Заорганизованность праздниками. Формальность мероприятий. Часто звучит тревога по поводу «дежурности» празднования тех или иных дат (в т.ч. и столетия Первой мировой, и грядущего Дня Победы – в нашем случае ещё и юбилейного 70-летия). И, пожалуй, главное – массовая тревога о войне он-лайн на Донбассе. Причем у большинства населения ощущение, что участники все те же, что и 70 лет назад. Только правила этой войны какие-то другие. Только полнейшее ощущение, что теперь далеко не «всё для фронта», и теперь далеко «не всё для Победы». И как на этом фоне говорить о подвиге отцов? И как говорить о том, что «одна на всех и за ценой не постоим»? Рушиться что-то на наших глазах. Рушится миф о чем? Не о Победе – это точно. Победа – не миф. Мифом оказалось «братство народов», мифом оказалось «единство партии и народа» (читай - власти и народа), мифом оказалась и готовность к подвигу в защите интересов Родины. «Интерес» нынче у каждого свой. Судя по материалам в соцсетях, в основном интерес вокруг курса доллара и цен на… нет, совсем не на продукты. Никто с голоду не пухнет. Интерес в основном вокруг цен на бытовую технику, автомобили и туристические путевки за рубеж.
Нам рассказывает телевизор про 600 тысяч погибших советских солдат при освобождении Польши, но у миллионов людей сердце сжимается не от этого (про это уже много раз слышали), а от растерзанного снарядом мальчика Вани из Донбасса, искромсанного осколками автобуса с телами вповалку под Волновахой, от плевка Яценюка «Россия вторглась на Украину и в Германию»… И никто из «адекватных» политиков и общественных деятелей Германии или Украины не извинился, не рассмеялся, не надел траурную ленту, не вызвал «Скорую»… По фиг!
Наша Победа, ребята, становится БЛОКАДНОЙ. Наша Победа в блокаде. И уже давно. В информационной, в эмоциональной блокаде, в блокаде мировой академической истории. И патриотические причитания тут не помогут, потому что, строго говоря, непобедимость Победы лежит не в плакатах и мероприятиях, а в сакральной тишине. Тишине кладбищ и тишине личной молитвы об убиенных.
Для чего составлялись годами списки Книги Памяти? Не для справочников же, и уж точно не для курсовых и дипломных работ студентов-историков (хотя все это тоже важно). Списки составлялись, чтоб помянуть и чтоб помнить. Два однокоренных слова означают не совсем одно и то же.
Поминают на общих и личных молитвах. Общая молитва называется Лития. Если быть ещё более точным, то Лития – это усердная молитва. Так же, как Литургия – это общее дело не одних священников в алтаре, а всех прихожан общины храма – от клироса до бабушки-свечкодуйки и «ворчушки» у порога. Заметим – совсем не важно сколько метров георгиевской ленты вы намотаете на себя и на своих детей, не важно даже сколько свечей поставите и сколько цветов принесете – все это имеет смысл только в одном случае – если сердце усердно помолится и помянет… Иначе однокоренное слово «помнить» не работает. Иначе начинают помнить статистику и «вторжение СССР в Украину и Германию».
Представьте себе, что записки со списками «о здравии» или «за упокой» складываются пачками, красиво оформляются в «книгу памяти», а служители храма выпускают толстые книги-справочники и рассылают по другим храмам (друг другу) и по библиотекам. И стоят такие «памятники-книжки» на полках, удивляя золотыми переплетами. Вот, дескать, «никто у нас не забыт и ничто не забыто». Какое это имеет отношение к реальному диалогу с Богом, вопросам вечности, спасения души, исправления путей народа в его исторических смыслах? Правильно – никакого!
Синодики (а Книга Памяти – это громадный синодик) и в древние времена были разных типов: 1) поминавшие только местнокняжеские и боярские имена, а так же мучеников за веру, погибших при защите града, при пожарах и морах; 2) поминавшие списками общегосударственные, общецерковные имена и местные в том числе; 3) Вселенские синодики (они и сегодня используются в больших монастырях мира) – где поминание идет от Адама и в годовом календарном круге есть как ежедневные поминания, так и еженедельные и особые дни в постах. Синодик – рабочий документ, над которым склоняют головы в молитвах столетиями , который не золотится, но и не пылится. Синодик протирается в прах от постоянного использования в службах и на персональных чтениях псалтыри.
Я сомневаюсь, что 27 миллионов имен, погибших в Великую Отечественную войну хотя бы раз были помянуты на Литиях и Литургиях. Многие из погибших были богоборцами, атеистами, коммунистами, многих не поминали, потому что они были живы или неизвестны, но дело совсем не в этом. Дело в том, что ещё ни разу общецерковная и общенациональная воля не ставила перед собой задачу молитвенно помянуть их всех. Я скажу более печальную новость – половина районных администраций, например, в нашей республике Коми около года не забирали выпущенный 12 том Книги Памяти, мы развозили сами. А часть книг не разобрано до сих пор. И это при том, что тираж-то символический – 500 экземпляров. Положивших душу за други своя на фронтах Великой Отечественной войны, в тех районах и городах, где Книги Памяти нет, будут поминать , видимо, каким-то другим способом . Но людей ли будут поминать? Или так – дату помянут, события, цифры статистики той войны… Хоть бы не перепутали, кто и куда вторгся и Вечный огонь с действительно Огнем Вечным…
Есть единственный вопрос нашего смысла на Земле. Или как говорил известный философ Альбер Камю:« Есть единственный вопрос философии – что такое Смерть?». Если смерть – это отсутствие тебя, то есть Ничто и Нигде – тогда и жизнь твоя – это такая иллюзия, а на самом деле это Ничто и Нигде. Но если смерть – это всего лишь переход в другое отражение Вечности в тебе и тебя в Вечности, тогда только память души и память о спасении души есть Единственный Смысл.
Не даты, не цифры, не ордена и медали, не масштаб мероприятий и направления вторжений… Единственный Смысл – душа, не помянув которую, мы навсегда в блокаде. Беспамятства. Смерти. Мероприятий. Или меры неприятий…