Егор и перестройка

Дед Владимир 2
Солнце остервенело жгло всё вокруг, июльскими лучами. Небо лениво, кое - где, прикрывало землю крохотными тучками. Ветер взял отгул. Асфальт плавился. Одуревший от жары воробей, лежал в луже и пускал клювом последние пузыри.
Рядом, с каменным зданием районного исполкома,отражаясь в окнах, увешанных кондиционерами, кляня  по - русски "силы небесные", ходил на деревянной ноге Егор Хомутов. Третий раз после войны одел он, этот шерстяной тёмно - синий костюм, по случаю посещения райисполкомовского начальства. Изнывая от жуткой летней жары и долгого, безвременного ожидания, обливаясь липким потом, утирал, огромным синим, платком морщинистую старческую шею. Он ходил и ждал, когда Пётр Семёнович подготовится к докладу и примет в шикарном кабинете, да хоть в коридоре, хоть на крыльце, его, Егора Хомутова, по личному делу. Дело - то было пустяковое.
- «Плюнуть бы на всё, хрен с ним, с аккумулятором, мать его так, можа и без него не помер бы, да уж больно ноге - то плохо стало» - размышлял этот старый, но ещё крепкий дед.
-«Надо же было дураку старому, корову на мясо сдать, а справку не взять.  Думал ведь, что нонче  летом аккумулятор покупать буду. Где жо таперь ентих двадцать пять кило найтить. Можа последнего в хозяйстве кота порешить, так он ведь вражина на полтора пуда, только вместе со старухой потянет».
Охо - хо - хо - хо. Думы, думы стариковские. Не дают они покоя памяти. Теребят воспоминаниями сердце и душу Егора. Вспомнил такую же жару когда, провожали его всем селом, в красную армию. Слёзы, наказы, рюмочку на посошок, девичий поцелуй украдкой. Потом война, Финские снайперы, "кукушки". Много вреда они сделали. Линию "Монергейма"вспомнил. Короткий отпуск и снова война. Вторая, страшная, беспощадная. Потом Берлин - "Рейхстаг".  Вспомнил пехотинец, как со слезами на глазах, кричали очумелое - УРА!!! ПОБЕДА!!!
Память, память и, навечно юные друзья на фотографиях. Красивые молодые парни, совсем ещё мальчишки в солдатских гимнастёрках, так и не доживших до победы. Вспомнил солдат и первые дни долгожданного мира. Разруха, голод. Нужен хлеб. Работа до исступления, до одури. Работа за себя, за друзей, за тех, что на фронтовых  пожелтевших от времени, фотографиях. Закурил Егор. Пока гасил в мозолистых руках спичку, опять накатила волна памяти. Вспомнил страшный пожар. Горело поле, его поле. Горел хлеб, созревший с золотыми колосьями хлеб. Быстрый, жаркий огонь, на глазах Егора пожирал тяжёлые пшеничные колосья. С таким трудом взращенный хлеб. Хлеб для многих исхудавших, обделённых во всём, послевоенных ребятишек, с голодными глазами. Плохо помня себя, задыхаясь от едкого дыма, ветками, гимнастёркой, телом, руками сбивал огонь. Теряя сознание, видел, как далеко, с лопатами, бежали к горящему полю, сельчане. Очнулся Егор Хомутов в районной больнице, но уже без ноги.
-«Да, худо без аккумулятора, а то б, как на инвалидке - то, раз ... и хоть куда» - сказал про себя бывший пехотинец.  Мысли Егора оборвались,  из - за  резко затормозившего  нового "уазика".
И, батюшки светы, сам Пётр Семёнович вылетел из дверей райисполкома, сияя улыбающимся, как блин, лицом, тряся расплывшимся, семипудовым телом. "Видать областное начальство" - заключил Егор. Привычно, как щит, неся кожаную красную папку, вальяжно двигался навстречу районному начальнику - областной начальник. "Ах! Радость - то какая! Наконец - то прибыли! Все глаза проглядел, ВАС ожидаючи" - тараторил скороговоркой Пётр Семёнович. "Секретарша уж третий раз самовар вскипятила, заварочка из Индии, друзья в потребкооперации специально для ВАС держали в заначке. Коньячок, балычок имеется" - услаждал слух вышестоящего начальника, районный секретарь. –
 "Ну, ладно,  ладно, будет лебезить - то,  рассказывай, как у тебя тут?
И манеру так встречать брось, перестройка идёт. Перестроились вроде. Как работа с людьми?" - вопрошал областной начальник, слегка подбочинившись.
"Всех разогнал, Вас жду" - разом покрывшись холодным потом, слегка заикаясь, выдавил из себя Пётр Семёнович.
- А дед этот, чего торчит?
- Да третью неделю ходит, аккумулятор просит.
- А ты чего?
- Ваши указания выполняю, сначала мясо, потом товар.
- Стоп, стоп, стоп, тут ты Пётр Семёнович, лишнего хватил, видать мысли - то твои с ускорением только для брюха работают.
-Эй! Дед, иди сюда, аккумулятор, говоришь, надо, а справки на мясо нет?
-Под новый год, говоришь, сдал?
-А никуда не жаловался? - дознавался представитель из области.
 -"Вишь ли, уважаемый товаришч, куды писать - то, для нас вродя всё начальство в исполкоме, им виднее, поди, куды жизню гнуть" - рассудительно отвечал Егор.
-Молодец дед, всегда с начальством советуйся, ты старой закалки солдат, не то, что нынешняя молодёжь, нос в каждую дыру суёт, чтоб их ...
-Ну ладно, от щедрот души постановляю!
-Выдать Егору Хомутову, запасную часть без справки - приказал областной чиновник.
-«А ты, Пётр Семёнович, будешь отчёт писать, внеси, как положительный факт, при моём указании. Да мотай на ус, учись, как в перестройку без паралича на кресле усидеть, это же, как ни как, будущий избиратель, мать его так. Уф жара, надоели все, как мухи, голыдьба проклятая» - проворчал областной начальник, и шагнул к шикарно сервированному столу, в широкие двери райисполкома.
На своём дворе, ставил Егор новенький аккумулятор, на старую инвалидную коляску и в душе благодарил большого, областного начальника.

Апрель, 2000 год. В Тюмин.