Вот уже более десяти лет Анастасия Каннингем, баронесса, находилась в Великобритании. Аcя жила в своём доме, похожем на замок, с мужем лордом Уильямом и с двумя детьми – дочкой Элис и сыном Алексом.
Она была строгой мамой. Все те принципы, которые она считала нужными использовать в воспитании, Анастасия применяла на своих детях. К осени 1894 года Элис исполнилось восемь лет, а Алексу шел шестой год. Мать разговаривала с детьми по-русски, а с остальными, разумеется, они говорили только по-английски.
Для выхода неуёмной энергии леди Анэстейши было мало возможностей. Но муж понимал её потребности и при случае удовлетворял их.
* * *
Иногда Каннингемы ездили на охоту. Неподалёку от Лондона находилось поместье друзей Каннингемов – Баскервилл. В октябре открывался сезон охоты на лис, и в поместье собирались представители высшей английской аристократии вместе с жёнами.
Женщины собирались в зале, сияли нарядами и бриллиантами, держа черепаховые и страусовые веера в ручках, затянутых в изысканные перчатки из кожи экзотических животных, сплетничали и играли в фанты. Мужчины надевали охотничьи костюмы, садились верхом и отправлялись выслеживать лис.
Вначале в Великобритании на лис надо было охотиться как на хищников, вредящих сельскому хозяйству. Однако лисы оказались настолько хитры и неуловимы, что человек поключил к этому делу собак. Азарт охоты породил и спортивный дух, поэтому псовая охота на лис превратилась со временем в достойное занятие для аристократии. Собаки были и у лорда Каннингема. Он учил их работать по горячему следу.
На лис охотились со сворой симпатичных, спокойных и мощных собак - фоксхаундов. Стая в шесть-восемь собак загоняла лисицу, которая выскакивала на охотников с ружьями. Ася тоже умела стрелять. Её в своё время научил отец, граф Фёдор Александрович. Он имел собственное представление о том, как нужно воспитывать детей. Суровый и несентиментальный, он по-своему любил дочь и стремился, как любой родитель, передать ей свой опыт.
Леди Анэстейша принимала участие в мужских развлечениях. Она надевала ярко-красный, далеко видный пиджак с чёрной юбкой, чёрную кокетливую шляпу, садилась в дамское седло, в котором, однако, держалась крепко и устойчиво.
Охотники носились по полям, лошади мчались вслед за собаками. Азарт разрумянивал лицо Анастасии лучше всякой заморской косметики.
Однажды Ася подстрелила волка. Это произошло, можно сказать, случайно. Она ехала верхом, задумалась о чём-то и отстала, не увидела, куда направилась вся кавалькада. С ней была собака – кобель Фанки, белый с рыжими пятнами. Он смешно прядал ушами, то вскидывая их, то опуская кончики, что придавало ему забавный вид.
Вдруг собака стала жаться к лошади, конь начал пятиться, Ася рассердилась, хлестнула и коня, и пса, они помчались через чащу по едва приметной дорожке. Лес вдруг расступился, и на открывшейся поляне Ася увидела волка. До него было далеко. Зрение у охотницы было превосходное. Она успела прицелиться и выстрелить. Анастасия по всем законам физики и теории вероятностей не должна была попасть, но она попала, зверь был ранен и не смог уйти. Она выстрелила ещё раз с безопасного расстояния и убила волка.
Но что было делать дальше? Туша тяжёлая, у неё нет сил, чтобы справиться с ней. Только ждать, когда женщину найдут? Долго ли придётся ожидать?
А на Англию уже спускался вечер. За поляной оказалось болото, в сумерках оно начало испускать голубоватые инфернальные огни. Стало страшно. К тому же заморосил мелкий противный английский дождь, похожий на мокрый туман. Но Фанки начал лаять, и по лаю их нашли.
Уильям подскакал первым, обнял свою жену, не слезая с лошади, затем спешился, подозвал других, мужчины справились с волком.
«Ого! – восклицали все. – Леди, а убила волка!»
