Мы валяемся на полу на её даче и ждём, чтобы пришёл из другой комнаты домашний голубь. У нас раздвоение личности, что-то вроде того. Мы мечтаем о том, чтобы он звонко процокал по паркетному полу своими шпорами. Больше мы ни о чём не мечтаем, но он не приходит. У нас что-то вроде любви, мы любим её. Мы размазаны по полу, блин, как размазня. Как, вообще, ничтожное ничто, и ноем. Мы так любим. Вот, унизить себя, до самого-самого краю, до низу. Просто до унизительнейшего из унизительнейших состояний. Напиться лимончелло и ныть. Разбросать руки, ноги в голубых с дырками на коленях джинсах. И ныть - Она нас не любит!
Она казалась нам дерзкой, напыщенной, злой, ядовитой, язвительной, мерзкой. До того, как мы попали в зону риска- зону непосредственной близости. Как только эта гадюка в женском обличьи подползла к нам. Феромоны, что ли подействовали. Нужно было в нос затычки вставить. Или противогаз какой с собой взять. Как только.. На метр и ближе. Всё, мы любим. Она только спросила, хотим ли мы.. Да, мы хотим. Мы всего хотим от неё. Абсолютно всего. Более всего мы хотим обесчестить её. Лишить её этой уверенности в себе. Смешливости, возможности подтрунивать над нами. Чтобы она лежала под нами, а мы нависли сверху плечами и заслонили от неё весь мир. Чтобы она уже ничего и не видела в жизни, кроме нас. И не смеялась в другой комнате над нами, мы уверены в этом.
Эта её дурацкая манера "Ну, малыш!" От этого нас бросает в жар и в холод. Мы хотим, жутко хотим быть её малышом. Мы даже дерзко сказали бы ей об этом. Нас трясёт, и мы стучим зубами, как зубодробильная машина. Нам бы подкрасться к ней сзади, окончательно сойдя с ума. Навалиться всей своей силушкой. А силушки у нас много. Повалить её на кроватку. Тихо, тихо. Не дёргайся, малыш! И осторожно, осторожно. Пока она нас не убила. Не стукнула по голове бюстиком Вольтера. Успокоить: "Всё хорошо, всё будет хорошо.." Не спугнуть, не спугнуть. По возможности не дышать, не двигаться..
Но мы не решаемся. Мы же не самоубийцы. Слышим, как в прихожей щёлкает замок на двери. Мы находим её вязаную бежевую с пояском и карманами длинную кофточку. Прячем в неё лицо и долго, с подвыванием воем. Потом вытираем ладонью пьяные слёзы. Мы будем преданно, как собака, ждать её. Когда бы она ни пришла.