Москва, Университет Иоанна Богослова. 2006.
Отекстовка: Сергей Пилипенко, июль 2013.
Когда обращаются ко Крещению Руси, то до сих пор рисуют сказочку. Выглядит сказочка примерно так. Площадь в Киеве, полная народу. Выезжает князь Владимир Святославич, будущий святой равноапостольный, будущий былинный Красно Солнышко, и говорит нечто совершенно загадочное для киевлян: «Киевляне! Завтра все креститься будете! Вон попы стоят. А ежели кто не придет…» И при тех словах он должен был показать кулак (студенты смеются).
Откуда взялась легенда о насильственном крещении Руси, понять легко. Безо всякой злой воли над этим потрудились православные дееписатели, потому что тем самым подчеркивался подвиг, житийный подвиг святого, который был язычником, был таким-сяким, а стал святым христианином. Это первое.
Во-вторых, тоже, видимо, без злой воли над этим потрудились монархисты, причем наиболее упрямые, потому что тем подчеркивался подвиг монарха и его значение для народа.
А когда уже в 1917 году произошло известное несчастье, тут уж совсем всё стало ясно. Наш так называемый «научный атеизм» в действительности всегда был ненаучным антиправославием, и прежде всего антиправославием. У нас даже действовала не писанная, никем не утвержденная аксиология — католик лучше православного, протестант лучше католика, сектант лучше умеренного баптиста, мусульманин лучше христианина, иудей лучше мусульманина, а лучше всех — язычники.
И потому как же иначе было реагировать на то, что закончилось такое замечательное, светлое, радостное языческое прошлое? Однако прошлое не без человеческих жертвоприношений, Перуну ведь поклонялись, а Перун питается только человечиной. Киев, кстати, не пустил к себе Перуна. А как над этим радостным языческим прошлым трудились! Как над этим надрывались исторические романисты! Например, довольно неплохой для того тяжелого времени, очень и очень патриотический автор «Руси изначальной», как его, Иванов, да. Слишком простая фамилия. Валентин Иванов. Академик Рыбаков тоже над этим потрудился. Правда, мне сказали, что он умер христианином. Он прожил очень долгую жизнь, всякое бывает. Я сам знал старого профессора из архитектурного института, который, правда, никогда не был никаким научным атеистом, никаким грязным безбожником не был, и который прожил 88 лет. Все даже уже забыли, что он жив. А крестился он около 80-ти. И Рыбаков тоже прожил очень долгую жизнь, кажется, 89 лет.
Потому естественно, что тут еще более сгущались краски. Всё, что можно было притянуть, отдельные эпизоды типа Новгородского, на который я сошлюсь позднее обязательно, все они обязательно приписывались, подтягивались, раздувались. Вот, мол, пример того, что творилось по всей Руси, вот как крестили новгородцев «огнем и мечом». А разве в других местах огня не было? Да дружинников только не было.
Мы с вами уже разбирали сословную структуру, но вкратце напомню вам, что княжеская власть имела по отношению к городу служилый характер, что Киев Владимира принял, никто не был против того, чтобы он служил, но Перуна не пустил. И князь этим умылся! А первый христианский собор-то, между прочим, был построен потом в самом центре Киева. И все были за. То есть, мы знаем с вами достаточно, чтобы видеть, что князей за куда меньшее посягательство, чем посягательство на веру пращуров, изгоняли, а иногда случалось, что и убивали. Потому насильственного крещения не может быть, потому что того не может быть никогда. Русы брили головы как потом запорожцы. Откуда эта мода восстановилась, трудно сказать. Они оставляли оселедец и носили усы, брили подбородок. А славяне носили бороды и стриглись под горшок. Так вот, вздумай Владимир такое произнести перед киевлянами, они, почесав затылки, у кого бритые по русской моде, а у кого волосатые по моде славянской, почесав разнообразные затылки, киевляне должны были с искренним изумлением спросить: «Княже, а ты не перепил вчера в гридне? Так ты пойди проспись, а то ворота у нас вон где!» (студенты смеются). То есть, этого быть не могло.
