У поэтов, литераторов и прочей творческой богемы это называется мигом озарения. Имеются в виду промежутки времени, когда создается не поточный материал, а шедевры. Чем заметнее талант, соответственно, тем больше таких моментов у автора и выше их уровень, но в данном случае разговор не о том.
Миг озарения охватил Пижмалгона после того, как он накатил сто пятьдесят грамм водки. Он попросил слова, поднялся подле стола в полный рост и, обращаясь к друзьям, молвил:
– Соратники! Зная о том, что вы люди творческие и, в отличие от меня, способны отобразить мысли в нетленном литературном произведении, обращаюсь к вам с просьбой о написании мемуаров, название для которых я уже придумал: "Верста любви вся жизнь его". Это отображение, вы понимаете, трепетного моего отношения к существам прекрасного пола. В разные годы жизни воспламенялись мои сердце и плоть на девушек, женщин, даже было однажды и на старуху. Но чувство внутреннего ликования, которое знаменует телесное сближение, всегда оставалось неизменным. И вот я подумал, когда немалая часть жизни прожита и неизвестно, сколько ещё осталось, что самое время воспеть то доброе, что было мной содеяно – на любовном ложе и в семейном добропорядочном очаге.
– Мы друзья и поэтому я ничего не хочу говорить о деньгах, потому что они могут всё разрушить, но ничего не способны создать, – продолжил Пижмалгон в состоянии эмоционального запала. – Того, кто возьмется писать обо мне мемуары, по-товарищески, конечно, я отблагодарю. Вначале, для вдохновения, это будет неслабая "проставка" типа нашей сегодняшней гулянки. Потом, когда будет готова часть текста и проступят очертания будущей книги, буйное застолье с автором мы продолжим. Ну и конечно, пир горой будет стоять в конце, когда я уже смогу листать страницы нетленного произведения. Обещаю вам, соратники, что никто на трезвых ногах оттуда не уйдет, даже и не уползет, потому что по домам всех развезут на машине. Гулять, так гулять!.. А теперь, приятели мои, скажите: кто возьмется за доброе дело, которое я предлагаю?
Вопрос оказался непростым для осмысливания. Потенциальных авторов было несколько. Посильнее в написании были Колымага и Перламутров, слабее – Дуброва и Меланхолик, поднапрягшись, нечто могли накропать Таймуразор и Легоплас.
Однако вскоре выяснилось, что желающих писать мемуары нет. Когда в тишине прошло несколько минут и это стало очевидным, внимание к себе привлек Перламутров.
– Начну с того, что предложу изменение. Вместо слова "мемуары" предлагаю "меамуры", – он обозначил начало.
– Почему? – удивился Пижмалгон.
– Потому что принадлежность к жанру и без того всем будет понятна, но предложенное мной слово гораздо колоритнее – доверься "Мумий Троллю".
– Далее. – Перламутров, оказывается, основательно обдумал вносимое предложение. – Не скрою, что мне не нравится название. Ты же не Есенин – к чему этот поэтический подтекст?.. Насколько я знаю, твоего внимания очень многие добивались, а поэтому название летописи о тебе должно быть: "Любимец".
– Ну и наконец, – устало выдохнув, Перламутров заключил: – Для создания литературного произведения необходима фактура. То есть, меньше всего меня интересует размытая твоя трепетная недосказанность касательно сношений с прекрасного пола лицами. Мне необходимы факты, на которые при написании я смогу опереться. Кого ты имеешь в виду – во-первых, сколько на момент свиданий ей и тебе было лет – во-вторых. Третье, четвертое и пятое: где это происходило, длительность отношений, ну и твоя любвеобильность, наконец. Если вышеперечисленную информацию ты предоставишь, я готов написать книгу, но не потому, что соблазнился угощением, а из-за того, что мы – друзья, а таким словом не бросаются.
Идея была толковая. Все задумались и выдержали почтительную паузу.
Меланхолик, который имел репутацию хорошего компьютерщика и умельца ВЕБ, без промедления смоделировал на мониторе проект обложки. Текстовая суть: "Пижмалгон, меамуры, Любимец" была любопытно переплетена с цветными изразцами и сердечками, символизирующими любовь.
– Но будет ещё лучше, – вдруг предложил молчавший до этого Колымага, – если "Любимец" станет лишь первой частью мемуаров, которые охватят период жизни до 25 лет. А следующий такой же отрезок надо уже иначе назвать и желательно поручить написание другому автору, чтобы не повторялся стиль.
– Толково! – согласился Дуброва, переходя понемногу из апатии в азарт. – Название второй части мемуаров "С верою в Боженьку" укажет на добрые перемены, которые произошли в человеке.
– Не помешало бы если еще написать и третью часть летописи с охватом жизненного периода с 50 до 75 лет, назвав "Мудрость старого Пижмы", – обогатил намерения Таймуразор.
– Да у нас целая дискуссия получается! – одобрил происходящее действие Пижмалгон и предложил на пике положительных эмоций: – А давайте устроим танцевальный перекур!
– Как это? – опасливо уточнил Перламутров, который испытывал определенную неуверенность в танцах.
– Я всё покажу! – заверил Пижмалгон, увлекая приятелей в глубину дома.
Январь 2015, февраль 2021
(глава 7 из повести "Натуральный Свиной Мех")
*компиляция к фото автора