Год 1999-2001. Наверное, Рождественские чтения, Москва.
Отекстовка: Сергей Пилипенко, июнь 2012.
Уж простите меня Христа ради. Меня мучает кашель и может время от времени прерывать мое чтение. Надеюсь, что не сорвет.
Итак, прежде всего нам надлежит уяснить предмет рассмотрения. Это довольно серьезно. Наиболее традиционно русскую историю рассматривали как историю Российского государства. У Николая Михайловича Карамзина она так и называлась — «История государства Российского». И начинается она с условной даты — 862 года христианской эры. Это — призвание Рюрика с братьями на княжение в Новгородскую землю. Мы с вами увидим, что этот подход несправедлив. Во всяком случае, наша история уходит в глубину веков намного дальше. И даже история нашей государственности глубже IX века, потому что сейчас не подлежит ни малейшему сомнению, что старейшие русские города в VIII веке уже существовали. Есть гипотезы о более древних городах. Например, есть гипотеза, что Киев основан в V веке христианской эры. Она сомнительна, и ее не разделяет большинство историков. Но про VIII век всё и так ясно. Это очень опасный путь — рассматривать русскую историю как историю государства, по целому ряду причин.
Во-первых, обратите внимание, как вы все изучали историю в школе. Сначала была Киевская Русь. Рассматривались все русские земли, то есть, как сказали бы сейчас, и великорусские, и западнорусские — земли нынешних Украины и Белоруссии. Потом в 1240 году последнее событие в истории западной Руси — взятие Киева Ордой Батыевой, и на этом всё… И с середины XIII века, на четыреста лет, до середины XVII века, то есть до гетмана Богдана Зиновия Хмельницкого западнорусские земли исчезают из рассмотрения, потому что они оказываются за пределами Руси государственной. Это тоже не так. Мы вправе рассматривать Великое княжество Литовское и Русское XIV-XVI веков как просто второе русское государство, поскольку в Литве девять десятых населения были русские и только примерно десятая часть — природные литовцы. И так я и буду его рассматривать наряду с Владимирской Русью. Но даже если бы то было не так, и если бы то была оккупация, мы не имели бы права пренебрегать историей этих земель. И мы допренебрегались. Благодаря этому этатистскому, то есть государственническому подходу (по-французски ;tatiste — государственный), мы позволили вбить в голову малороссам, что существует особый украинский народ, даже особая украинская нация. Играли и доигрались. И почти позволили вбить это в голову белорусам. Но с ними, вероятно, по их природному простодушию не получилось. Они и сами не очень верят, что существует белорусская нация. Таким образом, государственнический подход не годится.
Движемся дальше. Полевой в свое время написал, оппонируя Карамзину, «Историю Русского народа». Плохо написал. Он не обладал образованностью Карамзина. К сожаленью, эксперимент не удался, но замысел был неплохим. В нем была даже некоторая оппозиция государству того времени — Николаевской России, причем, не в отношении к самодержавию: дело в том, что народ первичен, а государство вторично. Что же нам мешает выбрать этот путь и рассматривать этническую историю русских? А мешает нам то, что на протяжении нашей истории, как и во многих государствах, между прочим, происходит смена господствующего этноса. То, что народы смертны, знал еще Константин Николаевич Леонтьев. Его самая блистательная статья — «Византизм и славянство». Рекомендую ее вашему вниманию, потому что за последние 10-11 лет Леонтьева издавали четыре раза, и эта статья вошла во все издания, ни один составитель сборника не рискнул ее выкинуть. Люди всегда подозревали, что народы смертны. Думаю, вы согласитесь со мной, что итальянцы — это не римляне, что современные греки — это не те греки, что были современниками Софокла и Перикла, хотя тоже зовут себя «эллинами». А под именем «китайцев» в истории изучают не то пять, не то шесть разных народов на протяжении всей, так сказать, «китайской» истории. Они даже называли себя по-разному в разные эпохи. История древнееврейского народа начинается примерно при Моисее и заканчивается при Спасителе, вскоре после Воскресения Христова, а нынешние «евреи» — это вообще несколько народов, имеющих отношение к древним евреям постольку поскольку. Ну и так далее. Так вот, уже Леонтьев придал этим ощущениям четкость. А Гумилев построил всё абсолютно строго. Таким образом, мы рассматриваем по начало XIII века историю славян, а где-то с конца XIII века начинаем изучать историю русских. Потому история народа тоже не получится, ибо народы — разные, хотя, и славяне — наши предки, и земли те же самые, и города те же самые. Обо всём этом будем говорить сегодня.
