ШРАМЫ ЗАВЕТА
Тема размышления от 9 января, 2015
В индейских племенах, существовал один, хорошо известный нам через кинематограф и художественную литературу – обычай… Вожди племен заключали между собой завет – это было подобно вступлению в брак, поскольку каждая сторона брала на себя определенные обязательства друг перед другом. И чтобы не произошло, вступивший в завет, должен остаться верным и в горе и в радости до последнего вздоха. В наше время, вступающие в брак, подписывают при свидетелях определенные документы и надевают друг другу на безымянный палец золотое кольцо. Но, к сожалению, существует процедура расторжения этого союза, хотя изначально так не было задумано… Союз вождей индейских кланов нельзя было расторгнуть, даже смерть вождя не освобождала племя от взятых обязательств. Вступающие в завет не подписывали документов и не обменивались кольцами. Каждый из вождей острым лезвием кинжала разрезал кожу на тыльной стороне предплечья, чтобы не повредить вены, затем они на глазах других старейшин и общины соприкасались ранами, так чтобы выступившая кровь одного смешалась с кровью другого. Разрез на коже делался достаточно глубоко, чтобы шрам был, виден на протяжении всей жизни. Вступившие в завет могли рассчитывать на помощь друг друга. Если одному клану не хватало еды, то другой разделял с ними свои запасы. Мужчины могли брать себе жен из братского племени, но такое случалось достаточно редко. Если одно племя вступало в войну со своими врагами, то другое племя или несколько племен, с которыми был заключен завет, должны были разделить с ними эту войну. Если на один клан нападали враги, то на долю других выпадала обязанность вступиться за притесняемых или отомстить за их гибель. Друзья одних становились друзьями других, враги также становились общими. Так они разделяли друг с другом и горе и радость, при этом могли жить друг от друга на расстоянии нескольких дней пути…
День подходил к концу, солнце, преодолев вершину не зримой небесной горы, медленно опускалось к ее подножию, слегка задевая кроны вековых деревьев. Несколько мужчин небольшого клана возвращались с охоты, на деревянном шесте, который несли двое из них на своих плечах, была привязана их добыча – дикий лесной кабан. Их поселение располагалось приблизительно в ста метрах от берега реки в лесном массиве. Несколько хижин были выстроены вокруг овальной площадки, в центре которой было выложено костровище. Небольшой клан состоял из тридцати человек, преимущественно из женщин и детей, большая часть мужчин не вернулись с межплеменной войны, в которую они были вынуждены вступить, защищая земли северного племени с которым находились в завете.
Женщины хлопотали по хозяйству, накормив ужином, уставших за день охотников, они принялись разделывать принесенную добычу: срезали с костей куски свежего мяса, замачивали их в душистых травах и заворачивали в листья, чтобы оно не испортилось. Мальчики, с палками в руках, выполняющих роль копий, играли в охотников, выслеживая между хижин, невидимого для взрослых лесного кабана, девочки играли в куклы, вырезанные их отцами из деревянных чурбанов, старшие из них помогали женщинам нянчиться с малышами.
В центре поселения разожгли, до этого слабо горевший, огонь и все оставшиеся мужчины клана сели возле костра вместе со старейшиной племени. Лучи заходящего солнца, проглядывающие сквозь стволы деревьев со стороны озера, отражались в глазах старейшины. Он прищуривал выцветшие глаза и подставлял свое лицо, испещренное морщинами навстречу солнцу, позволяя теплым лучам касаться его грубой увядающей кожи. Губы его шевелились, он шептал слова благодарности богу своих отцов за прожитый день, за пойманного кабана, за тех, кто рядом с ним, за братьев из других племен с которыми они состояли в завете. Некоторые из мужчин, тем временем, приводили в порядок свое не хитрое оружие, чтобы на следующий день снова отправиться на охоту.
Завершив молитву, Секвойя, так звали старейшину, развернулся к своим братьям и начал разговор. Они вспоминали события прожитого дня: смеялись, шутили, чему-то удивлялись, энергично жестикулируя. Затем Секвойя рассказывал молодым охотникам истории своих предков, о том, как они жили, о кровном братстве племен, о том, что все они объединены заветом и кровью, словно многовековые деревья секвойя сцеплены друг с другом корнями, так, что одно дерево поддерживают другие и их невозможно повалить, настолько сильны их общие корни. Вождь рассказывал о том, что они не должны бояться врагов и смерти, потому что страх выжигает душу и медленно убивает ее, а смерть отважного воина, отдающего свою жизнь за брата, открывает ему двери в небесный мир, где вечная жизнь и нет страха.
