У хлеба не без крох. После написания рассказа остаются заметки, комментарии, наброски. Их и выкидывать жалко, и полноценного произведения не получится, мало материала. И чтобы не пропали ещё остающиеся в отходах блёстки, объединил их под названием "Коротюльки". Ни на что, естественно, не рассчитывая с ними не портил их шлифовкой и правками, надеясь, что в перспективе, возможно, соберусь с силами и на их основе что-нибудь масштабное забабахаю.
Неожиданно читательский интерес к "Коротюлькам" вырос.
Читатели подталкивали: "Очень интересные жизненные истории. Стиль улёт. И содержание соответствует. Очень легко читаются, Но потом долго отходишь от прочитанного"
"Спасибо за волнительное удовольствие от чтения "Коротюлек". Удивительно по-настоящему." Ну раз так, от добра добра не ищут, пусть жиут.
***
Обязанность детей — создать для престарелых родителей достойные условия и не обижать ничем. Это неоспоримо.
Когда моя мама сломала шейку бедра, после 2-ух недель «лечения» больница отказалась от неё и я её лежачую забрал к себе. Обеспечил уход и условия — лежи мама, отдыхай.
Тут заехал на неделю мой брат из очередной командировки. Наругал меня.
—Нельзя ей давать возможности залёживаться, так она у вас помрёт через три месяца от пролежней в гное и сукровице. Я смотрел рентген — трещина большая, но без смещения. Надо поднимать.
Достал ей ходунки медицинские и для нхдячих и заставлял двигаться.
Было невыносимо смотреть, как мама, сотрясаясь всем иссохшим тельцем и охая от боли, делала первые шаги. Запнётся, кинешься поддержать, помочь, а брат удерживает и покрикивает: «сама, сама». Я не мог смотреть, уходил, но слышал за спиной: Молодец! Так так а ну ещё и ещё кружочек.
—Лёнь,—говорю,— может не мучить, ведь девяносто(90!) лет баушке.
—У неё кардиограмма хорошая, читает без очков, в своём уме. Если поднимем, поживёт ещё.- Ты присматривайся, я ведь снова уезжаю на полгода, учись смазывать, ей опасные в смысле пролежней места и втирать, протирать, массировать, можно не прерываясь.
Осавшись одни мы с мамой понимали, дуг друга с полуслова, предчувствия, взгляда, жеста. Она мне много подсказывала и подбадривала, когда видела, что я валюсь с ног от усталости, находила нужные слова, убеждала, что это не зря, будет толк.
Сейчас маме девяносто три. Она сама(!) встаёт, где с ходунками, а где по стенке выходит на лоджию, сама ставит чайник и делает свои дела. Врачи удивляются (перелом захрящевался) и присылают к нам незнакомых людей с такой же бедой и одним вопросом.
—Как вам удалось, нашей семьдесят и ничего не можем сделать?
Объясняешь, что лечение должен назначать только специалист! И нужно понастойчивей и вдумчивей. Но я бы, наверное, тоже не смог так. Настойчивость, граничащая с мученичеством. Кто бы посторонний видел,"издеваются над старым человекм,—сказал бы. Думаю, что заслуга в успехе нашей авантюры процентов на 75 снова на уникальном мамином организмае. Вспоминаю, ей было уже за шестьдесят, а она превосходила нас тридцатилетних в выносливости и силе. Раньше, собирала и выносила клюквы болота больше нас. А впервые посетовала на то, что уставать стала, она только после восьмидесяти.
Недавно снова заезжал брат после полугодовой командировки. Седины, смотрю больше стало.
Вышли покурить вечером на улицу. Он присел, кителем прикрылся с головой и дымит в рукав.
—Ты чего это?—удивясь.
—Блин, забылся, там-то по любому огоньку в темноте стреляли.
Хирург он у нас военный.
***Кутьин Ю.А. 12.1.23
Слов - 311
Помните как таможенник Верещагин возмущался: «Не могу я эту икру проклятую есть».
Нечто подобное наблюдается у моей мамы в отношении куриных яиц, сваренных вкрутую. В любом другом виде яйца — за милую душу, варёные — ну никак.
—В детстве закормили,— объясняет мама.
Коллективизировали в 30-ые у их семьи всю живность, кроме кур.
