Прежде всего обязан сказать, что далее приведенные мной разрозненные наблюдения совсем не претендуют на исчерпывающее освещение этой великой темы, поставленной в заголовок.
Однако, если кто-нибудь решит этим всерьез заняться, надеюсь, мои наблюдения ему пригодятся.
В 1993 году я уволился с должности главного врача санатория «Пионер», где до того проработал 12 лет и по просьбе моей жены, заведующей аптекой, занялся реализацией лекарственных средств.
Тогда я стал присматриваться к тому, как работают аптеки.
Мне были также интересны рассказы пожилых сотрудников о том, в каких условиях они раньше работали.
Одна из сотрудниц рассказывала мне, что для приготовления стерильных растворов в 35-й аптеке в Симеизе она на лошадях привозила дрова из соседнего города Алупка.
Стерилизацию растворов проводили на керогазе.
Бывшая заведующая 35-й аптеки рассказывала мне, что отопление в аптеке было печное и при ней были установлены батареи водяного отопления.
Аптека готовила множество стерильных растворов для хирургического отделения санатория «Приморье» в Симеизе, где проводили самые разнообразные хирургические операции на грудной клетке и легких у туберкулезных больных.
Перестройка, мощно прошедшая по Советскому Союзу, коснулась и аптечной деятельности.
Если только в одной Ялте было не менее семи аптек, которые готовили различные лекарства у себя в аптеках, то в настоящее время во всем Крыму остались четыре аптеки с изготовлением лекарств.
На всем Южном берегу Крыма это 35-я аптека в Симеизе, еще одна в Севастополе, одна в Симферополе и одна в Саках, где лечебные грязи.
Как-то в 35-й аптеке с визитом появился санитарный врач и сказал, что в нашей аптеке по новым инструкциям стерильные лекарства готовить нельзя, не хватает площади и еще надо иметь виварий то ли с кроликами, то ли баранами, то ли обезьянами.
То, что наши медикаменты десятками лет на практике проверены на живых людях-пациентах в санатории «Приморье» и Ялтинских больницах, это не аргумент.
Мы вынуждены были прекратить изготовление стерильных лекарств.
Таким образом мы практически ослепили множество стариков во всей округе, ведь для них готовились витаминные стерильные глазные капли.
Они по цене были копеечные, а теперь приходилось покупать французский «Витайодуроль трифосаденин», сходный по составу и действию, но стоил он уже не копейки, а десятки рублей, которых у стариков не было.
Тяжело было разговаривать с реанимацией Ялтинской городской больницы, которые по привычке требовали раствор хлористого калия для внутривенного введения.
«Что же делать?» - вопрошали врачи.
Делайте Панангин внутривенно — отвечали им мы.
«Мы уже сделали, не помогает — говорили врачи — а с хлористым калием на игле аритмия прекращается...»
Даже такие растворы, как сода для внутривенного вливания и изотонический раствор хлористого натрия, мы не могли делать.
Сода снимала кетоацидоз, а хлористый натрий в капельницах это самое простое средство в очень многих случаях.
Наши растворы, правда, имели ограниченный срок действия, не больше недели с момента изготовления, а такие же фабричные растворы имели срок до месяца и больше.
Но было ли это положительным для действия растворов?
Судите сами.
Наши растворы имели ограниченный срок действия потому, что мы не применяли различных стабилизаторов, поэтому они не вызывали воспаления вен и аллергических реакций.
Применение же заводских растворов ощутимо повышало частоту таких осложнений.
Из Симферополя приезжали в Симеиз, например, за протарголом.
Это коллоидный раствор серебра для закапывания в нос маленьким деткам.
Однажды в числе прочих медикаментов я привез в правительственный санаторий «Нижняя Ореанда» флакон этого самого протаргола.
Возле кабинета старшей сестры стояла женщина, которой та отдала протаргол.
Так получилось, что мы с этой женщиной пошли вместе к выходу из корпуса и она мне облегченно сказала - Вовремя Вы приехали, теперь на самолет успеваю.
