В жизни бывают вещи с которыми шутить нельзя.
-Кончай ночевать - голос Вовки Резвана оборвал мою сладкую полудрёму, я проснулся, но открывать глаза не хотелось.
- Володя, что уже без пятнадцати? - с неудовольствием задал я глупый вопрос, зная, что конечно уже без пятнадцати минут полночь, раз вахтенный матрос пришёл будить, и значит пора на вахту.
Ночная вахта, с ноля часов до четырёх, самая тяжёлая, и поэтому на всех флотах мира зовётся собачей.
Собачья вахта – это вахта второго помощника капитана, как уже достаточно опытного и самостоятельного, но не настолько матёрого как старший помощник, чтобы стоять королевскую вахту, с четырёх часов до восьми.
Почему вахта королевская, а потому, что только пол вахты ночь, а потом медленно, на глазах наступает рассвет. Из-за горизонта встаёт солнце, природа оживает, и сам как бы возрождаешься вновь и хочется жить, особенно в тропиках, когда океан спокойный как масло и солнце медленно выплывает прямо из самой океанской пучины.
Совсем другое дело вахта собачья, особенно, когда в осеннее-зимний период, поднимаешься спросонья из тёплой койки в кромешную тьму мостика, под завывание ветра, удары волн и фонтаны брызг. Первые секунды ничего не видишь и ощущаешь
только дикий дискомфорт и чувство опасности. После минут пяти, глаза привыкают к темноте, знакомишься с обстановкой, принимаешь вахту, для чего и выходят по уставу на вахту минимум на 10-15 минут раньше, хотя 15 минут лишнего сна, о-о-о, это может казаться невероятным блаженством.
В этот раз был тропический штиль, небо совершенно ясное и бездонное, усеяно мириадами бриллиантов звёзд южных созвездий. Тишина и только ровное урчание машин, и шелест разрезаемой форштевнем воды, где вспыхивали фонтаны искр
светящихся микроорганизмов.
-Ну что Николай, давай закурим, в смысле принеси-ка чайку – обратился я к своему вахтенному матросу. – Только давай не по полчаса болтайся, как прошлый раз, не забывай вахта, всё-таки, главное.
-Да ладно, а ты попробуй быстрее чем за пол часа заварить хороший чай - беззлобно огрызнулся Николай.
Мы с Николаем Сизых, моим вахтенным матросом, оба были молодые, приблизительно одного возраста, поэтому в неофициальной обстановке были по- простому и на ты.
Через полчаса мы уже пили ароматный, крепчайший чай. Это была как бы традиция всех вахт. Чай на вахте, особенно на ночной, это неотъемлемый атрибут на флоте, в некотором роде хорошая и очень полезная морская традиция.
-Славик, а ты, я слышал, до этого на “пассажире” работал? Во где кайф наверное?
-Работал, да, было дело. А что?
-Ну, там же тёток столько! –с восхищением промычал Николай.
Меня всегда коробило это дальневосточное определение женщин – тётки, в независимости от возраста. Наше западное-бабы, мне казалось более приличным и менее оскорбительным для женщин.
-Ах, ты вон о чём. Ну, да, есть где разгуляться, но знаешь, как ни странно, там всё в высшей степени прилично. Часто, даже замуж выходят или женятся на своих, так сказать, но повторяю всё очень прилично. Как на заводе или фабрике, разве это необычно, что там работает много женщин и, что многие выходят замуж. Но конечно, там работа весьма специфическая и значительно отличается, от нашей. Поэтому в основном, те кто начал работать на “пассажирах”, так всю жизнь там и работают и наоборот. Я там временно, можно сказать, работал и как видишь уже здесь.
Так за обсуждением специфики работы на пассажирском флоте и прошла собачья вахта.
В пол четвёртого, Николай, как обычно, пошёл на камбуз, где они с вахтенным мотористом, из вахты второго механика, опять же, по железной флотской традиции, готовили завтрак на наши вахты, второго помощника капитана и второго механика. Завтрак всегда состоял из того, что утром будет есть весь остальной экипаж, но кроме того, дополнительно, сверх этого, жаренная картошка, которую вахтенный матрос жарил вместе с вахтенным мотористом на огромном противне.
