Москва. Осень 2003.
Отекстовка: Сергей Пилипенко, август 2014.
Термин «Владимирское предгосударство» придумала замечательная дама, Нина Яковлевна Серова, школьный учитель истории из Нижнего Новгорода еще в советское время. Она его даже опубликовала, но уже в горбачевскую «перестройку». То осталось незамеченным. А до «перестройки» ее, естественно, не печатали, потому что школьный учитель, высказывающий нечто новое в истории, — это в советское время нонсенс. У нас, правда, на словах была «молодым дорога, а старикам почет», но всё равно никого никуда не пускали, в частности и меня. Да вы и по себе то знаете. Чтобы напечатать статью Серовой, ее должны были подписать академик и два доктора наук. Потому и не печатали. Но я читал работу Серовой еще тогда, и знаю, что затем она вышла. Искать ее сейчас совершенно невозможно.
«Владимирским предгосударством» — надеюсь, этот термин укрепится в науке — Серова назвала попытку создания единого государства еще в домонгольской Руси, попытку создания единого, хотя бы федеративного государства в XII веке. Впоследствии она расширила свой термин от святого благоверного князя Андрея Боголюбского до создания государства, то есть до Иоанна Третьего. Таким образом, эта политическая тенденция была этнически промежуточна, она захватывает конец истории славян и начало истории русских.
Напомню вам, что «единое государство Киевская Русь» придумано историками XVIII века, оно никогда не существовало. Оно было противно самой политической логике славян и русов. Они полагали, что государство есть каждое княжество, а государь есть каждый князь. А зачем еще что-то нужно? Надо только, чтобы князья не ссорились, чтобы народы княжеств не ссорились, а Русь и без того «велика, могущественна и обильна». Таковой она на самом деле и была.
Думаю, больше всего мешало тенденции единства, центростремительной тенденции, как то ни парадоксально, изобилие русских городов, из коих каждый стремился иметь собственного князя, о чем мы уже говорили. Были также центробежные тенденции среди князей, еще больше среди бояр. Но более всего мешало то, что мы были тогда урбанизированы, мы были «гардарики», страной городов. Напомню также кратко, что Русь домонгольская была союзом или, что то же самое, конфедерацией земель, княжеств, объединенных:
во-первых, религиозно; во-вторых, церковно-канонически; в-третьих, культурно (хотя бы язык); в-четвертых, юридически (Русская Правда); в-пятых, экономически (транзитные торговые пути и более или менее единая монетная система); в-шестых, династически (князьями рода Рюриковичей).
Но ни в коем случае они не были объединены ни политически, ни административно. Более того, они политически относились ко всему славянскому миру, о котором тогда можно было говорить, а сейчас или двести лет назад говорить о нем бессмысленно: такого мира давно уже нет.
И вот в середине XII столетия появляется выдающийся правитель и политик, который желает изменить ситуацию. Это нами прославленный, святой благоверный князь Андрей Боголюбский. Его отцом был Юрий Долгорукий, сын Владимира Мономаха, князь неглупый, но крайне неудачный. Москвы, конечно, он никогда не основывал. Но что поделать, если первое упоминание в летописи о Москве связано с его именем? Так было в мире со многими городами. На самом деле Москва его не интересовала, тогда даже и не город еще, а несколько укрепленных усадеб. Кстати, по одной из легенд он злодейски отнял Москву у Мономахова боярина Кучки. А может быть, то и неправда. Среди тех усадеб Кучкина усадьба и княжеская усадьба стояли на Боровицком холме. То было не первое поселение на земле Москвы. Например, у Сретенских ворот уже было поселение. В устье Яузы также было поселение (ядро будущего Кремля). Князем Юрий был старомодным, хищным. Мечтал всю жизнь дорваться до Золотого Киевского стола. В 1152 году, возможно, он решил, что никогда не дорвется, и начал заниматься делами своего Суздальского княжества.
Тогда были заложены старейшие дошедшие до нас белокаменные храмы Северо-Восточной Руси — Спасский собор Переславля-Залесского и хуже сохранившаяся Борисоглебская церковь в Кидекше, предместье Суздаля. Туда от центра Суздаля можно за час дойти пешком. И тут ему блеснула удача, и Юрий умчался великим князем в Киев. Потому оба храма достраивал и освящал в один год его сын Андрей Боголюбский, в 1157 году. Юрий забрал Андрея с собой и посадил его на Вышгороде близ Киева. Очень выгодное место, где была, несмотря на малочисленное население, православная епархия. Юрий был человеком с феодальным мышлением в нефеодальной стране; он обеспечивал сыну удобный старт, возможность захватить Киевский стол, когда не станет его, Юрия.