Ася была страшно довольна и горда собой. Ей порядком поднадоело, что женщин здесь считают слабыми и ни на что не годными созданиями. Она не думала бороться за права английских женщин: в чужой монастырь со своим уставом не ходят, но себе Анастасия хотела снискать подобающее её талантам место в обществе.
Волчью шкуру с головой обработали и положили в комнате миссис. Дети любили лежать на полу на этой шкуре, лаская рукой серо-желтый мех. Ася тоже любила так лежать, но только когда в комнате она была одна. Неприлично леди валяться на шкуре, тем более в платье и корсете!
Госпожа строго спрашивала с горничной за чистоту этого «ковра»: дети не должны соприкасаться с грязью!
* * *
Ася с детства мечтала о балах. Оказывается, в Лондоне высший свет тоже увлекался танцами в роскошных особняках, дворцах и замках. Ася быстро познакомилась с дамами и кавалерами, завсегдатаями балов, составила о них своё мнение. Ей казалось, что в России общество более душевное. Здесь непонятно, как к тебе относятся. В лицо, вроде, улыбаются, а за спиной говорят и творят всякие гадости. Хотя, в сущности, что каким-нибудь леди Фейерфокс или Вандербильт делить с баронессой Каннингем? Она им дорогу нигде не перешла.
Леди Анэстейша со временем перетанцевала со всеми кавалерами. Её обучили в институте искусству танца, и с ней мечтал пройтись в паре каждый из лондонских танцоров. Анастасия была довольна, что в Великобритании при приглашении на танец существует издавна что-то вроде игры или лотереи, когда ты выбираешь кавалера или тебе он достаётся путём тайного голосования всех за всех. Кого выбирают чаще других, тот имеет более высокий рейтинг. Оказаться первой в соревновании для графини Черневской всегда было делом чести!
Уильяму хотелось танцевать на балах со своей супругой, но это считалось неприличным.
На бал Анастасия надевала свои лучшие наряды, украшала себя бриллиантами или жемчугами. Она и дома любила перебирать свои камушки. Уходила в свою комнату, зажигала там свечи и доставала драгоценности, медитируя над ними, любуясь отражённым блеском.
Со временем и Элис стала просить, чтобы мать показала ей камни. Ася рассказывала о свойствах минералов. Она старалась, чтобы из всех бесед дети извлекали пользу. Ася раскладывала на бархатной скатерти бриллианты, среди которых были и фамильные драгоценности Каннингемов.
– Бриллиант, – говорила Ася, – помогает развить интуицию.
– Как?! – спрашивала дочка с удивлением.
Мать с совершенно серьёзным лицом отвечала, что самый ценный из минералов заставляет владельца изворачиваться и чуять опасность за версту, чтобы камень не украли!
– Бриллиант сам выбирает своего хозяина, согреваясь в руках того, кому он наиболее подходит.
– Мамочка, дайте, пожалуйста, мне подержать бриллианты!
Но Ася не давала детям играть ими, подвески покачивались в её руках и мерцали всеми цветами радуги.
– А теперь посмотрите: настоящий бриллиант оставляет на стекле царапины. Фальшивый мягче стекла и не может его порезать!
При виде таких чудес Алексу мучительно хотелось достать где-нибудь бриллиант и заняться резкой стекла! Но мать была строга и вольностей не допускала!
Она показывала женские камни: изумруды, укрепляющие семью; жемчуга, усиливающие любовь между мужем и женой и позволяющие добиваться своих целей; гранатовые бусы – оберег для домашнего очага; рубины, охраняющие дом от злых духов и др.
В своей комнате дети после таких бесед дрожали от страха и представляли себе злых духов.
– Элис, а ты боишься злых духов? Какие они?
При виде жалкого братца у девочки только распаляется воображение.
– Косматые, наверное, все в шерсти, глаза горят, зубы торчат!
Глаза Элис тоже сверкают в полумраке. Но Алекс слышит насмешливую интонацию и подхватывает:
– Точно! И нос железный, крючком вниз!