Потому предлагаю как предмет изучения рассматривать Россию в историко-культурном смысле (рассматривать историю русской культуры, а не историю русского народа или историю русского государства). В конце X века закончился процесс христианизации Руси. О крещении Руси я буду читать отдельную лекцию. Мы вошли в состав вселенской, тогда еще не разделенной православной церкви, мы вошли в состав тогда уже одной из двух христианских культур — восточнохристианской культуры, приобретя в качестве культурной митрополии Византию, Константинополь. Это очень серьезно. Тогда языческий период можно рассматривать как некую предысторию, путь ко Крещению.
Заметьте себе сразу, чтобы не было случайных недоговорок, что славяне сейчас есть группа совершенно различных народов, говорящих на славянских языках и принадлежащих к разным культурам — к западной или к нашей восточнохристианской. Есть даже славяне мусульмане в Болгарии. Их мало, правда, к счастью. Так вот, эти народы совершенно разные и ни в коем случае не братские. Например, немцы к русским относятся лучше, чем чехи. А славяне первого тысячелетия христианской эры были единым народом, предком всех нынешних славянских народов. Это очень хорошо видно, когда изучаешь летописный материал. В смуте после кончины святого Владимира был такой эпизод, когда польский князь (уже король тогда) Болеслав Храбрый (Болеслав Хоробрый) взял Киев. Так вот, летописец относится к этому совершенно спокойно. Не то, чтобы смута вызывает у него восторг или ему нравится Болеслав, но для него польский или черниговский князь — это одно и то же, в данном случае любой из них — всё равно свой, славянский. А вот если вы прочтете описание того, как поляки оккупировали Москву в смуте начала XVII века, то там отношение будет уже совершенно другим. Это — чужие, враги! Их надлежит изгонять, а еще лучше прикончить. Это видно, и это прошу учесть.
Историко-культурные рамки удобнее, потому что они позволяют нам рассматривать русскую историю неразрывно. Славяне умерли, русские родились, но культура-то не умирала. Русские явились прямыми преемниками, наследниками культуры Киевской Руси. И, кроме того, история культур шире политической истории, и политическую историю можно рассматривать как составную часть истории культуры. А наоборот не получится, не вместится.
СЛАВЯНЕ
Давайте займемся сейчас славянами, происхождением славян, этногенезом славян. Лев Николаевич Гумилев считал, что славяне родились в I веке христианской эры. Борис Александрович Рыбаков, виднейший наш историк, считал, что — во II-I веках до Р.Х. В разных его работах у него разная точка зрения. Точнее определить трудно, документов нет. Славяне впервые упомянуты в начале II века нашей эры в работе виднейшего римского историка Корнелия Тацита «Германия». Русский перевод есть, ее издавали дважды в серии «Литературные памятники».
Наиболее устойчивы повсюду названия водоемов: рек, озер. Неслучайно здесь, где мы живем, в Залесской Руси, практически не встречаются реки с русскими и славянскими названиями, потому что здесь тогда жили угро-финны и сохранились угро-финские названия рек типа Москвы, Костромы и так далее. Изучение топонимики, особенно гидронимики, показывает, что преподобный Нестор летописец, автор «Повести временных лет», был совершенно прав, утверждая, что прародина славян — это приблизительно регион Карпат: Карпаты, Прикарпатье, Подкарпатская Русь (Закарпатье). Таким образом, славяне менее всего были лесным народом, они были лесостепным народом и, стартовав из Карпатского региона, расселились на обширных пространствах северного Причерноморья, достигши Дона, нынешнего Приазовья, где жили «анты», известные римским (византийским) историкам как самые восточные тогда славяне. На запад славяне расселялись не так широко и свободно: там было более плотное население. Границей их распространения на западе стал Дунай. Неслучайно старейшие былины русского народа — это былины о Дунае-богатыре. И неслучайно, что в северном фольклоре, в песенках, частушках и так далее Дунай попадается постоянно. А ведь какие-нибудь обитатели Пинеги или Мезени с трудом представляли себе, где находится этот Дунай, они там никогда не бывали. А вот память держала.