—А их у нас с полсотни было,— вспоминала мама,— яйца в сезон за сутки ведро. До коллективизации тятя в выходные яйца корзинами на рынок возил. А уж после то, когда есть стало нечего (ни мяса, ни молока), поставит мама с утра на стол чугунок из русской печки полный варёных яиц, мы четверо по яичку облупим и в семилетку. После школы опять к чугунку и к вечеру опрастывали. Так и выживали пока корма курам не кончились.
Я, конечно, понимаю, что яйца, особенно деревенские, с ярко—ярко жёлтым желтком полезны растущему детскому организму. Но яйца трижды в день ежедневно, неделями, месяцами — это пытка. Недаром мама и в свои девяносто три года, заслышав треск яичной скорлупы, вздрагивает и морщится.
Кстати, ещё вспомнил только что.
Старшая сестра не то что есть, смотреть на красную свеклу не может. А это в трудные послевоенные годы (сестре 3-4 годика, мы ещё в проекте), отец с бригадой протянули электрическую линию в колхоз. А колхоз с ними рассчитался овощами. Сестра вспоминает: «Много мешков свеклы папа привёз.» Понятно откуда у неё эта фобия. Остальные в нашей большой семье всеядны.
***
ЭХ, Милая, знала б ты сколько я за свою трудовую жисТь видел «посаженных на кормление в тёплое местечко» жён и деток начальников. Так что считаю, что в основном они препятствуют созданию в коллективе творческой атмосферы и, наоборот, насаждают прям-таки садистские нравы.
Вспоминаю, как я молодой новатор был откомандирован на недельку из цеха в конструкторское бюро комбината для проработки одной идеи. Пришёл в спецовочке, забился в угол за крайний кульман и черчу себе. А в отделе наряженные тётеньки щебечут, бесконечные чаи пьют. Мужики перекуривают и анекдоты травят. И те и другие время от времени ко мне в чертежи заглядывают. Хмыкнут недоумённо: «типа, что это за самозванец у них хлеб отнимает». Но когда просекли идею и уловили, что это задание сверху, минуя их, я обнаружил, что все мои ватманы по утру по полу рассыпаны и со следами от сапог. Я, конечно, вспылил:
—Какая б...ть?(зачёркнуто) Кто это сделал?— спрашиваю.
—Не знаем,- может техничка, а глазки то бегают.
Ага техничка в кирзачах 45-го.
Так и докладывал техсовету по этим портянкам.
А тут ещё генеральный заглянул, что бывало редко. Всё думаю стыда не оберёшься.
Но отзывы гл. специалистов вроде положительные (ещё бы большинство в соавторах).
А генерал резюмирует:
—Внедрять, — не внедрять, это вы сами решайте. С моей стороны тоже будет решение и кое-кто поймёт разницу между «наследить и оставить след».
Короче, в отдел я вернулся уже начальником отдела. А дядьки и тётки ничего оказались — нормальные.
Вот так даже чья-то пакость может обернуться благом.
И пусть живут эти доброжелатели — "на то и щука......"
***
МОИ "ГРЫБЫ".
Самим то нам грибов много не нужно, но старшие с югов просят любых; пусть с листиками, иголочками, но родных вологодских груздочков. На них в войну и после выросли.
Вот и едем на родные грибные места: сапоги, плащи, за плечами пестерь, в руках по бельевой корзине. Пешком до места по старым тропам вроде бы и недалеко км.3, но валежник, заросли, травища выше голов.
Берем только на засолку, желательно грузди, волнушки. Брать самое утомительное--большие не берём, волнушки с пятак, грузди с рубль. Режешь их режешь, а в корзинах не прибывает. Руки от груздей соплистые. Бывает дождь зарядить, вши лосинные--эти в любую погоду. Каждый набирает столько сколько способен вынести, но больше 7 ведер не вынесешь. Когда, наконец, скидываешь ношу в УАЗик, ощущение такой легкости, что хватаешься за бампер, чтоб не взлететь. Одного раза, если грибы есть, хватает.
Вот такие мои тотемские грЫбы.))))
Конечно, хаживали по грибы и мы в тапочках, ради отдыха, но вспоминаются грибы, как тяжёлый, но радостный труд.
Грибы, когда на тебе то ли от неожиданного дождя, то ли от пота всё, кроме трусов, мокрое. Грибы, когда, ползая на коленках и бесконечно срезая их, ты один в осеннем лесу давно потерял ориентацию.
