Бросаясь в глубины вселенной, ты не сможешь убежать от глубин собственной души.
Его всегда манила темная глухая ночь космоса. О чем бы он ни думал, о чем бы ни мечтал - везде и всегда его преследовало желание окунуться в эту пустующую глубину черной вселенной, слиться с ней, насытиться ею, погрузиться и разгадать ее тайны. А потом к этому желанию добавились сны - яркие и красочные, влекущие в неизведанные доселе миры.
Он и сам не до конца понимал, отчего его так влечет космос, отчего он так стремится вырваться с родной планетки, отчего ему не важно, что скажут об этой затее его близкие. Только непонятная тоска съедала его день ото дня, подгоняя сделать хоть что-нибудь ради своей мечты.
Но желание, такое упорное, надобное для него, никак не получалось воплотить в жизнь, пока один из давешних сокурсников не пришел с просьбой о том, что нужно доставить одну странную вещь в какую-то малознакомую систему. При этом предоставлялся корабль с самыми последними разработками и неплохая прибыль за доставку.
Он, конечно, сначала засомневался, но достаточно быстро осознал, что это шанс, который выпадает не так уж и часто и далеко не для каждого.
Вот так в свои двадцать девять лет Рил оставил Землю, устремившись к звездам, как того и желал.
Поначалу путешествие очень нравилось - много интересных систем встречалось на пути. Но чем дальше забирался он в открытый космос, тем тоскливей становилось на душе. Словно какая-то тревога поселилась в нем и грызла, скреблась и шуршала в глубине сердца.
Только бессонными ночами, если их можно назвать таковыми, к нему приходил странный покой, полный сюрреалистичных не то снов, не то видений. И когда он, измотанный от этих картин, засыпал, то видел что-то, что совсем не походит на сон.
- Я жду тебя, - тихий, вкрадчивый шепот, фиолетовые глаза, светящиеся в серебре волос, бегущих проливным дождем, заглядывающие с самую душу и знающие все, что сокрыто в ней. - Я жду...
Тонкие руки, тянущиеся к нему не то в ожидании, не то в мольбе, жаждущие его, зовущие его. И он всегда сдается без права на победу, всегда, раз за разом тянется к этому странному существу, что исчезает, стоит ему только коснуться прохладных пальцев своими, и он стремительно падает в кромешную тьму пустоты.
Он всегда просыпался на этом моменте падения - в поту и часто бьющимся о грудную клетку сердцем.
И сегодняшняя ночь не стала исключением.
Только вот сегодня в конце его неизбежного падения кто-то подхватывает его, останавливая на полпути к чему-то, чего стоит страшиться, от чего стоит бежать без оглядки, и тихий голос закрадывается в душу теплыми серебристыми каплями невидимого дождя:
- Ты вернулся.
Рил резко садится в постели, тяжело дыша, всматриваясь расширенными зрачками в искусственную темноту корабля.
- Рил? - мягкий свет разгоняет тьму, и андроид, так похожий во всем на человека, подходит к постели капитана. - Все в порядке?
- Кадоу? - мужчина проводит ладонью по лицу, прогоняя остатки незнакомого образа, что приводит в непонятное смятение и ворох ненужных мыслей. - Я не кричал?
- Нет, не кричал, только стонал, - Кадоу качает головой, взмахнув блондинистыми прядями волос. - Может, принести тебе успокоительное? Кор даст рецепт, я приготовлю.
- Не стоит. Это всего лишь сон, - ресницы прикрыты, он глубоко вдыхает свежий воздух и медленно выдыхает, успокаивая разбушевавшееся не на шутку сердце.
- Как скажешь, - кивает андроид и на миг вглядывается электронными серыми глазами в усталое лицо человека. - Будешь отдыхать или приготовить тебе завтрак?
- Свари мне кофе, пожалуйста, - тихий ответ, все так же опущенные ресницы и тихие шаги того, кто покидает каюту.
Мужчина откидывается на подушку - черные волосы разметались ореолом вокруг бледного лица, а темно-зеленые глаза невидяще уставились в серый потолок.
Он не знает, отчего снится ему этот сон, отчего он больше похож на реальность, чем на иллюзии ночного Морфея. Этот сон стал преследовать его не сразу после отправки, а только спустя пару месяцев выхода в открытое пространство галактики, и теперь снится на протяжении года.
Кор и Кадоу вначале даже и не сообразили, что с ним происходит. Но Кор, обладая сознанием человека, догадался уже на второй раз. Потому так настоятельно и рекомендует лекарство, чтобы он высыпался, иначе бессонница грозит помутнением рассудка.