Предки славян. У каждого народа есть предки и, как правило, более чем один. Гумилев по этому поводу шутил, что как для рождения человека нужно более чем один человек, так и для рождения народа нужен более чем один народ. Два предка славян устанавливаются абсолютно жестко. Третий оспаривается. Прежде всего, это «протославяне», которые вероятно, но именно вероятно называли себя «венедами». Слова эти одного корня — «словене» (старое написание) и «венеды». Это правдоподобно, но не может быть доказано стопроцентно. Вообще термин этноним «венед» встречается раньше, чем «славянин». Немцы еще в XVIII веке частенько называли славян словом «винд», а эстонцы, которые всю свою долгую историю со славянами контактировали, — «вене».
Так вот, славяне — народ по всей вероятности лесостепной, оседлые скотоводы арийского происхождения. Предположительно рождение венедов относится к XIX-XVIII векам, то есть к началу второго тысячелетия до нашей эры. Тогда происходит грандиозное арийское переселение. То есть к рождению славян венеды уже состарились, уже превратились в реликт. Они оставили по себе серьезную память на планете. След их пребывания на Дунае — Вена, а в северной Италии — Венеция (область Венето). Западноевропейские историки с ума сошли бы от моей наглости: они и мысли не могут допустить, что венеты и венеды — одно и то же. Но как-то уж больно странно совпадают их имена. С венетами воевал Гай Юлий Цезарь, кстати сказать. То была одна из его войн. Это не значит, что венеды имели сплошное расселение от Карпат аж до Венеции. Нет, это выселившаяся, оторвавшаяся группа. Такое бывает. Англичане, например, в Новой Зеландии живут и неплохо себя там чувствуют. Следы пребывания венедов есть. Как все ранние арийские народы венеды — оседлые скотоводы. Иногда встречаются полукочевые скотоводы среди арийских (индоевропейских) народов. Запомним это, нам это очень важно.
Второй предок устанавливается тоже точно. Это кельты. Они же «галлы». Следы их культуры уверенно наблюдаются в Польше. От слова «галл» происходят такие названия как «Галиция» («Галичина»), город «Галич». В западных землях точно просматривается наличие галльского элемента. Это второй предок славян. Кое у кого галльские черты сохранились не так уж и плохо. Например, у поляков. Есть польская поговорка «Польша стоит беспорядком». Во-первых, это говорят поляки сами о себе. Во-вторых, это очень характерно для кельтов. Польша всегда «стояла беспорядком». Кельты тоже арийский народ, тоже оседлые скотоводы, разумеется, знающие земледелие.
Третий народ сейчас отвергается. Этого предка славян не признавал ни Гумилев, ни Рыбаков. Но в начале XX века крупнейшие ученые, и слависты, и русисты, и византинисты считали, что это так и есть. И я так считаю. Потому осторожно говорю, предположительно, третий предок — сарматы северного Причерноморья. Сарматы, которые постарше славян и еще в IV веке до нашей эры победили, рассеяли скифов и заняли эту нишу. Сарматы — тоже арийский народ, но восточно-арийский, то есть иранской ветви. Они были отгонными скотоводами, то есть полукочевниками. Их прямые потомки сейчас — осетины. Не сомневаюсь, что сарматская кровь у славян была и, следовательно, и нам по наследству досталась.
