Джафар Мочеваров был киллером, переживал, что убивал. В первый раз,
когда ему поручили такое дело, он категорически запротестовал.
-Тогда тебя замочим, - сказал Штуцер.
Струсил. Пошел. Убил. Стал убийцей. Быстро привык к новой специальности.
Но на этот раз жертва опередила его на долю секунды, и пуля попала ему прямо в сердце.
Джафар летел в длинном тоннеле и восхищался, как четко всё было предсказано при жизни. Теперь он думал, что прилетит, куда надо: вон там в конце яркий много обещающий свет, прилети туда, искупит свою вину и снова вернется на землю и постарается заниматься благородными делами. Не надо было лезть в этот проклятый бизнес, в котором он ничего не понимал. Стругал бы себе рубанком разные деревяшки, как и раньше. И денег хватало и аромат свежеструганного дерева всегда ему нравился.
И вдруг всё пропало. Тоннель имел боковое ответвление и ушел в боковой вираж, в темноту…
Джафар упал … и проснулся.
- Приснится же такое! - подумал Джафар.
Он лежал лицом вниз, уткнувшись в сено. Хотел поднять голову, но оказалось, что у него выросли крепкие рога и один рог зацепился за какую-то решетку- перегородку. Он знал, что жена ему изменяет, но рога , в данном случае, понятие образное, метафорическое, а тут натуральное препятствие…
Он решил позвонить по мобильнику, протянул правую руку вперед и вдруг обнаружил, что у него вместо руки - копыто. Он уперся передними копытами в землю и, выдернув рога из решетки, стал подниматься. И услышал красивый женский голос:
- Правильно, Манюня, вставай. Пора тебя подоить…
Джафар мгновенно осознал, что времени на искупление своей вины перед убиенными он не получил и сразу был направлен на Землю для отработки накопленного негатива, переполнявшего его карму.
Недолго Джафар был коровой. Несколько коров, и его в том числе, повезли на бойню. Ожидание было бесконечно долгим и страшным. У некоторых коров в глазах были слезы. Они упирались, когда их спускали из кузова по трапу.
Джафара убивали последним, когда от страха его всего трясло. Ему ударили обухом топора меж рогов, и он упал…
Но сознание не покидало его даже когда с него снимали шкуру и разрубали на куски.
Потом Джафар вспомнил, как его вымя украл на мясокомбинате один мужик, и спрятал в ширинку, чтобы вынести через проходную. В трамвае он сидел, широко расставив ноги, и не заметил, как один сосок вывалился наружу.
Женщина, стоявшая рядом, стала глазами энергично показывать ему на его ширинку.
Мужик хотел было возгордиться таким настойчивым предложением. И вдруг он достал перочинный ножик и одним махом резанул, как будто по горлу Джафару, по корню соска и выбросил в окно. Женщина упала в обморок…на руки пассажиров.
В следующей жизни Джафар стал лошадью и попал на кумыспром. Небольшая территория была огорожена металлическим забором. Но места было достаточно, чтобы даже порезвиться и поскакать, если захочется. Джафар жевал овёс и краем глаза наблюдал за двумя любопытными мальчиками за забором. Они доставали длинной палкой детородный орган молодого жеребца и хохотали, когда из пиписьки образовалась целая оглобля, чуть-чуть не касавшаяся земли.
Инстинкты ударили в голову жеребца, и он, фыркая и мотая головой, бросился догонять Джафара, который бежал вдоль загородки, пытаясь спастись от разъяренного преследователя. Но жеребец догнал, наскочил на кобылу и больно ударил передними копытами по крупу так, что она прогнулась, и жеребец всё сделал с разбегу согласно божественной инструкции.
Жеребая кобыла Джафар теперь давала молоко, из которого готовили кумыс. Обстоятельства не дали Джафару как следует насладиться красотой и процессом общения со своим жеребенком. Опять его повели убивать. Он стал кониной, и его съели довольно быстро.
Сознание Джафара стало физическим полем, похожим на облако, летящее в пространстве. Облако летело на юг. Распылилось в туман. Повисело над Каспийским морем и упало в районе города Гурьева прямо в сеть браконьеров. Он не успел даже понять белуга он или осетр. Хотелось поплавать в море, но сеть скрутила его, и в следующий момент ему распороли живот, выдавили икру и выбросили в кусты – умирать.
Сознание раздвоилось. Часть осталась переживать смертельные недуги в кустах, а другая часть в виде икринок была загружена в кастрюлю с крышкой, перевязанной проволокой и отправлена в город Уфу.
Штуцер любил выпивать и красиво закусывать. Джафар тоже любил выпить.
И здесь он уже не был похож на того неудачника-киллера. Здесь была только его часть, материализовавшаяся от умершей в кустах рыбины со вспоротым животом.
На столе стояла «Праздничная». Проклятье! Как он любил «Столичную».
Испытание водкой – самое дешевое. Это дешевый уровень твоего сознания. Надо срочно перейти на более благородный уровень.
Ты будешь там или найдешь себя где-то хоть немного выше?
Теория отностельности великая наука. И пока Джафар ел столовой ложкой паюсную икру. Страшная мысль проскочила в мозгу: он ест сам себя! Он ел сам себя… Кошка гуляющая сама по себе.
В этом мире всё возможно. Не надо, чтобы было всё понятно. Непонятное двигает науку и прогресс. Мой друг Александр Захаров изобразил кошку, гуляющею сама по себе. Всё оказалось просто, как всё гениальное. Тело кошки было изображено в виде Диснеевской вертикальной карусели, внутри которой шагала беззаботная кошка, оставаясь частью смой себя.
- Вставай, Мочеваров! Иди, принеси воды! Сколько можно спать? Опять получишь наряд и будешь чистить клозет.
Джафар вскочил, как ужаленный. Обрадовался, что такой затяжной сон оказался просто сном.