Картошка была сверх рациона, но это была не подлежащая обсуждению привилегия собачей вахты.
Сменившись и плотно позавтракав, вахта не спеша выкуривала по сигарете, развлекаясь морскими байками, после чего отправлялись отдыхать до обеда. Эти ночные завтраки всегда были предметом зависти остального экипажа. А с двенадцати
часов заступали уже на дневную вахту, до шестнадцати вечера.
Как то раз, заступив на дневную вахту, я поднялся с секстаном на навигационный мостик, это самая верхняя палуба надстройки, где стоят антенны, сигнальная мачта, да ещё главный магнитный компас. Название этой палубы, осталось неизвестно с каких времён, т.к. какой-либо навигационной цели она фактически не имела и использовалась иногда, разве что с той целью, что и я сейчас, а именно, для выполнения астрономических наблюдений.
Ещё эту палубу часто использовали судовые женщины, желая позагорать, т.к. она фактически была скрыта от посторонних глаз.
Вот и сейчас, там в костюме Евы лежала наш судовой доктор Ольга,женщина ещё довольно молодая, и как оказалось обладательница очень стройной и красивой фигуры, чего я от неё, честно сказать, не ожидал, т.к. видел её такую в первый раз, а одежда всё-таки скрывала её настоящие прелести.
– Доктор, вы мне мешаете взять высоту солнца – с напускной строгостью сказал я.
- Чё это я вам мешаю? Берите себе на здоровье своё солнце – недовольно возразил Ольга.
– Это вы мне загорать мешаете.
- Ольга, я на службе, и это моё место работы в настоящий момент – ответил я.
– Вот и работайте, позагорать уже нельзя. – недовольно пробурчала Ольга пытаясь прикрыться от моих глаз.
– У меня работа тонкая, мне нужно измерить высоту солнца в определённый момент времени, а тут красота такая, я не могу сконцентрироваться, попробовал я сочинить комплимент.
- Да ладно вам. Вроде вы бабу не видели.
– Ольга, не поверишь, но такую красоту не каждый день увидишь, Честно тебе сажу, я дурак, даже не узнал тебя в таком виде, у тебя обалденная фигура. Нет, правда, я в шоке. Нимфа.
Я видел, какое впечатление произвёл этот комплимент на доктора. Он мне и самому понравился, но впоследствии я сильно пожалел о своей легкомысленности, имевшей как оказалось не совсем желательные для меня последствия.
Как раз недавно я прочитал одну фантастическую повесть, и хотя я фантастику не люблю, но эта меня впечатлила, и называлась она кажется “Я убил Альфреда Хевенрока”. Там суть в том, что один мошенник, в своих грязных целях сыграл
злую шутку с одной богатой вдовушкой, с намерением жениться на ней, и завладеть её наследством, а это обернулось для него жестоким фиаско. Идея повести в том, что есть в жизни такие вещи, над которыми шутить никак нельзя.
Когда я спустился в рубку, Николай заговорщицки подмигнул мне и спросил, какое впечатление на меня произвела доктор?
-А ты, что знал, что она там загорает? – удивился я.
-А як же – на украинский манер ответил Николай, хотя по украински он конечно не разговаривал.
-Да за тобой не успеешь, как говориться, ты малый не дурак, но и дурак не малый, беззлобно, якобы, пошутил я.
-Второй, а ты нашу повариху видел? Объект, я тебе скажу, весьма заслуживающий внимания. Хабрат на неё уже строит далеко идущие планы.
-Кто? Хабрат? Мальчишка с грязной попкой. На кого он только не имел свои планы, вон докторша как его отбрила - Недовольно заметил я.
Анатолий Хабрат, шустрый ловелас с Западной Украины, был у нас третьим механиком. Он считал себя если не неотразимых красавцем, то крупным специалистом по женской части, как минимум.
-А что Колька, может отобьём у Хабрата повариху, и оставим Хабрата с носом, а? – шутя предложил я.
-Да я уже подбиваю клинья.
