные статьи:
- Он - как сосед, которого зовут зарезать курицу.
На одной вечеринке Светлов заглянул в комнату, где женщины, отделившись от мужей, курили и сплетничали. Попытавшись разглядеть сквозь дым присутствующих, он пробормотал:
- Нет дамы без огня.
Когда сыну Светлова пришло время получать паспорт, он сообщил отцу, что решил вписать в пятый пункт - "еврей".
Светлов ответил:
- Успокойся, ты не еврей.
- Почему?
- А потому, что никакой еврей, если он настоящий советский еврей, не откажется от возможности написать себе "грузин", - ответил мудрый папа.