Андрей посидел, посидел на Вышгороде и сбежал, написав отцу послание, фрагментарно сохраненное летописцем, что он не желает сидеть на Вышгороде, а желает на Суздале, «ибо Суздаль — наша отчина». Отчина значит то же, что и вотчина, наша родная, фамильная земля. Вслед за тем Юрий умирает. Что делает Андрей, самый сильный в то время князь? Конечно, бывают неожиданности, все может случиться. Но он не стремится воссесть на Золотом Киевском столе, он стремиться править Русской землей, сидя у себя на Суздальской земле, причем не в старом городе Суздале, не в старейшем городе Ростове, а в новом всем обязанном князю городе Владимире-на-Клязьме. Тому была своя причина. Ростов — город VIII столетия. Какого столетия город Суздаль — непонятно, но в X веке он, второй город Северо-Восточной Руси, уже стоял. Возможно, он IX столетия. А Владимир был срублен, то есть укреплен Владимиром Мономахом в 1108 году. Он был совсем молодой город начала XII века. В Ростове и Суздале было старинное боярство. Во Владимире оно еще не успело сложиться. Зато было много молодых и небогатых служилых людей.
Тут сделаю небольшое отступление. Проникновение славян в Северо-Восточную Русь — процесс довольно старый. Кто его начал, неизвестно. На той земле среди славян должны были жить вятичи. Возможно, что первую, старейшую колонию (будущий Ростов) в Залесской Руси основали новгородцы. Город был факторией на транзитном Волжском торговом пути. Заселялась Северо-Восточная Русь медленно. Населены эти земли, где мы с вами сейчас находимся, были преимущественно угро-финнами, в западной части, возможно, частично балтами, а не славянами. Славяне были, прежде всего, городским населением. Но набеги кочевников на южную Русь начали вызывать отток сельского населения из родной лесостепной зоны в чуждую лесную, где зато было малолюдно, просторно. Остальное зависело от крепости рук, ног, спины, оттого, сколько можешь расчистить пашни, разумеется, подсечно-огневым способом, выжиганием. Зато сколько захочешь плодородной земли, сколько в силах с семьей обработать, столько и будет.
Самый серьезный перелом произошел, безусловно, в конце XI века, то была половецкая угроза. Половцы городам были не опасны, города были им не по силам. Половцы были опасны как раз земледельцам. А чуть позднее будет совершенно другая картина. Выяснится, что ордынцы, монголы в отличие от половцев опасны как раз городам, а не сельскому населению. И население росло, становилось все больше и больше. Размножались тогда русские хорошо, не в пример нам. Боярство складывалось медленно. Княжений было довольно мало, княжеских городов было мало, хотя новых городов основывали много. И основателями были не только одни Мономаховичи, но и Ольговичи — линия Черниговских князей. Таковы города Муром, старая Рязань, ныне не существующая. И вот в середине XII века с некоторым, наверное, недоумением русичи обратили внимание на то, что у Суздальских князей самые многолюдные и богатые земли, с пашнями и с большим количеством служилых людей, что они уже сильнее всех. Тут действует, конечно, и банальная этнология, ведь наши московские земли тогда были окраиной, а последние энергичные люди, последние пассионарии по Гумилеву, сохраняются именно на окраинах, а никак не вокруг столицы. В этом надо отдавать себе отчет. Так, столица Рим уже никуда не годилась на рубеже I и II века христианской эры. Населена она была отстоем, социальными низами. А вот в Римской провинции, на востоке, в Галлии, в Африке оставались последние энергичные люди, которые и спасали Рим. Так, после нашествия крестоносцев в 1204 году Константинополь спасли и освободили азиатские византийцы, в европейских областях энергичных людей уже не было. Так, Германию в 1871 году неслучайно основала Пруссия и пруссаки. Пруссия была самым глухим местом, захолустьем. Ну, был там Кенигсбергский университет, ну затесался в нем Эммануил Кант, а в общем то было аграрное захолустье. И как сказал, скаламбурив, мой коллега Сергей Марочкин о позитивном разрешении будущего России: «У них было пруссачество, а у нас будет казачество». Если несомненными просветителями нынешней России, Русской земли можем выступить только мы, москвичи с некоторым количеством петербуржцев и совсем малым количеством образованных людей в других городах, то энергичные люди, политики, воеводы, национальные лидеры в Москве не родятся. Некоторые даже мрачно считают, что Москву пора бросать и переносить столицу, потому что москвичи больше не годятся. Но то не я сказал, а некоторые. Может быть, из Москвы что-нибудь и получится, если уменьшить ее население в пяток раз. Не меньше.
Так вот, тогда энергичных людей в Залесской Руси было, конечно, куда больше, чем в Киевской, Черниговской и даже Смоленской. Обскурация славян еще не ощущалась. О Залесской Руси весьма рекомендую почитать лекцию 18-го Курса русской истории Василия Ключевского, в томе первом. Итак, опираясь на ресурсы, на людей Залесской Руси, Андрей пытается изменить порядок дела, он хочет управлять Русской землей, сидя во Владимире, где население ему предано, где город отстроил он, где город выбился в первые ряды его усердием, где он много строит и производит на всех сильное впечатление. Его попытки имели разный успех. В частности, когда из его воли выбились смоленские князья, то оказалось достаточно одного грозного окрика Андрея, чтобы они, не связываясь с могущественным Владимирским князем, сбежали со своих столов, из своих стольных городов. Так, Андрей не садился на Киев, но именно он решал, кто будет Киевским великим князем.