-Ты? От чертяка, я имел ввиду себя, да видно и тут опоздал. За вами не успеешь - шутливо возмутился я.
-Но я вас обоих переиграю, давай пари - предложил я.
-Пари? Ну что ж, давай. Но запомни, второй, хоть ты и на “пассажирах” работал, а победа будет за мной. Я сибиряк, чалдон. Знаешь кто это? Мы настырные – засмеялся Николай.
Вскоре я заметил, что эти ребята действительно перешли к активным действиям, стали приглашать Валентину, так звали нашего повара, в гости на чашечку кофе и т.д. Я же пока ни каких шагов в этом направлении не делал. И этому были некоторые причины, просто ко мне на кофе вдруг зачастила Ольга, и мне некоторую часть своего свободного времени приходилось тратить в её компании. Её визиты становились более частыми и носили всё более бесцеремонный и откровенный характер.
Однажды, где то часов в десять вечера, у меня в каюте раздался телефонный звонок.
-Вячеслав Филиппович, зайдите ко мне – услышал я голос Ольги.
-А что, случилось? – поинтересовался я.
-Почему сразу случилось. Ничего не случилось, зайдите, узнаете.
В каюте у доктора был приглушён свет, и только маленькое бра уютно освещало накрытый столик перед диваном. На диване сидела нарядно приодетая Ольга.
-Выпить хочешь? Присаживайся. У меня спиртик есть – предложила она.
-Спиртик? Ну да, конечно, ты же доктор.
-Садись рядом на диван, тут удобней – предложила Ольга.
Мы выпили по рюмашке, я закурил, не представляя, что делать и как себя вести, честно говоря, я чувствовал себя немного не в своей тарелке.
Ольга разлила по второй, конечно мне значительно больше, ну это и не удивительно, я же мужчина всё-таки, а тут спирт.
-Ольга, давай кофе завари и не забывай мне же на вахту. – осторожно, пытался умерить её пыл я.
-Ещё два часа до вахты. Успеешь.
Ольга обняла меня и приблизилась, пытаясь поцеловать. Свет от бра висящего на переборке сбоку, так освещал нас, что отбрасываемая тень искажалась и я краем глаза видел как бы страшную старуху, с длинным кривым носом приближающуюся ко мне, что напомнило мне сцену из кинофильма Вий, который мы недавно посмотрели. Такая картина сразу отбила у меня всякое желание.
-Нет, Ольга, успокойся, не сейчас, мне нужно идти, я ещё перед вахтой должен сделать кое что.- сказал я вставая, чувствуя страшную неловкость.
Но другого раза, к моему полному удовлетворению, больше не было. Короче говоря, я передал , если так можно сказать, её нашему третьему помощнику капитана и они к взаимному их удовольствию быстро подружились, так это назовём.
Наш containership “Приволье” работал на Тихоокеанской линии, перевозя контейнеры между портами США, Канады, Австралии, Филиппин и Японии, без захода в советские порты.
В один из заход в Лонг Бич (Лос-Анджелес), некоторые члены экипажа решили сделать вылазку на берег, попить малость пивка или сходить в кино, Голивуд как ни как в Лос-Анджелесе находится.
На берег в ин.портах обычно ходили небольшими группами из трёх человек. В этот раз группа состояла из меня, судовой буфетчицы Альбины и нашего повара Валентины. Такие групповые походы организовывались по нескольким причинам, я сейчас не хочу распространяться по каким именно, но одной из причин был и языковой барьер, а старший группы, обычно из числа командиров был и более опытен, и владел языком в необходимом объёме. Группы утверждал пом.капитана по политической части, так называемый первый помощник капитана, в обязательном порядке был такой в советское время.
Экипаж почему-то относился к женщинам предвзято, как сейчас относятся к женщинам за рулём, и с некоторой неохотой включали их в группу. Ко мне это не относилось. Все знали, что я имел опыт работы на пассажирском флоте, поэтому меня просили всегда взять хотя бы одну женщину в мою группу, я ни когда не спорил, более того, был согласен брать всех сразу и часто моя группа, и состояла из одних женщин. И я вам скажу, с ними было гораздо лучше и веселее.