А что могло? Давайте посмотрим, поедем назад. Сначала мы будем удаляться от нашего времени, а не приближаться, сначала на почве фактов, потом на почве гипотез. Перед Владимиром княжил Ярополк. Он был женат на христианке из Чехии. О других его женах ничего не сообщается. Потому легко предположить, что она была единственной его женой, и что он даже мог быть христианином. Во всяком случае, он христианам откровенно покровительствовал.
Двигаемся дальше. Святослав Игоревич, бесспорно, был язычником, это всем известно. Но, как сообщает о нем летописец, ежели у него в дружине кто-нибудь крестился, то Святослав «не браняху, но ругахуся тому», то есть не запрещал, а ругался. Значит, не такие уж большие возможности были у князя. Еще неизвестно, кого было больше в дружине Святослава Игоревича. Может быть, уже в ней было больше христиан, чем язычников.
Идем дальше. Известно посольство с именами послов князя Игоря в Константинополь. Сообщено, что в выполнении условий договора клянутся порознь христиане в таком-то храме (даже храм точно указан), а язычники соответственно за городом по своему обычаю. То есть, христиан уже хватало.
Ну а супруга Игоря, святая равноапостольная княгиня Ольга, «многих привела к вере Христовой», как сообщается. С ней вообще всё бесспорно. В ее величании так и поется: «И многии люди российския святым Крещением просветившую».
Теперь спокойненько переезжаем с вами в IX век. И вот здесь будет ключевая дата — 860 год. В этом году весьма значительная, хотя мы не можем знать насколько, но производившая впечатление своей огромностью славяно-русская рать подходит под стены Царьграда под предводительством князей Аскольда и Дира. Момент для нападения выбран безупречно, значит, разведочка хорошо поработала. Безупречно, потому что лучшие войска византийской империи находятся даже совсем наоборот — в Азии, и сражаются с сарацинами. И даже абсолютно непобедимый византийский флот тоже болтается где-то у берегов Сирии. А византийский флот — это серьезно. Византийцы владели секретом «греческого огня» и могли бы флот Аскольда просто сжечь, причем небольшим количеством кораблей, как потом они сожгут ладьи Игоря.
Что такое «греческий огонь», не знает никто. Действовал он как напалм, прекрасно горел на поверхности воды. Но напалмом он быть не мог, потому что напалм получают, добавляя порошкообразный металл, обычно алюминий, в бензин и тем его сгущают. Но для того, чтобы получить бензин, надо было владеть крекинг-процессом. А алюминий получают в электролитической ванне. Потому либо мы должны признать, что византийцы владели и крекингом и электролизом, либо мы не знаем и не можем понять, как они получали такой результат. Его пытались воспроизводить, кстати сказать, но ни у кого ничего не вышло.
Вопрос: А вот то, что троянцы скатывали вниз на греческие корабли, — это тоже греческий огонь? Какие-то огненные шары, пропитанные селитрой.
Ответ: Наверняка нет. Это наверняка материя, пропитанная селитрой. Она горит хорошо, но не в воде. Долго в воде она гореть не будет.
Организатор во главе столицы был самый неудачный. Этот император вошел в историю как Михаил III Пьяница. Правда, патриархом был великий человек — сам святитель Фотий. Но что может патриарх? Город был большим. Не знаю, как в IX веке, но в конце X века Константинополь был полумиллионным. Это сверхгород по тем временам. Предположим, что он был значительно меньше. Всё равно много. Но проку-то что? Ведь это священники, монахи, женщины, дети, старики и даже не обученные военному делу ремесленники. Только голод быстрее настанет. Прокормить труднее. Своя вода в Константинополе была всегда, а вот бесконечно много еды быть не может. И константинопольцы начали тужить, понятное дело.