– И как мы будем бороться с ними, если они сюда придут? – подначивает сестра.
– Надо достать рубин, чтобы победить злых духов!
По мнению брата, разумный выход найдётся всегда. Сестра возражает:
– Но мы не можем украсть его у матери!
– Значит, надо заработать денег и купить свои рубины!
– Они дорого стоят!
Алекс разочарован.
– Ты помнишь, сестрица, отец говорил, что всякая дорога начинается с первого шага!
– Ну-ну, долго же ты будешь копить – к тому времени злые духи уже могут нас украсть!
И дети опять дрожат, испугав сами себя.
* * *
Когда Асе становилось совсем скучно, она ехала в книжные магазины, выбирала там себе книги. Когда всё стоящее внимания леди Анэстейши было прочитано, она решилась заняться переводами. Это было сложно, тем более она хотела переводить не только с английского на русский, но и с русского на английский.
Анастасия взялась за романы Чарльза Диккенса. Жаль, что её переводы не были опубликованы. Может быть, они составили бы конкуренцию и Корнею Чуковскому, и тем более другим, менее искусным переводчикам. Как бы там ни было, Ася хорошо узнала из романов жизнь викторианской Англии в прежние годы. Потом ей попались книги Марка Твена. Ей очень понравились приключения сорванцов Тома Сойера и Гека Финна. Ася читала с детьми эти повести американского автора.
- А мы поедем в Америку? - спрашивали дети.
- Не болтайте глупости! Зачем вам в Америку?
Мама не понимала романтики путешествий, наверное.
* * *
К Рождеству в 1894 году начали готовиться ещё в октябре.
Ася и Уильям сидели в гостиной, плотно затворив двери, чтобы запах табачного дыма от трубки отца не проник в детскую.
– Надо приготовить и разослать рождественские открытки родственникам и знакомым! – деловым тоном сказал лорд.
– А не рано?
– Всё равно открытки должны быть уже готовы, я думаю!
– А мы будем кого-нибудь приглашать на Рождество к себе в гости?
– Вообще-то Рождество – это семейный праздник!
– Но мне так хотелось бы разделить его с кем-то ещё! Мне так скучно! – говорила Ася.
Ей хотелось побольше блистать в обществе, веселиться.
– Дорогая, ты ведь знаешь, что у нас в Великобритании первые пять дней Рождества – тихие, семейные праздники, у нас не принято так шуметь, как у вас в России.
– Да, я знаю. Эти дни считаются святыми – именно столько дней потребовалось трём волхвам, чтобы добраться до колыбели с новорождённым Иисусом.
– Ну вот видишь! Волхвы принесли новорождённому Спасителю подарки: золото, смирну и ладан. И мы должны купить всем подарки! Обожаю сюрпризы!
– А я как-то не очень люблю неожиданности! – ответила супруга.
Пожалуй, главный сюрприз уходящего года Анастасия получила через пару дней после этого разговора. В газетах появилось сообщение о кончине русского императора и о воцарении нового государя, чья жена была внучкой королевы Виктории.
Да, когда-то давно, только приехав в Лондон, Анастасия, благодаря своему супругу, лорду Каннингему, была представлена Её Величеству королеве Виктории. Ася в глубинах своей памяти хранила этот незабываемый приём, а в шкатулочке прятала маленькую двойную открыточку с засушенной розой, подаренную ей при дворе. Роза означала национальный символ Англии.
– Теперь связи России и Великобритании будут ещё крепче! – обрадовалась Ася.
Ближе к середине декабря в доме Каннингемов устанавили ёлку, «the Christmas tree» (Рождественское дерево).
Зелёные колючие лапы украсили красными бантиками и золотыми орешками и конфетками. Сладостей было много, чтобы их хватило на две недели, пока будет стоять ёлочка, но Ася не разрешала Алексу и Элис хватать их.
– Я каждый день пересчитываю украшения! Не дай Бог – не досчитаюсь! – строго предупредила она детей.
Сын и дочь уже знали, как страшна мама в гневе, поэтому предпочитали обходить искусительную ёлочку стороной.