Грибы, когда ты с полными корзинами, ломишься через валежник и кусты «домой», доверившись маленькой и дрожащей от свалившейся на неё отвественности стрелке компаса.
***
Один автор с умилением рассказывал о приручённой дикой мышке, бравшей пищу с рук.
Это вполне возможно при глубокой изоляции человека естественным путём (в тундре) или, когда прячут заключённого в каменных одиночных казематах. Всё мероприятие там стоит маковое зёрнышко и никому не в тягость.
Все, и я в их числе, с интересом читали и восторгались. Но, думаю, ведь Мишка неминуемо найдёт Машку и через неделю приведёт выводок из 10 мышат, а через полгода их уже будет 1000.? Хватит ли тогда у автора луковых сушек?
« О мы бываем хороши и прекрасны, но только тогда, когда нам самим хорошо и прекрасно.» (Достоевский).
А вот, если бы мышь задевала какие-то ваши интересы?
Наверное, с таким же умилением к ней мы бы уже не относились?
...Копаю картошку. Семена брал на станции - дорогие. Картошка заглядение – на ветке по двадцать штук и все с кулак!
Но вот незадача, половину(!) выбрасываем - погрызена мышами. Им тоже этот сорт понравился.
И откапываю мышинное гнездо, а в нём мышата голые копошатся.
Во наглость, думаю, они ещё тут же и размножаются, чтоб далеко не бегать на моей картошке. Вырыл ямку и закопал мышат. А они из-под земли пищат. И вижу мышь взрослая упитанная, шерсть аж лоснится, подбежала и откапывает мышат на моих глазах. Происходи это у соседа, я бы восхитился силой материнского чувства, заставляющего мышь преодолеть страх. И пусть не на 50%, а на десятину бы для мышат согласился. Но 50% урожая - это уже грабёж… И ладно бы почала картошину- доедай до конца, так нет понадкусывала и новую грызёт. И заступом её со всего плеча. Не поверите, слышал, как её зубы о заступ лязгали…
Вот так и бывает, задень наши интересы, тут мы и превращаемся в злых и жестоких. Прав Фёдор Михайлович.
***
Сколько раз ходил в лес по грибы и ягоды, ни разу не сталкивался со зверями нос к носу. Однажды только столкнулся с каким-то? большим лесным зверем. Такие встречи обычно нежелательны, кто знает чего у зверя на уме. Поэтому обычно иду по лесу и пошумливаю, задеваю кусты драночной корзиной. Звук получается громкий и необычный для леса. Так что предупреждённое зверьё, как правило, разбегается и только если издалека за мной наблюдает. Я же встречаю только их какашки, пеньки развороченные, норы, обглоданные деревья и т.д.
Рябчики и тетёрки неожиданно с шумом из под ног – это сколько угодно. Взлетают они по прямой с подъёмом 15-25 градусов к горизонту (след трассы их взлёта засекаешь по вибрирующим веточкам). Сядут на высокий сук и посматривают.
А в тот раз вышел я на чистую полянку. Иду тихонько ветру навстречу и, вдруг, за ёлочками метрах в пяти от меня треск сушняка, шум веток секунды две и тишина… Кто-то ломился от меня через кусты и или остановился, или на чистое место выскочил. Краем глаза успел схватить над ёлочками на высоте метра три тающие контуры морды и белок большого глаза. Но так и не смог идентифицирвать зверя (медведь,зубр,снежный человек.) Скорее всего лось встал на задние ноги (отсюда и три метра), глянул из-за ёлочек на меня, испугался сильнее меня, увидев человека так близко.
***
Черничное болото. Жара. Жажда такая, что кружится голова и не идут ноги. Вы скажите, а черника – пей горстями. А вы когда-нибудь пробовали утолять жажду сладким варением?
Вот такая на этом болоте сладкая ягода. Она сама и является источником жажды.
Предупредил компанию, что к дому двинусь, пока силы есть. Поднимаясь по склону на краю болота, заметил пятачок высокой ярко зелёной травы. Раздвинул грубые стебли и в песчаном углублении, размером с большое кухонное блюдо блеснула вода. На дне ворочая песчинки, клубился фонтанчик родника.
Припал, втягиваю, в себя студёную, кристально чистую струю до ломоты в зубах. Когда терпеть уже невозможно, откинешься, подышишь, отдохнёшь и опять пьёшь.