Однако тут происходит чудо. Святой юродивый видит в храме Влахернской иконы Богородицы, как риза и пояс Божьей матери сами собой поднимаются над престолом. Оттуда праздник Ризоположения, праздники Положения ризы и пояса Богоматери во Влахернах. Кстати, этот храм сохранился там же и действует, хоть его и перестраивали сто раз за эти века. Он уже не похож на прежний, но он существует. И источник чудотворный около него есть. И сообщив об этом горожанам, юродивый трактовал это как обещание заступничества. Обычно это связывают с именем святого Андрея Юродивого Цареградского. Но это не абсолютно точно, потому что мы не знаем, когда он жил — в VIII веке или в IX, то есть, связано было это с нашествием славян или с нашествием арабов веком раньше. Кстати, мы также не знаем, не раздвоился ли этот церковный праздник, не является ли он также праздником Покрова Богородицы, не одно ли это чудо.
Однако заметим здесь, что праздник Покрова сделан великим на Руси по инициативе Андрея Боголюбского, и первая Покровская церковь — это Покрова-на-Нерли. Вообще-то этот праздник у греков тоже есть. Но у греков он, так сказать, проходной. Такие праздники у них бывают каждый день, а великим он стал именно у нас.
Итак, произошло чудо. Можно его истолковать рационалистически. Но я всегда говорю, что даже если у вас есть рациональное истолкование, то оно не исключает присутствия чудесного начала. Может быть, припасы подъели в славяно-русском войске. Может быть, сидеть устали, все-таки долгая осада — это риск, а вдруг флот появится византийский? Осаждавших ведь было меньше, чем жителей Константинополя. Хоть они были и воины, но затягивать на войне осаду — вещь двусмысленная, по крайней мере. Они принимают решение снять осаду. Заключают выгодный договор. Но, кроме того, они изъявили желание креститься.
Какова доля пожелавших креститься, мы не знаем. Но мы знаем, что Фотий в окружном послании сообщает, что «тот народ, с которым никто воевать никогда не умел, — теперь наши братья», и он направляет в их землю епископа и проповедников. Нас всё время желают объявить неисторическим народом, и любят начинать нашу историю с Петра I. А вот когда нас еще несколько сот лет не существовало, с нами уже не умели воевать (смех в аудитории). Весьма возможно с моей точки зрения, что тот первый епископ Руси есть никто иной как Михаил, почитаемый нами среди святителей. С него обычно начинают: Михаил, Петр, Алексей… Потому что такого митрополита в списке Русской митрополии нет. При Владимире он не упоминается. Первый митрополит Киевский носил имя Лев. А поверить в то, что церковь канонизовала не существовавшего человека, я категорически не могу. Потому напрашивается простой вывод: это тот самый первый епископ, что потом забылось, потому что потом пошли митрополиты. Жития у него нет.
Более того, крещение естественно состоялось не сразу, а на следующий год и в Киеве, потому что тогда еще не крестили, хоть как-то не катехизируя. А под 861 годом значится поездка святого Константина Философа, будущего Кирилла, брата Мефодия, в Хазарию, которая была рядом. Потому возможно, что он или даже оба Солунских брата были в числе тех проповедников. Доказать этого нельзя, но многие допускают. Они были очень близкие Фотию люди, они были, так сказать, члены его кружка, может быть, они даже были его ученики. Ведь он до патриаршества был профессором университета. Вот такая вырисовывается картинка.
А что происходит затем? После того Олег на переговорах вероломно убивает Аскольда и захватывает власть в Киеве. Олег был язычник. В этом мы не сомневаемся. Но из этого же не вытекает, что он только вокняжившись, сразу устроил христианам резню. Он относился к ним безразлично. Во всяком случае, власть захватить мечом легко, но управлять, сидя на мече, невозможно. И мы видим, как ведет себя Олег, захватив власть. Он исправно отстаивает киевские интересы. Куда киевлянам надо, туда скачет, где надо щит прибить, там прибивает. Потому, между прочим, и в историю вошел как «Вещий». А если начал бы с крови, то даже если бы сразу его не пришибли, вошел бы в историю как какой-нибудь «Гнусный» или «Кровавый». Вот вам и разгадка.