Этот выход в город был особенным, и по понятной причине очень важным для меня.
Выйдя из порта, мы сели в маршрутный автобус, следующий в город. В автобусе не было ни одного человека кроме водителя.
Я попросил его подсказать нам, где нам выйти, что бы попасть в кинотеатр, на любой фильм, желательно экшн, где не обязательно нужно понимать язык.
Спросив откуда мы, водитель сказал, что сейчас ещё кто ни будь сядет и мы поедем.
Спустя минуты две – три, в автобус вошла девушка лет двадцати пяти, водитель ей сказал, что вот мол, ребята из России, подскажешь, где им сойти, что бы в кинотеатр сходить в городе, и автобус тронулся. Мне показалось, что девушка
не совсем толком поняла чего мы хотим, и я попытался ей более вразумительно всё объяснить.
-Откуда, говорите вы? – переспросила она.
-Из Советского Союза –ответил я.
-О, я не знаю где это - удивила она меня своим ответом.
-Советский Союз, Москва, знаете?
-Извините, не знаю, где это – вообще шокировала она меня своим ответом.
-Советский Союз, Россия, Москва, Сибирь? – ещё более удивляясь, пытался втолковать я.
-Да, да, что то такое слышала, но у меня плохо с географией, извините.
Так мы въехали в город и уже приближались к центру.
-На следующей остановке можете сойти, там рядом кинотеатр –сказала нам наша новая знакомая.
В кинотеатре мы с Валентиной сидели рядом соприкасаясь руками, так самопроизвольно начал выполняться мой “план”.
После кинофильма, мы прошлись немного по городу, зашли в бар, я уговорил девушек выпить по бокалу хорошего калифорнийского вина. С собой я ещё взял бутылку какого то крепкого пойла, типа бренди или виски, с красивой этикеткой, для нашей вечеринки на судне, которую я пообещал организовать.
Вечером, в моей каюте мы действительно организовали скромный междусобойчик в слегка расширенном составе, то есть кроме меня с Валентиной были Альбина и третий помощник, с кем бы вы думали? Конечно же, с Ольгой.
Валентина оказалась скромной, стройной брюнеткой, родом с Украины, с маленького шахтёрского городка. После окончания кулинарного училища, весь их выпуск был приглашён в Дальневосточное морское пароходство на должности судовых поваров.
Отказаться от такой карьеры, конечно же, она не могла. И это были её первые рейсы, на океанском контейнеровозе в дальнем, заграничном плавании.
Естественно, для неё всё было ново и в высшей степени интересно. Всё это я узнал на этой вечеринке, слушая её бесхитростное повествование о её жизни. Она мне определённо нравилась. Если у Ольги, как я уже говорил, была шикарная фигура молодой кобылки, то в Валентине был какой-то аристократический шарм, что бы было понятней, она была чем-то похожа на принцессу Диану. Во всяком случае, мне показалось именно так.
Я внимательно слушал, почти не вступая в разговор, но глядя влюблёнными глазами, всем своим видом показывая, что я очарован ею. И я заметил, что такая не хитрая тактика даёт свои, ожидаемые плоды.
Разошлись мы по своим каютам довольно поздно ночью, благо на стоянке штурмана стояли суточную вахту и сегодя на вахте был старпом.
В каюте на столе лежала радиограмма, принесённая судовым радистом Сашкой Дроздом: ЛЮБЛЮ СКУЧАЮ ЖДУ ЦЕЛУЮ ЮЛЯ.
Юля это была моя любовь, тоже с Украины, пухленькая, маленькая блондинка, почти, что моя невеста. Мне казалось, что она по своим параметрическим данным идеально подходит для роли жены, о чём она и сама мне иногда полушутя, полусерьёзно намекала.
Укладываясь спать, я пытался думать о Юле, но ловил себя на мысли, что думаю о Валентине.
С этих пор, собственно начался совершенно новый этап моей жизни. Обычный судовой распорядок – вахта-каюта, дополнился вечерним кофе-таймом в каюте или повара, или в моей. По вечерам, на просмотре фильмов мы сидели рядышком, наши руки соприкасались. Иногда она поднималась на мостик в мою ночную вахту, если мы шли в благоприятном по погоде районе океана, хотя это и запрещалось по уставу.