Рил всегда отказывается. И не потому, что не боится сойти с ума, а потому, что хочет разобраться в причине и истоке этой странности. Тем более, когда они доберутся до пункта назначения, навряд ли будет хорошо, если он будет напичкан транквилизаторами под завязку.
Он появляется на капитанском мостике через несколько минут после того, как Кадоу поставил кружку с горячим кофе на столик около кресла.
- Доброе утро, Кор, - здоровается он с кораблем, хотя давно уже знает, что кораблю не свойственны, несмотря на сознание, человеческие эмоции.
Но привычку так не хочется менять, тем более, что он - единственный из присутствующих человек. И... как бы ни бежал ты от общества, ты остаешься его частью, которой тебе в одиночестве неизменной бесконечности будет не доставать.
- Доброе, Рил, - отзывается корабль. - Хотя по тебе не скажешь, что оно доброе. Может все-таки...
- И не надейся. Ты же знаешь мой ответ, - Рил усаживается в кресло, подхватывает кружку с кофе и подносит к губам, вдыхая его аромат, а после пробует на вкус.
- Зря ты отказываешься, - монотонно отвечает Кор. - Не будешь высыпаться, отправлю в криокамеру.
- Ты не сделаешь этого, - чуть слышно фыркает Рил, вглядываясь в мониторы, а затем переводя взгляд за стекло иллюминатора, встречая пустующую тьму, полную далеких звезд.
- Ты плохо меня знаешь, тем более, что Кадоу мне подчинится, а против него ты все равно ничего не сможешь сделать.
- Это угроза? - вскидывает бровь мужчина, продолжая все так же смотреть в глубину космоса.
- Это предупреждение, ибо ты не слышишь собственного здравомыслия, - Кор то ли терпеливо вздыхает, то ли раздраженно фыркает в ответ.
- Понятно, - капитан откидывается в кресле и закрывает глаза. - Сколько нам еще лететь?
- Осталась четверть пути. Думаю, за три-четыре земных месяца одолеем.
- Ну что ж, это утешает.
Легкая встряска, запищавшие единодушно приборы и сканеры. Рил распахивает ресницы и резко подается к мониторам. Кадоу оказывается рядом, проверяя показатели, а Кор молчит, лихорадочно пытаясь справиться с внезапными перегрузками.
- Кор, что происходит? - капитан взволнованно следит за скачущими измерениями внешних и внутренних сканеров.
- ... Не знаю. Такое чувство, будто мы попали в...
И все резко стихает.
- Кор? - Рил отрывает взгляд от остановившихся на одних и тех же значениях мониторов, и перед глазами расцветает серебристыми переливами ночи небо незнакомой планеты за стеклом иллюминатора.
- Кор, что ты...?! - он не уверен, что они прибыли туда, куда необходимо. Да и не должны они были прибыть... вот так. До гиперпрыжка люди еще не дошли.
Тишина.
- Кадоу? - он поворачивает голову в сторону андроида, который даже не шелохнулся на его призыв. Темный зрачок становится шире от непонимания, заполняя темно-зеленую радужку.
Тишина. Замершая тишина.
Даже атомные часы остановили свой бег, подчиняясь неизвестному закону.
- Да что это с вами?! - паника в голосе, страх, отдающийся дрожью во всем теле.
И тишина в ответ.
Рил подскакивает с кресла, стремительно покидает мостик, мечется по каюте, не зная, что ему делать в этой непонятной ситуации. Его никто не предупреждал о таком.
Кое-как взяв себя в руки, он возвращается обратно, но картина все так же остается неизменной. Тут до него начинает доходить, что произошло, он начинает подмечать то, чего не замечал ранее.
Только легче от этого не становится, наоборот - он теперь совсем теряется, не понимая, что можно сделать в таком случае.
Приборы Кора никак не реагируют, что бы мужчина ни делал, равно, как и андроид. После продолжительных попыток Рил устало опускается в кресло, ставит согнутые локти на колени, зарывается пальцами в волосы и закрывает глаза.
Он не знает, сколько просидел в неизменной позе, но не то разбудил, не то заставил его очнуться от этого замершего состояния голос.
- Рил...
- Ты здесь, Рил...
- Я хочу увидеть тебя, Рил...
Тихий шелест, легкий ветерок, мягкий свет незнакомой звезды.
- Рил... Мой Рил...
Ресницы, дрогнув, приподымаются, и зеленые глаза изумленно вглядываются в открывшуюся перед ними природу. Ошеломленный возглас остывает на губах, не находя своего выхода.