Вместе с тем, на господине Великом Новгороде Андрей Боголюбский споткнулся. И Ключевский был прав, однажды написав, что пойти на Новгород, утопить войско в новгородских снегах, да так, что новгородцы суздальцами потом за мелкую монету на всех рынках торговали, как пленными, как холопами, на то можно было решиться и с меньшим умом, чем у Андрея. Андрей, конечно, общерусский святой, но когда суздальские войска стояли под Новгородом, случилось чудо от иконы «Богоматерь Знамение». По тому поводу неоднократно писалась икона, писали ее, естественно, новгородцы. В советское время искусствоведы зачем-то назвали эту трехчастную икону «Битва новгородцев с суздальцами», хотя на самом деле ее название «Чудо от иконы Богоматерь Знамение». Наверху крестный ход, обходящий стены Новгорода, которому угрожало суздальское войско. На среднем поле переговоры послов, сорванные согласно летописи суздальскими стрелками, которые начали стрелять, срывая переговоры, и одна из стрел поразила икону. И на третьей части из ворот Новгорода вырывается Новгородский полк, суздальское войско смешалось, и последовал его полный разгром.
Икона «Богоматерь Знамение» до нас дожила, она хранится в Новгородском музее. Кстати, след от удара стрелы есть. Это правда. То есть, Андрей имел переменный успех. Могущественным правителем он был до самой смерти, несмотря на то, что сама Суздальская земля была довольно сильно разобщена. Старейшие города Ростов и Суздаль были обижены и Андреем и владимирцами. Ростовцы и суздальцы негодовали от того, что владимирцы зазнались, хотя Владимир был их пригородом. А вы помните значение этого слова тогда — неполноправный, зависимый город. И ростовцы неоднократно грозились разорить Владимир, а Андрей грозился разорить Ростов. В итоге Андрей не разорил Ростов, ростовцы не разорили Владимир, но когда Андрей был убит при темных обстоятельствах, владимирцы вместе с предполагаемыми убийцами перебили к несчастью находившихся во Владимире ростовцев. Что-то за тем стояло. То был заговор. В заговоре состояли ближние Андрею люди. Есть даже подозрение, что в заговоре против своего мужа участвовала жена Андрея, но то — подозрение поздних авторов. Во всяком случае, в житии отмечено, что он как князь и, следовательно, воин не смог защитить себя от убийц, потому что у него меч украли. Когда они вошли в опочивальню, у него не было при себе оружия.
Наверное, вы были в Боголюбове, видели Покров-на-Нерли. В бывшем дворце в Боголюбове сохранилась лестничная башня, с которой связана гибель Андрея. Вроде бы именно там его добили убийцы. То очень темная история. В общем непонятно, кто убил. Недовольных Андреем было предостаточно. Георгий Федотов (историк Федотов, Георгий Петрович) не прав. Канонизован Андрей совсем не за то, что его убили, и не за свою объединительную деятельность. Такие вещи церковь не канонизует. Несомненно, он был прославлен за свое исключительное церковное рвение, при всем том, что он был неудобный человек, резкий, властный, далеко не всегда правый. Именно Андрей привез во Владимирскую Русь из Киева величайшие наши святыни, иконы Владимирской Божией матери и Боголюбской Божией матери, которые пока еще не в храме, так и остаются в Третьяковке. Именно Андрей возвысил Покров до статуса великого праздника, и поставил в память о погибшем в бою сыне первую в мире Покровскую церковь — храм Покрова-на-Нерли в 1164-1165 годах. Вообще-то и того достаточно. Но он был и большой политик, пытавшийся, нет, не упразднить лествичное право, не упразднить порядок княжеского владения на Руси, то есть ни в коем случае не основать унитарное государство, тем более, смешно сказать, империю, но создать вместо конфедерации федерацию, сохранить князей на княжествах, но стать князем над князьями. А империя для русских людей была тогда одна, со столицей в Константинополе.
Он был очень могущественным. Силенок у него хватало, но его никто не понимал. Русское политическое мышление XII века не допускало мысли о том, что может быть великий князь над князьями. Первый князь, да, может быть, и то нормально. За ним второй, третий, четвертый и так до бесконечности. А князь над князьями — это нонсенс. Там, у них на Западе, может быть, и так. А у нас так не бывает.
Преемником Андрея оказался его единокровный брат, то есть сын Юрия от другого брака, сводный брат Всеволод Третий Большое Гнездо, прозванный так за исключительную плодовитость. Много у него было сыновей, «гнездо» было большим. Как говорят, была небольшая замятня, и в возрасте 21 года на разборке между сыновьями Всеволод утвердился. То был совершенно незаурядный властитель. Он не был прославлен. В качестве православного государя он не совершил таких деяний, как его брат, а как политик он был, пожалуй, покрупнее старшего брата. Он все делал для возвышения Владимира. Гумилев предположил, что под именем киевского князя, святого Святослава в концовке «Слова о полку Игореве» упоминается на самом деле не Киевский, ничтожный тогда уже князь, а Всеволод Владимирский. А эпитет автора «Слова» вам памятен: «Ты можешь Волгу расплескать веслами, а Дон вычерпать шеломами дружинников своих». Тут, конечно, очень много в пользу гипотезы Гумилева, который полагал, что «Слово» было написано уже в сороковые годы XIII века, мы же не знаем, когда было написано «Слово». Мы только знаем, когда происходили события, описанные в «Слове», — в 1185 году.