Вскоре солнце скрылось из виду, оставив пламени костра свое поручение освещать и согревать пребывающих в ночи до нового утра, когда оно снова начнет восхождение на небесную гору и обнимет этот уголок мира, пробудив ото сна. Неожиданно, на границе их лагеря, вспыхнули несколько десятков факелов, раздались воинственные крики и улюлюканья. Из ночного леса окружающего лагерь выступили воины вооруженные копьями, луками, топорами и другим смертоносным оружием. Один из охотников, находящийся со старейшиной возле костра, держал в руках копье и инстинктивно замахнулся им, готовясь отразить удары незваных гостей, в тоже мгновение стрела, выпущенная метким воином, пронзила его грудь и он упал на колени, затем потеряв сознание рухнул к ногам своих братьев.
Это были воины западных городов, разросшихся в своем величии, гонимые ненасытной жаждой обладания новыми землями, богатствами, славой. Они пришли с одной лишь целью: украсть, убить и погубить. Они не собирались вести переговоры… Они в совершенстве владели оружием, которое держали в руках. Уже в следующее мгновение они подожгут хижины, и деревня вспыхнет кострами, женщины в панике попытаются убежать, чтобы спасти детей, но никто не прорвется сквозь окружение захватчиков: детей и стариков убьют, молодых женщин будут терзать и уведут в плен, мужчины будут сопротивляется до последнего вздоха… Если врагам удастся захватить охотников живьем, то это будет хорошая добыча, потому что за них можно выручить ценные вещи, продав в рабство. Все люди из клана Секвойя обречены…
Но в следующее мгновение, старейшина приговоренного к смерти племени, поднимает руки к небу, держа локти перед своим лицом, делает несколько шагов вперед, проходит кругом, вдоль горящих факелов, не опуская рук и громко, срывающимся голосом произносит лишь одну фразу, словно заклинание: «Уходите прочь, откуда пришли, кто бы вы ни были…»
Сначала один из захватчиков опустил руку с копьем, вслед за ним и другие опустили оружие: луки, копья, топоры, продолжая сжимать их в руках. Вожак воинов, первый опустивший копье, подошел к старейшине, который остановился перед ним, по-прежнему не опуская рук. Воин взглянул в его глаза, через просвет между локтями. Секвойя встретился с ним взглядом и увидел в глазах врага ярость, гнев, перемешанные с досадой… Воин снова перевел взгляд на руки вождя – обе руки от локтя до запястья были покрыты глубокими застарелыми и сравнительно новыми рубцами – это были шрамы завета с другими племенами.
Враг, пришедший погубить это небольшое племя, понимал, что за каждым рубцом на руках старейшины стоит другой клан, возможно, сильнее и многочисленнее этого. И если он причинит вред этим людям, то те другие племена, с которыми они находятся в завете, станут его кровными врагами и ему рано или поздно придется дорого заплатить.
Воин показал рукой на убитого охотника и процедил с упреком сквозь зубы: «Он сам хотел умереть», - затем развернулся в пол оборота, крепко сжав в руке копье, резко поднял руку, что-то крикнул на своем наречии другим воинам. Те, услышав приказ, быстрыми ловкими движениями убрали оружие, развернулись и скрылись между деревьями также быстро, как и появились, вожак последовал за ними.
Однажды, обратившись к одной женщине с вопросом или просьбой, я встретился с ней взглядом. Женщина смотрела в мои глаза, а я наблюдал, как ее зрачки подергиваются, она впивается в меня цепким взглядом и кровь в моих жилах замирает, сердце сжимает леденящий страх. Я, вдруг, понял, что на меня смотрит не человек, а какое-то другое существо, которое сидит в этой женщине и выглядывает на меня через ее взор. Это существо ненавидит меня и хочет «украсть, убить и погубить». Я отвел взгляд потому что ощутил головокружение, но даже прикрыв глаза я продолжал видеть этот не человеческий взор внутри себя. Я хотел бежать, но подумал о нелепости, не реальности происходящего, тем более женщина была слабее меня физически и никак мне не угрожала. У меня было лишь одно оружие против этого пожирающего взора, рождающего страх – мой завет, осознанный завет со Христом и молитва с которой я могу обращаться к Нему в любое время дня и ночи, в радости и горе, и всегда могу рассчитывать на Его защиту, помощь, участие. И в эту минуту я обратился к Нему, слова молитвы звучали внутри меня, превращаясь в сильный струящийся поток – я уже не разбирал и не узнавал слов, которые произносит мой язык. Голова женщины слегка подергивалась, словно в судороге, она отошла в сторону, и скрылась за дверью.
