Посмотрев в окно, когда было где-то около часа ночи, я увидела, довольно далеко, огоньки рыжеватых фонарей. Один из таких фонарей находился напротив нашего балкона. В тёмно-сером, почти совсем чёрном воздухе медленно перемещалась снежная пыль; снежинки переливались.
В одном месте снежный воздушный столб образовывал снежную пелену; в другом – пелена эта местами искрилась, а ближе к фонарю – весёлый вихрь из этого мелкого, разлетающегося в стороны снегопада – серебристо-белый, сероватый, около фонаря – рыжий и образующий в воздухе сплошную серебряную завесу. За этой завесой смутно обозначались чёрные контуры деревьев.
Утро. На фоне девятиэтажного дома с его коричневато-серыми стенами – кудрявая берёза, покрытая снегом – белый взрыв: сначала она кажется безжизненной, как остов. Но ощущение праздника не проходит от того, что, выглянув в окно, видишь сплошной чёткий узор из переплетающихся веток – тонких, белоснежных, и только местами попадаются тёмные ветки и сучья. Холодная роскошь зимы в самом разгаре. Ощущение воздушности, и в то же время, застылости.