Серебристо-индиговая с лиловым оттенком трава похожа на волнующееся море, изумрудно-серебряная сопка невдалеке манит к себе, охристо-красные с золотом листья молочных деревьев напевают неясную мелодию прошлого, теплый ветер со сладким привкусом вишни ласково перебирает его волосы, донося до него нежный, знакомый шепот.
- Я так ждал тебя, Рил. Я знал, что ты обязательно вернешься ко мне. Я верил, что ты не сможешь скрываться от меня вечно.
Рил оглядывается по сторонам, но вокруг нет никого. Только он, красота чужой планеты и сладкий ветер.
- Кто ты? - голос внезапно хрипнет от осознания, что Кора рядом нет и в помине.
Но только тихий смех был ответом на этот простой и одновременно сложный вопрос. Тихий и звонкий, он струился, казалось, отовсюду.
- Покажись! - Рилу не нравится эта игра в прятки. - Или верни меня на корабль.
- Странно, не так ли? - казалось, что голос совсем рядом, и Рил тут же оглядывался, вновь ловя пустоту. - Застывшее время. И то, что случилось с твоим кораблем. Но это всего лишь оборотная сторона пространства. Даже больше. Ты ведь видел земной цветок, называемый "Лотос"? - ветер гуляет по раскинувшемуся полю, волнует высокие травы. - Вселенная чем-то похожа на него. У нее имеется множество слоев подпространств, над которыми в данный момент мы находимся с тобой. Там действуют законы пространства и времени, гравитации и антигравитации, и неисчислимое множество других законов. Это удивительно, не правда ли?
- Зачем... Зачем ты мне говоришь об этом? - Рил вглядывается в изумрудную сопку - она манит его, зовет к себе, обещая дать разгадку всему.
- Я долго искал тебя в этих подпространствах. Но нашел. Рил... - голос вдруг дрогнул, заструился шепотом по венам. - Почему ты оставил меня? Нет-нет, я понимаю, что не должен был... Но все же... Чего ты испугался? Ведь я... - горький вздох. - Я любил тебя. И сейчас люблю. Разве... Разве это плохо? Плохо любить тебя? - даже шепот способен дрожать, разрываясь от надежды и веры в лучшее. - Разве нужно бояться любви?
- Кто ты?! Что ты такое?! Почему говоришь мне о таком?! - Рил совсем, совсем ничего не понимает, запутывается во всем этом, в этой чужой боли, что похожа на собственную, от этого одиночества во мраке сияющей звезды, он теряется от этих слов невидимки, паника застилает разум и он не может спокойно говорить, крик разрывает его легкие. - Почему забрал меня с корабля?! Чего ты хочешь от меня?!
- Вспомни меня... Прими меня... Полюби меня... - голос такой же вкрадчивый, ласковый и нежный, как во сне, будто зачаровывает его, плетя волшебные заклинания.
- О чем ты? О чем ты говоришь?
Рилу кажется, что реальность дрожит в невидимой дымке, на глаза набегают слезы, и где-то глубоко-глубоко в душе становится невыносимо больно и горько, сладко и блаженно, страшно и упоительно.
Глубины его души и глубины вселенной резонируют и сотрясают все его существо - и хочется смеяться и плакать навзрыд, молчать и кричать, бежать без оглядки и оставаться на месте.
Он видит расплывчатый силуэт в серебристо-индиговом одеянии совсем близко. Мокрые ресницы опускаются и вновь взлетают, позволяя взору встретиться с фиалковым взглядом, что прячется под дождливым серебром волос, в котором застыла изнеженная, теплая, мудрая, печальная ласковость к его слабостям, к его могуществу, ко всему его существу, которое он составляет.
Знакомый фиолетовый взгляд из сна полон горько-блаженной любви, что мерцает мягким теплом для него одного.
- Я люблю тебя, Рил. Я люблю тебя.
Но разве так бывает? Разве возможно любить вот так? Разве можно любить так его?
- Нет... Нет... - так больно и голову ведет, и что-то неистово рвется наружу. Тихий неразборчивый шепот обволакивает уставшее от неразрешимых вопросов сознание.
И все вдруг завертелось, закрутилось, вырвалось, разбилось и собралось в то, что на самом деле случилось здесь когда-то давным-давно.
Стало тошно от самого себя, и комок слез подступил к горлу, и сил совсем не осталось, но сильные, ласковые руки подхватили, не позволяя упасть, и над ним склонилось его собственное отражение с теплой улыбкой на устах, обрамленное серебристым дождем.
И где-то совсем рядом, в золотистой прозрачной сфере, раскрывает свой бутон белоснежный лотос, привезенный через множество световых лет с Земли.
- С возвращением, мой любимый Создатель.