Ближе к праздничной дате Каннингемы уселись обсуждать рождественское меню.
– Я думаю, что стоит обойтись традиционными блюдами! – сказал лорд.
– Значит, покупаем гуся. Или индейку?
– Индейка нежнее, давай индейку!
Супруги собирались поставить на праздничный стол печёные картофель и каштаны, бекон, пастернак и брюссельскую капусту. Называя блюда, они чувствовали, как сами собой слюнки текут, – так всё вкусно звучало!
– К ним надо не забыть клюквенный соус.
– Замечательно! А на десерт – традиционный фруктовый пудинг, приготовленный на пару.
– Я думаю, что в этом году можно допустить Элис и Алекса к помешиванию пудинга на плите!
– Хорошо, дорогой, я согласна! Дети уже достаточно аккуратны, чтобы не обжечься! – отвечала Ася.
Вечером 25 декабря на окнах замка Каннингемов появились свечи. На Рождество все окна в сельских домах бывают освещены свечами. И Каннингемы решили устроить себе «ночь свечей». В России обычно маленькие дети в Рождество спят, а взрослые идут в церковь, на службу. Леди Анэстейша и лорд Уильям остались дома, а детям разрешили не спать.
Элис с воодушевлением бдила на Рождество, чтобы посмотреть, как придёт Daddy Christmas, Алекс же быстро заклевал носом и уснул. Няня отнесла ребёнка в кроватку.
«Вот завтра будет возмущения!» - подумал Уильям. Асю такие мелочи не занимали, она и внимания не обратила.
Элис любовалась красно-зелёно-золотистыми лентами из фольги, в которые были завёрнуты свечи. Их огонь придавал таинственности рождественскому блеску украшений, поэтому ночь выглядела в доме волшебной. Девочка смотрела на огонь и загадывала желания.
У неё всё было: сладости, игрушки, одежда, обувь, книжки, большой дом, брат - товарищ для игр. Элис мечтала увидеть новые места. Интересно, как выглядит Россия? Но она не осмеливалась задать родителям этот вопрос: девочка думала, что рассердит папу с мамой. Почему-то они не любили говорить о России. Странно: русскому языку мама дочку учит, а о России не рассказывает.
Мечты Элис прервал мамин голос.
- Пожалуйста, дочка, будь добра, сходи на кухню и попроси принести рождественский пудинг! - сказала мама.
Элис вышла из комнаты и двинулась в сторону кухни. Обычно они бегали по коридорам вместе с Алексом. А сейчас была ночь, светильники везде были погашены, снега не было, поэтому земля не отражала света фонарей, и за окном была темень кромешная. Элис чудились в коридоре злые духи и привидения.
«Эх! Жаль, мы не успели заработать на рубины! - отчаянно думала девочка. - Как бы сейчас пригодился хотя бы один!»
Она начала для храбрости петь «Daddy Finger» - о семействе пальчиков на руке. И ей стало казаться, что пальчик-папа, пальчик-мама, пальчик-брат, пальчик-сестра помогают ей, поддерживают её.
Песенка кончилась, и в конце коридора показался свет. Элис побежала туда и увидела, что это вход на кухню. Девочка попросила, чтобы служанка уже несла рождественский пудинг.
Служанка Нэнси, пожилая женщина с плоским сероватым лицом, в чепце по старинной моде, процедила что-то сквозь зубы. Она не любила детей, ей казалось, что они только мешают, всё портят и орут. Элис попросила не закрывать дверь в кухню, чтобы ей было светло возвращаться в комнату к родителям.
Но Нэнси, только девочка отошла на пять шагов от кухни, с силой захлопнула дверь.
«А когда же она понесёт пудинг?» - в отчаянии подумала Элис. В темноте ничего не было видно. Ночь приближалась самому торжественному моменту. Есть не хотелось. Элис даже и не думала об индейке, о клюквенном соусе и т.п. Ей только хотелось поскорее попасть в комнату. Она двигалась на ощупь в тёмном коридоре.
