Отец Самуил - священнослужитель небольшой церквушки, на окраине уездного городка, готовился к визиту митрополита, который объезжал свою епархию с проверкой. Приказал до блеска начистить всю латунь в церкви, ещё раз проверил отчёты в грозбухе. Трудные послевоенные годы, но тянулся ручеёк вдов, отслужить панихидку по погибшим мужьям. Дела шли неплохо, и крестины, и отпевания. Митрополит Псковский и Новгородский, Григорий с комиссией, заехал рано утром. Сам отслужил обедню, народу набилось много. После трапезы имел беседу с отцом Самуилом о церковных делах.
-Имею прошение, владыка, об устройстве моего сына, отрока Михаила, в духовную семинарию. Имеет большое радение к церковной службе, и с малолетства прислуживает в обрядах.
-Позови. Сколь годков чаду?
-Скоро пятнадцать.
-Больно молод для семинарии. -Митрополит оглядел вошедшего юношу, задал ему несколько вопросов о богословии, и остался доволен. Велел секретарю написать сопроводительное письмо, в семинарию Псково-Печерской лавры, и благословив паству отбыл далее.
В новенькой рясе, с небольшим багажом, состоящим из сундучка, саквояжа и стопки книг, новоиспечённый попик отправился к месту служения, в отдалённый приход Гдовской области, на смену почившему престарелому священнику. Автобус-коробочка, долго трясся по пробитой песчаной дороге, опасно заваливаясь то в одну, то в другую сторону, казалось вот-вот перевернётся. Михаил заворожённо глядел на пробегающие мимо окна сосны, то с бурыми, то высвеченными солнцем, золотыми стволами, с гордо взмывшими к небесам верхушками. Конечная цель - центральная усадьба колхоза, большое село Марьино. К приходу относились прилегающие деревни: Замежничье, Сосновка, в двух-трёх километрах от Марьино. Были и удалённые - Мыза, Лыково, Полёное, в семи и даже двенадцати километрах.
Молодой человек, а теперь - отец Михаил, представился в сельсовете и пошёл знакомиться с местом службы. Стройная красавица, большая каменная церковь, с изящной четырёхъярусной колокольней стояла на холме при въезде в село. Несмотря на запустение и обвалившуюся штукатурку она была прекрасна, как рождественский ларец, когда-то покрашена в бело-голубой цвет. Сердце Михаила, переполненное стремлением нести слово Божие, возликовало. Он поднялся на холм, увидел убогий домишко бывшего священника, и направился к нему. За покосившейся изгородью, в огороде, копошилась женщина.
-Вы наш новый батюшка? -Обратилась женщина к Михаилу.
-Давно ждём, а я вот огородец обихаживаю, не дело оставлять без присмотра. Батюшка Гермоген совсем немощен был, так я ему помогала. Зовут меня Ульяна. Я при церкви с измальства. Теперь вот ещё библиотекой заведую. Сейчас все люди на полях, занятия в школе не начались, какая библиотека? Михаил оглядел комнатку с печкой, чуланчиком и сенями. Именно так и должно выглядеть жильё непритязательного священнослужителя.
Начались церковные будни. Отец Михаил регулярно проводил службы, даже при малом стечении народа, всего нескольких старушек, но в воскресные дни в церкви собиралось много прихожан, даже из отдалённых деревень. Остальное время посвящал восстановлению прихода. Где мог - сам, где просил сельчан. Сам таскал жерди из лесу, налаживал изгородь, штукатурил стены. В хозяйстве очень помогала Ульяна, заботясь о его быте и пище.
Поздним вечером Михаил, сидя на крылечке, всматривался в ночное небо, филосовски рассуждая о величии мироздания. Его взгляд случайно скользнул по фасаду церкви, ярко освещённому Луной На ступенях широкого крыльца сидела девушка в белом платье. По скорбной позе можно было понять, что она плачет. Встревоженный Михаил рванулся было к церкви, но девушка исчезла. Ворота церкви были заперты, войти во внутрь она не могла, но и вокруг её не было. Михаил отнёс видение к усталости и воспалённому воображению.
Ровно через семь дней видение повторилось. Михаил невольно ждал его, задерживаясь на крыльце в районе полуночи. Теперь он чётко увидел, что девушка вошла в церковь, через закрытые ворота. Михаил бросился к дверям. Церковь была пуста. Он ещё раз обошёл все пределы, осмотрел все закоулки, и хотел было уже уйти, но его взгляд привлекла икона Божией матери на стене алтаря. Она была покрыта лёгкой дымкой, словно запотевшая. На стекле иконы было выведено слово, -"помогите!" Теперь не было сомнения, это не галлюцинация или воображение, он видел эту надпись.