Я сказал ей — Нам не рекомендовано вступать в разговоры с отдыхающими, но если Вы позволите, я скажу.
Говорите — сказала она.
Это надо было так доруководиться, что из семи аптек в Ялте осталась одна с изготовлением, а за протарголом приезжают даже из Симферополя. - вырвалось у меня.
Не только из Симферополя — мягко поправила меня она — Я сама из Киева, там рядом с Верховной Радой есть аптека, где готовят протаргол, он сначала был такой же как у вас темно-коричневый, а потом стал жидкий, желтый, почти прозрачный и не действует, а ваш такой, как у нас был раньше и действует, вот и беру с собой для ребенка.
На том мы и расстались с ней.
Были из Киева потом какие-то бумаги, что надо развивать сеть аптек с изготовлением.
Но разрушить всегда легче, новых аптек с изготовлением не появилось.
При очередном переоформлении лицензии в Киеве исключили из нашей лицензии фразу «С изготовлением только нестерильных», тем самым как бы разрешили и стерильные готовить, но стерильные лекарства мы уже боялись производить.
Пришло запрещение деятельности аптечных киосков, а аптечные пункты (это такая сходная форма аптечной торговли) разрешили только в лечебных учреждениях, причем они должны были быть изолированы.
Нам долго объясняли, что это значит.
Рукомойник должен быть, например, свой.
Если же работник будет пользоваться рукомойником в коридоре, то это нельзя.
Выход нашли такой — для комиссии повесили пластмассовый рукомойник с ведром, а реально руки мыли в коридоре или в кабинетах на этаже.
Обсуждался вопрос, куда должен сотрудник ходить в туалет.
Если на этаже, то, значит, аптечный пункт не изолирован.
Серьезно предлагалось в аптечном пункте для сотрудника устанавливать биотуалет, такое требование у специалистов вызывало состояние близкое к истерике, причем бюрократы не чувствовали никакого дискомфорта, добиваясь этого.
К счастью, последнее предложение не было утверждено свыше.
Любопытно, что при переходе Крыма в Россию, так же радикально, как Украина требовала размещения аптечных пунктов только в лечебных учреждениях, появилось требование вывода частных аптечных пунктов из лечебных учреждений, что привело к истреблению аптечных пунктов, как класса, ведь государственные аптечные пункты пока не появились.
Что касается формы собственности аптечных учреждений, то я бы не преувеличивал значение государственной собственности.
Государственная собственность должна присутствовать, чтобы напрямую продвигать в практику государственную политику, но и это не всегда оправдывается, поскольку дело скорее не в собственности, а в квалификации специалистов.
Как говорил Дэн Сяо Пин "не важно какого цвета кошка, главное, чтобы она ловила мышей."
Достаточно давно, когда в Ялте еще была развитая государственная сеть закупок лекарств, закупили один противораковый препарат от рака груди у женщин.
Препарат был прекрасный, востребованный, но одно было непонятно.
Его закупили в количестве исходя из числа больных на сто лет вперед, а срок годности его был всего пять лет.
Государственная сеть способна закупить невероятно большое количество анальгина, но забыть про цитрамон.
Или какой-нибудь галоперидол закупить на двадцать лет вперед при том, что срок годности препарата три года.
Достаточно давно в одном из санаториев, что мы снабжали, работала старшая медицинская сестра.
Расстроенная она пожаловалась, что главный врач давит на нее, требует закупать медикаменты у другой фирмы.
Через несколько дней она зашла к нам и с облегчением рассказала, что ее, по ее заявлению, перевели в медицинские сестры ингалятория, а главной медицинской сестрой поставили любовницу главного врача.
Прошло совсем немного времени и новая старшая медицинская сестра объявилась в нашей аптеке и просила принять у нее некоторые медикаменты.
Дело в том, что у нас старшие сестры брали медикаменты понемногу, сколько нужно и когда нужно, а мы к концу месяца оформляли счет и накладную на полученный товар, а новая фирма дала по более низким ценам сразу много медикаментов одной поставкой один раз в месяц, а к концу года обнаружилось, что закупленные медикаменты не назначены больным, не выбраны и никому не нужны.
