В старые добрые времена обо мне говорили: "Пишет, как курица лапой". Мой почерк был неразборчивей текста врачебных рецептов и загадочней надписей на фестском диске. Надписи сделаны неизвестными буквами на неизвестном языке. А у меня и буквы знакомые, и язык русский, а расшифровать потруднее фестского диска будет. Не говоря уже о рецептах. За один только почерк мне должны были без экзаменов выдать медицинский диплом и присвоить звание "Заслуженного врача-рецептописателя". Такого человека медицина упустила!
Увы, но слово "почерк" ушло из нашего лексикона. Никого теперь не интересует, как ты пишешь - это умение стало ненужным, словно прошлогодняя арбузная корка под засохшим дубом. В ящиках миллионов комодов по всей Земле горько плачут синими чернилами брошенные шариковые ручки. А карандаши? Кто не слюнявил химический карандаш, тот, считай, и не жил на белом свете. Мы забыли что такое "клякса"! Наши дети не знают, что делать с ластиком в приличном обществе. Отрок двенадцати лет нынче не сумеет заменить стержень. Это ведь целая наука. Если стержень оказывался длиннее ручки - его обрезали ножницами, если короче - вставляли спичку. И переставляли пишущий оконечник с одного конца в другой, когда стержень перегибался и переставал писать.
В старые добрые времена обо мне говорили: "Пишет, как курица лапой". А теперь говорят: пеши исчо.