Осторожно предлагаю свою гипотезу, что «Слово» написано все-таки в последние годы XII века или в первые годы XIII века, возможно, самим Игорем Святославичем. Мне нравится эта гипотеза. А вставочка с призывом к антиполовецкому единству русских князей была дописана при ордынцах. Дело все в том, что объединяться против половцев во времена князя Игоря было смешно, потому что тогда половцы уже давно вошли в политическую систему Русской земли и были не иноземцами, а союзниками, федератами. Кроме того, в пользу Гумилевской гипотезы говорят Волга и Дон. Ну, кто бы написал, что Киевский князь может «расплескать Волгу и вычерпать Дон»! Да не бывал он там, на Днепре бывали его воины, на Черном море, может быть, бывали, но не на Волге и не на Дону. Кроме того, Святослав Киевский был слабым князем, а Всеволод Третий был действительно велик и в переносном смысле слова мог «вычерпать Дон» и обладал для того достаточными ресурсами.
Но дело не только в могуществе. Политика Всеволода была к счастью мягче политики Андрея. Он избегает грубых силовых мер, зато впервые созывает сословное представительство. Тогда еще не было термина «земский собор». И, тем не менее, наш первый земский собор состоялся не в XVI веке и даже не в XV веке, а в 1211 году. Он явно был инструментом объединения Руси. Кстати сказать, если вам опять будут указывать на нашу заскорузлость и отсталость, вы вправе напомнить русоненавистникам, что, между прочим, наша парламентарная традиция на 54 года старше английской. В 1265 году был созван первый английский парламент, еще чисто английский, без Шотландии, без Уэльса, не говоря уже о Северной Ирландии. Просто потом была Орда, потом было окончательное раздробление Руси, потом были нашествия со всех сторон. Долгое время просто некому было созвать другой земский собор. Однако то славная страница нашей истории, не правда ли? Мы были одни из первых в мире. Испанцы успели раньше нас созвать свои первые кортесы, еще в конце XII столетия. Но то были не кортесы Испании, которой тогда еще не было, то были кортесы Арагона — крошечного королевства в Испании, не захваченного маврами-мусульманами.
Парламент, уважаемые слушатели, — всегда объединитель. Я написал о том в своей статье еще в 1983 году, вообще в своей первой опубликованной работе, в журнале «Знание — сила». Тут я следовал академику Черепнину, но пошел немного дальше него. Я обратил внимание на то, что и на Западе парламент всегда был объединителем. «Парламент» вообще-то есть условное название, это — название сословного представительства только в Англии, а в Испании — кортесы, во Франции — генеральные штаты, в Польше — сейм, в Швеции — риксдаг, у нас земский собор — национальное название.
Парламенты всегда объединители. Их созывают короли, потому что пытаются справиться с могущественными феодальными сеньорами, опираясь на рядовых дворян и городскую верхушку, на простых рыцарей дворян и на зажиточных бюргеров. Несомненно, так было и у нас. Располагая прежде всего многолюдным дворянством, Всеволод пытался опереться на него в деле объединения Руси. Так было всегда. Это видно в американской истории. В борьбе за укрепление парламентарных норм Север победил Юг Соединенных Штатов, к глубокому моему сожалению. А вам всем в школе врали и врут до сих пор, что воевали из-за негров. Да плевать на негров было как северянам, так и южанам, да еще как наплевать! Дело было совсем в другом — будет ли Конгресс Соединенных Штатов властвовать над всеми штатами. Кстати, а почему мне жаль? А потому что, победи тогда южане, не соверши несчастной ошибки император Александр II Освободитель, не поддержи он против англичан американских северян, было бы сейчас на месте США несколько зажиточных, процветающих государств, и горя бы мы не знали! Стоило бы каждое из них меньше Мексики. Увы! Ну не знал того государь.
Я сказал в 1991 году, что не будет вам никакого парламентаризма, не будет вам никакой демократии, если вы расчлените Россию. А Россия — это Советский Союз, а не Российская Федерация. И в 1993 году я оказался прав, всего лишь через два года. Расчленение исторической России в 1991 году и расстрел танками парламента в 1993 году стоят в одном ряду. Они одного поля ягодки. Теперь придется действовать иначе...
И вот Всеволод, похоже, догадался о необходимости земского собора. Но и у него ничего не получилось. Повторяю, безнадежный замысел Андрея и Всеволода был всем на Руси чужд, потому что он нарушал традицию. Мы не так жили, мы не к этому привыкли. А зачем это нужно! Что это еще за «князь над князьями»! А кому это нужно? Мы привыкли сами со своим князем дело иметь. Так думали в Полоцке, в Чернигове, в Киеве, в Брянске, в Смоленске, и уж конечно в Рязани. И федерация не состоялась. Между прочим, если бы она состоялась, то весьма вероятно, что единое русское государство было бы создано раньше, не в конце XV века, а глядишь и в конце XIV века. Глядишь, мы не потеряли бы западнорусские земли и не имели бы сейчас украинской и белорусской головной боли.
Только для неумных людей история не имеет сослагательного наклонения. Ведь если нет сослагательного наклонения, то как же анализировать, не сопоставляя?