Я видел, что я ей нравлюсь, и она мне тоже нравилась всё больше и больше.
Помню, как то она поднялась на мостик когда мы проходили Филиппины, и в это время была сильнейшая, тропическая гроза.
Мне грозу на море вообще ни раньше, ни после этого видеть не приходилось. Не знаю почему, может на море по каким-то причинам её не бывает, а может мне просто так не везло. Но эта гроза, это было что то. Возможно из за непосредственной
близости самих островов, но молнии сверкали не то, что одна за одной, а по несколько сразу и практически без перерыва.
Весь горизонт был освещён как днём, молнии были различной силы, как я уже сказал сразу, одновременно несколько штук, свет от них не прерывался и гром гремел как сплошной грохот сливаясь в гул. Совершенно фантастическое зрелище. Никогда раньше и никогда позже я не видел такого фантастического буйства природы. Чего только не увидишь в океане, вот и за это тоже я люблю свою профессию. Хотя работу на море нельзя считать лёгкой. Подолгу оторванность от дома, подолгу замкнутость на ограниченном пространстве с одними и теми же людьми, психологическую совместимость с которыми ни кто не проверял, это всё-таки очень неблагоприятный фактор.
Так же работа на море всегда была связана с различными рисками,вплоть и до рисков самой жизни.
Как то в северной части Тихого океана мы попали в развившийся в полную силу тайфун “Ида”.
Хотя, что значит попали? Меня часто спрашивают – а вы в шторм попадали? Само понятие шторм, это вполне определённое в метеорологии понятие, а не просто плохая погода, когда например наши журналисты в репортажах передают о трёх бальном шторме, то это нонсенс. Шторм это сила ветра в девять баллов и ничуть не меньше, потому, что если меньше то для этих ветров существует другая классификация, свежий ветер, крепкий и т.д. А ветер силой свыше 29 м/сек, двенадцать балов, это уже ураган. А сильнейшие тропические ураганы в этих районах, где работали мы, называются традиционно по-японски тайфунами. Так вот, попадал ли я в шторм? В северной части океана, который Магеллан ошибочно назвал Тихим, особенно в осенне-зимний период, штормовая погода всегда, волны менее 3-х метров не бывает вообще никогда.
Вернёмся к нашему тайфуну или судя по имени не к нашему, а к нашей Иде. Мы о ней знали почти с момента её зарождения, и наблюдали по метеорологической карте, как Ида набирала мощь и размер, и шла по своему обычному для тайфунов пути, в данном случае наперерез нашему курсу. Тайфун был ещё очень далеко и мы пытались принять меры для расхождения с ним, но он увеличивался до колоссальных размеров и набирал скорость. Обойти его не удавалось и даже более того, тайфун как специально немного изменил траекторию и мы пошли прямо на его центр. Ничего уже предпринять было не возможно, оставалось положиться на волю божью и конструктивную прочность и остойчивость нашего судна.
Ветер достиг силы ураганного, волны пугали своими размерами, видимость из-за сплошных брызг, срываемых ветром с волн и заполнивших водяной пылью весь воздух была ничтожной. Давление стремительно падало вниз, барограф рисовал почти вертикальную прямую вниз. Такого быстрого падения давления я ещё никогда не видел. Удары волн были ужасны, крен от качки достигал угрожающих величин. Судно с трудом взбиралось на вершину водяной горы, и замерев на мгновение летело вниз к подножью волны. В это время даже ощущалась невесомость, и ноги отрывались от палубы. Хорошо, когда на следующую волну судно всходило более менее плавно, но такое совпадение было не всегда. Волны в своей череде не все одинаковые по высоте, а обычно девятая или десятая, а может одиннадцатая, имеют высоту гораздо большую остальных. Так называемые волны-убийцы.
Отсюда известный и страшный девятый вал, хотя как я уже сказал он не обязательно девятый, а может быть и десятым и одиннадцатым.