Что интересно здесь? Мы три раза видим скотоводческое поведение, скотоводческие вкусы. А чем отличается скотовод от земледельца? Тем, что один землю пашет, а другой пастухом бегает? Нет. Практически любой скотовод кроме чистого кочевника в какой-то степени знает земледелие. А земледельца, который не держал бы домашней скотины, я себе просто не представляю. Потому дело не в этом, а дело в системе ценностей. И германцы Тацита и славяне первого тысячелетия нашей эры были людьми, у которых земля была только общая, общинная, и не мог рассматриваться вопрос о собственности на землю, об отчуждении земли. Причем если германцы давно утратили это, ибо в Европе тесно, то русские сохранили этот взгляд до сих пор. Думаю, вы все не сомневаетесь, что, несмотря на все усилия «гайдарчиков» и тому подобных «чубайсов», подавляющее большинство населения Российской Федерации отвергает торговлю землей. И зря они с Путиным стараются это навязать. Кончится это только тем, что землю конфискуют. Я бы никому не советовал покупать землю в полную собственность. И это не значит, что они были коллективистами, «колхозниками». Ничего подобного. Земля была общей, а вот «быки — мои, и если кто-нибудь в этом усомнится, тому плохо придется!»
Это очень интересно, потому что нам опять-таки еще в школе вбивали в головы, причем еще до советской власти, об исконном земледельчестве славян. Знаете почему? А это появилось в XVIII веке. Это крепостническая легенда, сочиненная в интересах закрепощения, потому что из всех основных родов занятий земледелец наиболее «удобоугнетаем». В сравнении с земледельцем большей строптивостью и большим чувством собственного достоинства будет обладать и охотник, и ремесленник, и скотовод. В свое время я делал доклад об этом на конференции в университете и не встретил сильного сопротивления. Подтвердить это можно, еще будем с этим встречаться. Достаточно посмотреть древнейший памятник русского права — Правду Русскую Ярослава Мудрого середины XI века. Там нет ничего о земле, а вот о стогах и табунах там очень много. Такова была система ценностей.
Таким образом, мы видим славянских предков и знаем, когда началась их история. Началась их история в «курортных» условиях. До IV века, до Великого переселения народов IV-VII веков никаких передвижений в теплых лесах и лесостепи Причерноморья с чудесным климатом (тогда было влажнее, чем сейчас) не наблюдалось. Потому фаза этнического или «пассионарного» подъема славян простирается до начала IV века нашей эры. Славяне увеличиваются численно. Возрастает их энергия. А энергия любого народа есть внутриэтническая солидарность, которая наиболее высока в фазе этнического подъема, когда все держатся друг за дружку. И как любой этнос в фазе подъема славяне заполняют «вмещающий ландшафт». Это еще один термин Гумилева из его теории этногенеза. Фазы мы рассмотрим. Гипотезу пассионарности в теории этногенеза можно оспаривать, но нельзя оспаривать представление о возрасте этноса. Я могу вам для любого народа на ходу, не задумываясь, показать все фазы. И они будут одними и теми же. Здесь это работает помимо пассионарности. Здесь Гумилев неоспорим. Здесь может быть не спор, а только «ликбез». Книжки в конце лекции назову.
Вмещающим ландшафтом были степи и лесостепи к северу от Черного и Азовского морей и теплолюбивые широколиственные леса Карпат и Подкарпатья. Вот вам ареал обитания. По мере того как этнос проходит фазу подъема, его энергия или по Гумилеву «пассионарность» возрастает. Гумилев объяснял это тем, что увеличивается число «пассионариев», то есть людей долга, людей сильной воли. Это не значит, что они лучше других. Пассионарием может быть, например, Дмитрий Донской. А еще больший пассионарий того же времени вообще никуда не бегал, а просидел всю жизнь в лесном монастыре. Это преподобный Сергий Радонежский. Но пассионарий может быть представлен и садистом и людоедом Стенькой Разиным. Число энергичных людей возрастает. Начинается «фаза перегрева». На что потратили славяне свой перегрев? На участие в Великом переселении народов, куда их вначале втянули в борьбе с готами гунны. А затем славяне и сами неплохо себя почувствовали и сильно славянизировали восточные области Римской империи еще до падения западного Рима. А в V веке славяне уже активно, массами проникают на Балканы и даже прорываются за Балканы.