Перед следующим седьмым днём, Михаил оставил на той же иконе свою надпись, ни краской, ни карандашом, а просто пальцем,
-Чем помочь? И снова получил невразумительное послание,
-Освободите.
Ничего не понимая, Михаил снова пишет,
-Кто ты?
-Анастасия.
Он понял , что вовлечён в какую-то трагедию и не мог , не должен от неё отмахнуться. Михаил сделал логический вывод, некая Анастасия, скорее всего покойная, просит помощи. Но помощь в чём? -
-"Освободите." Освободить после смерти невозможно, следовательно, чем то нарушили её посмертный покой. Возможно, что то случилось с могилой? Михаил стал методически обследовать прилегающее к церкви кладбище. Нашёл трёх Анастасий, но не одна не подходила по возрасту, одна - младенец, другая - семидесяти лет, третья - сорока. Не было на кладбище другой Анастасии. Расспрашивал стариков и старушек. Выяснил, что большой двухэтажный дом, где теперь разместился детский дом, ранее принадлежал некоему купцу Чапыгину, у которого была дочь, но ни имени, ни куда она делась никто не знал.
Михаил попросил просмотреть архивы сельсовета, но они во время войны были эвакуированы в Гдов. Что делать, поехал в Гдов. Сколько дверей, скольких чиновников обошёл, мотивируя розыском родных, архивы утеряны... Ульяна подсказала, что в церкви, в подвале, хранятся старые книги.
-Уж если не там, то где же? Покойный Гермоген вёл записи о всех рождениях и смертях. Показала тайный вход в подвал,
-Здесь он народ прятал. Михаил обнаружил старую ржавую дверь, а перед нею остатки старой кирпичной кладки, видимо дверь была замурована. Возможно священник так пытался сохранить церковную утварь и книги.
Михаил нашёл старые, покрытые седой плесенью книги, края страниц слиплись и крошились. Разбирая от даты захоронения последней Анастасии, дошёл до 1914 г. Анастасия Чапыгина - девица, рождения 1886г. Почила 18 августа 1914г. место №77.
-Вот она, Настя! Нашёл таки! Место 77... Михаил отправился на кладбище. До темна осматривал могилы, искал номера, ну нет номера 77. Сразу за 76 шёл 114. Утром снова пошёл на погост. Номера, написанные краской на колышках, сохранились не везде. Где выцвели, где совсем отсутствовали, где то , всё же, подкрашивались. Вот так вычисляя и отсчитывая номера, размышлял, прикидывал, и понял 77 теперь занят чужой могилой. Она просто выпала из следующего ряда, так -как захоронение свежее - 1947 г. и , в отличии от других могил, накрыта мраморной плитой. Произойти это могло так - плита была сбита, а неухоженная, осевшая и заросшая бурьяном могилка исчезла, вот этим "свободным" местом и воспользовались.
Отец Михаил встретился с местным участковым милиционером, объяснил ему суть дела.
-Покойница помощи просит? Расхохотался тот, -Да не смешите меня.
Правдами и неправдами, еле-еле удалось Михаилу уговорить участкового подежурить с ним у церкви. Когда появился призрак девушки, скептическая улыбка стекла с лица милиционера. Наутро они пошли к назначенной могиле. На памятнике значилось - Куприянов Семён Фёдорович. Михаил и участковый подцепили плиту и перевернули её другой стороной, оба замерли - "Любимой дочери Анастасии от безутешного отца."
Обсудили все "За" и "Против" перезахоронения. Единогласно пришли к выводу, что добиться законного решения в данных условиях невозможно, ввиду удалённости села от чиновничьих кабинетов, а главное невозможности объяснения мотивации. Участковый взял всю ответственность на себя. Приготовили свежую могилу. Вчетвером: Михаил, участковый, сторож и Ульяна, раскопали могилу, перенесли верхний гроб в другую, а под ним обнаружили другой. Снова всё закопали и установили надлежащую плиту Анастасии.
Закончив службу, отец Михаил тушил свечи у икон, церковь погружалась во мрак. Задержался у иконы Божией матери. В сумеречном свете стекло иконы снова затуманилось и он, на миг, увидел улыбающееся лицо молодой девушки.
Она беззвучно шевельнула губами, но он понял.
-Спасибо.
На большой престольный праздник Ильи Пророка, отец Михаил, заканчивая проповедь, обвёл взглядом паству и встретился взглядом с синими глазами. Его привлекло лицо молодой девушки, показавшееся ему до боли знакомым. Толпа расходилась, а девушка продолжала стоять в правом пределе. Михаил подошёл к ней узнать, не имеет ли она иных пожеланий в исповеди или личной беседе.
-Как вас зовут сестра?
-Анастасия...
Вскоре отец Михаил венчался с Анастасией в своей церкви.