Малыш, смешно и неуклюже перебирая лапами, неминуемо приближался ко мне. Наросты на лобной части головы придавали его мордочке упрямый и грозный вид. Небольшой вытянутый рот говорил о нестандартном выборе пищи этого вида животного. И пищей его являлась кровь. Малыш издавал жалобный рычащий звук.
Малыш умирал. Чтобы выжить, ему необходима пища.
Боже, я не переношу вида крови. Уж не говоря о том, чтобы ею покормить тебя.
Когда малыш вплотную подполз ко мне, я инстинктивно выбросила вперёд руку в попытке защититься. Малыш замер и стал опускаться к земле. Он умирал, и мне стало стыдно своей жадности. Моя рука из положения защиты постепенно перешла в положение предложения пищи. Мало того, я наклонилась и опустила руку на уровень опускающейся в это время пасти малыша. Некоторое время спуск был синхронным.
Малыш, не умирай. Ты не представляешь, насколько ты мил. Нельзя умирать рядом со мной, я не допущу этого.
Малыш жалобно посмотрел на меня и замер в ожидании.
Да, малыш, можно.
В первые несколько секунд было больно. Но не в этом был весь ужас. Малыш метким укусом в сплетение крупных артерий вгрызался, разрывая плоть и при том преданно смотрел мне в глаза.
Он был готов прекратить свою кровавую трапезу в любой момент. Запретить, испугавшись, означало бы сделать весь этот ужас бессмысленным. Мне пришлось приветливо улыбаться и подбадривать малыша дрожащим от ужаса голосом. Я понимала, что его первый прием пищи будет самым рискованным для меня. Малыш смертельно голоден и в первый раз он примет большую порцию моей крови. Мне предстояло самой определить тот уровень, когда я ещё смогу восстановиться, а малыш сможет выжить.
Я еще не представляла, как буду отнимать руку; какая будет рана и не потеряю ли я сознание. Малыш сначала слабо забирал кровь, потом поняв, что спасен, забирал кровь мощными глотками. Рука немела уже в районе плеча. Я опустилась на колени. В таком положении не так кружилась голова. Язык онемел, и я уже не говорила, а почти урчала, как прежде урчал малыш.
Понимая, что ещё мгновение и я не увижу ничего перед глазами, положила ладонь свободной руки на глаза малышу. Малыш понял меня и ослабил захват. Я с облегчением заметила, что крови на ране нет. Да и откуда ей быть? Моя кровь была в желудке малыша. Осталось перехватить рану платком. Неумело, наспех обмотала рану.
Мы встретились взглядом. Заметно оживший и теперь неотрывно следующий за мной маленький ящер и я, ослабевшая и сопровождающая повсюду его пища.