Те славяне, которых Великое переселение забросило далеко, были для славянства потеряны. Они потеряли язык и растворились среди других народов. Разбросало славян серьезно. И когда Великое переселение народов закончилось, у славян началась «фаза надлома». Каждый народ в фазе надлома весьма уязвим. Во время перегрева пассионариев было очень много, потому они сдерживали друг друга, «локтями толкались», тесно было. А когда их стало меньше, каждый приобрел большее влияние на своих соплеменников. Потому в фазе надлома бывают революции и другие малоприятные процессы и явления. Ушедшие далеко славяне были ассимилированы другими народами, а оставшиеся попали под влияние ближних народов. Славяне Руси сначала подверглись порабощению аварами в VIII веке, а потом хазарами в IX веке. Но в X веке славяне прикончили хазар, потому что закончился надлом. Сразу для удобства приведу параллель. Русские родились в XIII веке. Их подъем был в XIV-XVI веках (конец XIII – начало XVI). Свой подъем русские потратили на создание России, продолжили заполнение вмещающего ландшафта. Перегрев русских был в середине XVI – конце XVIII века. Свой перегрев русские потратили на создание Российской империи до Тихого океана. В надломе славяне попали под владычество хазар, а русские начали надлом декабристами и вроде бы закончили его революцией. Возможно, что революция закончилась, и мы прошли фазу надлома. Так вот, славяне попали под власть авар и хазар, а русские попали под власть интернационалистов, которые хуже любых хазар. Так что вот они параллели-то.
Правда, история знает народы, которые не вышли из надлома. Например, готы. Самый культурный из варварских народов Великого переселения, самый грозный и самый культурный. Даже Библию на готский язык перевели. А в VIII веке они исчезают из источников. Всё, растворились, рассеялись. Не стало готов. Потому надо прилагать усилия для выхода из надлома. Это означает прилагать усилия для укрепления внутриэтнической солидарности.
Если удается покинуть надлом, наступает «фаза инерции». В фазе инерции энергию берегут, народы рассудительны, в авантюры не бросаются, хотя иногда создают империи. Но империя — это не авантюра, это — кропотливое государственное созидание. Империй было довольно мало в истории, ибо не все умеют. В этой фазе достигается самый высокий культурный уровень, как правило, общий культурный уровень. Появление шедевра не зависит от этнологии. Гений может родиться в любой фазе любого народа, если на то есть Божья воля. А вот общий культурный уровень есть изучаемая, усредняемая вещь. Например, культурный уровень в Киевской Руси с конца X по XII век был неизмеримо выше, чем в любой западноевропейской стране. Филолог-славист Срезневский когда-то предполагал, а мы теперь знаем точно, что городское население было практически поголовно грамотным. Сельское, конечно, нет. Но берестяные грамоты показывают, что грамотные смерды тоже встречались. У Срезневского не было нашего материала. И это на фоне того, что в западной Европе еще встречались неграмотные короли, а уж грамотный барон был просто белой вороной, белой, так сказать, «бароной». Там грамотность была почти привилегией, монополией духовенства, которое просто не может быть неграмотным. Невозможно совершать православное богослужение неграмотному человеку.
Историк церкви Голубинский высказал предположение, что священники тексты заучивали наизусть. Но уже в советское время историк Сапунов весьма ехидно ему возразил, что он Сапунов, как и я, не понимает, почему труднее научиться грамоте, чем выучить наизусть несколько тысяч страниц текста. В Западной Европе неграмотные монахи встречались часто, их называли «идиотами».
Так вот, древняя Русь — это великая страна уже восточнохристианской культуры и порожденной ею цивилизации. В следующий раз мы будем очень подробно и въедливо об этом говорить и вернемся к русскому городу. Кстати, это была страна, которую скандинавы называли «гардарики», «страной городов». Нам известно по именам около четырехсот городов домонгольской Руси. Они не все сохранились. Я оцениваю численность городского населения в 20-25 процентов, то есть как в конце Римской империи. Потом это повторится у нас только к концу XIX века. В XIII веке Русь надолго станет аграрной страной, а мы сейчас говорим о Руси расцвета X-XII веков.