Вдруг одна из дверей сбоку отворилась, и оттуда выскочило нечто в простыне! Элис закричала, схватила обеими ручками свой фартук и закрыла им лицо, только чтобы не видеть привидение! Почему-то нам кажется, что в простыне обязательно должно быть привидение.
Но привидение само стало клянчить писклявым голосом: «Ну Элис, ну куда вы все подевались!»
Девочка перевела дух. Это оказался брат, который проснулся и, не найдя своей одежды, завернулся в простыню прямо в пижаме, и отправился на поиски всех. В темноте отыскать кого-то в огромном замке было, конечно, проблематично.
Но Элис встреча с братом придала бодрости, и она воспряла.
- Миленький Алекс! Как хорошо, что ты проснулся! Пойдём к маме с папой!
Дети поплутали ещё немного по коридорам, пока, наконец, не увидели дальний отблеск. Это были огни свечей. Мама с папой обрадовались, увидев детей. Папа уже хватил немного рому, поэтому он, увидев сына в простыне, засмеялся и сказал:
- О, Алекс у нас вполне может стать на это Рождество настоящим Abbot of Mock*!
Чуткая к словам Элис сразу подумала, но не сказала вслух: «Так настоящий - или мнимый?» Дети продолжали вопросительно смотреть на отца. А у него было прекрасное настроение.
Мама приказала горничной принести одежду для маленького лорда. Он оделся, а тем временем, излучая тепло и таинственность из прозрачных светлых глаз, лорд Уильям рассказывал всем о «двенадцатой ночи».
- Двенадцать дней продолжается Йоль.
Элис опять подумала, но не сказала: «Йоль - и ёлка, это случайно совпало или специально так подстроено?» Папа рассказывал интересные, полные тайны вещи:
- Двенадцатая ночь – ночь рождения нового года, нового жизненного цикла. Нет более верных знамений, чем те, что были явлены во время Двенадцатой Ночи.
Элис подумала: а сегодняшнее приключение в коридоре - это знамение или нет? Но в это время Нэнси, специально приодевшись, принесла, наконец, рождественский пудинг.
Леди Каннингем погасила весь свет, кроме рождественских свечей, служанка внесла блюдо с пудингом, который полыхал, как зарождающаяся звезда в кромешной тьме. Все зааплодировали. И Алекс окончательно проснулся, оживился.
Отец потушил огонь, зажгли верхний свет. Нэнси положила каждому в тарелку по кусочку пудинга. Блюдо оказалось покрыто румяной корочкой.
Лорд Каннингем провозгласил:
- Жуйте осторожно! В пудинг спрятана серебряная монетка, два пенса. Тому, кто её найдёт, в следующем году непременно должно повезти.
Несколько минут прошло в сосредоточенном жевании. Вдруг Алекс воскликнул:
- Ой! Я, кажется, сломал зуб!
Мальчику в пудинге попалась монетка, и она окончательно выбила качающийся молочный зуб.
- Я как раз загадал желание, чтобы у меня поменялись, наконец, зубы! - закричал мальчик.
В другое время за такие крики и возбуждение мама бы непременно наказала его, посадив в тёмной комнате. Но сегодня, в рождественскую ночь, при отце, она не стала делать замечания. Лорд Каннингем сказал:
- Видно, и вправду, быть тебе, Александр, «мнимым аббатом»! Тебе придётся шутить все двенадцать дней!
- Батюшка, расскажите, пожалуйста, о двенадцатой ночи ещё! - попросила Элис.
Мама посмотрела на неё очень строго, подняв брови чуть не на середину лба. Это выглядело бы смешно, если бы дети не знали, что за этим может последовать буря. А то и в тёмную комнату можно угодить.
- Это уж как наш «мнимый аббат» пожелает! - притворно смиренно сказал отец.
- Пожелаю, пожелаю! - уловив, что баловаться можно, закричал и Алекс.
- В двенадцатую ночь врата миров открыты, - продолжал лорд, - и все их жители собираются в месте празднования Йоля, чтобы веселым пиром приветствовать новую жизнь.