Интересно и страшно наблюдать, когда судно ещё не начало своё падение к подножью, а впереди вот уже встаёт стена “девятого вала” и на самом разгоне в своём падении к подножью волны, судно со всего маху ударяется в эту массу девятого вала. Судно резко останавливается, словно ударившись в бетонную стену, сотни тонн воды обрушиваются на палубу, судно как раненный зверь начинает трястись в продольном направлении, палубы скрываются под водой и на мгновение может показаться, что оно уже не вынырнет из пучины. Но судно медленно начинает выныривать, и массы воды в клочьях пены сбрасываются с палубы, смывая всё, что может быть плохо закреплено. Крен достигает 30 и более градусов.
В такое время конечно не до морской романтики, и о красотах моря забываешь, видишь только его дикую, непокорённую мощь и осознаёшь, что человек далеко не царь природы. Порывы ветра были такой силы, что как насосом при порыве выкачивало даже воздух из рубки, и уши ощущали падение давления.
Потом вдруг небо полностью очистилось от облаков, и ветер внезапно стих, на море наблюдалась толчея волн. Это значит зашли в самый центр тайфуна, так называемый глаз бури.
Но мы знали, что это передышка временная, так как тайфун движется с огромной скоростью и центр вместе с ним. Так и случилось, буквально минут через десять – пятнадцать ветер поменял направление на противоположное и начал резко усиливаться. Мы опять ощутили все “прелести” тайфуна, но уже было легче, самую ужасную часть прошли, и осознавали, что как ни как, идём на выход в противоположном направлении с движением тайфуна, всё дальше и дальше от его центра, давление медленно начало расти. Как оказалось, на этот раз давление в центре достигало 940 миллибар, а высота волны была 15 метров. Вот это шторм, так шторм. Конечно в такие тайфуны, тем боле в центр попадаешь не каждый день, но штормы малой и средней силы это обычное явление в Тихом океане. Не забывайте что в этой обстановке приходится и работать, и принимать пищу, и отдыхать, если можно это назвать отдыхом, когда тебя в полном смысле слова выбрасывает из койки. А представьте, каково поварам на камбузе, об этом даже не расскажешь.
Между тем, наши отношения с Валентиной развивались как по плану, хотя конечно никакого плана не существовало, а шуточное пари уже и не вспоминалось. И зашли эти отношения очень далеко, что заставляло меня задуматься о происходящем и о том, как бы с честью выйти из этой ситуации. Ведь связывать свою жизнь с Валентиной я не планировал, хотя и искренне влюбился в неё. И она это знала, знала о моей невесте Юлии и тоже не хотела создавать мне проблем. Мы оба осознавали ненормальность этих отношений, но ничего поделать с собой не могли. Сейчас нам обоим было хорошо. Она стала близкой мне, как родной человек.
В экипаже, как ни странно, все, видя наши отношения, относились к этому ровно и доброжелательно, приняв это как должное, что бывает редко, почему такие отношения в экипажах и не приветствуются.
Только один человек крайне неодобрительно и подозрительно относился к нам, это политический, первый помощник капитана.
Мы не скрываясь ни от кого почти ежедневно приходили, или я в каюту повара, или Валентина в мою, совместно попить кофе, послушать музыку и просто поболтать. И всегда 1-й помощник капитана заглядывал, интересуясь чем это мы занимаемся, и почему мы собираемся вместе, а так как это то уж запретить было нельзя, он не находил себе места.
Однажды я даже застал его пытавшегося заглянуть в бортовой иллюминатор моей каюты, с риском для жизни, высунув почти полностью своё жирное тело за борт и держась за релинги ограждения.
- Бронислав Яковлевич, что вы там делаете? – окликнул я его, отчего он чуть и вправду не сорвался за борт.
– Да вот смотрю краска на борту у нас ободрана, некрасиво смотрится. - Покраснев как рак и понимая всю нелепость своего оправдания пролепетал помполит.
А нам с Валентиной пока было очень хорошо, мы были действительно счастливы. О будущем мы старались не думать. Что будет не известно, а сейчас мы наслаждались, можно сказать, морскими круизами по Южным морям с любимым человеком, что ещё надо для счастья?