К сожалению, и инерция не может быть бесконечной. И наступает последняя, пятая фаза — «обскурация». Это окончательная утрата внутриэтнической солидарности и гибель этноса. Он рассыпается. А люди в качестве этнического субстрата поглощаются началом какого-нибудь нового этногенеза. Мы не знаем, от чего происходит рождение новых этносов. А потому нам проще всего предположить, что по воле Всевышнего Творца. Нам повезло. Век Александра Невского, XIII век, был страшным, но по милости Божьей родились русские. Случилось прямое преемство. Сохранился язык. Он, правда, изменился, набрался угро-финских слов, потом набрался и тюркских слов. Но язык сохранился, и русский язык по преимуществу все-таки славянский. Таким мы рассматриваем этногенез славян. Черты обскурации можно видеть в конце XII века. Она была короткой. Ста лет хватило, чтобы славянское население рассыпалось. Мне довелось в свое время написать похвальное слово Александру Невскому за то, что «он спасал Русь, которая совсем не хотела, чтобы ее спасали». Князь надорвался и умер в 43 года от неимоверных трудов. Так же наши соотечественники в огромном количестве вели себя и в начале 1990-ых годов, десять лет назад. Но сейчас мы себя так уже не ведем. Мы позволили в очередной раз в своей истории разорвать, расчленить наше государство. Но это дело поправимо, это и с другими государствами случалось, почти со всеми. Какое-нибудь государство расчленяли, но потом находился спаситель отечества, под мудрым водительством которого кому надо давали по шеям, и государство восстанавливалось. В 1871 году страна Германия существовала, но германских государств было восемнадцать. А до Наполеона их было еще больше, не помню сколько. И ничего, существует же теперь единая Германия.
А что происходит, если произошел распад этноса, но нет другого подходящего народа, который слопал бы этот субстрат? Ведь чтобы поглотить этнический субстрат, нужен энергичный народ, народ в подъеме или в перегреве. Тогда этнос попадает в гомеостаз, состояние абсолютной стабильности. Такие народы не совершают экспансии, в том числе и культурной, и не умеют ее совершать. Сидят тихо в той экологической нише, в которой они уцелели. Но могут неистово ее защищать, потому что для них потерять вмещающий ландшафт значит исчезнуть. Мне думается, что остатки древних славян живут опять-таки в Карпатах. Это «бойки», «лемки», «подкарпатские русины» в Ужгородской области. Там они сохранились. Из своих гор не вылезают, неохотно к себе пускают и к русским относятся неизмеримо больше, чем к «украинцам», потому что русские им не навязывают быть русскими, а те навязывают. А они себя «украинцами» не считают. Я видел собственными глазами паспорт, в котором рукою владельца было вычеркнуто «украинец» и вписано «русин». И вся милиция умылась…
РУСЫ
Вот таким выглядит этногенез славян. Но кроме славян были еще «русы», которые оставили нам имя Русь. А вот кто, интересно знать, были русы? По этому поводу существует много разных версий. Пытались искать топонимы. Есть три речки с именем «Рось». Есть город Старая Русса в Новгородской области. Откуда-то он же взялся. Пытались здесь сделать какую-то привязку. Пытались утверждать, что это название одного из племен, скорее всего, полян из Киевского региона. Это одно время отстаивал Рыбаков, но отстоять это довольно трудно. Непонятно, почему народ носит два прозвища. Считали, что это вообще скандинавы.
Сейчас мы скажем пару слов о «норманизме». Норманисты считали, что Русь — это и есть скандинавы, не замечая того, что в летописи в одном месте указано: «варяги же и Русь». Но раз есть «и», то значит, что никак не одно и то же. Вместе с тем я склонен полагать вслед за Аполлоном Григорьевичем Кузьминым, ныне еще здравствующим, слава Богу, историком старшего поколения, что это, безусловно, разные народы. С Гумилевым они были лютыми противниками, но здесь они совпадали в своих взглядах. Это можно даже доказать. В сочинении императора Константина VII Багрянородного «Об управлении империей», русский перевод которого существует, есть перечень Днепровских порогов. Ну, понятно, почему Константинополь всерьез относился к Днепровским порогам. Это важный торговый путь, основной транзит. Перечень порогов приведен по-славянски и по-русски. Славянские и русские названия абсолютно не похожи, они из разных языков. Мы видим в Русской Правде, во вводной части, указание на равноправие двух народов, оговорку Ярослава: «аще ты славянин или русин». Но один юрист, профессор с позволения сказать, не стесняясь, лет пятнадцать назад в комментариях прописал, что «славянин — житель Новгорода, а русин — житель Киева». А разве Русская Правда на жителей Смоленска не распространялась? Ну, дураков у нас много и среди остепененных. У них были — тут нам помогают арабы — совершенно разные обычаи. А бытовые обычаи, поведение в быту, лучше всего выражают этнические особенности. Например, славяне носили бороды, а русы носили только усы, брили голову и носили прядь волос. Так по русской моде в отличие от славянской моды описывается князь Святослав Игоревич. У славян не было воинских поселков. Русы были исключительно воинственны, и у них были воинские, чисто мужские поселки. Рус какую-то часть жизни проводил в тренировках в мужском обществе. Славяне поливали себе воду на руки, а русы поласкали руки в лохани, как, кстати, делали еще немцы в XIX веке.