Другое дело, что Россия была не готова. Конец славянского этноса от людей не зависел, не зависел от князей Андрея Боголюбского и Всеволода Большое Гнездо. Иначе мы тогда были бы просто единым, но оккупированным государством Русь. И проблема наша была бы не в создании единой Руси, а просто в избавлении от оккупантов. Понимаете? Огромная разница. От оккупантов вообще избавляются довольно легко.
При всем уважении к памяти героев я, тем не менее, говорил даже на радио, что если бы немцы победили нас в 1940-е годы, в Великой Отечественной войне, то у нас была бы только одна проблема — избавиться от оккупантов. И мы бы от них давно избавились: нас много, территория у нас гигантская. Мы уже давно забыли бы и про революцию и про оккупантов. И немцы, вероятно, жили бы с нами по соседству куда хуже, чем живут сейчас. Посильнее была бы Россия и намного богаче. А так мы до сих пор не можем избавиться от последствий революции, потому что от чужих оккупантов избавиться намного легче, чем от своих.
Так вот, не получилось и, скорее всего, не могло получиться. У нас еще не было России, ее только предстояло создать, она была еще в отдаленном будущем. Иначе нам надо было бы только освобождать территории. Несмотря на неудачу Андрея и Всеволода, мы вправе считать эту неудачу великой и судьбоносной. XIII век, о котором будет особый разговор в следующей лекции, век Александра Невского, был тяжким веком, я бы даже сказал, страшным. Не из-за иноземцев. Иноземцы — не причина, иноземцы — следствие. Причина — распад славянского этноса. Этноса русов уже не было. Удерживал Русь славянский этнос. И он тоже уходил, он умирал этнически, распадался. Правда, одновременно рождался русский, наш с вами этнос. Но ведь этого же еще никто не знал. Есть изумительный памятник, он маленький, занимает всего лишь несколько страниц. Печатали его много-много раз. Найти в хрестоматиях его легко. Это — «Слово о погибели Русской земли», памятник, несомненно, XIII века. О погибели там ничего не сказано. Видимо, полагают филологи, это пролог, описание былого величия, за которым шел текст о самой погибели. Но он до нас не дошел. И что же там говорится о величии еще совсем недавно бывшей, но ушедшей Руси? Говорится, что «именем Мономаха половцы малых детей пугали, а венгры укрепляли каменные стены градов своих, а Литва из болот своих не показывалась, а немцы радовались, что далеко живут, за синим морем». И всё то сгинуло.
И рождался новый русский народ в страшной обстановке. Вспомните, господа, славяне рождались в курортных условиях. Славяне, потомки венедов, потомков арийцев, рождались то ли в конце дохристианской эры, то ли в первом веке нашей, христианской эры, если вы помните точки зрения Рыбакова и Гумилева. Им никто не мешал, до Великого переселения народов было еще далеко. Местное население было невраждебным, места хватало. Климат в лесостепи Северного Причерноморья был дивным, влажнее, чем сейчас. Да еще прекрасные леса предгорья Карпат. Живи, не хочу. Вот и сложился народ с установкой на негосударственное житие. Мы создали только свою конфедеративную государственность. Да, мы создали памятники права (Правду Русскую), мы крестились вовремя, мы создали значительную ветвь православной культуры в XI-XIII веках. Да, это так. Но настоящего единого государства мы не построили.
Русские же в сравнении со славянами рождались в жутких, переутесненных, переуплотненных условиях. Враги отовсюду. И ордынцы — не самые страшные. Это и Орда, и поляки, и мадьяры (народ свирепый и жестокий), это полудикая, но быстро цивилизующаяся Литва, шведы и самый страшный враг — немцы-крестоносцы. Это утрата друзей и союзников. Константинополь разорен, порабощен крестоносцами. На Балканах войны, в том числе между православными, к сожалению. И в этих условиях русский народ оказывается во многом похожим, но в одном совершенно непохожим на славян — основных своих предков. И тут, конечно, дело не в том, что помимо славян наши предки — балты и угро-финны, даже немножечко и тюрки, совсем немножечко. Дело тут в другом, в том, что русских давили, когда они, что называется, только из утробы появились. И русский народ сразу оказался государственником, сразу с установкой на создание России. Вот что изменилось в XIII веке.
Может быть, Гумилев был прав, сказав, что «первым русским человеком был Александр Невский», первым представителем нового этноса, о котором мы хоть что-то знаем, хотя строго научно то нельзя утверждать.
Помогла и Орда. Орде было удобно иметь великого князя Владимирского, первенствующего хотя бы в той, восточной части Руси, ведь западная Русь Орде не досталась. И ордынцы поддерживали Великое Владимирское княжение. И с помощью Орды во многом Владимир становится настоящей столицей Восточной Руси или Великороссии. Да, мы вправе говорить так, как говорили наши предки. И не обязаны мы отрекаться от этого имени «великороссы» по многим причинам! И звучит красиво. А, кроме того, малороссы, белороссы и карпатороссы — тоже русские люди, хотя и другие.
