Правдивый рассказ

Татьяна Шелихова -Некрасова
Подлинное происшествие.

Свет полной луны  вливался в комнату вязкой фосфорицирующей массой. Как та каша, которую неустанно варил сказочный горшочек,  постепенно заполнял всё окружающее пространство. Казалось ещё немного – и в нём можно захлебнуться и утонуть.
Старые настенные часы в зале,  хрипло откашлявшись, пробили два раза:

-  Уже два часа... А мне в семь вставать. Надо купить плотные шторы, иначе, каждое полнолуние будет то же самое.

Наташа с раздражением перевернулась на спину. Но засыпать на спине,  она,  за все свои тридцать восемь лет, так и не научилась. Резко перевернулась на левый бок - лицом  к стене.  Лунные полосы лежали на обоях,  делая их неузнаваемо-красивыми. Но это был отражённый свет и он не раздражал.
- Ну, вот,  хотя бы так…
 
Начала  было засыпать, но резкая боль внезапно пронзила грудь. Раскалённый «кинжал» торчал где-то в подреберье, не давая возможности не только шевельнуться, но, даже, вздохнуть.   

Женщина лежала с холодной испариной на лбу,  удивляясь своей беспомощности. Рядом,  в соседней комнате спала дочь, но её нельзя  было позвать на помощь. Ведь для того, чтобы крикнуть, нужен был воздух. Но вдохнуть, как раз, было невозможно.  Круг замкнулся.

Она ещё успела удивиться,  как  быстро все произошло. И даже представила, какое удивлённое у неё будет выражение лица, если она сейчас умрёт. И ещё подумала, что, если это конец, то это – не страшно. Только, больно. Но боль постепенно уходила, а вместо неё – нарастало удивление:
- Куда меня затягивает?

А её, и правда, втягивало во что-то тесное, чёрное,  эластичное, похожее на гигантский чулок или гибкую трубу.  И вот  она  уже вся -  в узком тёмном пространстве…
Теперь это напоминает утробу какого-то гигантского удава,  упругие мышцы которого неуклонно проталкивают жертву всё дальше - в безвоздушную  черноту. Выбраться оттуда невозможно. И уже не остаётся никаких мыслей - только чувство сдавленности и безнадёжной покорности происходящему.
Но остатки сознания ещё сохраняются и в последней его вспышке, вопрос – «Почему?
И следом -  КОНЕЦ!

*************
А может,  НАЧАЛО?  Потому что, вдруг – о, эта внезапность происходящего!
Пловцом, пробкой вынырнувшим из глубины, или ребёнком,  который, пройдя  узкими родовыми путями матери, явился на свет – чувствует себя Наташа. Исторгнутая из  гибкой чёрной  трубы или удава, или чулка – какая теперь разница – с восторгом  понимает: всё плохое теперь закончилось!

Правда, часть её ещё остается Там. Но она уже не лежит  в страшной темноте безвольной тряпичной куклой, а,  высунувшись по пояс,  радостно озирается вокруг.

Вместо Тьмы – теперь Свет! Нет, он не похож на желтоватый свет солнца.  Белый, серебристый - играет, как живой, не ослепляя, но лаская взор.   
Теней нет – только Свет, и в нём - Радость, Нежность, Доброта, Любовь. Всё - в той степени предельной высоты и чистоты, которая недоступны в земной жизни. Правда, нечто подобное испытывала Наташа в минуту рождения детей, но здесь…
 
*************
Испытывая невероятную лёгкость освобождения, наслаждалась женщина своим новым состоянием. Но потом... Словно фальшивая нота зазвучала в прекрасном  слаженном оркестре.

Осознание того, что не полностью свободна - часть тела всё ещё находится в трубе. А, главное, этот великолепный Свет - совершенно пуст. И никто и ничто не заполняет его сверкающую пустоту.

- Ты рано здесь оказалась, - мысль, возникшая в ней самой или воспринятая извне, - прозвучала упрёком. 

Мгновенно почувствовала себя путницей, которая случайно оказалась там, где её присутствия не ждали. И тут же, неумолимая сила  начала втягивать назад.

В этот раз она пыталась сопротивляться.  Без воздуха, в ужасной тесноте,  делала всё, чтобы вернуться назад, к Свету. Но плотная безвоздушная тьма не отпускала, всё больше втягивая в свою страшную утробу.
 
И вдруг, как подсказка - Голос – низкий и глубокий:
- Если ты сейчас не вдохнёшь – ты умрёшь…
Это «умрёшь» - включило сознание:
 - Смерть?  А как же, дети?

Собрав всё, что у неё осталось,  Наташа делает вдох - и тиски  трубы-удава моментально разжимаются.  Со свистом в ушах,  как по жёлобу в парке аттракционов,  скатывается она вниз и… –  падает в кровать.
 
Открывает глаза.  Странно, но ничего не болит.  Только слабость. И ощущение того, что побывала там,  где смерти нет,  а значит,  бояться её нечего!

А здесь…  Конец девяностых… Работа, нехватка денег, тяжёлый развод с гулякой-мужем и постоянная забота о детях.  Сможет ли одна, без помощи, которой - точно знает - не будет, поднять сына и дочь?  А Там – так хорошо…

Несколько месяцев жила Наташа под обаянием пережитого.  Иногда  чувствовала себя в реальной жизни – как на помойке. Всё казалось грубым, резким,  травмирующим…
Стёрлись, стали казаться не столь страшными муки Перехода. Но стойко держалась память о вечном Свете,  дарующем ощущение непередаваемой Радости и Любви.

Иногда, когда груз проблем наваливался всей тяжестью, возникала предательская мысль сократить дни пребывания здесь, чтобы скорее попасть туда, где побывала той ночью…

Но тут же приходило понимание, что надо принять и вынести всё, что даёт жизнь.
И тогда, как награда,  будет Свет.  Только не надо спешить…


ТАТЬЯНА ШЕЛИХОВА-НЕКРАСОВА.   

Иллюстрация фрагмент картины И.Босха "Вознесение праведников"