Тем утром жутко захотелось власти. Абсолютизма в отдельно взятой жизни. Он величество приподнялся с дивана. Всё раздражало. "Я покажу кто в доме хозяин", - решительно произнес он и прислушался. Откликов толпы не было. Он был в доме один. Что в мировой политике становится ответом на "излишнюю" самостоятельность соседей и предметов тебя окружающих? Правильно, санкции. И тогда он ввел санкции. Прямо на диване. Взял в руки ноутбук и создал на рабочем столе новый документ. Закончив, он поставил точку и посмотрел вверх. Потолок был белым. Он скользнул взглядом по столику у дивана. На нем стоял граненый стакан. Он удовлетворенно кивнул и подписал документ: белый зал, грановитая палата, дата, подпись.
Перечитав свой, данный свыше и потрясающий своей мудростью первый указ, он понял, что санкций ввел не так много. Всего семь. "Как емко!", - подумал он, но сразу захотелось еще.
Распечатав документ, он его подписал, поставил красный оттиск кетчупа из тарелки на столике у дивана и отправился его оглашать. Для начала нужно было найти слушателя. Это было не сложно. Кот почти всегда спал на одном и том же месте.
Серый кот вел серую жизнь уже 17 серых лет. Последние три года он существовал в квартире в шести режимах: сплю-не сплю, ем-не ем, гладят-не гладят. Он был чем-то похож на политика. Сдержанный, внимательный, осторожный, в меру ворующий и уже кастрированный. Увидев хозяина босяком и с листком бумаги в руках, кот почувствовал неладное. Раньше такого не было. Как и любому политику коту генетически не нравились все перемены кроме индексации собственного содержания. Он уставился на хозяина, чуть приподнявшись со своего любимого места на диване большой комнаты. Большой, кстати, она не была. Но называть ее гостинной или залой было бы еще глупее.
Хозяин внимательно посмотрел в глазу коту, как будто пытаясь понять степень его лояльности ко власти. Его власти. Абсолютной власти. Кстати, единственное место в квартире, где не было абсолюта, это был холодильник. Однако с первых налоговых сборов он планировал это исправить. Холодильник будет забит абсолютом. Это уже точно. Он еще раз посмотрел на кота и начал зачитывать ему санкции:
1. Сегодня квартира и мир находятся в безобразном состоянии. Дабы изменить мир к лучшему с этого дня и вовеки веков творить безобразие дозволительно только мне.
2. Мир и квартира полны ложью и ханжеством, коррупцией и узостью мировосприятия. С сего дня врать, предавать собственные высокие помыслы, брать взятки натуральными продуктами, услугами или денежными знаками, а также настаивать на приоритете лишь моего только мнения могу только я.
- Это понятно? - переспросил он у кота. Кот не отрывал от него зеленых глаз и шевельнул усами, словно соглашаясь.
- Отлично, тогда я продолжаю, - он снова обратился к документу.
3. Ходить мимо лотка и разбрасывать сухой корм вне миски - запрещается и приравнивается к несанкционированным протестным действиям.
4. Урчать и ластиться во время эфира новостей по телевизору или радио - запрещается и считается признаком разложения и сексуальных извращений.
5. Долгий взгляд за окно приравнивается к государственной измене.
6. Реагирование на звонок в дверь и выбегание в прихожую воспринимается как попытка перехода границы и предательство.
7. Обнюхивание сумок и холодильника считается шпионажем в пользу враждебно настроенных субъектов.
Санкции обжалованию не подлежат и могут быть отменны только личным постановлением Хозяина и Верховного судьи.
- Нужна ли панельная дискуссия для разъяснения тонких юридических аспектов данного документа?
Кот покачал головой.
- Отлично. Тогда жду от вас понимания и неукоснительного соблюдения.
Кот коротко мяукнул и встал. Было ощущение, что после того как он потянется, то сразу отправится соблюдать и выполнять всё выше изложенное.
Следующим вечером он вернулся домой и с неким предвкушением поставил на пол прихожей пакеты с продуктами. Среди прочего в них было две банки пива и сушенная рыбка на закуску. Его никто не встречал. Даже запах их с котом совместного бытия не встретил его удушливой и родной волной. Приятно пахло наполнителем кошачьего лотка. И всё.
Он налил себе пива, достал сыр, рыбу, хлеб. Пришел кот и сел спиной к окну т.е. глядя на него. По радио начинался выпуск новостей. После четвертой подряд новости о падении самолета, крушении рынка, сокращении экспортных продаж и оскуднении продовольственной корзины, захотелось погладить что-то пушистое и теплое. Кот не дался. Он сидел молча и просто смотрел на хозяина. Когда новости кончились, кот спрыгнул с подоконника с элегантно прошел мимо своей миски, которая выглядела рекламно аккуратно. Кот удалился.
Звуков из мира было не слышно. С каждой минутой жить становилось всё скучнее. "Изоляция. Полномасштабная изоляция", - подумал он и глотнул пива. Оно чуть горчило. Почему-то захотелось показать кому-то язык и скорчить рожу. Власти не хотелось. Хотелось тепла.