Орда поддерживала Владимир. Ей было то выгодно, а кроме того, ну, как вам сказать, монголы были люди честные, о чем мы поговорим в следующий раз. Они, конечно, головы отрывали запросто, но если обещали, то слово держали. Юрий Всеволодович Владимирский погиб в сражении на реке Сить и канонизован. И канонизован только потому, что страдальчески погиб. Но заслуг у него никаких. Вел он себя в последние месяцы своей жизни так, что глупее не придумаешь. Рязанский великий князь попросил его, соседа и недруга: «Помоги, выручи! Ордынцы — страшные враги, уж поверь». Юрий Владимирский отказался помочь, но и сам не стал готовиться к нашествию Орды. А когда пришла Орда, то сразу за разорением и падением Рязани бежал собирать войска, бросив беззащитную столицу. После того ордынцам оставалось только разорить Владимир. Юрий войска собрал, потерпел чудовищное поражение на реке Сить и, как и подобает воину и князю, сложил там свою голову, искупив все свои глупости. Вечная память ему.
Что делает Орда? Мстит родственникам? Ничего подобного. В полном соответствии с лествичным правом отдает великое княжение его брату Ярославу, отцу Александра Невского. У вас принято так? У вас лествица? Пожалуйста, Ярослав Всеволодович! Если признаешь меня первенствующим, княжи на здоровье! Я тебе даже помогу. Я, хан, тебе помогу, чтобы другие князья тебя слушались. Вот таким поведением Орда укрепляла Владимирское княжение.
Орда не мешала, она помогала, но ведь не она создала идею единой Руси. Дело, конечно, не в Орде. Вот задумайтесь, братья и сестры, в любом курсе истории, во всех школьных учебниках есть термин — «междоусобицы». Он подразумевает междоусобицы русских князей. Были междоусобицы в XI веке, в XII веке. Были междоусобицы в XIV веке. Но удивительно, насколько они не похожи друг на друга. Что такое междоусобицы XII века? Это драка всех со всеми. Ну не в буквальном смысле слова, все-таки были родные, были братья, друзья. Русские люди вообще драчливы, но не настолько. Они братолюбивы, в конце концов. Тогда все были православные, не так, как, прости, Господи, сейчас (Махнач перекрестился, глядя на икону). Но все-таки дрались из-за чего угодно: чтобы захватить чужой город, или просто пограбить, или посадить на стол того, кто тебе выгоден, нарушая лествичное наследственное право, или, простите меня, как было сказано в одном мультфильме, «потому что нашему царю», в моем случае князю, «показали фигу». Воевали и так. Как сказано в «Слове о полку Игореве» о курских дружинниках, «ищут князю победы, а себе славы». Вот и великолепно, почему бы не срубить десяток голов ради славы!
А что такое междоусобицы XIV века? Это совсем не «все со всеми». Это междоусобицы трех близко родственных княжеских линий за право владеть Владимиром — Золотым великокняжеским столом. И дерутся только три княжеские семьи. Остальные в драку только втянуты. Это Суздальско-Нижегородские князья (двойное княжество), потомки Андрея Ярославича, младшего брата Александра Невского. Это Тверские князья, потомки Ярослава Ярославича, следующего, еще более младшего брата Александра Невского. И Московские князья, которым посчастливилось быть единственными потомками самого святого Невского героя. Так уж получилось, что Московская линия идет от святого благоверного князя Даниила Александровича. Даниил был младшим из сыновей Александра Невского и вообще не имел права наследования великокняжеского престола. Он до него не дожил, ни одного дня не провел на великокняжеском Владимирском столе, до него не дошла лествичная очередь. И его дети не имели права наследовать Владимирский стол, потому что сам Даниил был только Московским князем.
Но в истории Московской династии Даниловичей кроме талантов самого Даниила, Калиты, Донского немаловажную роль сыграло то, что они были единственными потомками Александра. Все остальные линии детей Невского пресеклись вскоре после него. Такие вещи не случайны, в истории всё неслучайно. Что-то решалось на Небесах. А здесь это выглядело вот так. Московские князья были ведь не только потомками Даниила, они были потомками Александра, а далее потомками великого князя Ярослава, великого князя Всеволода Большое Гнездо, великого князя Юрия Долгорукого, великого князя Владимира Мономаха, и далее в глубину до святого Владимира, и еще дальше до князей Рюриковичей. Очень красивой была Московская династия, красиво выглядела в глазах русских людей в те времена, когда мыслили не так, как сейчас. Это сейчас нам все равно, в какой канаве родился глава государства! А тогда не только каждого боярина, что понятно, но и каждого холопа интересовало, как родился князь, в какой княжеской семье, какой княжеской линии. И Московская династия выглядела блестяще.
Никогда, ну может быть, кроме двух последних десятилетий своей истории, Тверь не боролась с Москвой за свою независимость, как и Москва с Тверью. Тверь и Москва, как и Суздаль, боролись за первенство, за то, кто будет основателем единой Владимирской державы. Междоусобицы XIV века — это борьба Суздаля, Твери и Москвы за Владимирский великокняжеский стол. Оказалось, что основателем единой России будет Москва.