- Жизнь Господа нашего Иисуса Христа? - уточнила дотошная Элис.
- Возможно, и так, а возможно, это было ещё до Рождества Христова, прежде всех век! Это мирное время, когда даже злые духи достойны уважения, приветствия и праздничного угощения.
- Злые духи?! - воскликнули хором дети.
- Ну да, а что? Они тоже любят Рождество.
- А они не сделают нам ничего плохого?
- По поверью, огонь свечей в красно-зелёно-золотом венке Йоля парализует злые чары духов. Поэтому свечи должны гореть всю ночь! Это принесёт счастье и удачу в дом.
Ася вдруг вспомнила, как девочки в дортуаре жгли всю ночь свечи, молясь о вызволении Софьи от душегубов. На удивление, когда утром все проснулись, огромная свеча продолжала гореть на тумбочке. Почему тогда фройляйн Штольц не пришла их будить?!
Пока отец развлекал детей, Анэстейша, утомлённая за день, уснула перед камином. Дети, заметив это, тихонько ушли спать. Их проводила добрая няня Беллатрикс. А лорд заботливо укрыл супругу клетчатым шотландским пледом.
Утром Ася втянула ноздрями запах кофе и открыла глаза. Перед ней стоял на передвижном столике с колёсами завтрак: кофе, яичница со вчерашним беконом, сливки, тост, а напротив сидел муж, Уильям Каннингем, и любовался ею. Ася всегда таяла под ласковым взглядом светлых глаз Уильяма.
«Господи, какое счастье! За что мне оно?» - подумала леди Каннингем о своём муже.
- Доброе утро, любимая! - сказал тот мелодичным голосом. - Ты не забыла? Сегодня «день судьбы»! Как ты этот день проведёшь, таким будет и весь новый год!
- Я хочу провести его с тобой! - ответила Анастасия с милой улыбкой.
Через некоторое время прибежали Элис и Алекс. Они требовали, чтобы родители подчинялись приказам Мнимого аббата.
Лорд Каннингем отозвал их в сторону и объяснил, что с них требуется остроумно шутить, устраивать различные развлечения, карнавалы.
- Сделайте себе яркие костюмы, украсьте их лентами и колокольчиками, - сказал он. - Покажите нам рождественскую мистерию.
- А где же мы возьмём артистов?
- Обратитесь к слугам, придумайте костюмы! Abbot of Mock, это твоя задача! - смеясь, сказал отец.
Дети, обрадованные рождественской вольницей, побежали искать людей, которые помогут им подготовить представление. Вдумчивая Элис пошла в библиотеку, чтобы там найти текст будущей пьесы. Но служанка Мэри-Энн сказала, что в книгах ничего брать не надо, есть старинные народные мистерии, которые знают все.
Она помогла подготовить костюмы, и дети вместе со слугами показали родителям библейскую историю о трёх волхвах, о младенце Иисусе и Деве Марии, а потом ещё устроили безмолвную пантомиму о святом Георгии и драконе. Дракон был неподражаем, его три головы изображал, конечно, Алекс. Все присутствующие хохотали, как ни старались сдержать смех!
Мама вдруг сказала, что Георгий, поражающий змея, изображён на гербе Москвы, её родного города.
- Москвы? А где это - Москва? - заинтересовались дети.
Мама редко говорила о своей родине.
- Мнимый аббат требует, чтобы Вы рассказали о Москве! - воскликнул Алекс.
Лорд Уильям сел за рояль и стал играть какую-то напевную мелодию, а леди Анэстейша вздохнула и стала про себя вспоминать о Москве.
- Попозже обязательно расскажу! А пока послушайте музыку, представьте себе, как над рекой, над белокаменным городом встаёт рассвет, озаряя стены и башни розовым цветом!
Элис думала, что надо пойти в библиотеку, найти в книге картинку с Москвой, а Алексу Москва представлялась сказочным розовым городом, парящим где-то среди облаков. И там жила в детстве его мама!
Примечания:
*Abbot of Mock - "мнимый аббат".