От даты 860 до традиционной юбилейной даты 988 прошло 128 лет. Но надо прибавить год, потому что в 988 году крестился Владимир в Корсуни, а крещение киевлян надо относить к следующему, 989 году. Но и 860 год надо поправить на 861 год. Всё равно 128 лет. И потому скажите мне по-честному, как вы полагаете, 128 лет миссионерства достаточно для успеха? Конечно, да.
Когда убили Аскольда, христианство лишилось государственной поддержки. Но государственная поддержка тогда не очень-то дорого и стоила. И потому процесс миссионерства только замедлился.
Кстати, то, что мы не чтим Аскольда, довольно странно. Это наш первый князь-христианин, и мы даже знаем его христианское имя — Николай. И могла бы история нашей святости начинаться не с XX века, а с IX.
А теперь о том, что мы можем предложить на почве гипотез. Идем дальше вглубь веков. Предположительно, в конце VIII – начале IX века христианство могло проникать в Русскую землю из Центральной Европы через Чехию и живших там русов. Во всяком случае, крестным отцом первого чешского князя-христианина Брживоя (Борживоя, Боривоя) назван русский боярин, к сожалению, без имени. Ясно, что то был не русский с Киевской Руси, а местный рус из Чехии.
Идем еще вглубь на сотенку лет. В VIII веке христианство могли нести в Прибалтику, где тогда славян еще не было, в будущие Новгородские и Псковские земли ирландские миссионеры. Они довольно активно действовали на Балтийском море. Именно ирландцы, в конце концов, крестили скандинавов, немного позже нашего крещения. Ирландцы были очень образованы, они активно миссионерствовали. В Темные века ирландцы и ирландские монастыри были вообще светом в Европе. Предположить это можно. В археологических пластах есть вызывающие подозрение предметы. Но это не бесспорно, бывают и смещения пластов, и грунт там болотистый. Но есть подозрения, например, в Изборске стоят каменные кресты кельтского образца. А как выяснишь возраст у камня? Когда угодно могли высечь.
А сейчас совершим головокружительный прыжок. Почему на этот факт никто не напирает, вообще не знаю. Лет 20 тому назад в Дьяковском городище в очередной раз копали. Оно рядом с Коломенским, за оврагом. Там над ним и церковь стоит Дьяковская. В очередной раз копали и выкопали несколько предметов. Все керамические. Странную пластинку — обломок чего-то непонятного, и пряслицы — сверленые шарики из обожженной глины. Их много находят. Всё бы ничего, но на этой пластинке и на этих пряслицах четкое начертание греческого равноконечного креста. Это было бы не так интересно, если бы не всеобщая убежденность археологов, что в Дьякове нет ничего моложе IV века, потому что городище было заброшено. А в IV веке не только русские, но и славяне здесь еще не жили. Скорее всего, там жили угро-финны. Но важно то, что на Руси, можно сказать, в Москве, некая христианская община существовала уже в IV веке.
Ну и наконец, последний переход. Апостольский век. Всем известно, что до нас дошло во множестве экземпляров и даже в нескольких редакциях сказание о прихожении на Русь святого апостола Андрея Первозванного. Повторяю, есть несколько редакций. В редакциях есть фантастика. Например, упоминание того, что на обратном пути он посетил Новгород и «подивился новгородским баням». Это приписал какой-то лихой новгородец. Это поздно появилось. Совершенно непонятно, что апостол там потерял. Новгорода там еще не планировалось, и долго еще будет не планироваться. И чего это ему возвращаться через дикое Балтийское море, где люди в перьях живут. Его апостольским жребием была Скифия. А Скифия — это наша южная Русь. И Великорусия, и Малорусия. Это Русь Причерноморская. Можно предположить, что Андрей дерзнул подняться до Киевских высот и их благословил. Это уже более правдоподобно. А то, что он был в Причерноморье, несомненно. Конечно, мы там нигде не найдем автографа Андрея Первозванного, но мы точно знаем из Священного Предания, что это была его страна. Кстати, добраться тогда до Киева было возможно. Тогда там уже наверняка торговали с племенами, по крайней мере, до широты Киева. А как добраться до Северного Причерноморья? Да туда регулярно суда ходили! Это называется «взял билет, сел в каюту». Во всяком случае, апостолу Фоме было неизмеримо сложнее добраться до Индии. Чем это подтверждается? Бесспорными археологическими находками. Старейшие христианские находки в Северном Причерноморье, в частности в Херсонесе Таврическом, который, как известно, сейчас уже в Севастополе, датируются первой половиной II века. Но тут нам просто не повезло, потому что дальше от Средиземноморья есть более древние христианские находки в Танаисе. А Танаис — это устье Дона. Город стоял близ впадения Дона в Азовское море. Это значительно менее людные места. Черное море всё было утыкано греческими городами, и между ними постоянно перепрыгивали каботажные суда. В Танаисе, в небольшом помещении, в явно частном доме найден каменный престол, какие устраивали в первых христианских храмах. Там найдены штампы для просфор с крестом, и найдена кадильница. Только что подписи не хватает. Причем, то, что это I век, установлено точно, потому что город перестраивался, проводили новую городскую стену, и она прошла по тому дому. Она прошла в начале II века, значит, это находки I века, когда в доме жили, а потом жильцы переехали после начал строительства.