Обычная вода, холодная и чистая. Но после неё почувствовался прилив сил необычайный.
Когда в другой раз специально пошёл домой этим путём, но ни родника, ни пятака зёлёной грубой травы уже не нашёл и ни что не напоминало о том, что они были здесь.
***
Очень много раз участвовал в судах.
Не пугайтесь, это примерно раз в месяц, в качестве народного заседателя или «кивуна», как метко подметили клиенты судов.
Воспринимал это мероприятие как дополнительный выходной — посидишь, покиваешь, протокол подпишешь и к обеду свободен. Основной работе в КБ это не особо мешало: проектировать можно и в уме где угодно, потом на работе только скинешь на ватман.
За 5 лет такой работы не могу вспомнить ни одного заседания, где бы рассматривалось интересное, умноорганизованное преступление.
Всё больше драки по пьянке, глупые кражи, доморощенная шпана, олигофрены в стадии дебильности, кухонные боксёры и др. малоприятная публика.
Приговоры ясны, поэтому в совещательной комнате никаких жарких, киношных дебатов. Только что в конце судья, оторвавшись от писанины протокола скажет: «Статья …, часть …, от 3 до 7, сколько дадим?» Или же ещё короче: «Подпишитесь».
Суд, приговор, в архив… Конвейер.
Неприятный осадок оставался от скорости этого конвейера. Вроде бы судьбы людей решаем. Заседатели — люди с положительным жизненным опытом, но без юрнавыков и по началу всецело доверются судьям.
Только однажды мы оба заседателя дружно возразили судье и вынудили его изменить квалификацию «по хулиганке» — 206 ч.3 на 206 ч.2, что позволило три года реального заключения заменить тремя условными. И всё, больше меня в суды не приглашали.
Считаю, что каждый хотя бы раз должен побывать в суде, чтоб ознакомиться с их работой и не питать особых иллюзий.
***
Вспоминаю историю про тотемное дерево в наших краях
вблизи одного вновь созданного после войны лесопункта.
Это была огромная сосна. Встречаются иногда такие исполины
во вроде бы равномерном среднем лесу.
Сосна была раза в полтора выше остальных деревьев и значительно толще их. Гладкий без сучков ствол вертикально стремился в небо и терялся в живой, мощной кроне сосны.
Рядом с таким исполином люди смолкали, испытывая волнение и трепет.
За неимением церкви стали собирались вокруг сосны на богомолье верующие.
Власти боролись с этим "мракобесием".
Сосну спилили...
Люди стали собираться вокруг пенька широкого, как стол.
Пенёк трактором выкорчевали...
На месте пенька забил из-под земли ключ...
Ключ оборудовали бетонным кольцом со сливной трубкой, а сверху закрыли тяжёлой бетонной крышкой. Вода была вкусная. Помню, как столичные гости отзывались о воде, смакуя её: "Чуть-чуть подсоленная с пикантной горчинкой". Чай на воде из родника получался исключительный независимо от сорта чая. Кто-то даже себе что-то этой водой излечил.
Место обрастало легендами и становилось всё более намоленным...
Народ собирался на моления и праздники.
Лесопункт за 30 лет выбрал весь деловой лес на этом месте и его ликвидировали.
Люди ушли. Место одичало.
Бетонное кольцо за 50 лет почти рассыпалось, но в центре его всё ещё клубится фонтанчик родника.
***
За пять лет в институтских столовках и тридцать пять — в заводских я стал терпимее относиться к тому как человек ест.
На заводе во время обеда ко мне обычно подсаживался приятель с новым анекдотом, ну, или я к нему с очередной байкой…
Но в последние годы у приятеля что-то произошло с челюстями — он жуёт, а у него совершенно отчётливо щёлкает за ушами. Люди косяки бросают. Опомнится, сменит прикус — всё нормально. Со временем дальше больше, как челюсть не выворачивает, всё равно щёлкает.
Мне то всё равно — мужик, главное, нормальный. А он комплексует, ему уже не до анекдотов, схомячит всё по-быстрому, а то и вовсе не доест и бежать.
Вот у меня свежий "анек" в запасе, а он вовсе перестал на обед ходить, в отделе перекусывает...