Даниил первым начал собирать на службу, как только мог, потомков бояр своего великого отца Александра. То тоже, между прочим, была тихая, скромная, провинциальная, захолустная гениальность государственного деятеля. Калита продолжил то дело. Да, его прозвали «Калитой» (сумкой). И денег у него, правда, было много, больше, чем у других. Но ведь собирал-то он больше всего не деньги, собирал людей. Вот еще, почему победила Москва. Она успешнее, чем суздальцы и тверичи, собирала людей. И, конечно, каждый русский холоп, даже неграмотный, ведь молва тогда работала лучше, чем сейчас телевидение, прекрасно видел, что единственные потомки Александра — московские князья, что их бояре — в основном потомки бояр Александра. Вот в чем величие того же Даниила, его второго сына Иоанна Первого Калиты, его старшего сына Калиты Симеона Гордого и, наконец, Дмитрия Донского, внука Калиты. Вот что происходило. Потихонечку созидалась единая Русь. Вот почему Москва возобладала над Суздалем и даже упорной, доблестной Тверью.
Но кроме борьбы городов за первенство, за то, который из них будет столицей, была и борьба Восточной и Западной Руси за основание православной империи, борьба Руси Владимирской и Руси Литовской, где династия была Литовской, где столицей была Вильна, но где девять десятых населения, в том числе аристократы, в том числе бояре, были тоже русские люди. И тут решала не Москва, тут решали за Москву. Да, русские люди решили, что будет единая Россия. Но только немногие русские люди, а вместе с ними греки, сербы, болгары решили, что будет Российская империя. Это решила православная церковь. И она предпочла более православную, более укорененную в православии Москву неустойчивой, колеблющейся между язычеством, католичеством и православием Вильну, Литву. Напомню, что литовцы были последними язычниками Европы. А будь Литовский великокняжеский дом, дом Гедимина, столь же ревностным к православной вере сколь Московский (вот вам еще одна сослагательность), да ни на секунду не усомнюсь, что была бы единая Россия со столицей в Вильне. Уж не знаю, что бы там осталось к настоящему времени от литовского Вильнюса. Но было бы именно так, предпочли бы сильнейшего. В конце XIV века сильнее была не Москва, а Вильна. И церковь предпочла бы сильнейшего князя, если бы он был ревностным православным христианином.
Вот вам очерк Владимирского предгосударства. Тот, кто желает углубиться в изучение этих веков, второй половины XIII века, XIV века, первой половины XV века, не найдет лучшей литературы, нежели серия так называемых исторических романов, а на самом деле хроник, беллетризованных хроник убиенного Дмитрия Михайловича Балашова «Государи Московские». Первая часть называется «Великий стол», затем «Младший сын», «Бремя власти», «Симеон Гордый» и так далее. Все девять перечислять не буду. Их девять книг. И у них гигантские тиражи. Их издавали по многу раз. Читайте сами, а главное воспитывайте на них молодых людей. То превосходная литература. В ней почти нет ошибок. Ее писал очень образованный филолог с археологическим опытом, а редактировал сам Гумилев, да еще отзывы всегда давал Валентин Лаврентьевич Янин, глава постоянной Новгородской экспедиции и академик. Может быть, они у вас дома стоят. Не давайте книгам Балашова валяться в пыли на полках. Читать их надо. Читайте, рекламируйте и советуйте всем. Давайте почитать, если у вас есть. Берите почитать, если у вас нет. Балашова надо читать. А у некоторых частей тиражи по два миллиона, потому что то ли две, то ли три части балашовских государей вышли в свое время в «Роман-газете», у которой был миллионный тираж. О газете вы можете тоже забыть. Любая районная библиотека, которую еще не закрыли наши нынешние необольшевики, наши нынешние «абрамовичи», имеет в наличии книги Балашова. «Роман-газета» поступала во все библиотеки, нет проблем. Я стараюсь рекомендовать вам книги, которые легко достать. Помогай вам Бог! Всё на сегодня. Готов отвечать на вопросы.
ВОПРОСЫ И ОТВЕТЫ
Вопрос слушательницы о немцах и Второй мировой войне (не расслышан).
Ответ: К немцам я в среднем отношусь неплохо, но ярый противник возвращения немцам каких бы то ни было музейных ценностей. За одни только погибшие Новгородские фрески шиш им надо вернуть! А вообще к немцам отношусь неплохо. И право же мне немцы нравятся куда больше, чем французы. Но дело вот в чем. 4-5 лет назад я сказал на радио Радонеж: «Я поздравляю всех ветеранов 9-го мая и почитаю этот день, потому что для меня это день памяти героев, как выживших, так и погибших. Но поздравлять вас с победой не могу с тех пор, как мы без единого выстрела отдали именно те территории, на которые претендовал Гитлер: Украину, Белоруссию, Кавказ, Прибалтику. Все остальное — патриотическая мифология о том, что Гитлер хотел сравнять Петербург с землей, а Москву превратить в озеро. Даже у фюрера таких планов не было. У него не хватало сил, чтобы завоевать всю Россию даже до Урала, он мог и хотел отрезать у нас только то, что отрезал Горбачев — «лучший немец»! Но мы потеряли 20 миллионов, а точнее, видимо, 23 миллиона. Есть еще число 27 миллионов и даже 35 миллионов, но то выдумывают, чтобы нас запугать. А вероятнее всего 23 миллиона».
Вопрос слушательницы: Прошу два слова о предстоящих выборах.
Ответ: Но я же всё уже сказал, хотя нехорошо в храме говорить о политике.