Таким образом, если учесть, что славяне и тем более русы в это время встречались в Северном Причерноморье в большом количестве, я бы сказал, в изобилии (что Северное Приазовье — это крайний восток распространения славян, я вам говорил в начале), то мы вполне можем допустить, что часть этих славян, часть этих русов уже тогда в апостольский век стали христианами.
Если вам когда-нибудь попадется, если издадут книжку протоиерея Стефана Ляшевского «Христианство на Руси до святого Владимира» («История христианства в Земле Русской с I по XI век»), купите, это очень интересно. Пока не издали, пока я не видел. Я читал в американском издании на русском языке. Это книжка 1960-ых годов. Почему-то у нас ее до сих пор не издали. Имейте в виду, отец Стефан, которого, скорее всего, уже нету в живых, хотя и за сто лет люди живут, — археолог профессионал. Его популярная книжка у нас издана, она очень известна — «Религия. Наука о Библии» («Библия и наука о сотворении мира»). Ее издали 3 или даже 4 раза. Почему не издают более интересную книгу, непонятно. Он археолог, у него были статьи еще до войны, в конце 1930-х годов в Советском Союзе. Наверное, как военнопленный или перемещенное лицо он попал заграницу, и дальше двинулся на Запад. Священником он стал уже там, конечно, но он профессиональный археолог.
Теперь ответим на недоумение, потому что на все недоумения надо отвечать. Вам ведь придется отвечать на чей-нибудь вопрос, вы ведь для чего-то здесь учитесь. На вопрос о крещении Новгорода «огнем и мечом». Этот вопрос и так был ясен по летописи, и за уши не надо ничего притягивать. Еще подробнее его осветил в 1983 году в журнале «Знание — сила», который лежит, небось, в пыльной кладовке любой районной библиотеки и который выходил гигантским тиражом в 600 тысяч, Валентин Лаврентьевич Янин, академик, а тогда еще член-корреспондент, глава постоянной Новгородской экспедиции. По крайней мере тогда он точно был не христианин. Прошло много лет, может быть, он уже и христианин. Так вот, Янин раскопал доказательства, он раскопал обгоревшие остатки церкви там, где надо, и в том пласте, который нужен. Он опубликовал фотографии, написал небольшую статью. Всё может на нее опираться, всё просто.