Этот остаток, особенно если истек срок годности, автоматически ставится в недостачу старшей медицинской сестре, а при ее небольшой зарплате эту недостачу надо будет выплачивать вплоть до пенсии.
Мы с сочувствием отнеслись к этой проблеме, но помочь ничем не могли.
Во-первых, постановлением Кабинета министров установлено, что медикаменты возврату и обмену не подлежат.
Во-вторых, в крайнем случае мы могли бы принять медикаменты по возвратной накладной и по такой же накладной вернуть на фирму, но только в случае, если это были бы медикаменты, полученные от нас.
А так - договаривайтесь с Вашими поставщиками - сказали мы.
Как был решен вопрос, мы не знаем, но санаторий стал снова брать медикаменты у нас постоянно и по чуть-чуть, как и было это раньше и то, что стоили они на копейку или две больше, чем у оптовиков, уже не имело такого значения.
Тем более, что нередко бывало, что медикамент нужен сейчас, а на копейку дешевле его дадут, но только через месяц.
Я помню, как в одном из санаториев я с великим трудом открывал аптечный пункт.
Мне помог случай.
Я приехал сдавать документы на лицензию в Киев, а в лицензионной комиссии молоденькая девочка, сидевшая на приеме документов, стала мне возвращать целые папки оформленных документов.
Это ж почему? - спросил я у нее.
А потому — как-то весело ответила мне она — что старые лицензионные условия отменены, а новые еще не утверждены.
Что же делать? - вопрошал я, потрясенный.
Сдавайте одно только заявление без никаких приложений, они не нужны и мы Вам дадим лицензию — был ответ.
К счастью, у меня с собой была печать, я написал сразу семь заявлений, оплатил небольшую пошлину на каждое заявление, сдал все это и получил разрешение торговать сразу на семь дополнительных точек.
Из этих семи точек у меня заработала только одна.
Со своей лицензией я ходил в санаторий и предлагал открыть аптечный пункт, но мне долго отказывали.
Вдруг, когда я совсем отчаялся, меня увидел завмед и без предисловий сказал — Открывай аптечный пункт!
Что случилось? - поинтересовался я.
Да, у нас командировочный помер, сейчас оформляем документы и отправляем тело.
Оказалось, что в санатории разместили двух человек — командированных строителей.
У одного из них прихватило сердце.
Если бы он был отдыхающий, он бы обратился к дежурной сестре на этаже, а она бы вызвала врача.
Был бы аптечный киоск или аптечный пункт, он бы купил валидол или нитроглицерин.
Аптечного пункта не было и командированный решил потерпеть до дома.
Не дотерпел.
Так мы открыли аптечный пункт в том санатории.
Сейчас он, правда, снова закрыт, но надежда умирает последней.
Я думаю, как говорят французы, «время честный человек, время все покажет», но иногда, если постараться, можно не тратить так много времени, чтобы понять то, что специалисту очевидно сразу.
Ведь умного судьба ведет, а дурака или упрямого тащит.
Есть объективные законы развития, которые диктуют свое, хотя, соглашусь, встречаются великие люди, способные на время остановить прогресс, как, например, Сталин сумел остановить, например, кибернетику в Советском Союзе, но, правда, потом упущенное пришлось наверстывать большими усилиями.
Добавление 2018 год, март.
Царь Петр 1, поучая подчиненных строить войско на параде, написал, в частности,:" Лекари, пекари, аптекари и прочая сволочь должны стоять позади, чтоб своим гнусным видом не портить строй доблестного русского войска."
Во время Великой Отечественной войны снабжением медикаментами Советской Армии было поручено Анастасу Микояну.
Он вызвал главного специалиста и попросил список необходимых лекарств.
Тот предоставил длиннейший список.
Микоян его сразу забраковал и установил предел, где-то до тридцати наименований.
Вскоре ему принесли такой сокращенный список и эти медикаменты поступали в армию бесперебойно.
