Предыдущая глава
http://proza.ru/2014/12/23/215
8 Проклятый день рождения
Тогда нёс ты свой прах на гору; неужели теперь
хочешь ты нести свой огонь в долины?
Неужели не боишься ты кары поджигателю?
Фридрих Ницше. "Так говорил Заратустра.
Книга для всех и ни для кого": гл.2
Проклятый день рождения! Надо вообще забыть об этой дате! В тридцать восьмом все его гости были арестованы НКВД.
А сейчас?
Утром не прибыл на работу Леонид Никитин – один из ценных сотрудников ядерной лаборатории института, из тех, кто принимал участие в установке и монтаже ленточного генератора Ван-де-Граафа. Он был застрелен у своего дома. Для Харькова в январе сорок второго года такой случай не был чрезвычайным событием: солдаты вермахта отстреливали всех подозрительных, даже тех, кто просто бежал, боясь опоздать на работу. Но по сведениям, полученным от находившегося неподалёку патруля, сотрудника лаборатории застрелил какой-то гражданский, скрывшийся в развалинах. Хотя могло быть и так, что патруль таким образом просто снимал с себя ответственность…
В конце декабря с коротким визитом нагрянул Вайцзеккер. Он появился в институте в гражданской одежде, но в сопровождении двух телохранителей эсэсовцев, и сразу отправился смотреть генератор. При короткой встрече с Хоутермансом Вайцзеккер пояснил:
- Твой шеф получил деньги на строительство генератора Ван-де-Граафа мощностью в один миллион электронвольт, а здесь у тебя бездействует генератор на семь МЭВов!
Фридрих попытался оправдаться:
- Но я же писал, что демонтировать его и перевезти в Рейх невозможно.
- Ну, в этом я теперь и сам убедился. Разрушая бетон, фактически уничтожим всё! Но учти, теперь к нам отношение самое серьёзное. В Рейхе каждый сотрудник ядерных лабораторий должен докладывать о любом контакте с посторонними лицами! Мы и шага не можем ступить без охраны. Я удивлён, как свободно ты чувствуешь себя здесь, хотя должно быть наоборот…
- Ну, не совсем свободно. Кёсте присматривает…
- У Кёсте совсем другие задачи!
- Так ты приехал за этим?
Вайцзеккер рассмеялся:
- Фриц, ты неисправим. Тебе и рёбра ломали, и зубы выбили, а ты так и не научился не задавать лишних вопросов.
- Карл, даже тебе? – удивился Фридрих.
- Мне можно, я ведь у тебя сейчас в роли ангела-хранителя.
Вайцзеккер пояснил:
На каком-то складе под Мелитополем обнаружился запас порошка для изготовления корабельной краски. Этот порошок представляет собой окисел урана-238 и надо принять решение: переправлять порошок в Рейх, или обработать здесь, на месте. В Германии над атомным проектом трудятся три конкурирующих группы учёных: одной руководит Дибнер, но фактически всю власть прибрал к рукам лауреат Нобелевской премии профессор Гейзенберг, в Гёттингене группа Эзау борется за возвращение призванных а армию сотрудников; третья возникла в Лихтерфельде, в лаборатории, где всем заправляет талантливый изобретатель Арденне, а финансируется она министерством почт под руководством Онезорге; в эту третью группу Вальцзеккер пристроил и самого Хоутерманса после его освобождения из тюрьмы гестапо. (Официально Фридриху было запрещено заниматься научной работой). Но ни одна из групп не имеет столь мощного ускорителя элементарных частиц, как тот, что построен русскими учёными в Харькове; причём генератор собран уже после ареста и высылки зарубежных специалистов.
- Фриц, если ты запустишь генератор, и тебе удастся получить из урана-238 хоть один миллиграмм плутония, я лично буду ходатайствовать перед фюрером о награде!
Фридрих поднял глаза на Вайцзеккера. В глазах его друга таились искорки смеха. Чёрт возьми, что за времена: даже друг не может прямо сказать: порошок урана, так нужный для атомной программы Рейха, я оставляю тебе, надеясь, что генератор Ван-де-Граафа не заработает до конца войны, и что этот уран так и пролежит здесь у тебя без применения.
На прощанье Вайцзеккер предупредил:
- Учти, ужесточение секретности докатится и сюда. И очень скоро.
Об этом предупреждении Фридрих вспомнил в свой день рождения.
Едва закончился налёт русских самолётов, на территорию института въехал грузовик с эсэсовцами. В течение часа эсэсовцы сменили всю охрану института, а на кафедре ядерной физики и у всех трёх входов в бывший актовый зал, в котором ждало своего часа чудовище ускорителя Ван-де-Граафа, были установлены двойные посты.
Всем русским сотрудникам отныне запрещалось покидать территорию института, а для проживавших в городе были установлены койки в одном из классов.
В распоряжение самого Фридриха предоставлен роскошный шестицилиндровый автомобиль «Opel Kapitan» с эмблемой торпеды на капоте. Теперь Фридрих мог почувствовать себя знатной персоной, если бы не постоянное присутствие при нём двух эсэсовцев – водителя и телохранителя.
У пролома в ограде, через который ходили на свою позицию зенитчики, тоже был выставлен эсэсовский пост, а всем зенитчикам заказаны пропуска.
Кёсте отзывался в Рейх, а на смену ему должен приехать Нойкирх. Фридрих вспомнил этого надменного и тупого гестаповца. С ним придётся быть осторожнее, но будет и легче: он будет мешать работе невольно, и в случае провала можно на него «перевести стрелки».
Празднование дня рождения отменилось само собой.
Перед ужином к Фридриху забежал Кёсте:
- Эсесовец застрелил у пролома какого-то человека в гражданской одежде. Давай пройдём – не твоего ли лаборанта угрохали?
На снегу лежал человек с той самой фотографии, где он был заснят с Ольгой, и о котором Кёсте сказал, что тот сотрудник гестапо.
- Вы убили сотрудника СД!
Подошедший штурмбанфюрер СС пояснял отрывистыми фразами:
- Этот человек шёл на территорию объекта, но, увидев на посту эсэсмана, пытался удрать. Часовой не имел права покинуть пост и применил оружие. Имейте в виду, что местные органы СД и полиции о вашей работе никакого представления не имеют. И не должны иметь. Сами разбирайтесь, кто он и что ему было надо у вас…
Рассмотрев лицо убитого, Фридрих, наконец, вспомнил, где они встречались прежде.
Продолжение http://www.proza.ru/2015/02/05/1842