Христианская община в Новгороде, несомненно, была. И она никому не мешала. То, что христиане в Киеве при Владимире составляли большинство, я вам уже доказал, надеюсь. Но возможно, что и в Новгороде они уже составляли большинство. Собирались частным делом где-нибудь по избушкам. А тут значит приезжает епископ, и над язычниками нависает прямая угроза, ибо это уже начальство, и понятно, для чего он приехал. Он приехал завершить процесс христианизации. Потому на епископа напали. Но не учли, что епископ с охраной. Большой она быть не могла, но она была высокого качества. Епископа сопровождал сам Добрыня, можно утверждать, что второй человек в Киеве после Владимира, хотя бы потому, что он был его «уй», то есть дядя по материнской линии. Дядя по отцовской линии — «стрый». Наверное, Добрыня со своими дружинниками хорошо помахал мечом. А ночью в отместку язычники подожгли христианский храм, тот, который был. Он маленький, его фундамент вычисляется. В ответ последовали репрессивные меры. Вот вам и всё. То было не насильственное крещение, а столкновение христиан и язычников. Причем активной стороной выступили язычники, чувствуя, что дело плохо, что язычество заканчивается. Вот вам и вся новгородская история, и больше ничего.
Причем, повторяю, христиан на Руси было уже много, особенно в городах, потому что, например, вместе с Добрыней упоминается Путята. «Добрыня крестил мечом, а Путята — огнем», да? А Путята — новгородский «тысяцкий», а тысяцкий — это местный человек, он один из бояр города, глава ополчения тогда. То есть, надо полагать, что Путята тоже был христианин. Причем, христианство распространялось преимущественно в славяно-русской среде. Из чего такой вывод? А очень просто. Первый епископ Ростовский Леонтий стал святым мучеником, он был убит при объезде епархии. А тут, где мы находимся, при Владимире славянское население было, наверное, только городским. Сельское население было, наверное, еще целиком угро-финским. Вот вам, что такое земледелец, и вот вам указание на то, где (и с кем) произошел конфликт. Более того, следующий епископ вынужден был перенести кафедру в Суздаль, из старейшего города в менее значительный. Видимо, обстановка была очень тяжелой. И Суздаль на этом очень быстро вырос.
Гибель отдельного священнослужителя еще ничего не доказывает, их сейчас погибает сколько угодно, чаще, чем в конце большевицкого времени. Есть у нас преподобный Кукша, просветитель вятичей. Представьте себе, миссионер где-то в глуши каким-то язычникам сильно не понравился. А так, в общем Новгородский конфликт — единственный. Других сведений нет. Потому изложенная мною версия развития христианизации Руси правдоподобна и внутренне не противоречива, что собственно от меня и требовалось.
Нельзя сказать, что по этой теме есть много хорошей литературы, но что-то все же есть. Кроме книги отца Стефана, которая еще не издана у нас, есть книга Аполлона Григорьевича Кузьмина, недавно умершего старого профессора. Когда он ее писал, он точно христианство не любил, но мне говорили, что он помер тоже христианином. Его книга вышла под юбилей Крещения Руси, в 1988 или 1989 году, и называется «Падение Перуна». Кузьмин хоть и не православный, но исключительно добросовестный фактолог, и он приводит всё.
Есть еще книга, ухитрились все-таки (в советское время) в издательском отделе к юбилейной дате. Протоиерей Лев Лебедев, «Крещение Руси». Увы, тоже покойный, но тоже христианин. Отец Лев был Курским кафедральным протоиереем. Даже не знаю, какое у него было гуманитарное образование, но какое-то было. В принципе, если было филологическое, то историком мог стать сам. Он очень интересный историк. Он автор лучшей книги о патриархе Никоне. Его сборник, вышедший уже посмертно, называется «Москва патриаршая», черная такая книжка. На имя Лев Лебедев надо реагировать. Говорите, переиздали? Ну, слава Богу! Значит, я не заметил.
Вот такой материал по этой теме могу вам предложить. А тема эта довольно запутана до сих пор. И нас продолжают учить по парадигме той старой сказки. Ну, вот и всё, думаю, что и вы уже устали. Тогда молимся (все поют: «Ангел вопияши…»).
Прим. С.П.:
Примечательно, что до революции среди неприсутственных (нерабочих) праздников Российской империи было именно и только Первое (Аскольдово) Крещение Руси, о котором ныне немногие помнят, а не Владимирское в 988 году, о котором сейчас известно всем. Сущность праздника, введенного Андреем Боголюбским, скрыта его названием — Покров Пресвятой Богородицы, которое ни о чем не говорит.