Что делать и как делать с медикаментозным обеспечением, мне кажется, никто в России не знает, если судить по тому, как этот вопрос решается в российском уже Крыму.
В законе РФ о здравоохранении граждан РФ от 2011 г. имеется статья описывающая полномочия субъектов РФ и одним из полномочий является "составление, утверждение и реализация программы развития здравоохранения... организация лекарственного обеспечения населения", однако с 2014 года уже четыре года прошло, а такой программы лекарственного обеспечения нет.
Премьер Крыма Аксенов дал поручение убрать из государственных и коммунальных больниц все частные аптеки.
В городе Алупка, который находится вблизи города Ялта, из Алупкинской городской больницы выгнали частный аптечный пункт, которому договор об аренде позволял еще года два работать.
Минздрав Крыма, правда, обещал новый аптечный пункт к 2016 году, но помещение и по сей день пустует, в больнице исчезли лекарства, стационар закрыли и пищеблок теперь на замке.
Корпус, в котором раньше лечили детей, огородили и отдали в аренду кому-то, кто оформляет его в собственность.
На этом фоне я обратил внимание на заявления Жириновского, что в Президенты надо разрешать баллотироваться только тем, кто соответствует критериям для приема на работу в государственную службу.
Если бы Жириновский мыслил бы немного шире, он мог бы также обратить внимание на принятие решений в сфере организации здравоохранения.
Чтобы быть организатором здравоохранения надо иметь диплом специалиста и не менее пяти лет работы на рядовых должностях по специальности.
Такого диплома у премьера Крыма Аксенова, разумеется, нет как и нет соответствующего стажа работы.
Но он, позволил себе дать поручение в области здравоохранения закрыть аптеки.
Какой положительный результат он тем самым получил, народу неизвестно.
Зато известно, что арендная плата не платится, сотрудник уволен, налоги в бюджет перестали поступать, услуги населению не оказываются.
Я думаю, если хорошо покопаться в практике и сравнить ее с законодательством РФ, то много еще примеров неграмотных решений можно найти в самых разных областях деятельности.
Что же касается лекарств, то лично для меня показательна ситуация с премьер-министром Примаковым, когда ему понадобилось лекарство, которое тогда было только в США.
Наш дипломат в США с рецептом пошел в аптеку, где купил для Примакова лекарство, но на выходе его задержали, то ли из ЦРУ то ли из ФБР и посадили на несколько месяцев причем активно склоняли к шпионажу в пользу США.
Майский указ 2018 года Путина позволяет, на мой взгляд, найти выход.
Прорыв в этой конкретной области, области лекарственного обеспечения может быть достигнут если в программы лекарственного обеспечения, которые относятся к компетенции субъектов РФ, записать, что сеть коммунальных и государственных аптек должна составлять не менее 20% всех юридических лиц - аптек, а из этих аптек государственной или коммунальной формы собственности не менее 20% должно быть с лицензиями на изготовление лекарств в условиях аптеки.
Уверен, что государству это сделать легче, чем частнику, ведь в собственности государственных и коммунальных властей находятся и земля, и недвижимость, и финансовые и кадровые ресурсы, надо только захотеть быть полезным людям.
Министерство здравоохранения РФ в свою очередь обязано озаботиться наличием субстанций и реактивов в стране для аптек.
Приведу два аргумента в пользу развития и сохранения квалификации соответствующих специалистов.
Инцидент в Солсбери, Англии со Скрипалями показал, что специалисты-химики, в том числе провизоры в современном мире могут быть очень востребованы, особенно, когда могут понадобиться антидоты и надо на месте провести химический анализ.
Второе. Фармацевтический завод это достаточно сложное предприятие и достаточно одной бомбы или теракта, чтоб надолго его вывести из строя.
При напряженной внешней обстановке легкомысленное уничтожение аптек, умеющих изготавливать лекарства, а, главное, сокращение числа специалистов, способных готовить лекарства в условиях аптеки, не оправдано с точки зрения гражданской обороны.