Однажды, я перестану звучать тут, отгремят разбитым стеклом чувства, и кто-то другой станет смотреть на подоконник с белыми лилиями, отслеживая, как зеленые бутоны через пару дней превращаются в невинно-белые, распускаясь, наполняют комнату тяжелым шлейфом аромата.
Так что после? Что ты мне предложишь там, за гранью. Звезды? Расскажи, чем они пахнут, холодные метеориты, состыковываясь, образуют ли тепло, которое дает хотя бы призрачное одно твое объятие.
Когда-нибудь я отгромыхаю злостью, добротой или просто созерцанием, но что ты сможешь предложить. Образуют ли холодные метеориты запах соприкосновения родного соленого трением о камни. Что предложат..
Кто-то утрет нос платком, вбирая в чистейший его хлопок маленькие искорки надежд, запустит руку глубоко в сердце, шепотом разнося мне умершему дань в одно слово: «понимаю» что тогда, не праздного любопытства ради. Расскажи, где будет носить меня с моим «простоим» где буду выстаивать, за какой гранью. Чьи губы спишут точность шрамов-прорех, доказывая белизной яда и пены у рта правду.