Последняя любовь

 
  Комната медленно на двадцать градусов влево, зависла ненадолго, поползла в обратную. Сорок градусов на право, зависла, снова назад. Досадно и нелепо. Самое время выругаться привычным образом, изливая потоки ненависти и праведного гнева на бездушные вещи, веря, что они лишь прикидываются бездушными, а на самом деле полны коварства и подлости. Заодно стоит обругать весь существующий «порядок вещей», который вовсе и не порядок, а некое бессистемное, бессмысленное ****ство, напрочь лишённое хоть какой-то симметрии, так называемой справедливости. Короче, я обиделся окончательно, до того, что даже желания выругаться не возникало, и вовсе не по причине полного отсутствия возможности сделать это.
Меня слегка передёрнуло, что-то дёрнулось в ответ. Комната вдруг зависла в одном ракурсе, в результате чего я уставился прямо в окно. Маленький кусок опостылевшей улицы, видимый в окне, медленно принимал небывалый вид, расцвечиваясь раздрыгом моих тщетных, угасающих эмоций, оттеняясь неясным тоскливым чувством, что-то вроде надежды. Нет, совсем нет, скорее мгновенной ностальгии, ностальгии по тому, что происходит здесь и сейчас, в это самое мгновение. Я, быть может, даже заплакал бы, но, как оказалось, и это стало невозможным.
К счастью, в окне появились прохожие и привлекли всё моё внимание. Девушка быстро шла, твёрдо и резко вколачивая каждый шаг в землю. Возмущённо размахивая руками, её догонял парень с отвратительной походкой. Делая шаг, он выбрасывал левую ногу как что-то ненужное, а потом нехотя подбирал её, ведь надо было встать на что-то. В это время, правая описывала полукруг и упиралась в землю, оттопыривая его зад. Тошнотворнейший тип, чтоб его! Он одёрнул девушку за плечо, та обернулась, что-то выкрикнула и получила за это пощёчину, от которой чуть не упала. Парень схватил её за шиворот, приблизил к себе и стал кричать что-то, брызгая слюной. Та, скорчившись от ужаса, трясясь всем телом, пыталась выговорить какую-то фразу, но постоянно получала удары по щекам. Перед каждой пощечиной она испуганно дёргалась, явно несоразмерно с силой удара. Когда он дал-таки закончить фразу, после не большой паузы она получила от него ногой в живот. Девушка рухнула на асфальт, корчась от боли, а парень прыгал возле, примериваясь чтобы ударить ещё раз, но, в конце концов, поставил ногу на её живот и плюнул в заплаканное лицо.
Мне стал мерещиться смысл, ну или символ, не знаю. Я усиленно пытался почувствовать, в чём же он всё-таки, но вместо этого почувствовал, как мой член разбухает, наливаясь кровью. Досадно и нелепо. Я бережно собрал едва затеплившуюся волю к жизни и попытался как-то изменить положение. Слегка дёрнулся, но это не принесло никаких результатов, если не считать того, что пол лица моего свело судорогой, левый глаз самопроизвольно закрылся, а правый, напротив, ещё больше вылез из глазницы. Мой рот перекосило на бок в дьявольской усмешке. Я не очень-то понимал что делаю, но единственное, на что был способен, это дёргаться. И я дёрнулся ещё раз. Петля, в которой я болтался уже минут пять, наконец, затянулась и сломала мне позвонки. Язык вывалился изо рта, я нелепо хрюкнул, опорожнил содержимое кишечника, мочевого пузыря и кончил с такой силой, как, наверное, никогда в жизни.