Пройти могут шесть партий. Две пройдут точно, а четыре партии имеют шанс пройти. Остальные шансов не имеют. Точно пройдут правительственная партия «Единая Россия» и КПРФ. Надеюсь, что правительственная партия пройдет с не очень хорошей арифметикой, а КПРФ — с очень плохой арифметикой.
Надеюсь, что КПРФ в последний раз войдет в думу. Пора кончать с коммунистами. За коммунистов нельзя голосовать, потому что они не отреклись от своего прошлого, от Ленина (Ульянова), Троцкого (Бронштейна), Сталина (Джугашвили). Кроме того, сейчас КПРФ — даже не коммунистическая партия, сейчас они полные соглашатели. Они голосуют за все, что им велит начальство.
За начальство голосовать православному человеку тоже нельзя. А что нам хорошего сделало начальство? Нам обещали подавить Чечню, но вместо того за наш счет ублажают чеченцев. Причем чеченцам объявлена амнистия, но на полковника Буданова она почему-то не распространена. Амнистия же объявлена не чеченцам, а всем преступлениям, совершенным в Чеченской войне. Амнистия должна автоматически распространятся на Буданова, и не на него одного. Есть еще осужденные или, как они теперь говорят, осУжденные, и подследственные, которые так или иначе связаны с войной. Нам обещали «навести порядок». Наведение порядка заключается в том, что Гусинский, просидев два дня в тюрьме, благоденствует за границей, Березовский тоже благоденствует за границей. Правда, в следственном изоляторе сидит Ходорковский, но я не уверен, что он тоже не отправится за границу. А где деньги этих ребят?! Они же у нас их украли! Потому голосовать за начальство православному нельзя, хотя то не тяжкий грех.
Остаются еще четыре партии, которые могут пройти.
Желающих голосовать за комедианта Жириновского (за партию ЛДПР) среди православных нет, тем более, что он выполняет страшную миссию, он выполняет ее давно, 12 лет, если не дольше, с самого начала. Я давно сказал, еще 12 лет назад — тут я себя цитирую, простите мне мою нескромность: «Странность какая-то получается. Под 80% того, что говорит Жириновский, я подписался бы и готов за то сражаться. Еще 10% того, что он говорит, я бы переформулировал как-нибудь поприличнее. Остальные же 10% — это бред пьяного ежа. Так может быть, он и говорит эти 10% для того, чтобы дискредитировать те 80%, которые говорил правильно. Он просто провокатор».
Теперь о партии Явлинского. Это четвертая партия. Они защищают содомитов, то есть сексуально «не той ориентации». Они против введения курса «Основы православной культуры» в нашей школе. Конечно, теперь в теледебатах Явлинский говорит, что он крестился, и теперь он православный христианин. Но где его деяния, православного христианина?! Его защита «голубых»?
Пятая партия — это «Союз правых сил» (СПС). Ну, они — просто враги. Во-первых, они такие же правые, как я корейский император. Они никакие не правые, они ультралевые. Они разрушители России. Это ограбивший всех Чубайс, это помогавший с самого начала грабить «Гайдарчик» (Гайдар, Егор Тимурович). Это жуткая «Хакамакака» (Хакамада, Ирина Муцуовна). Это ворюга Немцов (Борис Ефимович). В этой партии нет ни одного приличного человека. В других они хоть встречаются, а в этой нет. И все же почему эта партия переползает барьер? Они всегда проходят не только на деньги Запада, но и на голоса Запада, потому что многие имеют двойное гражданство в Израиле и в США. Иначе она бы никогда не прошла.
Из шести партий остается одна «Родина». Если вам партия «Родина» не нравится, то вы вправе голосовать против всех. Православные кандидаты есть еще только в одной «Народной партии» Райкова (Геннадия Ивановича). Но то будет пустая трата голосов. В списке Райкова есть мой коллега, соратник по «Союзу православных граждан» — Валентин Лебедев, главный редактор «Православной беседы». Но я не буду за него голосовать, потому что шансов у них нет, хотя Валентина Владимировича люблю. Начальство очень старалось, чтобы была куча партий, которые оттягивают голоса. Потому появилась дискредитирующая нас партия «За Русь Святую», безнадежная с самого начала. Ее основатель Куимов (Алексей Васильевич), не очень умный человек, получил под залог 4 миллиона на выборы. И теперь ему расплачиваться. Как только он уехал в командировку, его выдвиженец Попов (Сергей Борисович) за спиной Куимова тут же объявился на теледебатах, где сразу стало видно, что он из себя представляет. Попова спросили, какую политику его партия будет проводить в отношениях с Северной Кореей. И он ответил, что они будут строить политику «только по заповедям Господним», и начал тупо перечислять десять Синайских заповедей в своем собственном жутком переводе, «не воруй», например.
Вопрос слушательницы: А как вы относитесь к аграриям?
Ответ: Так же, как к коммунистам.
Прим. С.П.:
Примечательно, что до революции среди неприсутственных (нерабочих) праздников Российской империи было именно и только Первое (Аскольдово) Крещение Руси, о котором ныне немногие помнят, а не Владимирское в 988 году, о котором сейчас известно всем. Сущность праздника, введенного Андреем Боголюбским, скрыта его названием — Покров Пресвятой Богородицы, которое ни о чем не говорит.