Голоса

               

Сумасшедших много. Но среди них есть уникальные. Ну, например, как профессор Немиров, сидящий в моём кабинете в кресле напротив… Милый старичок со светящейся, как нимб, лысиной и шаловливыми серыми глазками. Он больше похож на маленького неусидчивого ребенка, нежели на маститого ученого. Он постоянно крутит головой и ёрзает в кресле, показывая всем видом, что ему здесь неуютно. Я его понимаю… И, пытаясь эту скуку ему развеять, предлагаю ему сыграть в шашки. Я не могу ему признаться, что хочу подружиться с ним больше из своего профессионального любопытства, нежели по какой другой причине. Но, как ученый, профессор прекрасно меня понял бы, если бы был совершенно здоров…
- Вы, Аркадий Федорович, - произнес я, расставляя шашки на доске, - за две недели, что провели здесь, стали настолько популярны в нашем диспансере, что только о вас и говорят.
- Эээ… - протянул он, вероятно, вспоминая как меня зовут, - Семен Семенович, так я тут не при чём. Это всё голоса, будь они неладные! Замучили меня совсем…
- А они, простите, вообще не умолкают? – удивился я. – Ну, всем же нужен отдых…
Он посмотрел на меня так, как будто это у меня что-то не так с головой.
- Семен Семенович…- опять задумался он.
- Да, Аркадий Федорович, - откликнулся я.
- Ваш ход. Прошу, - указал он ладонью на доску.
Не могу сказать с точностью сколько партий было нами сыграно, но, к своему стыду и прямо-таки ребячьей радости профессора, в результате я не выиграл ни одной. В середине нашего маленького чемпионата, когда настроение у моего пациента приблизилось к эйфории, я словно между прочим спросил:
- А что, Аркадий Федорович, голоса всегда говорят правду?
- Наверное, - проговорил задумчиво профессор, прыгая своей «шашкой» через три мои. – Так они же не знают, что я слышу их.
- Как так не знают, Аркадий Федорович? – вскинул я брови. – Разве они не с вами говорят?
- Нет, Семен Семенович, - тихо улыбнулся он. – Я подозреваю, что они что-то там забыли выключить… Помните, как случаются конфузы с дикторами на радио или телевиденье – кнопочку оператор забыл нажать и…
- Вы считаете, что где-то там… - запнулся я, - есть оператор, который забыл нажать кнопочку и, вы продолжаете слушать все, что происходит в «той операторской студии»?
- Именно так я и думаю. Вы опять проиграли, Семен Семенович.
- Аркадий Федорович, а не желаете попить чайку с конфетами. А потом продолжим – должен же я выиграть у вас хоть одну партию.
- Извольте, доктор, - кивнул профессор.
Я открыл термос и наполнил чашечки чаем. Рядом с шахматной доской поставил вазу с шоколадными конфетами.
- Прошу, - пригласил я профессора к чаепитию.
- Спасибо, - поблагодарил он, беря в руки чашечку.
- Может быть, сахар? – спросил я.
- Нет-нет, - махнул он рукой, - я с конфеткой, если позволите.
- Отчего же, - подвинул я к нему вазочку с конфетами. – Не стесняйтесь.
Сделав в молчании по паре глотков чая, мы посмотрели друг на друга и улыбнулись. Профессор указал пальцем в потолок и тихо сказал:
- Они только что говорили о вас.
- Надеюсь, ничего плохого? – поинтересовался я. – Если плохое, то не говорите мне… Не хочу знать.
- Нет, напротив, - сказал профессор, переходя почему-то на шёпот. – Они рассуждают по поводу беременности вашей жены.
Я поперхнулся и пролил на себя чай.
- Помилуйте, профессор, какая беременность?! – воскликнул я, смеясь. – У моей Оленьки, как бы вам сказать… Возраст не подходящий – вот как.
- Вот об этом они и говорят. Мол, возраст великоват… Но тем не менее, упоминают какую-то книгу, где всё это записано. В общем, спорят, похоже…
- Очень вы меня обеспокоили своей новостью, Аркадий Федорович, - сказал я, затирая носовым платком чайное пятно на своей штанине. – Как так может быть? Мы уже второй год в брачной идиллии – кувыркаемся, как утки в пруду. Ну, я про то, что…
- Ну, не у одних вас такое случалось. Вот вам живой пример – я. Моя мать родила меня в пятьдесят четыре, - засмеялся профессор, ставя на стол пустую чашечку. – И вроде как не плохой парень получился. Если вы не против, то мы могли бы продолжить игру в «шашки». Как вы?
- С превеликим удовольствием проиграю вам ещё парочку партий, - улыбнулся я. – Что ещё говорят?
- Похоже, они пошли куда-то за уточнениями. Они так и сказали: «Надо уточнить».
Видимо, новость, которой поделился со мной профессор, настолько меня выбила из колеи, что две последующие партии я проиграл просто молниеносно. А едва мы начали партию, следующую за этими, профессор вдруг замер и поднял палец к потолку.
- Что? – прошептал я.
- У вас будет ребенок. Девочка, - улыбнулся он.
- Девочка, - сладко повторил я. – Мы с женой мечтали о дочери, но оба раза рождались сыновья. Мы, конечно же, были счастливы. Особенно я. Ну, вы меня понимаете. Но мечта о девочке так и не исполнилась.
- Ну, - махнул рукой профессор, - похоже, всё же исполнится. А что если мы продолжим завтра. Ко мне сейчас должна прийти жена с сыном…
- О, конечно, - согласился я. – К тому же мне надо зализать раны, которые вы нанесли мне в «шашечных» боях. Не говорите никому, что обыграли доктора – меня обсмеют. Правда-правда…
- Хорошо, - закивал головой профессор. – Ни слова!
Я проводил профессора до двери, попрощался с ним и вернулся в своё кресло. Я чувствовал, что моим мыслям тесно в моей голове…
Я не курил три месяца, а тут не сдержался – вынул из стола сигареты и зажигалку и, подойдя к открытому окну, закурил.
Едва я погасил сигарету, зазвонил мой сотовый телефон. Я подошел к столу, взял в руку сотовый и, опускаясь в кресло сказал:
- Алло…
Взволнованный голос жены произнес:
- Сёма, я только что от гинеколога… Сёма, я беременна! Ты меня слышишь?!
Я нервно сглотнул слюну...



                *
Наш психоневрологический диспансер профессор Немиров покинул в полном здравии. Он сказал, что «навязчивые голоса исчезли». Хотя позже он мне всё же признался, что просто устал от атмосферы, царящей в нашем, как он сказал, специфическом заведении… Собственно я и не сомневался, что он лукавил насчет «полного выздоровления», но препятствия чинить не стал. А зачем? По данным обследования он действительно был здоров. Ну, разумеется, в пределах возрастной нормы…
Мы с ним подружились за эти несколько недель. Честно сказать, я даже скучаю по нему…