Но счастье имеет свойство, когда то кончаться. Закончилось оно и у нас. Я стал замечать, что у Валентины пропала эта беззаботная весёлость, которая была у неё в последнее время. Она становилась мрачнее и мрачнее. И однажды сдавшись моим расспросам, расплакавшись, призналась, что она беременна. До смены экипажа в отпуск было ещё месяца два, мы оба были в растерянности. Что делать?
-Ты не переживай, ты не виноват, это мне думать нужно было – успокаивала меня Валентина.
-Да, как же не виноват, что ж теперь делать? Я что, поматросил и бросил? Нет, я так не могу. Но это, конечно, кошмар.
-А что я Юльке скажу?
-А что ты должен говорить? Ты и не говори ничего. Езжай домой, женись на Юле, она тебя заждалась уже. А мои проблемы это мои проблемы, я знала, что я делала. Спасибо тебе за всё. Не казни себя. Мне хорошо с тобой, я люблю тебя, поэтому и ломать тебе жизнь не хочу – успокаивала меня Валентина.
Оставшиеся два месяца до конца рейса мы старались не думать о будущем и пытались насладиться до упора последними днями нашего счастья. Да, мы любили и поэтому были счастливы.
Но вот настал тот чёрный день, когда нужно было принимать окончательное решение.
-Ну что, Валюха, что делать будем?
-Езжай домой, женись, за меня не переживай, всё уже давно решено.
-А ты?
-А что я, я останусь пока во Владивостоке, у своей знакомой, кончилась моя моряцкая жизнь. Работу подыскать соответствующую надо, короче, не знаю, пока остаюсь во Владике. Там видно будет.
-Знаешь Валентина, ты всё решила, только я пока не решил. Да, да, и не возражай. Теперь я решать буду. Сейчас я еду домой в Ростов, к родителям, а там видно будет. Окончательного решения у меня ещё нет, честно признаюсь, но я тебе вскорости сообщу.
Расставание конечно было тяжёлым, но тем не менее я уехал, хотя я действительно намеревался жениться на Юльке, но окончательного выбора я так и не смог ещё сделать.
Думал, вот приеду домой, посоветуюсь с родителями, я всегда жил своей головой, но тут потребовалась помощь, я ощущал это просто физически.
Но моя мать, очень мудрая женщина, на чей совет я так надеялся, и рассчитывал оставила вопрос открытым, сказав, чтобы я решил это сам.
И я решил.
Перед Юлькой, у меня не было ни каких обязательств, да, она была моя хорошая знакомая, да, даже больше чем, чего тут душой кривить? Но ни каких ни обязательств, ни серьёзного разговора у нас не было. Конечно, я чувствовал колоссальный дискомфорт, мне было и стыдно за себя и противно, но я решил.
Через неделю, я вернулся во Владивосток.
-Что случилось? – удивилась Валентина.
-Я убил Альфреда Хевенрока – ответил я.
-Кого? Что ты болтаешь? Что случилось? – заволновалась она.
-Завтра идём в ЗАГС – ответил я.
-Какой ЗАГС, о чём ты?
Короче, во Владивостокском ЗАГСе заявление у меня не приняли, вернее приняли, но сказали, что расписать нас раньше установленного законом срока ни как не смогут.
-Так Валентина, рассчитываемся и в Ростов. Там нас распишут, там и свадьбу сыграем - сказал я.
Вот такой финал имела моя шутка, пари то я выиграл в чистую, хорошо, что Валентина о нём ни чего не знает до сих пор.
Через полгода Валентина родила двойню, двух прелестных девочек. Мы долго, месяца три, не могли подобрать им имена. Одну то сразу решили назвать Наташа, я уж и не помню почему, а вот второй выбрать имя ни как не могли.
-А давай её Юлей назовём - предложила Валентина. А я с лёгкостью и согласился.
-Слушай, а помнишь, ты мне сказал, что-то, что ты убил какого-то Артура, что ли? – как то спросила она меня.
-Что это такое было?
-Книжка такая есть. Про нас ,“Я убил Альфреда Хевенрока” называется.
28-01-2015