Но мы не знаем всё равно, кто они были, ничего не знаем об их этногенезе. Скорее всего, русы были старше славян, потому что они полностью исчезают из источников к концу XI века. Аполлон Кузьмин предположил, что русы были иллиро-фракийцами. Иллирия на юге Югославии, а Фракия сейчас, к сожаленью, часть Турции. Если это так, то они были очень близки славянам, ближе, чем другие народы. Именно это могло обеспечить содружество двух народов в деле создания Киевской Руси. А куда они исчезли? Их окончательно поглотили более молодые и более многочисленные славяне. Зато русы оставили нам слово «Русь», существующее и сейчас. Мы и сейчас так называемся. В восточной Европе, не только на нынешних русских землях, этот народ звали «русы»; в западной Европе их звали «руги». Оттуда у берегов восточной Германии остров Рюген («русский остров»).
Весьма возможно, что они взяли Рим. То есть, во взятии Рима в 476 году руги участвовали, но вождь объединенной варварской армии Одоакр по одним сведениям был «руг», а по другим — «скир». Мы всё равно не узнаем, кто он был, но у славян долго жила легенда о вожде Одонакоре, который взял Рим. У малороссов она жила до Богдана Хмельницкого.
ГОСУДАРСТВЕННОСТЬ
Теперь еще один существенный вопрос, без которого дальше никуда не пойдешь. Это вопрос о концепции норманизма. Норманизм появляется в третьей четверти XVIII столетия. Первыми норманистами были немецкие историки, работавшие в Санкт-Петербургской академии наук. Не надо полагать, что они были, так сказать, «русоедами» и назло нам лишали нас нашей истории. Нет, просто они были немцы, у них было немецкое сердце. Потому они на нашу летопись начальную смотрели холодными глазами. Ну, написано, что призвали братьев варягов в 862 году, значит призвали. Ну, написано, что варяги — а варяги, конечно же, скандинавы, — значит, государство начинается со скандинавов, и здесь была иноземная династия. И дальше это переходило из книжки в книжку. Были умеренные норманисты, были и радикальные норманисты. Среди норманистов были и пламенные русские патриоты, кстати сказать. Однако прилипло. Достаточно сказать, что норманистом был Карамзин. Норманистом был Алексей Константинович Толстой. А уж кто как ни он русский человек! И вот принималось же. Антинорманисты появились тоже сразу. Среди первых антинорманистов был Михаил Васильевич Ломоносов. Но антинорманизм оказался тоже во многом ущербным, потому что опровергал норманистов по частям, набрасываясь на отдельные их тезисы: «Ах, Рюрик? Ну, тогда никакого Рюрика не было! Баснословный Рюрик! Что мы там знаем про Рюрика с братьями?!». Но в X-XI веках вся Европа знала, что у нас династия Рюриковичей. Думаю, им тогда виднее было, чем нам сейчас через тысячу лет, был Рюрик или его не было. Рюрик, думаю, был. Или, скажем, было и более справедливое утверждение: «Как так? Русь ведь была более культурной, чем скандинавские земли!».
И вот я не собираюсь оспаривать норманизм. Я его просто сниму. И вы это увидите. Фокус такой. Он просто исчезнет.