В этом мире продолжает существовать тот, кто ненавидит человека и всем своим существом желает подчинить, поработить человеческую волю себе. Князь мира «ходит, как рыкающий лев, ища, кого поглотить» (1Петра 5:8). И на каждого из нас у него есть свои планы. Он находит слабые стороны человека и, играя на этих слабостях: желаниях, амбициях, страстях и мечтаниях увлекает жертву в свою паутину – ломает судьбу, характер, волю, крадет призвание. Он не легенда и не миф, хотя, ему было бы выгодно если бы, до поры до времени, люди так считали, но, к сожалению, он и его слуги реальны и существуют в нашем мире.
Две тысячи лет назад по земле ходил тот, кто освобождал людей от рабства этого князя. Одно лишь слово этого Человека и слуги тьмы оставляли своих жертв и убегали прочь, откуда пришли. Он возвращал людям жизнь, здоровье, надежду, смысл, призвание. Слуги темного князя говорили Ему: «что Тебе до нас, Иисус, Сын Божий? пришел Ты сюда прежде времени мучить нас». Князь желал покорить Его себе, хотел, чтобы Он поклонился ему и предложил взамен богатство, власть, славу. После неудавшейся попытки, князь решил погубить Его, убрать со своей дороги, убить наследного сына Короля, чтобы завладеть Его королевством. Он избивал его руками воинов, терзал его, вырывая куски плоти ударами плетей, плевал в Его изуродованное побоями лицо, насмехался над Ним, когда Он добровольно нес свой крест, восходя на Голгофу. Князь пронзил гвоздями Его руки, он торжествовал, когда вознес Его на кресте, перед народом, словно говоря: «Вот ваш Царь, посмотрите на Него, поклонитесь же Ему»! Он ждал Его последнего вздоха… «Вот и все! Победа!»
Но мы знаем, что через три дня временная победа темного князя обернулась сокрушительным поражением: Христос воскрес, смерть не удержала Его. Он жив и сейчас и делает то же самое, что и две тысячи лет назад, когда ходил по этой земле: возвращает людям жизнь, смысл, призвание, вечность и те же слова на Его устах: «Я пришел для того, чтобы имели жизнь и имели с избытком». Каждый из нас уверовав в Него, может заключить с Ним завет через крещение – «обещание Богу доброй совести». Заключить завет с Богом, значит оставить все то, что неугодно Ему, взять Его «иго» на себя, жить по Его заповедям. «Возьмите иго Мое на себя и научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и найдете покой душам вашим; ибо иго Мое благо, и бремя Мое легко» (Матфея 11:29).
В последний же день, когда темный князь и его слуги с горящими факелами окружат тебя со всех сторон, желая увести в свой плен, погубить. Князь скажет, что ты не достоин небес и жизнь твоя была напрасной… В этот миг ты поднимешь свои руки к небу – руки на которых будет глубокий «шрам» завета со Христом, который ты пронес через всю свою жизнь на земле и остался верен Ему, несмотря на падения, ошибки и сомнения. Тогда Христос встанет между тобой и врагом и скажет кротко и со властью, которую имеет от Отца: «Он со Мной, я заплатил выкуп за него на том кресте. Уходи прочь, откуда пришел».
P.S. Заключить завет – это не только пройти ритуал, это означает взять на себя определенные обязательства. Взять их и, исполняя на протяжении жизни, остаться верным, возможно, лишь по любви к Тому с Кем заключаешь этот завет. Этот шаг делается осознанно, без принуждения по своей воле. Происходит таинство, после чего ты уже не принадлежишь исключительно себе, своим желаниям, ты вступил в кровный союз со Христом. Но церемония – это не конечная точка, бракосочетание это еще не сама цель, не эпилог – это счастливый, особенный и памятный день, но за ним грядут будни – белое платье уберут в дальний ящик, цветы завянут, придут испытания верности своему избраннику, настанет время выполнения взятых обещаний: любить и в горе и радости. Не всегда будет легко… Но Он не оставит.
«…потому что и Христос, чтобы привести нас к Богу, однажды пострадал за грехи наши, праведник за неправедных, быв умерщвлен по плоти, но ожив духом… Так и нас ныне подобное сему образу крещение, не плотской нечистоты омытие, но обещание Богу доброй совести, спасает воскресением Иисуса Христа, Который, восшед на небо, пребывает одесную Бога и Которому покорились Ангелы и Власти и Силы» (1-ое Петра 3 гл.)