Хотя, вспомнил, есть одна вещь за столом, которую я не переношу. Это оттопыренный мизинец. Ты можешь «рукою полною перстней» трясти стакан с остатками компота в разверзнутую пасть, но зачем при этом мизинчик то оттопырживать. Глаза б не смотрели...сразу предубеждение к человеку.)))
"ну ладно пил бы свой компотец
и улыбался б как дебил,
но оттопыренным мизинцем
добил"
Непризнь. Не знаю, когда она возникла между мной, молодым здоровым мужчиной, подрабатывающим дворником и разодетой молодящейся дамой из этого двора. А вот, похоже, откуда это. Как-то время свободное днём выдалось, решил снег поразгребать. И идёт эта дамочка, вызывающе разряженная, и ведёт за собой упитанного внучка-барчука из школы и между делом воспитывает его, учит жизни, говорит, но так чтобы и я слышал: «Вот будешь плохо учиться и ты будешь лопатой снег разгребать.»
Сдержался я тогда, промолчал, не стал разубеждать даму при внуке. Но в памяти отложилось.
...И как-то поутру, убираясь в подъезде, нахожу прямо на ступеньках подъезда кипу бумаг, тетрадей, книг, пишущих ручек, карандашей. Посмотрел повнимательнее: учебники по теории машин и механизмов, в тетрадях лекции по металлорежущим станкам за вчерашнее число и где-то дом.адрес записан, Так это же из дома, где я убираюсь.
Выкидывать не стал, понёс в эту квартиру, вдруг бумаги нужные, глядишь и детишкам на молочишко подкинут. Встретила меня расфуфыренная известная нам дама. Оказывается, проживают они здесь с семьёй сына студента.А вчера вечером загуляли, дверь входную не заперли и их квартиру ночью обнесли. Входную дверь они оставили на ночь открытой, а спят крепко...
-Подаю кипу учебников и тетрадей,- спрашиваю,- не ваше ли?
-А где портфель кожаный?- спрашивают.
-Это всё валялось на ступеньках уже без портфеля.
Дамочка так пренебрежительно говорит: «Да это же наш дворник».
Документы с него потребуйте.
Вот тут даме с некоторым злорадством я и ткнул в нос моё удостоверение аспиранта.
После этого при встречах дамочка потупив взгляд и опустив голову пробегала мимо как можно быстрее..
* * *
Говорят, всё лучшее человек создаёт до сорока.
Но бывает кого-то боженька целует в темя и в зрелом возрасте.
Вологодская деревенская старушка восьмидесяти лет, изредка ткавшая для себя на домашних простеньких кроснах цветастые половики, вдруг на тех же самых кроснах, из тех же суровых ниток и настриженных цветных тряпочек, без всяких эскизов и калек начала ткать такие гобелены, что на выставках Москвы и за границей только ахали. Видел я эти половики в музее под Череповцом. Действительно, целые картины. Портрет Пушкина был... Музей сгорел, а я не могу вспомнить как звали мастерицу и ГУГЛ не помог.
А ещё, годах в 80-ых, когда я только начинал на заводе стадвадцати рублёвым инженером, из нашей бригады вышел на пенсию слесарь. Ничем не примечательный и выпивающий.
Говорят, однажды по пьяни он притащил домой с помойки старинный разломанный стол (с него-то всё и началось). Я представляю…
Жена ему — куда прёшь эту рухлядь?
—Не понимаешь старая, здесь же на многие тыщи. Посмотри на слом, это же тик!
—Допился, у саго у тебя тик.
—Нет, ты гляди, гляди — палисандр!!! У меня отец краснодеревщик его на граммы покупал. Вот обдеру краску, отполирую, увидишь какая красота…
И стал делать у себя на кухоньке из этой рухляди шкатулочки, сундучки всякие.
Вроде бы скромные, без всяких наворотов и «басоток», но глаз не оторвешь, Так тщательно подобрана в узор естественная структура выдержанного дерева. Полировка, лак и всё. Рухляди старинной тогда много выкидывали, на мебель из ДСП переходили, так что недостатка в буке, дубе, грабе и др. красном дереве у него не было. Шкатулки сначала раздаривал, пить бросил, и дальше работал под заказ… Была у меня его шкатулка, да немец выпросил.
Да. Руки способны на многое, если в душе засветился огонёк духовности.
***
Подсказали спасибо. Картины-половики Евдокии Пановой. есть в любом поисковике.