Первое. Мы не знаем, кто был Рюрик. Погибшая Иоакимовская летопись, о которой мы знаем по объемистой цитате и с которой работал Татищев, а Карамзин уже нет, в отличие от привычной нам версии Повести временных лет указывала, что Рюрик — славянин, но только с запада, что он — «ободрит». Ободриты были одним из славянских племен с территории нынешней Польши. Впоследствии, они влились в польский народ, когда он родился. Если это так, то просто призвали князя из соседнего княжества.
Далее. Имя «Рюрик» — неизвестного происхождения. Оно хоть и редкое, но встречается в наши дни: у норвежцев в форме «Рёрик» и у поляков в форме «Рэк». Потому вполне возможно, что это и славянское имя. И скандинавы могли позаимствовать славянское имя, как и наоборот. Есть замечательная таблица, составленная виднейшим чешским славистом XIX века Павлом Шафариком, где он в два столбца выписал родственные по корням германские и славянские имена. Совпадений очень много. Эта таблица убедительно не объяснена до сих пор. Ну, видимо, просто славяне и германцы очень долго, со времени Великого переселения народов жили чересполосно. И какая-то часть германцев, видимо, была ассимилирована славянами. А то, что германцы ассимилировали довольно много славян, вообще бесспорно. Вот пример. Кто-нибудь из вас помнит, как в девичестве звали императрицу Екатерину Вторую, бесспорно немку? Никто? Ай-я-яй! София Августа Фредерика принцесса Ангальтская и Цербстская. Последнее слово ровным счетом ничего не означает в немецком языке. Но если вы его напишите по-латыни, а прочтете по-славянски, как в польском языке, то поймете, что она Ангальт-Сербская. Это онемеченный славянский княжеский род, и по своему дальнему происхождению у нас была славянская императрица (смеется). Итак, первое мы разобрали.
Второе. Предположим, что Рюрик всё же был скандинавом. Но это тоже ничего не означает. Это не означает ни того, что они основали у нас государственность, ни того, что мы были «оккупированы». Есть и такая версия норманистов. Есть буквальная версия: «Пригласили, мол. Порядка, знаете, у нас тут нету. Приходите и володейте». А еще есть версия, что это, конечно, написали для красоты, а на самом деле нас просто оккупировали. Дело в том, что практика приглашения иноземного князя, правителя, монарха не так редко встречается в истории. Именно приглашение. Например, Мухаммеда пригласили в Медину в 622 году христианской эры за десять лет до его кончины, именно пригласили. Почему? Почему именно мединцы были так рады в отличие от мекканцев? А потому что чужой не имеет партийных привязанностей. А Медина была разделена на очень враждебные кланы. В знаменитых средневековых итальянских городах, таких как Флоренция, Пиза, Гаэта, на должность главы городского управления, который назывался по-разному («капитан», «гонфалоньер» и т.д.), всегда приглашали немца, возможно, итальянца, но из другого города, и по той же причине. Не будет иметь партийных привязанностей, будет служить всему обществу. Это не редкость. И вообще, если наличие иноземной династии есть признак иноземного порабощения, то тогда в настоящий момент Соединенное Королевство Великобритании и Северной Ирландии порабощено Федеративной Республикой Германия. Извините, но у них Ганноверская династия. А у англичан вообще со времен Вильгельма Завоевателя, то есть с XI века не было ни одной английской династии. Все иностранцы. Но англичане во все времена умели вести себя пра-виль-но. У них кто бы ни был король, он всё равно действовал в интересах Англии. И он знал, что в противном случае он вылетит с острова на континент, или произойдет что-нибудь еще хуже. Когда король Эдвард II оказался гомосексуалистом, с ним еще хуже обошлись разгневанные англосаксы. Знаете? Нет? Его умертвили, засунув ему, понятно куда, раскаленный металлический прут. Больше среди аристократии этого не было заметно в течение нескольких сот лет.
Третье. Я предположил еще в юности и спросил о том Гумилева: а откуда взялось, что варяг — это этническая принадлежность? Это — славянское слово, образованное от скандинавского слова «варинг», что значит «дружина». То есть, «варяг» значит «иностранный дружинник», и всё. И Гумилев со мной согласился.
(к сожаленью, на этом месте звукозапись лекции обрывается)